Третий лишний

Николай Чудов, страна Огня, одно из ущелий на границе со страной Железа.       Наверное, мне стоит сходить в местный храм и помолиться, я и сам не ожидал, что все получится. Все боги этого мира! У меня ведь даже плана как такого не было, пришлось, как встарь полагаться на теории и удачу.       Демон... мне хватило бы сил, если и не победить, то сбежать от твари. Но вот его подчинение... это целиком и полностью удача. Все письменные источники, до которых я добрался описывали внешность демонов предельно точно, и одно это уже вызывало у меня множество вопросов. Почему никто из них не изменит ее? Ведь они не из плоти, и на критерии красоты людской расы им чихать. Вот есть шестихвостый слизень, а почему ему не стать просто слизнем? Или семихвостым? Между демонами неоднократно вспыхивали драки, что также скрупулезно фиксировалось в клановых архивах и народной молве, но после боя никаких изменений во внешности не было, хотя бились они до победы... Можно предположить, что Рикудо использовал шаринган, для "создания формы" творя хвостатых, но постоянства облика это не объясняет. Это можно объяснить вложенной в них мыслью-программой, когда каждый считает свой облик идеалом, но эту теорию я опроверг в ходе боя. Лис не стеснялся пользоваться преимуществами чакроорганизма, перетекая от одного состояния к другому, но например не стал отращивать дополнительных глаз и конечностей. А значит, самым вероятным был вариант с печатью, подобной той, что я видел у клана Харамар, печать могла закрепить определенную форму и "запретить" ее менять, откатывая любые повреждения и деформации. Кроме того техника Нечестивого Воскрешения Тобирамы тоже использует печать, но та то ли переходит в другое измерение, то ли разделяется на мельчайшие частички, что циркулируют по телу в произвольном направлении, если у печати хвостатых те же свойства подобное могло бы объяснить, почему они бессмертны. Ведь никто и никогда не уничтожал все их тело, вплоть до молекул, только разрушал форму, "расплескивая" ее содержимое по округе...       Так что мой план по подчинению демона во многом зависел от ответа на вопрос: «Возможно ли, присоединить к печати демона другую, или же та "замкнута на себя"?». Как выяснилось, возможно, еще как возможно, но чакра этой твари опасна не только для живых, через два часа печать полностью растворилась, и демон попробовал вырваться. Как и в прошлый раз его подвели эмоции, вместо тихой атаки в спину он, ревя о мести, попробовал накрыть меня с Балу своей бомбой, и был вновь подчинен одним из клонов, благо, что печатей контроля я брал с запасом.       А дальше были опыты с его чакрой и им самим, обустройство ловушки для Хаширамы, репетиция моего безумия и кое-какие действия для того, чтобы предотвратить самый плохой вариант моего прощания.       — Нет, ученик, так ты выглядишь как дебил, а не как хитрый злодей, — в очередной раз покачал головой мишка, я же зло ругнулся, вроде и не самый плохой из меня лицедей, а вот поди ж ты! Или может Балу каким-то своим чутьем руководствуется, и потому не получается его обмануть? Так ладно у Хаширамы тоже могут быть козыри в рукаве, так что буду пробовать дальше...       — А если я добавлю безумия, буду не просто кровожадный маньяк, а безумный, кровожадный маньяк? — маньяка у меня отыгрывать получалось очень толково, за десяток лет я таких навидался не мало, ну а может на мои гримасы так повлияла боль от очередной печати, что зашивали клоны мне под кожу. Взгляд невольно сбился на остальные копии, что подобно муравьям усеивали котловину, готовя "Наш ответ Чемберлену", все-таки как бы не был силен Хаширама, скомбинировав пару-тройку техник, можно одолеть и его.       — Тогда лучше просто побудь безумцем, что живет навязчивой идеей, — я улыбнулся, это можно, таких я тоже навидался будь здоров, да что там, именно с таким я и встречусь.       — Кстати учитель, а что с чакрой Лиса? — эта зараза, а по другому я ее назвать не могу, липла к любой технике, любой стихии, усиливая ту, но на природную инь она походила очень слабо.       — Эм, а что с ней не так? — вопросительно посмотрел на меня мишка.       — Вы говорили, что биджу источник природной инь, но вот сейчас, когда я рядом с ним, что-то это не похоже на природную инь, да и вообще на инь не похоже, — в ответ медведь ловко отвесил мне подзатыльник. — Ай, за что!?       — Вроде и повзрослел, а не поумнел, да биджу источник природной инь, но не один, а все биджу, к тому же я говорил, что энергия сначала должна попасть в сердце мира, а уже там...       — Я понял, вернемся к тренировкам? — мне на секунду стало стыдно, и я поспешил перевести тему.       Бой с Хаширамой, охх, как же хорошо, что он не стал сразу выкладывать козыри и биться в полную силу, приди он ко мне верхом, на этой проклятой статуе, и мне бы даже сбежать не удалось.       Да и все остальное, мои клоны использовали покров молнии, использовали огонь, усиленный воздухом, укрепляли себя землей, клонам же Хаширамы потребовалась только стихия дерева и природная энергия, и все. Покров они пробивали с одного удара, подобно корням деревьев, пробивающимся сквозь скалы, были столь же быстрыми, что и под покровом молнии, защищались корой, что оказалась крепче камня... Моим клонам удалось победить только за счет выработанного за годы умения работать командой, у Хаширамы такого не было, он не ходил в бой в одиночку, всегда рядом были соклановцы, что прикроют и поддержат его клонов. Эта победа ясно показала мне, что в ближнем бою мне ловить нечего, ведь сам Хаширама мог мгновенно вылечить себя, даже не складывая печатей, я мог бы убить его, нанеся предельно сконцентрированный удар в голову или чакроочаг, но этот бой я затеял не ради победы.       Да и что бы она мне дала? Славу великого победителя? А на хрена она мне? Большинство шиноби живет по принципу: «Ну, убил он туеву хучу народу, но я-то не те олухи — я круче, техники знаю, уловки использую, я умный и хитрый, вместе с верными товарищами я его одолею, сегодня еще не мой день!». Убей я Хашираму — только больше лезть будут, а уж для Листа станет делом чести покарать меня, бороться же с целой деревней я при всем желании не смогу.       Это может изменить политику Листа, и поможет сделать мир единым? Умные поймут и оценят... но я, увы, не настолько фанатичен и альтруистичен, вдобавок, поздно, поезд ушел! Годы прошли, и другие деревни окрепли, теперь преимущество Конохи не является подавляющим, за одну войну мир объединить не получиться. К тому же война означает возвышение красноглазых, и много кому в Конохе этого не хочется, убей я Хашираму и вместо завоевательного похода увижу новый виток реформ и внутренних разборок.       Поэтому я начал изматывать Хокаге, раз за разом, атакуя самыми мощными из доступных мне техник, призвав Балу и Лиса, и в итоге все равно оказался слабее. К тому же постоянно приходилось поддерживать себя клонами, которых предварительно запечатал, если бы не эти батарейки, то статую я бы не увидел, свалившись с чакроистощением. Но даже постоянный приток чакры ничего не дал, у меня просто не было техники могущей нанести сколько-нибудь серьезный урон, даже комбинация из природной энергии, моей и демонической чакры могла максимум уничтожить полтора десятка рук, что при имеющейся тысяче просто ни о чем, а Хаширама их еще и восстанавливал... Мне вновь повезло, Хаширама не стал бить насмерть, видимо, тоже решив вымотать меня, и взять живым.       Хорошо хоть конец боя прошел строго по плану, в точно рассчитанный момент времени Лис "попытался вырваться", под руководством одного из клонов, я вновь его "подчинил", Хаширама, преследуя меня, открыл спину, куда я и нанес удар... А дальше началось то, ради чего все и затевалось, долгий разговор о всяком разном, с немного поумневшим Хаширамой, направивший его усилия в нужную сторону, прощание, мое убийство. Я был готов и к такому варианту, но думал, что Тобирама все-таки сумеет сдержаться и мы договоримся. У него же оказалось свое видение ситуации... и как вишенка на торте, появление того, кто убил моего друга. Существа, о котором я не знал ничего, ни его мотивов, ни предела сил и способностей, ни даже природы.       — Однако вы задали жару, я давно не припомню таких поединков, — он показательно осматривался, и выглядело это немного жутковато, один глаз-кругляш продолжал смотреть на меня, второй уплыл куда-то за спину.       А посмотреть было на что — в первую очередь, в глаза бросались половинки статуи, которую Хаширама и не подумал как-то прятать, а может он и не смог бы это сделать. Второе, что притягивало взгляд, был оплавленный склон котловины, который кажется стал чуточку ниже, а через проход можно было разглядеть чудо лес, выращенный Хаширамой. Можно было увидеть и обломки дракона, и поваленные деревья,... в общем часть леса наводила на мысли о том, что кто-то устроил ковровую бомбардировку, да и сам лес производил нехорошее впечатление. Никаких просветов, стволы деревьев почти смыкаются, в некоторых местах щетинясь шипами, в этот лес не пойдут чтобы отдохнуть или поразмыслить о жизни, весь вид леса говорит о том, что его специально создавали для чего-то недоброго. Я удовлетворенно отвернулся, это точно не смогут проигнорировать, пусть насчет наблюдателей я малость приврал и заявятся они не скоро, но заявятся обязательно, а узнав о подобном много кто призадумается. Но нужно было отвечать на вопрос — глаз существа передо мной вернулся на место, и теперь тот смотрел только на меня.       — Не сыпь мне соль на раны, мы прекрасно понимаем, кто бы победил, начни Хаширама бить насмерть. Как кстати к тебе обращаться? — попытался я перевести тему разговора.       — Ты не прав, для простого человека ты показал великолепный уровень, — меня словно не слышали, — сильнейший из тех, что мне встречались, не будь Хаширама потомком бога — он бы проиграл. — В его голосе на миг проскользнуло восхищение, но вот понять истинная ли это эмоция я не мог, его глаза ничего не выражали, а лица просто не было.       — Потомком Бога? Рикудо я полагаю? — я решил получить подтверждение своим теориям, он в ответ кивнул, не отрывая с меня взгляда, так что глаза перетекли по покрову, после наклона головы. — Но мы неправильно начали разговор, что с моим другом, и с кем я вообще говорю?       — Твой друг мертв, — теперь в его голосе мелькнуло сожаление, — в свое время я хотел сделать ему тоже предложение, что сделаю тебе, но он не просто отказался, он захотел подчинить меня, изменив мой разум, я защищался, — заканчивал он голосом полным грусти и печали.       — И убив, решил занять его место? — язвительно поинтересовался я, тот правильно все поняв, убрал из голоса эмоции, ну не верю я в расчувствовавшихся профессиональных убийц.       — Я не мог не использовать подвернувшуюся возможность, но зачем ты спрашиваешь, не желаешь мстить за друга? — в свою очередь начал меня прощупывать он, чуть-чуть улыбнувшись, чередуя белые зубы Рисея и свой черный покров, что выглядело немного жутковато.       — Желаю понять твои мотивы, — вернул я улыбку, — у тебя было множество возможностей, чтобы убить кого угодно, но ты только слил Камню информацию о сыне Мадары и все, — а еще ты вполне можешь быть также бессмертен, как и хвостатые, поэтому если потороплюсь, моя месть может закончиться пшиком.       — Блеф или догадка? — вот теперь я был уверен в том, что ему действительно любопытно, а раз так придется ответить, потому что третья причина нашего разговора — он мне нужен, не только как возможный источник информации, но и как член команды.       — Логика и знание, я далек от мысли, что мы вычислили и контролируем всех вражеских агентов, но и они просто не могли узнать все необходимое для той засады, кланы своих прикрывают как надо, и сами неплохо присматривают за возможными шпионами. Вывод первый — информацию слил предатель, вывод второй — он высоко сидит и многое знает, ну а дальше мне нужно было присмотреться к этим знатокам, и ты стал первым в списке подозреваемых, ну а когда я понял, что передо мной не Рисей...       — Что же меня выдало? — а теперь в его голосе зазвучала досада, не любит он ошибаться. — Просто мне казалось, что я идеально скопировал его поведение.       — Первый раз ты прокололся со смертью Мадары, твои реакции были не похожи на реакции моего друга, да он не дружил с Мадарой, но и такого равнодушия не испытывал, он бы не стал безразлично перебирать бумажки, словно ничего не случилось. Второй прокол был, когда я прикинул кое-что в уме и вспомнил о печатях, что контролируют сознание, Рисей мог их создать, но не смог бы, а главное не стал бы, таить это от меня, он может и безумный до гениальности ученый, но не гений конспирации. Ну а потом я просто пригляделся к Отделу и обнаружил удивительную картину, он работает идеально, ну почти идеально, чего в принципе не могло быть ни при мне, ни при Рисее, да у нас могли быть озарения и мы могли воплотить пару удачных идей, но и только. И он, и я слишком мало умели и знали, чтобы вот так поставить работу, ну а когда я выяснил, что мимо меня прошло не только создание печатей, но и много чего еще... И если с печатями Рисей мог сослаться на приказ Тобирамы, остальное ему скрывать было незачем. Это уже вызывало серьезные вопросы, так ты еще и в третий раз прокололся, у тебя не было сына, после второго прокола это я выяснил совершенно точно. Да и некоторые твои реакции очень показательны, у Рисея этого не было никогда, я могу предположить, что он резко поумнел, но чтобы он перекроил свою психику и тело ради не пойми чего — не поверю никогда.       — Мда, не плохо, — он глубоко вздохнул, и сел на землю, указав мне место напротив, — мое имя Зецу, я как ты уже догадался не человек, меня, как и биджу, создал Рикудо, о них чуть позже, сам я — воля, что он оставил миру, я должен доделать то, что он не успел, сделать всех людей счастливыми, — я сел в двух шагах от него, готовясь слушать, клоны же остались на своих местах. — Изначально эта обязанность была возложена на Его потомков, но они не справились, поэтому я и появился в деревне. Я был одним из сотрудников отдела, просто еще один из шиноби, который погиб на миссии и чье тело я использовал, я строил карьеру, чтобы затем развернуться и укрепить Отдел, как и ты — я хотел объединения мира, это стало бы первым шагом на пути к всеобщему счастью. — Я чуть-чуть, улыбнулся показывая, что оценил его усилия внушить к себе симпатию. — Рисей случайно обнаружил меня, когда сканировал пространство в архиве Отдела, он тогда не стал кричать, чтобы узнать, кто работает с бумагами, и применил технику. Он был очень талантлив и понял, что у тела два разума, я готов был рассказать — кто я и зачем пришел в деревню, но он напал... — в этот раз никаких эмоций я в его голосе не заметил, просто сухое изложение фактов. — Будучи таким же существом, как и хвостатые, я взаимодействую с чакрой тела, что может меня выдать в момент эмоциональных вспышек, поэтому я научился погружаться в транс, выжидая пока останусь один или пока не улягутся чувства, — кое-что становилось понятно, но еще больше оставалось неясным, главное, почему этот Зецу начал действовать именно сейчас, неужто за века своей жизни не нашел более подходящего времени?       — Сделать всех счастливыми — невозможно, — само желание этого существа не удивляло, в конце концов, все боги желали чего-то такого, обещая Рай, Вальгалу, Страну Вечной Охоты, и все в таком же духе, но живя среди людей можно было понять, что здесь идеала не построить, люди слишком неидеальные. Сидящий же передо мной наверняка уже предпринял не одну попытку строительства, и должен был в этом убедиться.       — Ты ошибаешься, счастье можно обрести, достигнув гармонии и исполнив свои желания, — я показательно скривился, уже сама формула счастья вызывала у меня неприятие, как можно исполнить желания властолюбцев? Хорошо если желания некоторых не простираются дальше груды золота и десятка баб, а если кто-то захочет мир во владение? Исполнить желания всех можно только выдав каждому персональный воздушный замок, с блекджеком и куртизанками, и убедив их, что они реальны.       — Иллюзия? Или контроль сознания? Бред, нет такой иллюзии, что окутает весь мир, да и как в ней появиться новая печать, или техника? Контролер не сможет вообразить то, чего не видел, на творцов и изобретателей такие иллюзии просто не подействуют, и ладно бы только это, это еще мелочи. Представь, что кто-то захочет исполнить новые желания, круче старых, например богов заставить себе пиво таскать.       — А вот тут мы подходим вплотную к моему предложению, у учих есть возможность изменить реальность, а у меня есть знание, как обрести силу Рикудо, соединив их возможности и мои знания можно дать каждому человеку собственную реальность, где возможно все. Контролер техники может просматривать чужие реальности, и вернуть в нашу тех, кто этого достоин, они придут измененными, почти богами, очищенными от своей тьмы, связанными друг с другом душами, и уже не вернуться к тьме, никогда. Что же до недостойных, то даже они получат счастье, навсегда оставшись в своих персональных измерениях, — голос Зецу приобрел какую-то глубину, и притягательную силу, на мгновенье мне показалось, что я вновь слышу Хашираму, его глаза мягко засветились золотым, а от его фигуры повеяло абсолютной верой в свои слова.       — А если достойные просто перемрут, пока я их ищу? — спросил я, собрав всю свою язвительность, и все-таки сумев рассеять наваждение.       — А вот для этого необходима сила сенжу, с ее помощью можно поддерживать жизнь в людях сколь угодно долго. — Он продолжал говорить, но я уже не реагировал на его, ни его искренность, ни вера на меня не действовали, это просто был еще один Игрок этого мира, решивший завершить партию на своих условиях. — Я думал, что когда заработаю кредит доверия, то смогу открыться Хашираме, но я уже не успею, до войны осталось не больше года.       — Больше примерно в три раза, после сегодняшней драки многие передумают, — злорадно оскалился я, если к Листу теплых чувств я почти не испытывал, то остальным деревням я желал просто провалиться в пекло, прямо к черту на сковородку.       — Я рад, что не ошибся с твоей оценкой, — выдал мне этот... организм, отчего захотелось немедленно переубедить его, но я задавил в себе этот порыв. — Но я так и не услышал, что ты думаешь о моем плане. Ты ведь понимаешь, что объединение мира не решит всех людских проблем? — я внутренне скривился, ну да, а как иначе-то? Если уж решать проблемы, так все разом, на меньшее боги не размениваются! Вот только кто сказал, что не появятся новые проблемы? И если следовать этому плану, то решать их будет уже не кому, исполнив свои желания можно просто перестать идти вперед, что и случилось с Хаширамой, и в этом случае люди в этом мире попросту вымрут.       — Я никогда не пытался решить все проблемы, я ставил себе цель объединить мир, чтобы избавить его от огромного пиздеца, что надвигается подобно лавине, чтобы люди, мать их за ногу, перестали уничтожать друг друга тысячами. Твой же план, — я сделал вид, что задумался на пару секунд, — мне сложно принять его. Кстати, а ты сам? Куда денешься ты?       — Боишься, что захочу сам стать Владыкой Всего и Вся, спихну тебя за борт на очередном повороте? — понимающе ухмыльнулся тот своей жутковатой улыбкой.       — А речь уже о нас? — возвращаю ухмылку. — Но на самом деле мне интересно другое, вернешься ли ты к Рикудо или нет, ведь если да, то он жив и нам только и надо, что призвать его или освободить, найти... — перечислял я, изо всех сил вглядываясь в это существо и максимально напрягая свои невеликие сенсорные способности.       — Я понял твой вопрос, Рикудо жив, — голосом он себя не выдал, но вот его чакра на долю мгновения стала очень похожа на чакру Лиса, да нет еще ядовитей, хороших эмоций по отношению к Рикудо этот Зецу не испытывал, — но он неадекватен, я же стану просто еще одним счастливым человеком, поэтому не собираюсь ни претендовать на лидерство или роль Великого, Мудрого и Всезнающего Наставника, когда план исполнится — я все равно буду счастлив, — становилась понятна мотивация этого существа, но вот сама идея по-прежнему вызывала у меня неприятие.       — А все-таки что с Рикудо? Может нам просто поговорить с ним? — уколол я его.       — Рикудо был рожден человеком, он смог стать богом, но оказался к этому не готов, — ответил мне Зецу, я же вновь на миг, почувствовал его ненависть. — Его сила начала разрушать его тело, поэтому он освободился от телесной оболочки и сейчас пребывает вне мира, но он не учел того, что даже в бестелесной форме он остается человеком, со всеми человеческими ограничениями. Он обезумел. Были случаи, когда его пытались призвать, мир после этого ждали сильные потрясения, но они ничего не изменили, скорее, сделали еще хуже, — в его голосе прозвучала злость, он явно негодовал на тех, кто пробовал вернуть в мир Бога Шиноби, я же всерьез задумался о тех несуразицах, что я уже видел, может они и были результатами такого призыва?       — И ты не захочешь спасти своего отца? — я вновь напряг все свои чувства.       — Я не могу спасти своего отца, можно изгнать тьму человека или наоборот ввергнуть его во тьму, но если перед тобой безумец любые усилия бесполезны. Я могу увидеть новую личность на месте старой, но и только, мой отец мертв и я успел смириться с этим, — в этот раз я не сумел почувствовать ничего, либо он уже понял суть моих вопросов, либо я такой не первый и он привык, и теперь этот вопрос не вызывает всплеска эмоций.       — И подтвердить твои слова, разумеется, некому? — в этот раз мой голос был полон иронии.       — У потомков Рикудо достаточно доказательств моей правоты, но искать их нужно в закрытых архивах правящей ветви, — Зецу же был каменно спокоен и равнодушен.       — Иными словами я должен верить на слово, — иронии в моем голосе стало еще больше, хотя казалось бы, куда уж больше, а вот каплю горечи услышать было очень не просто. Поверю, куда деваться! Я просто не могу лишиться такого источника информации и специалиста.       — Есть те, кто готов подтвердить часть мною сказанного, — Зецу, судя по его ухмылке, и сам это понимал, — ты убедишься, в том, что я не лгу, — но ему нужен был союзник, который будет работать на исполнение идеи, а не прикидывающий как бы его прикончить.       — И где же это место? — впрочем, ответ я уже знал, не так уж и много в мире мест, где сохранилось что-то со времен Рикудо.       — Сора-ку, а убеждать тебя будут, как ты догадался тамошние обитатели, — подтвердил он мои догадки.       — Им я тоже не собираюсь верить на слово.       — И не придется, одна из их обязанностей — охрана содержимого города, вот это содержимое они тебе и предоставят, только для просмотра разумеется.       — Остается последний вопрос, зачем тебе я, ты ведь живая Воля Бога.       — Воля Бога лишь титул, на деле же я очень ограничен, — зло скрипнул он зубами, — Рикудо создавал меня в спешке, из остатков своих сил, я слабее тебя, к тому же ты не первый мой союзник, есть и другие. Несколько раз я создавал группы объединенные идеей, последний раз я даже призвал своего отца, тогда и убедился, что он безумен, — вновь скрипнул он зубами, я же не смог сдержать злорадной ухмылки — передо мной сидел такой же, как и я, неудачник.       — Я предлагаю временный союз, до того как увижу те самые доказательства, — протягиваю ему руку, по чакро-каналам которой бежит молния, что должна была меня защитить, если эта тварь захочет вселиться в меня.       — Согласен, — он аккуратно и с опаской пожимает мою руку, и в это время развеялись клоны, он невольно вздрогнул, и натолкнулся на мою понимающую улыбку. — Кстати не расскажешь мне свой план? — продолжил после короткой паузы. — По пути в Сора-ку разумеется.       — Расскажу, вот только зачем он тебе? — недоуменно на него поглядываю. — Неужели ты за века своей жизни не научился планированию, и сейчас не знаешь что делать? — добавил я немного ехидства.       — Научился, без этого никак, — невозмутимо парировал тот, — но все мои планы закончились ничем, я проигрывал на протяжении столетий, поэтому я куда чаще ведомый, чем ведущий. Мой план был связан с Мадарой и Хаширамой, но я в очередной раз ничего не добился, — удрученно закончил он, ага, как же, так я и поверил, то ты так развернулся в отделе, что никто ни ухом, ни рылом...       — Чтож пойдем, — мы оба встаем и направляемся к выходу из ущелья...       Так как я теперь считаюсь умершим, а мой новый знакомый не желал показываться кому-либо на глаза — в Сора-ку мы отправились по тайным ходам, оставшихся со времен правления Рикудо. По крайней мере, так он мне заявил. По его словам эти ходы тянуться под всем континентом, но попасть и двигаться по ним может только знающий человек, умеющий использовать природную энергию.       И вот он складывает печати, и резко топает ногой, после чего нас окружает полупрозрачный пузырь, и мы проваливаемся под землю. И если я хоть что-нибудь понимаю, то мы оказались в тоннеле, который буквально прогрызли в каменной толще. На мой удивленный взгляд Зецу заявил, что изначально Рикудо тоже хотел объединить мир, и постройка таких вот дорог была одной из его идей. Чакры он не жалел, Бог все-таки, но вот с умением и изяществом у него были проблемы, отшлифованных столетиями техник у него не было. Саму идею, кстати, пришлось похоронить, ибо мало кто смог работать с чакрой мира, но те, кто смог, научились за день проходить совершенно немыслимые расстояния. Впрочем, эти умения, как и многие другие, они использовали совсем не так, как хотел бы использовать Рикудо. Оказалось, что даже одного умельца достаточно, чтобы провести отряд прямо в дом к врагам, или будущим врагам, или союзникам... В итоге через три года после смерти Рикудо было решено уничтожить эти пути, но как часто бывает — желания не соответствовали возможностям и часть дорог уцелела. В основном это были дороги между мелкими кланами периферийных стран или развалин вроде Сора-ку, первые были слишком слабы, чтобы пытаться править сотворенное Богом, а вторые никому не интересны.       Мы делаем шаг, еще один, и я с удивлением смотрю, как резко меняется окружающий нас тоннель, превратившись в совершенно обычную, прокопанную кем-то нору. Зецу тут же пояснил, что так и должно быть мы движемся слишком быстро, и я не успею заметить плавного перехода от одной местности к другой. По его словам, мы находимся на границе реальности, где привычные законы мира утрачивают абсолютную строгость и можно немного мухлевать ими, если конечно знаешь и умеешь это делать...       Разумеется, я прекрасно понимал, что из рассказанного мне правда — хорошо, если четверть, но высказывать свое недоверие или вопросы, крутящиеся на языке, не стал. А когда Зецу спросил меня о произошедшем бое, я не стал отмалчиваться, ценность эта информация имела нулевую, подобное мне еще долго не удастся повторить, да и нет никого хоть отдаленно сравнимого с Хаширамой. Кроме того, я прекрасно понимал, Зецу продолжает оценивать меня, благо, что я малость изменился за последнее время и чем выше будет моя ценность, тем позже он ударит мне в спину. Доверять кому-то третьему силу Бога, просто надеясь, что он-то все сделает как надо, по уму и совести? Если кто и будет это делать, то только не умная и циничная тварь.       — Должен сказать у тебя очень неплохо получилось, ты мог бы убить Бога Шиноби, — задумчиво поглядывая по сторонам, произнес Зецу, после моего рассказа. Я же не оглядывался, погрузившись в размышления, машинально поддерживая беседу.       — Ага, а потом Тобирама бы с меня шкуру спустил, — проворчал я, — мне только и не хватало, что оказаться на столе вивисекторов, которых курировал.       — Но ты же не знал, что он рядом.       — Смеёшься, — я равнодушно фыркнул, — разумеется, он был рядом, я совершенно точно знал, что его нет в Конохе, а значит, он будет прикрывать спину своего брата.       — О, так у тебя остались свои люди в Листе? — полюбопытствовал Зецу, явно продолжая думать о чем-то своем.       — Конечно, — было бы просто глупо надеяться на авось, да и даже сейчас в Листе были недовольные Хаширамой. — Кстати, а тебя не хватятся?       — Нет, я трагически погиб, от ловушек в твоем доме, — равнодушно бросил он, я же на миг остолбенел, ощутив бешенство — мой дом! Сволочь!! Но вспышка прошла также быстро, как и появилась, у меня больше нет дома, я сам ушел из Конохи и вернусь очень не скоро, а раз так не зачем выходить из себя.       — У меня ведь не было ловушек, и соседи тихие, не часто смотрящие по сторонам, — мрачно поглядывая на моего спутника, буркнул я.       — Я организовал и ловушки, и свидетелей, даже тело нужное подкинул, никто не подкопается, — равнодушно бросил он, на ходу складывая несколько печатей.       — Тело? — удивился я, оглядывая Зецу очень внимательным взглядом, вроде клонирование здесь невозможно, а идущий рядом со мной человек ничем не отличался от моего друга.       — Как я и говорил я не человек, — он провел рукой по голове, и лицо Рисея отошло подобно маске, за которым обнаружился другой человек. — Это просто еще один погибший шиноби, — он сделал еще два шага, после чего по волосам прошла темная волна, и они сменили цвет, а походка, и мелкая моторика полностью изменились, словно телу поставили новый шаблон движений, — чье тело оказалось в отделе и которое не стали уничтожать, — последними изменились ощущения от его чакры, десять шагов и рядом со мной шел совершенно другой шиноби.       — Откуда он хотя бы? — пробормотал я, пораженный столь быстрым и полным превращением.       — Молния, один из генинов, — по-прежнему равнодушно бросил Зецу, сотворив еще одну серию печатей. — Но если ты не собирался побеждать, зачем ты вообще сражался? Поговорить с Хаширамой ты мог бы и без боя, он уже начал кое-что понимать.       — Именно что начал, — резко накатила злость на одного тормоза, — самого главного он так и не понял, да еще и Тобирама мне обгадил всю концовку комбинации, сучий пидор, — под конец я уже не сдерживал раздражения, почти рыча оскорбления, почти не сдерживал.       — Любопытно, так зачем это все? — тело остановилось, удивленно глядя на меня, широко распахнув глаза, видимо Зецу еще не успел полностью овладеть всеми реакциями этого шиноби, и словно подтверждая это выражение лица, сменилось, оставив лишь приподнятую бровь. А может, это было связано с изменением оттенка чакры?       Так или иначе, теперь становилось понятно, как он овладевает шиноби, он внедряется в тело, используя тенкецу, после чего по чакро-каналам доходит до мозга и собственно все, большего не требуется. Отдельные участки мозга можно усыпить, и в итоге тело будет жить, контролируемое чакро-паразитом. Но такое может быть возможно только при небольшом количестве чакры тела, контролировать того же Хашираму этот Зецу не сможет, Хокаге выдавит его из себя, как газ выдавливает пробку из бутылки.       Эти мысли ненадолго отвлекли меня от разговора, я рассеяно огляделся, осматривая место по которому мы шли, и увидел самый обычный железнодорожный тоннель, после чего, ругнувшись про себя, стал вполглаза поглядывать на то, что нас окружает во время похода.       — Я, же говорил, — медленно делаю глубокий вдох, выдыхаю, — чтобы объединить мир, если Хаширама категорически не желает делать этого, то я сделаю это без него, сам. Но для этого нужна база, а на нее нужны деньги, которые я взял в столице.       — То есть в том свитке был мусор?       — Нееет, — нехорошо усмехаюсь, чувствуя, что настроение начало понемногу подниматься, — в том свитке было награбленное, все по-честному, но ты можешь сказать, сколько всего было украдено? И я не могу, и никто не может, кроме самих воров, которых перебили во время смены власти.       — Неплохо, то есть часть — ты отдал, часть оставил себе? — Зецу немного повеселел, на ходу правя легкую улыбку из какого-то кривого оскала, видимо неоднократно сталкивался с проблемой отсутствия средств. — Попутно избавившись от всяких золотых подсвечников, по которым на тебя сразу же выйдут? — вопросы были риторическими и я ответил на них такой же легкой улыбкой.       — Именно, заодно всучив нашему Хокаге хвостатого, — я счастливо зажмурился, самая главная задача моей комбинации была выполнена, Хаширама не откажется от дара, ну а если попробует, есть Тобирама и мой человек в Листе, так что тут без вариантов.       — А это зачем? — моргнул мой собеседник, с легким раздражением поглядывая на меня, я же в ответ перебросил ему один из свитков, что хранил на поясе.       — Хмм, обычный свиток для запечатывания, причем тут он? — непонимающе прищурился тот, оглядывая печати на и вправду самом обычном свитке для запечатывания предметов.       — Ты на обратную сторону глянь.       — Символ клана Окабира, одного из мелких кланов Земли, — он на три секунды замер, после чего вновь сложил уже знакомую мне серию печатей, — хочешь сказать, что Лист проспал появление тех, кто решил пойти по пути Харамар? Но причем тут хвостатые? — закончил он, вопросительно поглядывая на меня.       — Нет, Окабира — это просто один из кланов, что захотел посвятить себя делу печатей, при активной поддержке Ивы, разумеется. Зецу, другие деревни поняли и осознали всю пользу печатей, и сделали то единственное, что было в их силах, объединили разрозненные знания своих кланов в одно целое. Пусть до красноголовых им и сейчас как до Луны пешком, но они уже могут создавать не только взрывтеги. А дальше мы имеем хвостатых, к которым куча претензий, если раньше с ними никак было не сладить, после смерти они просто возрождались, а шиноби нужной силы были постоянно заняты, то теперь, ну ты и сам знаешь, что теперь ситуация другая. Кроме того не забывай о мировой войне, если даже хвостатых не тронут до нее, то уж после никто не откажется пополнить свой арсенал демоном, хотя бы и для того, чтобы высвободить его на вражеской территории. Кстати твой план можно исполнить за три года? — поинтересовался я.       — Нет, — он мрачно опустил голову, — чтобы стать Богом нужны десятилетия.       — Значит, нет смысла жалеть о хвостатых, — равнодушно бросаю, скашивая глаза на своего спутника.       — Именно для становления Богом они и нужны, — раздраженно проговорился тот, — их сила части силы некогда единого Бога этого мира, — а вот тут я сделал себе зарубку в памяти, силу хвостатых все-таки можно объединить, и Зецу знает способ это сделать.       — И мы бы все равно не успели ее собрать, даже если бросимся на это дело прямо сейчас, поэтому пусть лучше хвостатых раздадут соседям, чем эти соседи сами захапают их себе.       — Раздадут соседям, — задумчиво протянул он, остановившись на пару секунд и резко махнув рукой с печатью концентрации, сменил направление движения, — но ведь ты завещал их Хашираме, чтобы тот укрепил Лист.       — А ты уже забыл, кто такой Хаширама, и что у нас в деревне твориться? — едко поинтересовался я.       — Он их сам раздаст, — ухмыльнулся Зецу и после этой реплики презрительно расхохотался, я смеяться не стал, но гримасу на своем лице сдерживать даже не думал, ведь эти биджу могли стать еще одним шансом объединить деревни. И если Хаширама и его просрет, ради полумифической идеи всеобщей дружбы и сосуществования, то ничего кроме презрения он не достоин. Потому что чем он тогда будет отличаться от всяких мстильщиков и прочих психов? Более возвышенными идеями? Трупов от таких идей ничуть не меньше, а результат не сильно лучше...       — А если не захочет отдавать есть кланы, — продолжил я с презрением, достала меня клановая демократия, — которые хотят власти, и которые понимают, что демоны навсегда изменят расклад сил. Игнорировать тех, кто будет контролировать хвостатых — не получиться, а на это способны далеко не все. Вот и представь реакцию, скажем, Абураме на заявление Хокаге, что в его клане и клане красноглазых появятся такие контролеры, — закончил я, с отвращением представляя эту самую реакцию. Вот у них возможность объединить мир, а вот возможность когда-нибудь в будущем стать Властью, выбор очевиден — в жопу мир, перебьется. И проблема была не в том, что среди кланов отсутствуют альтруисты, проблема была в чертовой демократии, за которую так ратовал Хаширама. Вчерашние враги, пришедшие в деревню, имели слишком разные силы и возможности, а также гигантские амбиции, они привыкли быть полубогами, и увеличивать разрыв возможностей еще больше — значит для них оказаться на положении слуг, что никогда не станут господами. Совершенно неприемлемо. Поэтому пусть лучше биджу будут раскиданы по деревням, чем сосредоточатся в руках Великих кланов.       — Хаа, они точно взбесятся, — злорадно усмехнулся Зецу, на пару секунд покрыв левую половину своего тела, и полыхнув ядовитой чакрой, — тут может и до боя дойти, это ведь будет концом так любимой ими демократии.       — В точку, — я скашиваю на него глаз, с легким удивлением наблюдая его реакцию, он же вроде бы хотел принести миру счастье с помощью нашего Хокаге? Но тот, словно почувствовав мой интерес, уже успел скрыться внутри тела, так что я мог лишь видеть невозмутимое лицо, ждущее продолжение моей реплики. — Хашираму обожают, но он смертен, и очень многие строят планы о том, как наденут на головы своих детей его треуголку, а вот если у сенжу будут демонические аргументы, им придется распрощаться с этими мечтами. Чего никто и никогда не сделает, не после того как безродный выскочка с кучкой неудачников едва не взяли власть, — злорадно заканчиваю я. Пока есть возможность стать Хокаге будут и желающие этой возможностью воспользоваться, а теперь у них есть пример, и сколько бы дерьма на наши головы не вылили — Тобираме это не поможет, нас не забудут и очень скоро по нашим следам пойдут другие.       — А если он заупрямится, то ты задействуешь своего человека, — задумчиво обронил Зецу, в свою очередь, вглядываясь в меня, но я в ответ лишь покачал головой.       — Остальные деревни, получив сведения о сегодняшнем бое, и малость прихуев от силы Хокаге, притормозят с выступлением, — на перевод темы Зецу никак не отреагировал, продолжая меня внимательно слушать. — Им нужен еще год для подготовки и утрясания дипломатических вопросов, но после сегодняшнего этот срок можно увеличить до трех, после которых полыхнет так, что и на Луне увидят, — закончил я с жесткой усмешкой, которая сразу же сменилась изумлением, когда я увидел, как дернулся мой собеседник. — Нет ну ты серьезно? — ошарашенно забормотал я, понимая, что стреляя наугад, открыл еще одну тайну этого мира.       Сам же в это время вовсю наслаждался видами, что сменяли друг друга как декорации на сцене, шаг, старая заброшенная станция метро, шаг, проплавленный в граните тоннель, шаг, нечто донельзя напоминающие полуобвалившуюся золотую шахту, шаг... Следов высокой цивилизации было мало, очень мало, но они все-таки встречались, и на мой вопрос, что это, Зецу нехотя ответил, что это и есть следы тех дорог, которые строил Рикудо, я, неожиданно даже для себя, буквально заполыхал любопытством и уже был готов засыпать его ворохом вопросов, но он, видя мой энтузиазм, зарубил его на корню:       — Этот мир — не такой каким кажется, но об этом мы будем говорить не здесь, — серьезно заявил он, после чего вернулся к планам, — итак ты оставил всех в дураках, получил условия для новой попытки и сейчас все что тебе нужно это команда, кандидаты ведь уже есть на примете? — деловито закончил он, под моим потухшим взглядом.       — Ошибочка, — покачал я головой, — это не я оставил всех в дураках, это они сами не желают умнеть. Сейчас у Хаширамы есть возможность превратить Сенжу в правящий клан, да прольется много крови и несогласных будет прорва, но он действительно может построить ту прекрасную страну-крепость, что в перспективе втянет в себя весь мир, — взгляд у Зецу стал какой-то странный, словно он всерьез задумался над этой идеей. — Ну а если он вместо этого озаботится воплощением своих прекрасных идей, то пусть сам расхлебывает последствия. Как в ситуации с дайме, например.       — А что с ним не так? — удивился Зецу, в ответ на что я огорченно покачал головой.       — Не уподобляйся Хашираме, — в ответ на мою реплику Зецу скорчил жуткую гримасу, словно спрашивая, «Как можно сравнивать его вот с этим?». — Проблема в том, что дайме сменился, прошлый никуда не лез, пил, трахался, и замени его на свинью с красивой мордочкой, никто бы не увидел разницы, особенно издалека. Новый же дайме умен, горд, любит свою страну и имеет еще много положительных качеств, но главное имеет серьезные ресурсы, чтобы доставить нашему Хокаге много головной боли, потому что их взгляды на то, какой должна быть страна весьма различны. Во времена раздробленности в руках кланов находилось слишком много всякого разного, и их противники из обычных людей ограничивались злым ворчанием, про себя, а теперь пришли новые времена. Я напомнил об этом Хашираме, но он не придал моим словам значения, поэтому скоро ему предстоит познать минусы двоевластия, или его приемнику, но заметь, это не мои козни, это их выбор и нежелание менять что-либо, за время правления предыдущего дайме Коноха вполне могла сколотить очень серьезную придворную группировку, кормящуюся с их руки и продавливающую нужные деревне решения. И таких мелочей много, Лист ждут тяжелые времена.       — Тем лучше, признаюсь, мне было бы неприятно работать с мелочным человеком, — в этот раз я никак не прокомментировал его слова о нас и нашей общей работе, — только зачем тогда тебе вся эта таинственность? Намного проще было бы работать в союзе с Листом. Тот же Тобирама бы охотно поддержал бы тебя.       — Хуй он поддержал, а не меня, — злость и раздражение, уже почти улегшиеся в душе, накатили с новой силой, — видел ту печать, которой я исцелил себя? Как думаешь, у него была при себе такая? Будь уверен, у него был целый арсенал, которым он мог и брата подлечить и чакру восполнить и ему, и себе. — Вот только демонстрировать он его не стал, или скрыв под доспехом, или заныкав рядом с клоном, сам же с минимумом чакры выжидал когда ему представится возможность нанести удар. — Я выскочка, который хочет странного, да еще и выступал против его брата, поэтому лучше, если я просто помру. Может, он не стал меня спасать из-за эмоций, может, просто не хотел появления мутной фигуры среди деревень, так или иначе меня не волнуют его причины. Я ему живой не нужен, и это факт. Поэтому я не стал оживать у него на глазах, ведь в этом случае то, что я построю, будет или подконтрольно Листу, или очень сильно от него зависеть, и почти наверняка этим чем-то пожертвуют. Никаких других вариантов он рассматривать не станет, для него Коноха синоним Сенжу, любые действия рассматриваются только с точки зрения полезности его клану. Я же смотрю на Лист как на переходный этап от кланов к Мировой системе, объединивший всех. Наши взгляды на происходящие и будущие слишком различаются, чтобы он стал мне доверять.       — А кроме того, ты выиграл себе относительный покой, — подвел мой спутник черту под нашим разговором. — Так что там с твоим агентом в Листе? Он не пожелает сдать тебя?       — Нет, ты ее кстати знаешь. Коноха, Ясу Хатаке, полигон клана Хатаке.       На небольшом пяточке стояла пара шиноби в униформе джонинов, с типичной для клана Хатаке внешностью, волосы снежно-белого цвета, спортивные фигуры, катаны за плечами.       — Очень неплохо Чуни, очень неплохо, — Ясу задумчиво оглядывала разгромленный полигон, — скоро ты сможешь потягаться с любым из старейшин нашего клана, — довольно закончила она, поворачиваясь к девушке.       — Госпожа вы мне льстите, — смутилась та, все-таки полигон был небольшим, и чтобы срезать дерево, ей уже не требовалось прикладывать серьезные усилия. — Я еще слишком слаба, даже моя техника сработала лишь со второй попытки, — говорила она, опустив взгляд и пряча легкую досаду на милом лице.       — Поэтому я и сказала скоро, еще месяц другой, — поощрительно улыбнулась Ясу.       — Госпожа! — на полигоне неожиданно появилась еще одна девушка, также в униформе джонина, со столь же милым лицом, но темноволосая.       — Что такое, Каору?       — Госпожа, — Каору поклонилась в пояс, — та печать, что вы дали мне на хранение, она исчезла, сгорела! — она говорила, не разгибаясь, и лишь закончив, выпрямилась и подняла взгляд.       — Вот как? — хищно улыбнулась Ясу. — Прекрасно, — она вновь задумалась глядя на облака, ее не прерывали, — значит, все получилось, и мы можем приступать к следующему этапу плана, — она вышла из раздумий, после чего повелительно скомандовала, — приступай немедленно Каору.       — Да госпожа, — та вновь поклонилась и исчезла в телесном мерцании. Если до этого момента волнение девушки можно было заметить невооруженным взглядом, то после отданного приказа оно словно исчезло, взгляд стал прицельным, мускулы лица отвердели...       — Госпожа, но стоит ли и дальше помогать этому безродному? — тихо, не поднимая головы, осведомилась Чуни.       — Чуни-Чуни, по силе ты почти догнала старейшин, а вот по умению просчитывать ситуацию, тебе до них еще очень далеко, — неодобрительно покачала головой ее госпожа.       — Простите госпожа, я, — Чуни смутилась еще сильнее, немного покраснев, — я просто не понимаю, — под конец румянец легкого стыда залил ее щечки.       — Нет, девочка, ты просто очарована тем, что тебя окружает, — тихо и печально произнесла Ясу, положив руку на голову девушки, и начав ее мягко поглаживать, — и тебе очень не хочется отсюда уходить в неизвестность, где нет ничего кроме тяжелой работы и обещаний лучшего будущего, — закончила она, прижав ее к себе.       — Госпожа, — в это короткое слово Чуни вложила всю свою теплоту и благодарность, что испытывала к этой женщине, а также весь стыд за то, что не оправдала надежд.       Когда-то давно ее и еще трех девчонок опалила война, их деревни вырезали, а их самих изнасиловали, дальше их ждал голод и смерть. И если первое они познали сполна, то от второго их спасла проходящая мимо убийца. Им сделали невероятное предложение, и они вцепились в него зубами — стать почти вровень с богами этого мира. Они проходили жесточайшие тренировки, изучали множество наук от чтения и письма, до искусства плести интриги и высшей математики, их тела были изменены клановой алхимией и сейчас, спустя годы, лишь поведение выдавало их происхождение, впрочем, так они вели себя только наедине со своей госпожой. Им было позволено больше чем кому-либо еще — они могли поговорить по душам с Хатаке Ясу. Лишь одно омрачало их мысли в последние годы — это право получил безродный шиноби, что активно пытался мутить воду в деревне Сокрытой в Листве.       — Ты еще просто не понимаешь, что все, что тебя окружает, оно не навсегда, и очень скоро все закончится, начнется война, — Ясу по прежнему была тиха, но ее печаль ушла, уступив место досаде на неспособность своей ученицы понять простых истин. — На которой я вместе с кланом буду сражаться за окружающую нас красоту. И если дело было бы только в этом, то все нормально, мы и раньше так жили, но на войне, как известно, убивают, а на этой войне убьют многих, очень многих. У меня же не самый сильный и многочисленный клан, мы не можем позволить себе потери, не сейчас, — жестко закончила она.       — Но госпожа Тобирама-сама, дал клану серьезные привилегии и в будущем наш клан ждет, — пролепетала Чуни, в отчаянии, по глазам своей наставницы, понимая, что сморозила огромную глупость.       — Чуни-Чуни-Чуни, неужели ты действительно дала себя обмануть этому кретину? — насмешливо поинтересовалась та.       — Простите, госпожа, возможно, я не понимаю, но в чем он хотел меня обмануть? — Чуни взгляд опускать не стала, и легкое смущение, испытываемое ею, Ясу смогла прочитать только благодаря своему опыту. Ученица считала себя правой, и лишь ее насмешка заставила ту сомневаться.       — Чтобы воспользоваться привилегиями в полной мере, нас должно быть вчетверо больше, — с неудовольствием, сквозь зубы процедила Ясу, она отодвинулась от своей ученицы, вновь вперив взгляд в облака, — а война это не только потери, но и тяжелые решения, соответствующие резко меняющейся обстановке. Иными словами мой клан будет наравне со всеми ходить в атаки и отбивать их, у нас есть право стать учителями в Академии, но нет возможности им воспользоваться, ведь мы будем нужны в бою. Нас всегда могут принудить приказом или просто большинством голосов в Совете. Да и вообще, задумайся, есть ли у нас возможность подняться в этой деревне?       Последний вопрос был самым главным в ее жизни, сейчас в свои годы она уже достигла потолка, она могла стать еще сильнее, клан мог стать богаче и влиятельнее, но ее положение осталось бы неизменным. Ей же хотелось большего — власти не только над кланом, но здесь в Конохе ей было не подняться, поэтому она пошла сначала на союз с формирующейся оппозицией, а потом вступила в Компанию, присоединив свои усилия к попыткам свалить Хашираму. Отрезвление пришло очень быстро, она нужна была только для того чтобы обеспечить победу над Хокаге и все, делиться с ней новоявленные союзники не собирались, и отступить, начав борьбу за место главы клана, она уже не могла. Выход из сложившейся ситуации ей подсказал бесклановый — указав на Мадару, что также был намерен сменить Хокаге. Встреча с красноглазым изменила многое, теперь ей было к чему стремиться, возможность стать одной из тех, чьими усилиями будет изменен мир — это не мало.       После встречи она еще тесней сошлась с мальчишкой, ведь кто-то же должен был выступить против Джуна и его команды, и лучше было переложить почетное право удара в спину на плечи другого. Ее клан этот удар тоже задел бы, но она максимально устранилась от темных дел и делишек, поэтому в будущем ее ждало лишь более пристальное внимание Отдела. А после мировой войны люди перестанут говорить о ее работе с Джуном, на слуху будут только ее дела с Мадарой.       Его смерть стала для нее страшным ударом, пусть она никому этого не показала, но когда Джун проговорился о своих связях с учихами, устроившими переворот, она решила лично участвовать в уничтожении оппозиции. Ее чувства улеглись очень быстро, за считанные минуты, так что никто из тех, кто ее окружал в тот момент, не успел обратить на нее внимание. После этого она довольно долго гостила в доме Николая, обговорив с ним многие темы и выработав план действий. Можно было уничтожить и Джуна, и его сторонников просто слив на них компромат, но ей хотелось крови и смерти тех, кто покусился на ее планы. Николай спорить не стал, напротив, но и становиться нукенином вместе с мальчишкой она не спешила, клан был для нее не пустым звуком, поэтому после дома Николая она отправилась в квартал Сенжу.       Тобирама охотно поддержал идею уничтожения оппозиции чужими руками, но ни о каком включении ее в команду речи не шло, только деловые отношения. Обмануть Тобираму большого труда не составило, она действительно хотела смерти Джуна и оппозиции, ведь они были ей больше не нужны, и она действительно хотела получить как можно больше ресурсов для клана, ведь он был весьма важен для нее. Ну а то, что она уже не считает мальчишку частью оппозиции, она Тобираме говорить не стала, ведь он был частью ее планов... Атака прошла идеально, и она в полной мере насладилась местью, глядя на головы тех, кто вздумал мешать ей, и Тобирама поверил в ее чувства, ведь они были более чем искренними, и вторая часть плана прошла идеально, наблюдатели присматривающие за ней, и уровнем не вышли, и возможностями не блистали, так формальная страховка на случай хитрой комбинации. Чтобы обвести их вокруг пальца ей не потребовалось даже напрягаться, Тобирама должен был совершенно точно знать, сколько и чего взял Николай на складах Отдела, и он знал. Она же втайне ото всех приобрела ряд печатей у клана узумаки, передав их потом при помощи призыва бесклановому. Было очень любопытно потом послушать рассказ верного пса, вроде и он, и медведь были разумны, и встречаться раньше не встречались, а все равно недолюбливают друг друга, и если бы не очередной клон мальчишки встреча вполне могла закончиться дракой...       Теперь пришло время следующего шага — подготовка к исчезновению ее, и тех, кто готов уйти с ней в неизвестность, чтобы обрести судьбу лучше той, что имеют.       — Мы не сможем подняться выше кланов основателей, — Чуни озвучила мысли, гулявшие в голове Ясу со времен уничтожения джашинитов, — а после войны мы превратимся в подчиненных одной из группировок деревни, — и осознав сказанное, опустила голову, не смея поднять взгляд, от стыда за то, что не могла сама понять этого.       — Именно, я же хочу большего, Николай намерен создать новое государство и я стану у его истоков, клан Хатаке не сгинет в войнах и политических играх, он возвысится над Великими и, — взгляд Ясу вспыхнул предвкушением и азартом, фигура напряглась, казалось еще секунда и она распахнет скрытые крылья и взлетит прямо к солнцу...       — Госпожа вы же просто влюбились в него!! — тихо посетовала служанка. — Ай! — но была услышана и дернута за прядку волос.       — Сколько раз мне тебе говорить, не упоминай при мне этих слов! — с показной строгостью отчитала ее Ясу, прекрасно знающая, о том, что никто из подобранных ей девушек не одобряет ее увлечение мальчишкой. — И нет, я влюбилась не в него, он просто мальчишка. Но этот мальчишка предложил мне в разы больше, чем я получу здесь в деревне, — она не могла с уверенностью сказать, какие именно чувства испытывает к Николаю, влюбленность, страсть, желание обладать, как кольцом на пальце... И она пока не желала определяться, ведь это обещало сделать ее будущее еще ярче и острее! — Я рождена в клане и должна ему очень многое, — продолжила она после короткой паузы, совершенно другим голосом, суровым, жестким — голосом главы клана, — за возможность нормально вырасти и обучиться, но теперь мой долг погашен. Клан фактически утроил свои финансовые ресурсы, после того как разделили Компанию, плюс то, что мы получили от Тобирамы, и что пообещал Хаширама, когда клан вступал в деревню, теперь я могу заняться собственной жизнью. Я не дура и понимаю, что далеко не все в клане готовы пойти по-моему пути, более того, таких как я, по пальцам одной руки можно пересчитать. Поэтому и отправятся со мной лишь те, кто не станет оглядываться назад на Коноху. К тому же я как никто понимаю, что мы все можем сдохнуть, так и не увидев новой жизни, у клана же должна быть возможность выжить и возродиться, — тут она хитро улыбнулась. — Я намерена сделать максимум ставок, и на сильнейшую деревню, и на мальчишку, что задумал затмить ее, — после чего на ее лице появилась еще одна, в этот раз уже весьма коварная улыбка. — А еще, намерена как следует наказать тебя этой ночью.       — Госпожааа, — улыбаясь и отворачиваясь, в притворном испуге вжимая голову в плечи, прошептала Чуни.       Обе прекрасно понимали, что это лишь игра, но обе раз разом продолжали играть в нее, иногда это веселило их, иногда им хотелось подурачиться, а иногда просто было необходимо.       Они закончили лишь к утру, и если Чуни просто уснула, аккуратно умостив свою головку на плече Ясу, то последняя не спала, вяло перебирая волосы любовницы. Каким будет ее будущее? Каким будет будущее трех других девочек? Чтож, на ее лицо выползла лихая улыбка, она лично проследит за тем, чтобы оно было прекрасным, ведь там куда она отправится — именно она станет одной из тех кто будет писать это будущее.