Квартира № 16

Иногда достаточно самой малости, чтобы дорогой человек стал совершено чужим. Холодно, мерзко, тошнотворно омерзительно. Я молча приводила себя в порядок, пока Денис стоял в другом конце кабинета. Он даже не смотрел в мою сторону, словно я девушка по вызову, только что удовлетворившая его потребности и теперь не достойная и толики внимания. Хотя такой я и была. Шлюха. Самая настоящая шлюха, предавшая того, кто действительно заслуживал моей любви. И более всего отвратительно то, что я совершенно забыла о Косте и не вспоминала, пока Денис сам о нем не заговорил. — Мы вместе. Я ее люблю, — звоном в ушах отдавались его слова, перечеркнувшие какие-то глупые надежды. Надежды на что? — Алис, тебе лучше уйти. Я вызову такси. — Не стоит. Я на машине, — стараясь не выдать дрожь в голосе, ответила я. — Тем лучше. Он говорил со мной так, словно кто-то другой совсем недавно горячо нашептывал, как скучал, другой звал меня Лисенком, другой целовал губы до покраснения, впивался в шею, плечи, грудь… А я, дурочка, позабыла о Косте, родителях, шести годах разлуки. Стоило оказаться в столь желанных до невыносимой боли объятьях, я поверила в нас… В то, что теперь все будет иначе. Глупо. Я ведь больше не та наивная Алиса, у меня появилась способность трезво мыслить, давать отпор, противостоять, сражаться… Что же случилось? Почему, как только он меня обнял, весь мой мир свелся к нему одному, а все нажитое годами, выстраданное, заработанное, вмиг перестало иметь значение. Я ушла от него, не прощаясь, только обернулась в дверях, но он все так же стоял ко мне спиной. Если Денис хотел отомстить мне за годы в тюрьме, причинив боль, у него это отлично вышло. Моя машина покорно ждала на заднем дворе, вот только ехать было некуда: из дома ушла, Косте изменила, Денис любит другую… И снова заправка, снова бесконечное Садовое кольцо. Ближе к утру я припарковалась в Костином дворе. Он должен был вернуться через несколько часов — уставшим, невыспавшимся… а тут я. Нужно было хотя бы дать ему время, прийти в себя после многочасовой поездки за рулем, но я эгоистично не могла ждать. Костя давно сделал мне ключи от своей квартиры, чтобы приходила к нему, как к себе домой. Я не стала брать из машины вещи, взяла только сумочку и документы. Возможно, он выгонит меня, как только расскажу, что случилось. И будет прав. Безусловно прав. Шесть лет назад Костя вытащил меня из трясины, помог стать сильной, уверенной, счастливой, а чем отплатила ему я? Предательством? Было мерзко от самой себя. Мое тело все еще пахло Денисом, на шее виднелись яркие засосы, которыми он заклеймил меня, как собственность. Грязная. Падшая. Доступная. Было настолько тошно, что я не сдержала рвотного позыва. Только поднявшись над унитазом, я поняла, что плачу. Но самым отвратительным было, что оплакивала я не Костю… Эти слезы были из-за Дениса. Как обезумевшая, я терла тело мочалкой, стоя под чуть теплым душем. Хотелось уничтожить запах другого мужчины, поэтому я, не жалея, выливала Костин гель. Не помогло. Десны и язык саднило от грубой щетки, которой так и не удалось вытравить изо рта вкус его поцелуев. Закутавшись в Костин халат, я вышла из ванной, но тут же вернулась, чтобы одеться в свою одежду. Не смогу пачкать собой вещи Костика. Еще не было семи утра, когда в двери повернулся ключ. Мой жених шумно разулся и вошел в комнату. Не заметив меня сразу, он поставил свой чемодан и устало опустился в кресло, прикрыв глаза. Я не решалась его потревожить, молча рассматривая мужественное лицо с аристократическими, точеными чертами. Его светлые волосы после долгой дороги успели засалиться, но даже это не портило образа настоящего красавца. Любая бы пала ему в ноги и никогда бы не изменила. Любая, но не я… — Элис? Родная, ты здесь? — он открыл глаза и просиял, стоило меня увидеть. Костя не сразу понял, что произошло нечто плохое. Решил, что я захотела сделать сюрприз… и я его сделала. — Кость, нужно поговорить, — я не могла смотреть ему в глаза и опустила взгляд. — Что такое? — он присел рядом со мной и поднял за подбородок мое лицо, тем самым открывая шею, бесстыдно помеченную другим. Мой мужчина нахмурился, плотно стиснул зубы, что все его лицо напряглось. — Я тебе изменила…

***

Костя стоял на балконе, выкуривая подряд третью сигарету, а я терпеливо ждала его вердикта после того, как все рассказала. С самого начала: как мучилась от неизвестности, как выяснила правду, поссорилась с родителями, ушла из дома, объяснилась с Денисом и, забыв про помолвочное кольцо на безымянном пальце, переспала со старой любовью. Костик не перебивал, лишь пару раз уточнив какие-то мелочи. Я видела по его глазам, какую сильную боль причинила, чувствовала его переживания и обиду и ненавидела себя во сто крат сильнее, чем прежде. Он вернулся в комнату и встал напротив меня, внимательно рассматривая мое лицо. — Элис, мне нужно побыть одному. Все обдумать, — негромко сказал он и я, кивнув, поднялась с дивана. — Куда ты собралась? — Не знаю… Я не стану тебя тревожить, понимаю, что сейчас моя компания… — Никуда ты не пойдешь, — устало вздохнул он. — Тебе некуда идти, так что останешься у меня. Да и в таком состоянии я бы тебя не отпустил. Где твои вещи? — В машине. — Я принесу. Дай ключи. — Кость, не надо… Я не должна пользоваться твоей добротой. — Это не доброта, а разумное решение. Мы должны серьезно поговорить и решить, как быть дальше, но сейчас это невозможно. Тем более, у меня возникло неотложное дело. — Ты же не поедешь к нему? — ужаснулась я. — Нет. Хотя руки чешутся… — горько усмехнулся он. — Пожалуйста, будь дома. Я не могу сказать, когда вернусь, но ты должна дождаться. Обещаешь? — Да, хорошо. Костя взял только кошелек и ключи от машины. Он выбежал из квартиры, как из горящей избы, конечно же забыв про свой благородный порыв принести мои вещи. Я спустилась вслед за ним на улицу. Мой мужчина уехал, а я еще долго смотрела на пустую дорогу… Его не было весь день, и я не думала, что он вернется к ночи. Что делать и как быть дальше я не знала. Завтра нужно было выйти на работу, но могла ли я появиться в бюро, где обязательно встречусь с мамой? Мне нужен был совет, но у кого его спросить, когда единственный человек, с которым я делилась всем, что на сердце, сейчас был неизвестно где? Безумно хотелось позвонить Косте, и я даже несколько раз брала в руки мобильный, но так и не решилась набрать. Костя вернулся около полуночи и, вопреки моим опасениям, не выглядел сильно подавленным. Напротив, в нем была видна твердая решительность, и это пугало. Готовая к самому суровому вердикту, я ждала его в гостиной, но и тут мужчина меня удивил. Вместо ожидаемой холодности, он притянул меня к себе и жадно поцеловал. — Я люблю тебя, Элис, — прошептал он. — И я тебя люблю, — ответила я совершенно искреннее, сомневаясь лишь в том какую именно любовь испытывала к своему жениху. — Элис, — он отпустил меня и сел рядом, — я принял решение по поводу нас, надеюсь, ты его примешь. — Какое решение?.. — В некотором роде я сам виноват в том, что случилось. Растеребил старые раны, снова заставил тебя пережить то, что случилось тогда. Но по-другому не мог. Не мог, понимаешь, Элис? Мой стальной мужчина дал слабину и позволил эмоциям взять верх. Я видела, что он пытается сохранить самообладание, но у него ничего не выходило. Костя начал взволнованно тараторить, что было так ему не свойственно: — Я был уверен, что ты сможешь оставить все в прошлом. Нет, не так, я был излишне самоуверен. Думал, что ты любишь настолько сильно, что не пойдешь к нему. Сможешь сохранить все, как есть, думая только о нас. И да… я сомневался, говорить тебе свои предположения или нет. Но не мог промолчать. Это бы стало стеной между нами, понимаешь? — Да, Кость, понимаю. Ты поступил правильно, открыв мне глаза. — Вот тут я теперь не уверен. Но, что сделано, то сделано, — он перевел дыхание и вернул себе прежнее напускное спокойствие. — После того, как ты мне рассказала, что именно устроили твои родители, стало понятно, что не обошлось и без моего отца… — Кирилл Олегович? Ну, конечно! Как иначе мать взяла на себя уголовное дело, когда специализируется на семейных. — Я был у него. Папа все подтвердил. Не буду вдаваться в подробности, это был долгий и сложный разговор. Сейчас не об этом. Сейчас — о нас, — Костя взял мои руки и крепко сжал в своих ладонях. — Это тяжело, но я понял тебя. Понял, что случилось. Этот парень для тебя был наваждением. Шесть лет назад вы ничего не закончили, и все это время в тебе жило чувство, что все могло сложиться иначе. Возможно, не разведи вас родители, через несколько месяцев или даже пару лет, ваши чувства бы прошли. Сошли на нет, как всегда бывает с подростковой влюбленностью. Но этого не случилось. — Ты считаешь, что мы с Денисом все равно расстались бы? — аккуратно поинтересовалась я. Отчего-то Костино предположение мне совершенно не понравилось. Было неприятно и даже противно слышать, что у нас с Денисом не могло быть будущего. — Да, — решительно ответил мой мужчина. — Ваши отношения вряд ли бы прошли проверку временем. Вы разные, слишком разные. А то, что случилось вчера — это эмоции, дань старым чувствам. Но ты его не любишь, как и он тебя. У нас с тобой все совершенно по-другому, осознанно, глубоко, доверительно. Мы так много прошли за эти годы, что не может быть иначе. Именно поэтому, Элис, нужно бороться за нас. — Так ты меня прощаешь? — Да. Но мне нужно время, чтобы пережить твою измену, — Костя отпустил мои руки, встал и отошел в другой конец комнаты. Отвернувшись от меня, он запустил руки себе в волосы и шумно выдохнул. — Думаешь, получится? — осторожно спросила я. — Если хочешь начать сначала со мной. А знала ли я, чего хочу на самом деле? Костя стал самым близким, родным мне человеком, и я просто не могла представить, как жить без него. Но в то же время мое сердце сжималось от боли по другому… — Кость… Я не знаю, сможем ли мы. Не понимаю своих чувств. Конечно, я тебя люблю, но не могу сказать, что ничего не испытываю к Денису. Мы всегда были откровенны, и сейчас я не стану врать. — Но он с другой. У него своя жизнь, и он не станет ее рушить. Этот парень ясно дал понять, кто ты для него, когда выставил утром, — процедил Костя, плотно сжав руки в кулаки. — В отличие от него, я тебя знаю и не хочу терять. Есть только один разумный выход: мы начинаем все сначала, ты стараешься выбросить из головы этого парня и с этого дня живешь со мной в этой квартире. Решение только за тобой. — А если я не соглашусь? — кинула я, обиженная его непоколебимым тоном, хотя не имела права обижаться. — Не согласишься — ничего не будет. Между нами ничего не будет. Поживешь здесь, пока не подыщешь жилье, или я помогу тебе снять квартиру. Но потом — разойдемся. Дружбы, как раньше, у нас не выйдет, Элис. — Кость, я хочу быть с тобой. Хочу забыть весь тот ужас, что случился. Хочу перестать себя ненавидеть за то, что предала. Хочу сделать тебя счастливым. Но не думаю, что это честно по отношению к тебе. Я не смогу сразу стать прежней Алисой. — Больше ничего не говори, — ласково сказал он, подхватил меня на руки и сам опустился на диван, усаживая меня себе на колени. — И не из такого дерьма выпутывались. Как-нибудь переживем. Я кивнула и спрятала лицо у Кости на груди, а он обнял меня своими горячими руками и стал укачивать, как ребенка. Полночи мы проговорили, как будем жить дальше. Решили, что с работы я не уйду, продолжу практику, закончу дело Акуловой, а только потом подумаю об увольнении. Будет сложно, особенно из-за матери и Кирилла Олеговича, их обоих я не желала видеть. Но Костя был прав, пора взрослеть и учиться жить бок о бок с неприятелем. Утром в бюро мы приехали вдвоем и дошли до моего кабинета, крепко держась за руки. — Если понадобится помощь, зови. Сегодня встреча с Вероникой? — спросил жених. — Да. И на этот раз беседовать буду с ней я. Если твой папа снова захочет вмешаться, попрошу его подождать за дверью, — ответила я. — Правильно. Мне нравится такой подход. Только будь готова, что Акулова потребует присутствие отца на встрече. — Если не будет работать на этих условиях, может отказаться от моих услуг, — решительно ответила я. — Я могу поприсутствовать вместо папы… — Нет, — перебила я. — Сам сказал, что мне пора взрослеть. Начну с работы. — Хорошо, Элис. Встретимся за обедом. Костя чуть сжал мою ладонь и, развернувшись, пошел к своему кабинету. Впервые он не поцеловал меня на прощание. А чего я хотела? Нам придется долго идти к тому, что было раньше, и я не уверена, что получится. К сожалению, я слишком хорошо знала Костика и понимала, что его решение быть со мной, продиктовано разумом. Блестящий адвокат внутри него смог защитить меня, вот только оскорбленный мужчина, согласившийся закрыть глаза на измену, на самом деле не простил. Я села за свой стол, все такой же чужой и необжитый, прикрыла глаза и откинулась на спинку кресла. Навалилась дикая эмоциональная усталость, захотелось курить, но я решила побороть это желание. Вообще надо бросать. Если начинать новую жизнь, то дурные привычки можно оставить. Неожиданно дверь в мой офис открылась, я приоткрыла глаза и увидела на пороге маму. Ничего не говоря, я развернулась к ней спиной, досадуя, что спинка кресла недостаточно высокая, чтобы скрыть меня от нее. — Дочь, я пришла поговорить… — Мы говорили в субботу. На этом все, — холодно ответила я куда-то в книжный шкаф. — Алиса, ты была не в себе. Наговорила много неприятных вещей в сердцах, но сейчас ты успокоилась и можешь меня выслушать, — мама нервничала, ее голос срывался и, казалось, что она вот-вот заплачет. — Ты знаешь мое условие. Выполнишь — прощу, — я повернулась к ней, стараясь выглядеть по-взрослому грозно, но мне было дико больно от всего, что происходило. — Алиса, я не стану оправдывать этого человека, — мама прошла в кабинет и села в кресло напротив меня с такой решимостью, словно это был ее, а не мой кабинет. — Нет смысла ворошить прошлое. Тем более, это мне грозит тюремным сроком. Хочешь, чтобы я попала в тюрьму? Ты хоть представляешь, что это такое? — Представляю. Я разговаривала с Денисом, и он мне вкратце рассказал о прелестях тюремной жизни. Конечно, я не хотела отправлять мать в тюрьму, но не могла смириться с несправедливостью, которую сотворила эта женщина. Она продуманно, с холодным расчетом чайной ложечкой вынимала душу из своей семнадцатилетней дочери. Играла роль обеспокоенной матери, когда я сходила с ума от неизвестности и боли, чувствуя себя ненужной и брошенной тем, кто стал всем моим миром. Она роняла слезы, с ужасом и отвращением касаясь моей лысой головы, успокаивала и деликатно не спрашивала, в чем причина моего безумия. Лицо матери побагровело от злости. Я видела, как ей хочется повысить голос, но она все же сдержалась. Молча мама поднялась с кресла, окинула меня быстрым взглядом и, гордо развернувшись, продефилировала к двери. — Не думаю, что твоему жениху понравится общение любимой невесты с этим уголовником. Я поговорю с Костиком, чтобы он держал ухо востро, — выгибая бровь, как только умеет она, мать подняла голову, чувствуя свое надо мной превосходство. Я только усмехнулась этой глупой попытке шантажа. Даже в такой момент она пыталась использовать припрятанные в рукаве козыри. — С кем и как мне общаться, решать не тебе, — выделяя каждое слово, процедила я. — А мой жених прекрасно осведомлен о каждом моем шаге, в том числе и об этой встрече. Если ты закончила, то мне нужно работать. Я отвернулась к монитору невключенного ноутбука, изображая занятость, и матери ничего не оставалось, как уйти. Стоило двери захлопнуться, вся моя решимость испарилась, превращая меня в семнадцатилетнюю школьницу, не знающую, что делать дальше. Рука сама потянулась к ящику тумбочки, в котором лежала фотография Дениса. — Ну что же ты со мной делаешь? Зачем? — прошептала я, очерчивая кончиком пальца его лицо. Мы вместе. Я ее люблю. Алис, тебе лучше уйти. Старая любовь никак не давала покоя, пробиваясь маленьким росточком в сердце, предназначенном другому. Но я дала обещание Косте быть с ним. Сделала выбор. Смахнув со щеки слезинку, я убрала фотографию в стол и включила ноутбук. Как раз вовремя, потому что секретарша Лидочка сообщила, что прибыла Вероника Акулова. Моя клиентка не стала настаивать на присутствии Воронова-старшего на встрече, убежденная в том, что я лишь играю роль его секретарши. Она передала мне флешку с записью адюльтера и снова в красках расписала, как подставила супруга. Со мной наедине ее спесь прошла, и Вероника вела себя так, словно я ее подружка. Вот только меня такое общение совершенно не прельщало. Я не могла дождаться конца встречи, и только когда блондинка ушла, смогла вздохнуть свободно. Время близилось к обеду, и я ждала, когда за мной зайдет Костя. Просматривая отвратительные видеозаписи, я даже не обратила внимания на то, как кто-то без стука зашел в кабинет, уверенная в том, что это жених. — Садись, я почти закончила, — пробубнила я. — Нет уж… Лучше постою, — прозвучал пропитанный злостью высокий женский голос. Я подняла глаза и увидела Лену. Она практически подлетела к моему столу и сбросила на пол все, что на нем стояло, не прихватив только ноутбук. — Что ты делаешь?! — в ужасе крикнула я. — Мерзавка! Я все знаю! Денис все мне рассказал. Как тебе наглости хватило? — ее ярость неожиданно переросла в истерику, и Лена, опустившись в кресло, разрыдалась. — Лена, я не знала… Не знала, что вы вместе, — виновато выпалила я, встала из-за стола, подошла к ней и хотела успокоить, протянув руку, чтобы коснуться плеча, но она дернулась, как от удара. — Не знала? А это что-нибудь изменило? Ты поставила цель получить Дениса, тебя ничего не остановило бы! — прошипела девушка, глядя красными от слез и злости глазами. — Это неправда. Я не ставила себе никаких целей… — Не ври! Это Денису ты наплела с три короба, что твоя мать засадила его, а сама, такая святая, тут ни при чем. Но меня не проведешь! Я тебе не верю, тварь! — Но я правда ничего не знала! Когда Денис пропал, я искала его. Думала, он сам меня бросил, приходила к Леше в автомастерскую… — Мало тебе тогда досталось, — зло усмехнулась девушка и, поднявшись с кресла, больно толкнула меня в грудь. — Леша не вышвырнуть тебя должен был, а врезать как следует. — Да что такое ты говоришь?! — я отшагнула назад. — Лен, я понимаю, что тобой движет злость и отчаяние, но вспомни… вспомни, как я любила Дениса, неужели ты думаешь, что… — Думаю и знаю! Из-за тебя он попал в тюрьму. Из-за тебя три с половиной года сидел за решеткой. Ты даже не представляешь, через что мы прошли. Как я возвращала его к жизни. Знаешь, парень в двадцать три года, без образования, но с тюремным сроком никому не нужен. Ден не мог найти себе даже простую работу, никуда не брали. Никому не нужен уголовник. — Лена, я все это знаю, и поверь, если бы могла хоть что-то исправить, то сделала бы, не раздумывая. — Можешь! Ты можешь! Исчезнуть навсегда, — процедила она. — Мы с Денисом вместе. У нас семья, ты не имеешь права все рушить! Только попробуй к нему приблизиться, сука, и я тебе жизни не дам. — Я не собираюсь ничего рушить. Если ты пришла мне угрожать, то напрасно. Можешь быть спокойна. Денис сам признал, что любит тебя. Меня он выгнал, — было дико больно говорить все это именно ей, но по-другому не могла. Я была обязана прояснить все раз и навсегда. — Потому что ты для него ничего не значишь! Знаешь, как он вымаливал у меня прощения, как клялся в любви, умолял не бросать его? — Уходи! — не выдержала я, чувствуя, как сдавило грудную клетку, а в легких стало не хватать воздуха. Лена заметила мое состояние и довольно улыбнулась. Женщина всегда поймет женщину, и сейчас она увидела мое больное место. — Денис оттрахал тебя на своем столе как шлюху только потому, что был на тебя зол за все эти годы. Поддался порыву. Я смогла ему это простить, потому что, когда вчера мы занимались любовью, долго, страстно, на нашей постели, в нашей квартире, он доказал, как относится ко мне. Перед глазами все закружилось, и я не упала, только удержавшись за стену. Слезы катились по щекам, а во рту был привкус крови от прокусанной губы. Лена хотела еще что-то сказать, но в дверь постучали. У меня не было сил ответить, поэтому Костя сам вошел. — Что такое, Элис? — он подбежал ко мне и подхватил под руку. — Так вы ее жених? — уточнила Лена, внимательно рассматривая Костю, отчего мне стало еще гаже. — А вы?.. — нахмурился Воронов. — Я — жена Дениса, мужчины с которым переспала ваша невеста, — выпалила она. — Покиньте немедленно этот офис, — процедил Костя. — Конечно. Уже ухожу. Вам же надо теперь обсудить все с ней, — она пренебрежительно кивнула в мою сторону, а Костя только крепче сжал мою руку. — Алиса рассказывала о вас, и признаюсь, я был лучшего мнения, — Костя говорил, как обычно, спокойно. Он усадил меня в кресло и повернулся к Лене. — Вы же пришли, чтобы выяснить отношения, и, я полагаю, пригрозить Алисе, чтобы не искала встреч с вашим парнем. Тогда вы сглупили, рассказывая мне о том, что случилось, потому что, если я брошу Элис, тем самым развяжу ей руки, и она уведет у вас Дениса. Лена отшагнула назад, пораженная спокойствием моего мужчины. Она открыла было рот, чтобы что-то сказать, но так и не решилась. — Успокойтесь, я не собираюсь бросать свою невесту. Мы любим друг друга и обязательно справимся. К вашему Денису она не подойдет. А вам, Елена, я советую думать, прежде чем делать. Ревность толкает на необдуманные поступки, и этим вы навредите только себе. Сейчас прошу вас уйти и никогда больше не появляться. Мы с моей невестой не желаем видеть ни вас, ни вашего возлюбленного. Кажется, слова Кости подействовали. Девушка молча кивнула и, убрав за уши выбившиеся из хвоста темные локоны, ушла из моего офиса. А между нами с Костей повисла тишина. Несмотря на его хладнокровие, я чувствовала, что Лена задела за живое, напомнив об измене. — Кость, спасибо, — тихо произнесла я. — Тебе нужно успокоиться, — сухо ответил мужчина, протягивая мне стакан воды. — Знаешь, у меня встреча на Комсомольской через пару часов. Я поеду. Пообедаю там. Не глядя на меня и не дожидаясь ответа, Костя ушел. Я не стала его останавливать, понимая, что ему сейчас лучше всего побыть одному. Немного успокоившись, я убрала все, что раскидала Лена, и снова села за работу. Может быть, это была некая защитная реакция, но после этого скандала внутри меня образовалась какая-то странная, необъяснимая пустота, все чувства притупились, и я, как неживой робот, стала прописывать четкую линию защиты клиентки. Я почти закончила, когда ко мне снова постучались. От этого звука я дернулась, словно это была дробь, выпущенная в спину. Кто-то пришел, чтобы окончательно добить? Проскользнула безумная мысль, притвориться, что меня нет на месте, но в дверь опять настойчиво постучали, и пришлось сдаться. — Войдите! — крикнула я, готовясь к очередной неприятной встрече, но вместо этого увидела приятного молодого человека в причудливой светло-фиолетовой форме с небольшим, но пышным букетом незабудок и ландышей. — Али-с-са Елис-с-еева? — заикаясь, уточнил он. — Да, это я. — Это в-вам. Рас-с-спишит-тесь, пож-жалуйста. Молодой человек поставил очаровательный букетик в бледно-голубой, перевязанной кружевной лентой коробочке мне на стол и протянул планшетку с накладной. Быстро черканув в нужной графе, я взяла в руки букет и вдохнула любимый аромат. Всегда обожала запах ландышей, но любимыми цветами были незабудки. — От кого это? — поинтересовалась я, точно зная, что только Костя мог прислать мои любимые цветы. — Т-там к-карточка. На к-к-коробке под лент-той, — кивнул молодой человек и, улыбнувшись, направился к выходу. Вдохнув еще раз дурманящий ландышевый запах, я поставила на стол букет и вытащила из-под ленты небольшой конверт с запиской. «Лисенок, прости меня за то, что сделал. Я не должен был тебя обижать. Нам нужно встретиться и поговорить. Прошу, не отказывай. Д.»