Квартира № 16

Чтобы построить большой, красивый карточный домик, требуется много сил, старания, времени… Свой карточный домик я выстраивала годами, и вот наконец поставила последний этаж, когда приняла решение стать женой Кости. Сначала наши отношения строились на безоговорочном доверии и были не больше чем дружбой. Он не был влюблен в меня, а я… Я просто разучилась чувствовать. Но время шло, меняя не только наши жизни, но и нас самих. В какой-то момент мы посмотрели друг на друга по-другому, увидели нечто большее и решили быть вместе. По-настоящему, не из выгоды. Костя больше не поднимал тему брака, ведь будучи в отношениях, жениться только из-за холодного расчета мы уже не могли. Все шло своим чередом, и за месяц до окончания университета мой молодой человек сделал официальное предложение руки и сердца. Не было цветов, дорогого ресторана, сюрприза с миллионом воздушных шариков. Просто он и я на кухне за ужином из жареной картошки с грибами. Костя всегда был спокойным и рассудительным, когда дело касалось серьезных вещей, так было и в этот раз. Он сказал, что хочет жениться, потому что уверен: мы будем счастливы, ведь знаем друг о друге практически все, испытываем искреннюю привязанность, отлично подходим в постели и прекрасно ладим в бытовых вопросах. Слишком продуманный, просчитанный до мелочей взгляд на отношения. Это было именно то, что мне нужно. Обжегшись однажды, я больше не могла полагаться исключительно на чувства, мне требовались доказательства правильности своего выбора, и Костя их давал. Я полюбила его, искренне, всей душой, и знала, что мое чувство взаимно. Не было сомнений, что наш брак — самое верное решение, что, став женой такого прекрасного человека, я буду по-настоящему счастливой. Мой карточный домик был идеальным, но рухнул в одно мгновение, когда передо мной возник призрак из прошлого. Время словно замедлилось, превращая секунды в минуты. Все чувства мигом обострились. Боковым зрением я видела, как обескуражены родители, как Костя напрягся — они пока не поняли, что произошло. Каждой клеточкой тела я чувствовала зарождающуюся в моем женихе злость. Еще мгновение, и он встанет из-за стола, резко заведет меня за спину и попросит Дениса повторить ему в лицо то, что тот посмел наговорить мне. — Нет, Кость. Это мой ответ, — повернувшись к жениху, сказала я, читая в его взгляде удивление. Он пока не понял, с кем мы столкнулись, но, чуть кивнув, откинулся обратно на спинку стула. — Молодой человек, что вы себе позволяете?! — отойдя от шока, вмешался Кирилл Олегович, но Денис проигнорировал мужчину, все так же глядя на меня. — Я вижу здесь только одно ничтожество. И это ты, — негромко, чтобы не привлекать к нам ненужного внимания, но уверенно, показывая, что не боюсь, проговорила я. — Ты не имеешь права говорить мне что-то. Не имеешь права портить мой праздник и, уж тем более, упоминать моего жениха! Ты и мизинца его не стоишь! — Конечно, я же не учился в Англии, не папочкин сынок и не адвокат с тугим кошельком, — с ненавистью выплюнул Денис. — У тебя какой-то комплекс неполноценности на этот счет? Я выхожу замуж за Костю не поэтому. Я его люблю. — Что здесь происходит? — вмешалась мама. — Алиса, кто этот человек? — Как поживаете, дорогая соседушка? — расплываясь в омерзительной улыбке, Денис повернулся к моей матери, и она моментально побледнела. — Вы не рады встрече, Элеонора Викторовна? Не ожидали? — Я думаю… Здесь какая-то ошибка! Что вы тут делаете? Уголовникам не место в таком заведении! Я немедленно пожалуюсь! Вызовите мне директора ресторана! — мама, словно сошла с ума, она вскочила из-за столика, подлетела к обслуживавшему нас официанту и стала требовать позвать начальство. — Немедленно нас рассчитайте! Мы уходим, — прогремел отец. — Не беспокойтесь! Ужин за наш счет в честь праздника. А директор и владелец ресторана перед вами. Можете мне высказать о том, как вас здесь оскорбили, — заявил Денис. Его глаза светились тем самым демоническим блеском, какой я видела более шести лет назад, когда мы оставались наедине. Он смаковал ситуацию, получал удовольствие, унижая нас. Его довольное лицо словно пробудило во мне зверя. Вся та боль, что он причинил, с новой силой пронзила сердце. Только я больше не была маленькой слабой девочкой. Я стала женщиной, которая могла постоять за себя и дорогих мне людей. — Мы уходим! — обратилась я к родителям и кивнула им на выход. — Дочь, может… — начала мама, но замолчала, видя мое непреклонное лицо. — Он? — одними губами спросил Костя, и я еле заметно кивнула. В его голове сложилась картинка, он все понял. — Идем, дорогая, мы здесь ни минуты не задержимся! Мой жених поднялся, взял меня за руку и решительно повел к выходу вслед за удаляющимися родителями. — Как и всегда, безоговорочно слушаешь, что тебе говорят? Не умеешь принимать решения сама? Тебе же плевать на других, главное, чтобы самой было спокойно? — его насмешливый тон заставил остановиться. — Элис, идем! Или я поговорю с ним, — процедил Костя. Он не любил драки и всегда решал проблемы словом, но я видела, что он на пределе. Пусть для всех он выглядел совершенно спокойным, по его напряженному лицу, блеску в глазах, пульсирующей жилке на шее я понимала, что еще слово, и он сорвется. — Я не могу оставить последнее слово за ним, как тогда, — шепнула я и, отдернув руку, в два шага оказалась перед Денисом. Костя не остановил, но я понимала, что он дал мне не больше минуты. — Что такое, Лисенок? — склонив на бок голову, спросил Денис. — Правда глаза режет? Ты, как и в детстве, делаешь все, что говорят родители, хотя теперь слушаешь и женишка. Ты не умеешь думать о других! На всех готова наплевать, только чтобы угодить полоумной мамаше! Любишь его, говоришь? А он тебя? — Ты никто, чтобы судить обо мне или моих близких. Я тебя ненавижу! Ты мне противен! Больше всего на свете я жалею, что когда-то была с тобой! — Не поверишь, как об этом жалею я! Убирайся, Лисенок. Я надеюсь, что наши пути больше не пересекутся. — Я тоже на это надеюсь, — кинула я и уже хотела уйти, но Денис неожиданно схватил меня и развернул к себе. Наши взгляды встретились и… я пропала. Он смотрел все с той же ненавистью, презрением, но было что-то еще, что я не могла понять. От его касания по телу прошел ток, и воскресли те чувства, которые, как мне казалось, навсегда похоронены. — Мизинца его не стою? — Денис кивнул на Костю. — Только он отстаивается в сторонке, когда его невесту поливают грязью. А я бы, Лисенок, за тебя порвал любого. Я хотела спросить, что это значит, но не успела. Костя оказался рядом и со всей силы заехал Денису в челюсть. Инстинктивно я бросилась к нему, но жених привлек меня к себе, отрезвляя от глупого порыва. — Идем, — Костя повел меня на улицу, и я послушно последовала за ним, оглянувшись лишь однажды, чтобы увидеть, как Денис, поднимаясь, смотрел только на меня. Родители стояли у дороги, громко возмущаясь такой выходке. Побагровевший, как помидор, Кирилл Олегович кричал, что засудит ресторан, оставит нахального выродка ни с чем, а мама, во всем поддакивая, твердила, что Денису место в тюрьме. Только отец воздерживался от громких высказываний, застыв рядом с супругой с гримасой отвращения на лице. — Вы никого засуживать не будете. Этот человек не тот, на кого надо тратить время и силы. Пусть варится в своей злости. Оставим это в прошлом, — решительно заявил Костя, крепко сжимая мою руку. — Сын, тебя не смутило, как этот парень говорил с Алисой? Какие у них вообще отношения, что так… — Папа, мы закрыли эту тему, — перебил своего отца Костя, за что я была ему крайне признательна, — сейчас едем по домам. Элис сегодня ночует у меня. — Но Костик, раз вы решили пожениться, то, может быть, вам подождать до свадьбы? — осторожно предложила мама. Она всегда не любила, если я оставалась у Кости, считая это неприличным. — Нет, Элеонора Викторовна, мы с Элис ничего ждать не будем. Мы вызвали три такси и, отправив на первых двух машинах Кирилла Олеговича и моих родителей, сели в третью. Пока ждали такси, Костя предложил прогуляться до небольшого сквера неподалеку и ловко перевел разговор на другую тему. Скандал мы не обсуждали, но я знала, что как только останемся наедине, у меня состоится серьезный разговор с Костей. Только не это заботило. Я никак не могла выбросить из головы последние слова Дениса. Что он имел в виду, говоря, что за меня порвал бы любого? Я ведь ничего для него не значила, или… Но нет! Он попользовался мной и оставил за ненадобностью, его друзья в прямом смысле выбросили меня на улицу за попытку хоть как-то с ним связаться… — Элис, ты как? — тихо спросил Костя, чуть сжимая мою ладонь в своей. Мы ехали вместе на заднем сиденье желтого хендэ, и только сейчас, спустя десять минут пути, жених со мной заговорил. — Все нормально. Спасибо тебе, — слабо улыбнувшись, ответила я. — Это был Денис? Тот самый Денис? — Да. — Поговорим дома. Костя жил на Ленинском проспекте, в квартире, подаренной отцом за успешное окончание первого курса МГУ. Это место я воспринимала своим вторым домом, так часто здесь бывала. Костик не раз предлагал съехаться, но я всегда находила доводы этого не делать. Живя с родителями, я имела возможность изредка напоминать себе о прошлом: как настоящий мазохист, выходила на балкон и смотрела на окна шестнадцатой квартиры, вспоминая, с каким трепетом надеялась хоть мельком увидеть Дениса. Мне все еще было больно, но эта боль с годами притуплялась, и я с радостью понимала, что оставляю в прошлом самую большую ошибку. Сегодня я поняла, что прошлое имеет все ту же силу. — Элис, я налью тебе чего-нибудь выпить, — сказал Костя, усадив меня на диван в гостиной. — Спасибо. Он принес мне рюмку коньяка, и я залпом ее осушила, надеясь, что руки перестанут так сильно дрожать. Вроде бы даже помогло, но гнетущая тишина и нерешительность Кости начать разговор снова заставили забеспокоиться. — Ты на меня сердишься? — первая начала я. — Сержусь? Нет, милая, у меня нет причин сердиться. Просто я не знаю, что следует говорить, а о чем лучше промолчать, — вздохнув, сказал мужчина и присел на журнальный столик напротив меня. — Говори, — нахмурилась я. — Мы с тобой всегда говорили начистоту, я ничего не утаивал, ты тоже. Но сейчас несколько иной случай. Во-первых, я могу ошибаться, во-вторых, ты слишком мне дорога, чтобы причинять боль, в-третьих, я не хочу, чтобы что-то встало между нами. Я хочу жениться на тебе, Элис, создать семью, нарожать детишек… — Я всего этого тоже хочу, — прошептала я, обхватив ладонями Костино лицо. От его слов внутри разлилось приятное тепло и до безумия захотелось поцеловать возлюбленного. — Тогда пообещай мне две вещи, — пересаживаясь со столика на диван и подхватывая меня на руки, устраивая на себе сверху, сказал он. — Какие? — Первая — ты не станешь искать встреч с этим парнем. Ни при каких обстоятельствах с ним не заговоришь. Оставишь все, что было в прошлом. А вторая — будешь моей, не посмеешь усомниться в своих чувствах ко мне. Я должна была сразу же ответить «да», но что-то заставило задуматься. Костя слишком хорошо меня знал. Он понимал, что я попробую снова встретиться с Денисом, поговорить, узнать, что случилось, но это было не главным. Мой жених боялся, что первая любовь вновь воскреснет, и глупо было отрицать, даже спустя шесть с лишним лет Денис вызывал у меня настолько сильные эмоции, что даже к Косте не испытывала подобного. Вот только я не собиралась пускать под откос свою жизнь, перечеркивая все, что с таким трудом создавала. Наша стабильность была выстрадана годами, и поэтому слишком ценна. — Обещаю, мой хороший. Я люблю тебя, — легкий поцелуй подкрепил мои слова. — Этот Денис, конечно, редкостный мерзавец, но он вел себя так, будто сам на тебя обижен, — медленно расстегивая на мне рубашку, заговорил Костя. — Обижен? Он? — все приятные ощущения от касаний жениха мигом исчезли, уступая место злости. — На что он может быть обижен? Что спустя шесть лет после того, как он меня бросил, выхожу замуж? Что мой жених тот самый парень, с которым меня сватали? Что я стала адвокатом? — Родная, не злись. В том-то все и дело. Поведение Дениса не соответствовало твоим рассказам. Если бы он бросил тебя шесть лет назад, то не стал бы устраивать сегодня такое представление. Подумай сама, зачем? Пирожные, шампанское… А ведь Костя был прав. Он всегда отличался тонким умом, рассудительностью и умением видеть даже самые мелкие детали, что делало Воронова прекрасным адвокатом. Вот и сейчас он руководствовался холодным рассудком, не позволяя эмоциям взять верх. Костин подход отрезвлял и меня. Если бы Денис действительно мной только пользовался, если я не имела для него значения, стал бы он устраивать подобное представление да еще на глазах у гостей своего ресторана? И его последняя фраза, что не давала мне покоя… — Я должна с ним поговорить, нужно выяснить… — я хотела встать, но крепкие руки жениха привлекли меня обратно. — Нет, Элис. Ты дала слово, — строго сказал он. — Но, Костя, ты прав! Что-то случилось тогда! Денис бросил меня не просто так. Как ты не понимаешь? Я не могу сидеть, сложа руки! — я попыталась оттолкнуть жениха, но он только крепче сжал в своих объятьях. — Элис, ты пообещала! — Зачем тогда ты все это мне рассказал? Для чего? — голос дрогнул, а на глаза навернулись слезы, с потрохами сдавшие все мои чувства, чем причинила Косте боль, но ничего не могла с собой поделать. — Промолчать — все равно, что соврать. Я не мог поступить так с тобой, Элис, — он большим пальцем стер слезинку и поцеловал мою соленую щеку. — Но я не позволю тебе встречаться с этим парнем. — Почему? — тихо вопросила я, боясь обидеть Костю, но не в силах молчать. — Не хочу, чтобы он посмел и слово тебе грубое сказать. Ты это не заслужила. К тому же, могу ошибаться на его счет. Если он действительно тебя тогда бросил, то сейчас тебе снова будет больно. Но больше всего боюсь, что прав, и тогда потеряю тебя. Я люблю тебя, Элис. — Ты боишься, что я оставлю тебя ради него? — впервые я увидела перед собой не того обычного, спокойного, уверенного в себе Костю, а испуганного парня. Сердце больно защемило, и во мне появилось столько нежности, что я была обязана ее подарить моему мужчине. Легко коснувшись губами его шеи, я шумно вдохнула его аромат. — Боюсь, очень боюсь, — проговорил он и, прикрыв глаза, откинул голову на спинку дивана, позволяя себя целовать. — Я твоя, мой милый. Только твоя. Перекинув через него ногу, я села верхом на Костю и стала медленно расстегивать его рубашку. Его широкая грудь часто вздымалась от прерывистого дыхания, а я оставляла быстрые поцелуи на горячей бронзовой коже. Он привстал, помогая мне снять рубашку, и сам стал раздевать меня. Наша одежда разлетелась по гостиной, его губы терзали мою шею, в то время как я, обхватив его торс ногами извивалась в предвкушении скорой разрядки. Возбуждение было слишком сильным, обжигающе острым, чересчур болезненным. Я не желала признаваться себе, но неожиданно нахлынувшая страсть, пришедшая на смену нежности, была вызвана отнюдь не Костей. Кожа горела, все еще помня поцелуи другого. — Лисенок, я тебя дико хочу! Что ты со мной делаешь? — Денис стал стягивать с меня водолазку еще в прихожей, не давая мне войти в квартиру. — Что ты творишь? — засмеялась я, все еще чувствуя стыд за свое поведение, но не меньше своего любимого желая отдаться запретной страсти. — А что мне делать, если могу быть с тобой так чертовски мало? Леха с Ленкой даже обиделись, что сегодня не пошли с ними в кино, а снова дома, — заводя меня в спальню и снимая шерстяную юбку, заявил парень. — Ну, мы могли бы пойти с ними. Ребята правы, мы все время проводим у тебя… — Потому что не хочу делить тебя ни с кем. Не хочу, чтобы твое внимание принадлежало еще кому-то. — Я тоже не хочу тебя делить ни с кем… — Элис, ты плачешь? — Костя замер, почувствовав, как моя слезинка упала на его плечо. — Нет, милый… Это просто эмоции. Прошу тебя, не останавливайся. Костя аккуратно опустил меня на прохладные простыни. Он нежно провел кончиком языка по моей шее, чуть прикусил нежную кожу над ключицей и повел губами вниз до груди… Я прогнулась в спине и в голос простонала, когда кончик его языка коснулся моего набухшего соска… — Ты такая сладкая, что мне хочется снова большего, — прошептал Денис, аккуратно стягивая с меня белье, внимательно рассматривая самое сокровенное, заставляя краснеть до кончиков волос. — Денис, не надо, — проговорила я слишком хриплым, не своим голосом. — Тебе же нравится, я знаю. И не смей стесняться. Мы уже не в тех отношениях, чтобы стыдиться. Расслабься, Лисенок, — он чуть надавил на мои коленки, и я сдалась, позволяя снова подарить себе незабываемое наслаждение. — Я люблю тебя, Элис, — прошептал Костя, заставляя широко распахнуть глаза. — И я люблю… Мы лежали в спальне, глядя на звезды через открытое окно. Несмотря на дождливый день, к ночи распогодилось. Откуда-то снизу доносился шум дороги, чей-то смех и мелодия, наигранная на гитаре. — Хочешь, закроем окно? — спросил мой жених, крепче прижимая меня к своей груди. — Нет, пусть идет свежий воздух, — прошептала я и, прикрыв глаза, устроила голову на его руке. — Лисенок, да ты замерзла! Сейчас закрою балкон, — Денис хотел встать, но я ухватила его за руку, не желая отпускать, — но тебе же холодно. — Пускай. Под одеялом мне тепло, а если ты рядом… — Глупенькая, если заболеешь, что мне делать? — Денис все же встал и, не стесняясь своей наготы, прошел к балконной двери и захлопнул ее. — Если сляжешь с гриппом, я буду чувствовать себя виноватым, а твои церберы не позволят тебя навестить. — Не хочу думать, что сделают родители, если узнают про нас… — Когда-нибудь это случится, — вздохнул парень, забираясь ко мне под одеяло и прижимая меня к себе, — ты совсем холодная, Лисенок. Придется терпеть, я не отпущу тебя, пока не согрею. — Можешь меня совсем не отпускать, — наслаждаясь его теплом, чувствуя терпкий запах его тела, проговорила я. — Тогда твои родители точно убьют меня еще до того, как официально представлюсь твоим парнем, — усмехнулся Денис, целуя меня в макушку. Мои родители… Если бы они узнали про мои отношения с Денисом, то ни перед чем не остановились бы, пока нас не разлучили бы. Шесть лет назад я наивно полагала, что смогу им противостоять, что нужно только дождаться совершеннолетия, но сейчас поняла, как заблуждалась. Что я могла тогда? Плакать? Устроить голодовку? Требовать встреч с возлюбленным? Мои родители умнее, дальновиднее, расчетливее… Удивительно, как мне удавалось так долго водить их за нос, встречаясь с плохим парнем. А что если мне все же это не удалось? Что если они все узнали? Тогда наше расставание с Денисом и его безосновательная ненависть ко мне — дело рук моих родителей! Я должна узнать, что произошло, должна поговорить с Денисом… — Элис, завтра я заеду за своей машиной, пригоню к дому, а потом за твоей. Ты будешь меня ждать. Не хочу чтобы ты приближалась к его ресторану, — Костя крепче прижал меня. — Знаю, милая, что сейчас мучают воспоминания, но нужно подождать. Скоро ты снова забудешь этого парня. А я бы, Лисенок, за тебя порвал любого