Помни о жизни

Лучше жить в темноте Иосиф Бродский, «Натюрморт»

      — То сеть? — Фэш, морщась, осторожно сел. В глазах темнело от любого неловкого движения, но некромант знал, что недомогание скоро пройдёт: это был всего лишь побочный эффект, возникающий после любого ритуала.       Правда, сознание он ещё никогда не терял…       …Наконец, перед глазами перестали полыхать тёмные круги — и Фэш непонимающе посмотрел на девушку. Улыбка на её губах уже погасла, и она, не мигая, смотрела на Фэша… Губы у неё были чёрные, глаза — бездонными, отливающими неоново-синим цветом. Словно живые…       …но это было не так.       — Ты, — будто спустя вечность тихо произнесла она, — мой жених. Ты обещал меня найти и нашёл.       Голос у неё стал бесцветным, ещё более потухшим. Без капли волнения или хотя бы удивления. Мёртвый голос, идущий из умирающей души. Фэш задумчиво прикусил губу, не решаясь что-либо ответить: нельзя так ломать — надо нерезко, окольными путями дать ей понять, что она ошибается, но… вряд ли она поймёт: слишком много уверенности в голосе. Возможно, при жизни, в последние минуты, она постоянно прокручивала озвученную мысль в голове, умерла с нею… И как ему теперь поступить?       На помощь пришла ворона.       — Вот дур-рак, — прокаркала она, неуклюже присаживаясь возле застывшей девушки. — Память… кар-р… отшибло? — повернув голову, она глянула на Фэша задорным карим глазом, отчего парень сморгнул от неожиданности. Несмелая, крайне нелепая мысли стрелой пронеслась в его голове, не давая уцепиться за неё хотя бы краешком сознания… Впрочем, все мысли почти мгновенно забила нахлынувшая тупая злость. Не удержавшись, Фэш схватил с земли увесистый камень и с силой швырнул её в надоедливую птицу. Та, увидев это, заверещала, забив крыльями, и в последний момент момент всё-таки умудрилась извернуться:       — Дур-рак! — прокомментировала она, взмывая на ветку ближайшего дерева. Василиса, даже не вздрогнувшая от разбившегося невдалеке камня, проследила за ней взглядом. Лицо её как-то незаметно посветлело, приблизившись к смертельно-белому…       Впрочем, Фэш этого не заметил: от резкого движения в голове в считанные секунды словно целый фейерверк разыгрался. Теперь боль утихала медленно, урывками, но вместе с этим руки почему-то начинали наливаться силой; в голове светлело.       Наконец, Фэш встал, схватившись рукой за голову. Прошло некоторое время, когда он наконец отнял руку и, сначала косо глянув на нахохрившуюся ворону, пристально посмотрел на полумёртвую девушку, размышляя, как ему поступить с ней.       Она на него уже не смотрела: прижав руку к груди, тупо поставила взгляд куда-то перед собой. Фэш, хмурясь, осторожно подошёл ближе.       Она тут же подняла к нему лицо, напряжённое, с крепко сжатыми губами… некогда — Фэш не сомневался — очень даже красивое. Теперь, в общем-то, весь вид более всего портили глаза, уже утерявшие синий отсвет, — бездонные, будто без зрачков — такой чёрной была радужка. Эти глаза смотрели без удивления, без страха — по ним вообще ничего нельзя было прочесть.       — Не бьётся, — наконец прошептала девушка. — Сердце не бьётся… — она вдруг взяла Фэша за руку — тёплую, живую — и мягко прижала к своей груди. — Слышишь? Не бьётся…       Фэш поджал губы, с тупой горечью осознавая, что девушку ждёт ещё большое разочарование: он чувствовал уже огрубевшей от подобного рукой, что она даже не дышала… Вот почему говорила так тихо и мягко.       — Хочется заплакать, — добавила девушка, опуская взгляд. — А не получается…       Фэш мягко высвободил свою руку из её ледяных удивительно лёгких пальцев. Помедлив, он стал неловко гладить её по голове, отметив про себя, что её рыжих волос время не коснулось вообще — очевидно, девушка умерла совсем, совсем недавно…       Её разум ещё был живой, сознание — цепко… Только память притуплена, и сердце молчит. Хотя… она ведь ждала своего жениха! Что это — отголосок памяти или живое чувство, всё ещё теплеющее внутри неё?       Фэш вдруг почувствовал себя загнанным в угол: он знал, что делать с мёртвыми. С живыми. А здесь как быть?..       — Как тебя зовут? — вдруг спросил он. Девушка остро глянула на него, словно он, играя какую-то свою роль, известную ей по каким-то причинам, сказал что-то не по сценарию. На её лице не читалось удивление, но некромант всё же почувствовал его.       — Точно отшибло… — вдруг захихикала с дерева ворона, и девушка, словно успокоившись, тут же призрасно улыбнулась Фэшу, ответив:       — Василиса.       — А я — Фэш, — твёрдо сказал юноша. Если душа у неё всё ещё жива, действовать нужно максимально безболезненно: каково это быть… такой, дождаться не того… Понимает ли она вообще хоть что-нибудь?       Нет, всё-таки с мёртвыми работать легче…       Девушка нахмурилась. Фэшу даже показалось, что в глазах у неё что-то промелькнуло — живое и ясное. Но сразу потухло… А может, ничего и не было.       — Я не помню, — наконец медленно произнесла она, глядя перед собой. — Наверное, это так…       Фэш раздражённо выдохнул: дело несколько осложнялось.       Надо было срочно найти способ отправить девушку обратно в тот мир. А потом вернуть сестру.       Надо найти Книгу.       …Фэш отошёл от Василисы, беспомощно оглядывая могилы в поисках пропавшей Книги Рун, и вдруг заметил, как посветлело небо на востоке. Не удержавшись, он кинул косой взгляд на сидящую без движений Василису и с раздражением осознал, что девушка, как, впрочем, и говорящая ворона, исчезать с первыми лучами солнца никуда не спешили. Замечательно. То есть ему теперь и днём с девчонкой мается придётся.       Впрочем, он постарался откинуть эти мысли.       …Книга как сквозь землю провалилась. Фэша начали терзать болезненные мысли о том, что она сгорела в адском пламени… А ведь таких Книг во всём мире — единицы! Только на ней можно составить чудодейственную руну!..       — Что ты… кар-р… как идиот… — прогнусавил вороний голос над головой, — ползаешь?       Фэш так глянул на надоедливую птицу, что та соскочила с ветки на отдалённую от него могилу.       — Что тебе надо? — не выдержав, раздражённо спросил Фэш, акцентируя каждое слово. Ворона тем временем перекочевала Василисе на колени; девушка только улыбнулась краешком губ.       — Не знаю, — хмыкнула птица, даже клюва к Фэшу не повернув. — Нравишься ты мне, — поразмыслив, ехидно добавила она.       Василиса на это вдруг рассмеялась и даже погладила ворону по иссиня-чёрному крылу — Фэш даже рот раскрыл от удивления. Не сводя задумчивого взгляда с девушки, он осторожно поднялся с земли, небрежно отряхивая чёрный костюм.       «Может, ещё не всё потеряно?»       Он усмехнулся от этой мысли и ненароком вновь взглянул на небо. Улыбка мгновенно слетала с его губ.       …Оно не просто стремительно темнело: чёрные тучи словно набухали на нём, неестественно-быстро закручивались в огромные круги, напоминающие подушки из жёсткой, колючей шерсти. Ветер, постепенно словно нисходил с неба: его порывы пока незаметно тревожили сухую, жжёную траву и листья деревьев…       — Уходим отсюда, — бросил некромант, в последний раз оглянувшись в поисках Книги.       — Почему? — Василиса склонила голову на бок. — Мне и тут хорошо.       Конечно, рядом же её могила…       Фэш не размышлял: подскочив ближе и спихнув с колен девушки Зару, схватил Василису за руку и потянул за собой, чувствуя, как неприятное чувство ответственности стянуло горло, мешая просто развернуться и уйти…       …Ветер постепенно нарастал, но пока, к счастью, бил в спину. Всё вокруг темнело, накаливаясь до предела, в воздухе уже отчётливо ощущался запах озона: били молнии. Без грома — тихо.       Значит, задействован тот мир.       — Не оборачивайтесь! — крикнул Фэш, не сбавляя хода. Ворона, в первое мгновение отставшая, пронеслась мимо него, почему-то решив послушаться некроманта. Зато рука Василисы вдруг отяжелела: девушка перешла на шаг, не давая Фэшу утянуть её за собой.       — Фэш… обернись…       — Я же сказал!. — но и он всё-таки — невольно — глянул через плечо. И застыл.       …Кладбище усеивали белоснежные листы бумаги, резко контрастирующие с чёрным небом. Они изредка вспыхивали зеленоватым светом, но почему-то не горели…       Листы… из Книги.       Взгляд Фэша вдруг упал на один из листов, на котором полыхала знакомая руну — руна воскрешения. Он не выдержал: отпустив Василису, подобрал заветный листок, сложил его и сунул в карман.       — Идём! — Василиса, словно что-то осознав, потянула его за руку. Фэш позволил себя увести, и они бросились вперёд через кладбище, почти не разбирая дороги… Мерещился шёпот — еле слышный, похожий на шум листвы; становилось почти невыносимо холодно, и леденеющий воздух казался почти горячим, как ледяная вода, вдруг брызнувшая на ладонь…       …Оставалось совсем немного — всего пару метров до выхода из кладбища, за которыми просвечивало светлое утреннее небо, когда ударила первая молния. Под ноги. Сзади.       Разрядной волной Фэша с Василисой швырнуло вперёд, крепко приложив об ледяную истоптанную землю. Фэш сразу развернулся на спину, уставившись в бешено полыхающее разрядами молний небо… Скрипя сердце, он сунул руку в карман и, выудив оттуда листок с руной, смял в кулаке и бросил в сторону. Перекатившись к Василисе, прикрыл руками ей голову.       С шипение и свистом лист сгорел от очередного удара молнии. В воздухе пахнуло гарью и свежестью…       — По моей команде команде встаём — и к воротам, — быстро бросил некромант. — Раз… два… Давай.       Впрочем, Василису пришлось схватить за руку, помогая и встать, и ускорить при беге темп: давало о себе знать долгое обездвиженное положение тела, в котором пребывала девушка до этого. Фэш не видел, да и не слышал из-за яростного ветра — полыхает ли сзади молния или всё-таки нет…       На этот раз он не оборачивался.       Наконец, спустя целую вечность они пересекли стальные ворота кладбища.       …Там было тихо. Тепло. И светло. Фэш глубоко вдохнул тёплый мягкий воздух.       — Что вы... кар-р… как-к копуши? — налетела на них ворона, яростно лупя крыльями воздух. Фэш вдруг вперил в неё долгий пронзительный взгляд, чувствуя, как накипает в душе отчаяние: медленно и болезненно складывалась в его голове нужная картина.       Ворона, налетев на него, могла случайно коснуться зелья, часть которого потом упало на могилу сестры, тем самым вложив в птицу полустёртое, полуживое человеческое сознание… Остальная часть зелья оказалась на могиле Василисы, но его не хватило, чтобы оживить до конца девушку…       — Что это было? — Василиса оглянулась на всё ещё темнеющее небо за оградой кладбища.       — Книга рун, — почти не разжимая губ, ответил Фэш. — Она не довольна, что я оживил сразу двоих. И оживил неправильно… возник дисбаланс между жизнью и смертью. Человеком и… — он поморщился, — животным.       ...Всё было ясно, как белый день, только вот… что теперь делать с этим знанием, если Книгу теперь — Фэш был уверен — ему не вернуть?