Хесон подпрыгивает, быстро семеня коротенькими ножками по начищенному до блеска полу, ворочает головой из стороны в сторону, в попытке охватить как можно больше. Хесон восклицает «папочка, смотри!» на стеклянные двери, кабину лифта, стенды вдоль стен, женщин в офисной одежде, которые улыбаются ему приветливо, растягивая накрашенные губы в мягкой улыбке. Тэхен растерянно кивает, крепче сжимает маленькие пальчики в своей ладони и вздыхает.
Приходить к Чонгуку на работу каждый раз сродни пытке. Официально Тэхена знают как омегу Чон Чонгука. Неофициально компания полнится слухами один страшнее другого. Истину, конечно, знают немногие, но приврать дело первостепенной важности. Поэтому каждый раз, когда Тэ волей случая оказывается в компании, то испытывает стресс, стыд и желание исчезнуть в ту же секунду.
— Занят? — спрашивает Тэхен, заглядывая в приемную, где одинокая секретарша Сонхи, печатает что-то на ноутбуке, и кивая в сторону дверей Гука. — Здравствуйте.
— Здравствуйте, Тэхен-ши, — девушка привстает, чуть кланяясь, но Тэ машет на нее рукой. — Совещание, но оно уже подходит к концу. Я могу доложить о Вашем приходе.
— Нет, не стоит, мы подождем, — Тэхен слабо улыбается, проходя внутрь и садясь на диван для ожидания. Хесон предсказуемо ускользает из его рук, и Тэ только успевает снять с его головы шапку с помпоном и курточку, чтобы не запарился.
Мальчик шагает до стола Сонхи и, насколько позволяет его рост, цепляется пальчиками за крышку, подтягивается на носочках, заглядывая. Торчат одни любопытные черные глаза и взъерошенная после шапки черная макушка, на что девушка смущенно улыбается, наклоняя крышку ноутбука немного на себя.
— Хесон-ши, могу ли я Вам чем-то помочь? — в игровой форме спрашивает она. Хесон смотрит на нее, краснеет щечками и, взвизгнув, убегает, прячась за Тэхена, который фыркает, ласково улыбаясь, и гладя сына по спине.
— Что ты, неудавшийся Дон Жуан, — смеется омега, на что Хесон только прячет лицо в ладонях папы и топчется на месте. Тэхен сажает его к себе на колени, пока Сонхи снова окунается в работу.
— Хочу к папочке Чонгуку, — вздыхает Хесон, перебирая пальцами крупной вязки серый свитер Тэ.
— Скоро пойдешь, будь терпеливым, он ведь работает, — объясняет омега, целуя мальчика в висок и катая на коленях.
Они ждут совсем недолго, около десяти минут, за продление которых Тэхен готов молиться, но увы. Дверь кабинета открывается и оттуда выходят человек пять, которые активно что-то обсуждают, жестикулируя и споря. Последним показывается Намджун, который что-то упорно ищет или пишет в мобильном.
— Хен, — зовет Тэхен, вставая на ноги, когда Хесон радостно улыбается, завидев альфу и направляясь к нему.
— О, — тянет удивленно мужчина, когда ловит мальчишку в свои объятия, беря на руки. — Привет, а вы чего здесь? — удивленно спрашивает Намджун, сажая Хесона на одну руку, а второй убирая мобильный в карман брюк. — К Чонгуку? Что-то случилось?
— Нет, — улыбается Тэхен, вздохнув. Врать ему уже не впервой. — Просто…
Намджун вскидывает брови на его «просто…», явно не веря в подобную причину, но омега просто пожимает плечами. Хесон чувствует себя счастливым, сидя на руках мужчины, и лучезарно улыбается, снова осматриваясь.
— Хен, ты не мог бы приглядеть за Хесоном, пока…пока мы поговорим с Чонгуком, — просит Тэ, оттягивая край свитера на сыне ниже, закрывая спинку. Намджун согласно кивает, говоря о том, что у него как раз сейчас обед, Хесон слышит что-то про пирожное и счастливо кивает, соглашаясь на все сладости разом.
Они все вместе входят в кабинет, но Хесон сползает с рук Джуна и несется с воплем «папочка Чонгук!» к альфе, который стоит возле стола, хмуро смотря на разбросанные бумаги. Когда Чон слышит голос сына, то вскидывает удивленно голову, а замечая маленькое тельце, бегущее к нему, ярко улыбается. Тэхен вздыхает, осознавая, что он, наверное, счастливый человек, раз у него есть возможность наблюдать две таких одинаковых и потрясающих улыбки.
Чонгук легко подхватывает за подмышки мальчика, подкидывая и прижимая к себе. Хесон липнет к нему как коала, обхватывая руками шею альфы, и щекой прижимается к его щеке. Чонгук несколько раз звонко целует его в щеки и висок, куда дотягивается, прикрывает глаза, когда шумно вдыхает запах своего ребенка, а потом переводит взгляд на Тэхена, который останавливается неподалеку. Омега слабо улыбается этим милостям, сжимая в пальцах курточку.
— Что-то случилось? — спрашивает Гук, когда сажает Хесона на свой стол, и тот безнаказанно водит руками по нему, распихивая важные документы в стороны. Чон лишь гладит ребенка по голове, глядя на парней.
— Нет, мы пришли в гости, — говорит Тэ, прислоняясь бедром к столу, на что Гук неверяще вскидывает брови. Тэхен не приходит к нему на работу. Тем более просто так в гости. — И я хотел с тобой поговорить, — а вот это уже ближе к правде.
— Я присмотрю за Хесоном, разговаривайте, — говорит Намджун, протягивая руку и зовя мальчика «Сон-а, пойдем, я угощу тебя сладким». Чонгук снимает ребенка со стола, обратно на ноги и тот, подержавшись за руку Чонгука, торопливо идет уже к Намджуну, который олицетворяет собой пирожные, газировку и конфеты.
— Джин-хен обещал заехать, — говорит Гук растерянно им вслед. — Может быть, ты перехватишь его.
Намджун согласно кивает и, держа Хесона за руку, выходит с ним из кабинета, беседуя о чем-то важном, вроде, что вкуснее: шоколадное или клубничное пирожное?
Тэхен вздыхает, когда они остаются наедине. Он думал об этом долгих три дня. Взвешивал все за и против. В итоге все вышло как-то совсем иначе. Нынешняя ситуация совершенно отличалась от той, в которой он был четыре года назад. Тэхен впервые поймал себя на мысли, что ему ничего не мешает сказать Чонгуку о беременности. Совершенно ничего. Возможно, это даже прозвучит как радостная новость.
Чонгук снимает пиджак и расстегивает пару пуговиц сверху, когда подходит ближе, и поднимает лицо Тэхена за подбородок, заглядывая в его глаза. Тэхен тихо вздыхает, пока Гук словно сканирует его взглядом, прищуривая темные глаза.
«Господи, просто скажи ему», — думает Тэхен и сглатывает, облизав губы и глядя в глаза альфы.
«Это ведь Чонгук. Твой Чонгук. Он…он будет рядом».
Думать, что на этот раз все иначе, что все изменилось и что старых ошибок уже не повторится, что он не испытает старой боли и снова не останется один — это ошибка, глупость. Но Тэхен именно так и думает. Отпускает себя и позволяет себе принять эту мысль. Смириться с ней.
— Ты даже представить не можешь, как я боюсь сейчас того, что ты скажешь, — тихо говорит Чонгук. Он запускает пятерню в волосы Тэ, пропуская пряди через пальцы, и омега прикрывает глаза от этого прикосновения, сильнее опираясь о стол за спиной руками.
— Почему? — почти шепотом спрашивает Ким, на что Гук слабо улыбается.
— Всегда ожидаю подвоха, чего-то страшного. Не могу привыкнуть, что теперь ты можешь вот так просто войти в мой кабинет, — так же тихо отвечает младший, губами касается теплой щеки, ведя ими к виску, а затем вниз, к уголку губ. — Что можешь просто так привести ко мне нашего сына.
— Разве ты не рад? — Тэхен безумно хочет держать открытыми глаза, но это выше его сил. Его рука обвивает шею альфы, притягивая ближе к себе.
— Безумно рад, — Чон улыбается в его губы, когда Тэхен открывает глаза и тихонько вздыхает.
Решайся.
— Будешь рад, если я буду приводить к тебе двоих?
Тишина, которая зависает между ними, кажется такой устрашающей и звенящей, что Тэхен слышит, как работает ноутбук альфы. Он успевает испугаться, пожалеть о том, что сказал, и уже придумывает, как быстрее всего сбежать из кабинета альфы. Чонгук смотрит на него сначала растерянно, а затем с каким-то страхом. Только чего он боится, Тэ не знает.
— Что? — задает вполне «логичный» вопрос Чонгук, отодвинувшись на немного. Тэхен опускает голову, прикусывая губу.
— Я сделал тест. Он положительный. Ты был со мной в течку, а я не успел выпить таблетки. Так что, думаю, что я…
Тэхен давится выдохом, когда Чонгук так сильно сжимает его своими руками, словно раздавить хочет. Гук стискивает его в объятиях, прижимается носом к шее и дышит. Глубоко, сильно, у Тэхена даже мурашки по спине от его вдохов-выдохов.
Словно Вселенная взорвалась. Как будто миллионы, нет, миллиарды звезд осыпались на Чонгука, вынуждая сиять все вокруг и его самого — вот на что похоже это чувство, которое с геометрической прогрессией растет внутри него, в его сердце, в его душе. Тэхен ждет ребенка.
Его ребенка. У них будет ребенок.
Тэхен теряется, не находит нужных слов и только неуверенно кладет руки на плечи парня. Тот так сильно напряжен и, кажется, дрожит, что омега косится на черную макушку, хмурясь.
— Гук, — настороженно и чуть испуганно шепчет Тэхен, пытаясь отодвинуться. — Ты что, плачешь?
Чонгук не пускает, сильнее оплетает его руками, вздыхает как-то надрывно и шмыгает носом. Тэ отчетливо чувствует влагу на своей шее и уже точно подрагивающие плечи альфы под своими ладонями.
Когда родилась Джихен, когда Чонгук впервые взял этот маленький сверток одеял, в котором лежало тельце его племянницы, Чонгук плакал от того, что никогда не испытает подобного с Тэхеном. С тем единственным парнем, от которого он хотел получить такой сверток. Когда он узнал про Хесона, то было бесконечно жаль, что он все пропустил. И Чонгук понятия не имеет, что он сделал в прошлой жизни, что, несмотря на все испытания, Судьба все же дарит ему этот шанс.
Шанс видеть, как растет твой ребенок, просыпаться ночами, чтобы покормить, учить ходить и разговаривать, переживать прорезывание первых зубов, справлять дни рождения с шарами, клоунами, с тортом и задуванием свечей. У Чонгука появился этот шанс.
— Чонгуки, — Тэхен гладит его по голове, пытаясь успокоить. — Эй, перестань, ну чего ты?
— Я так счастлив, — голос Чонгука срывается на последнем слове, он отчетливее шмыгает носом, целует Тэхена за ухом, мажет мокрыми от слез губами, но по-прежнему прижимает к себе. — Тэхен, я так счастлив. Ты делаешь меня таким счастливым.
Тэхен ожидал чего угодно, но не того, что Чонгук так расчувствуется. Альфа совершенно не ослабляет своих объятий, и омега понимает, что младший
рад. Что он по-настоящему рад, он даже плачет, черт возьми.
Когда первая волна стихает, Чонгук все же отстраняется, и взору Тэхена предстают красные глаза, мокрые слипшиеся ресницы и порозовевший кончик носа, с приоткрытыми влажными губами. Господи, он ведь еще такой ребенок.
Тэхен слабо улыбается, гладит лицо Гука ладонями, стирая дорожки слез и качает укоризненно головой. Мол, какие дети, мне бы с тобой справиться, нытик.
— Можно я…? — спрашивает Чонгук, опуская взгляд вниз, и Тэхен не сразу понимает, что хочет альфа, но когда теплая ладонь Чонгука ложится на голый живот под свитером, давится вдохом.
Прикосновение такое осторожное, боязливое, такое трепетное, что Тэ задерживает дыхание и прикусывает нижнюю губу. Чонгук гладит по коже большим пальцем, а у Тэхена так сильно стучит сердце, оно словно вот-вот разорвется от любви к этому парню.
— Ты еще ничего не почувствуешь, — почему-то шепчет омега, но Гук смотрит на него с легким укором.
— Я все чувствую, — говорит он с умным видом, а потом, когда Тэхен хочет засмеяться, наконец-то целует его. Нежно и глубоко, но без яростного напора. Тэхен тянется навстречу, впускает теплый язык, после того как Гук лижет его нижнюю губу, и никак не может перестать улыбаться в поцелуй.
Ему даже кажется, что он наконец-то сделал свой первый полноценный вдох.
— Ох, детка, аккуратнее, твои родители меня убьют, — причитает Намджун, пока Хесон орудует чайной ложечкой в пирожном, расковыряв его, размазав по всей тарелке и перепачкавшись сам: и лицо, и пальцы и даже свитерок.
— Родитель из тебя никакой, — раздается за спиной Намджуна отчего он дергается, неловко мазнув салфеткой и промахнувшись мимо детских губ. — И как только Тэхен додумался оставить его с тобой. Дай сюда.
Джин легко скидывает пальто на колени альфы, выдергивает из его рук салфетку, садясь за стол и сажая себе на колени мальчика, который радостно приветствует «дядя Джи-ин» своим шоколадным ртом.
— У меня не было опыта, — говорит Джун, откинувшись на спину. Сокджин вытирает рот Хесона и его руки, а затем складывает испачканную салфетку и, отложив последнюю на стол, смотрит на альфу.
— Это печально, — говорит он, вздохнув. Намджун хмыкает, кивая.
— Согласен.
— Не волнуйся, у тебя все впереди, — продолжает Сокджин, игнорируя то, как Хесон опять уткнулся в тарелку и вновь перепачкал кончик носа.
— С тобой? — Намджун давит своими вопросами, тоном которым их задает, словно не спрашивает, а ставит перед фактом. Сопротивление у Джина выглядит наигранным и до ужаса фальшивым, он смеется, разве что не показательно голову запрокинув.
— Господи, ты оказывается тот еще шутник, — Джин отпивает молочный коктейль, купленный Хесону, и отводит взгляд в сторону витрин маленькой кофейни для работников здания.
— Сокджин, я не шутил.
Намджун подается вперед, и Джин крепче прижимает к себе мальчика, который протестующе мычит «отпусти» и пытается дотянуться до тарелки или вовсе слезть с чужих коленей.
— Я не шутил, я хочу быть с тобой, разве ты еще не понял?
— Намджун-а…
— Я не могу так больше. Не потому что дорого или не хочу, я провожу столько времени в гребаном самолете, ради короткой ночи в Нью-Йорке. Мне этого мало, понимаешь? Я теряю столько времени, которое мог бы провести с тобой, сходить в кино или ресторан, в музей, на выставку, куда захочешь. Но все, что мы делали — только трахались. Я не хочу делать вид, что мне все равно и врать всем вокруг, что я не чувствую к тебе ничего, когда ты — единственный, о ком я думаю постоянно. То, как ты отталкиваешь меня, причиняет боль. Чонгук смог быть с Тэхеном, так почему этого не можем сделать мы?
Джин поджимает губы, отводя взгляд в сторону. Намджун всегда прямолинеен. Его слова всегда отдают горечью и режут без ножа. Их отношения отдают горечью и режут без ножа. Тянутся уже на протяжении стольких лет, не приводя ни к чему конкретному. Джин не дает жить Намджуну и не живет сам.
— Потому что мы не Тэхен и Чонгук.
Альфа вздыхает и трет пальцами виски.
— Знаешь, не думаю, что смогу так дальше.
У Сокджина что-то больно рвется внутри, кровит и заливает все вокруг. Кажется, это разбивается его сердце.
❖
Первым заходит Намджун, держа на руках Хесона, которого развлекает с улыбкой за его спиной Сокджин. Как хорошо, что малыши еще не различают искренности и настроения улыбок. Сокджин выглядит жалко.
— Эй, эй! — восклицает Намджун, когда видит, как Чонгук тянет Тэхена за бедра к себе, стоя между его разведенных ног, и омега проезжается задницей по столу, оборачивая ноги вокруг талии младшего. Чонгук лениво покусывал его шею, они о чем-то тихо переговаривались, когда вошел Ким. — Я принес вашего ребенка, вообще-то. Оторвитесь друг от друга.
Сокджин неуверенно поглядывает на опьяненного любовью и счастьем Тэхена, который болтает в воздухе ногами, сидя на столе, пока Чонгук забирает Хесона к себе на руки, и мальчик принимается рассказывать о своих похождениях отцу.
Джин взглядом спрашивает «ну что?», а Тэхен только улыбается шире, ярче, смотрит сначала на Чонгука и Хесона, а затем снова на старшего и согласно кивает.
— Ты сказал ему? Да? Правда? — Джин оказывается рядом и сжимает Тэ за руку.
— Сказал, — отвечает за него Чонгук. — Сон-а, хочешь братика? — спрашивает у сына альфа, отчего Намджун широко распахивает глаза.
— Может, это сестренка, — лениво вставляет Тэ, посмеиваясь над тем, как растерянно смотрит на них сын.
— Правда? — хлопает мальчик в ладоши, на что Чонгук согласно кивает, клюнув его в щеку. — У меня будет братик как у Суджина?
— Лучше, — смеется Тэхен.
— Суджин — тот мальчик из больницы? — спрашивает Чонгук, смутно припоминая имя. Тэхен кивает, рассказывая, что они виделись несколько раз на профилактических приемах. Он познакомился с родителями мальчика-омеги и те рассказали, что им пришлось зачать второго ребенка, чтобы тот стал донором. Грустная история, но главное Суджин пошел на поправку, и его маленький братик радовал родителей не меньше.
— Стоп, — Намджун машет рукой, привлекая внимание. — Вы о чем, черт возьми?
Чонгук выглядит мечтательно и максимально умиротворенно, а еще капельку гордо, когда говорит:
— Хен, Тэхен подарит мне второго малыша. У нас будет ребенок.
Намджун открывает и закрывает рот, так ничего и, не сказав, он почему-то смотрит на Сокджина, который улыбается им двоим. Старший омега был прав: они не Тэхен и Чонгук. Такими сумасшедшими быть сложно.
❖
Тэхен неторопливо разматывает шарф с шеи, пока с легкой меланхолией смотрит на табличку «Доктор акушер гинеколог Ли Сансик». Интересно, вспомнит ли он его?
— Гук, — Тэхен тянет альфу за рукав пальто к себе. Младший прирос ногами к полу рядом со стендом, где в картинках показывалось, как при беременности растет живот от недели к неделе. Глаза Чона были круглыми и слегка испуганными.
— Он что, правда, вырастает такой огромный? — спрашивает почему-то шепотом Чонгук, интересуясь размерами живота беременной омеги, пока Тэхен пытается стянуть с него верхнюю одежду. — У тебя был такой же?
Тэхен вскидывает брови в изумлении, а затем показательно закатывает глаза.
— Да, Чонгуки, твой сын был немаленьким, — как ребенку объясняет Тэ, складывая одежду на кушетке. — В этот раз не думаю, что будет меньше.
— Но…- задумчиво начинает Гук, и омега снова останавливается перед дверью. — Как же мы будем заниматься сексом?
— Господи, заткнись ты, — Тэхен едва сдерживается, чтобы не отвесить подзатыльник и рассмеяться одновременно. Поэтому он легко стучит в дверь, приоткрывая ее и спрашивает «можно?»
Доктор Ли все такой же, только морщинка меж бровей чуть глубже, да взгляд мудрее. Улыбка, которой он встречает Тэхена, дезориентирует, но отчего-то становится почти сразу спокойно.
— Глазам своим не верю, Тэхен? — Ли даже встает с места, протягивая руку, и Тэхен охотно ее пожимает. Чонгук смотрит на них с легким недовольством, но здоровается, руку жмет и представляется «Чон Чонгук — альфа Тэхена». Тэ вздыхает, отводит взгляд в сторону и кусает губы. Чонгук забавный в своей любознательности и ревности, и Тэхен просто не знает, что ему делать.
— Рад знакомству, — доктор снова присаживается в кресло, обращая внимание на Тэхена. — Как дела? От Юнги слышал, что твой сын серьезно болел. Как он сейчас?
— Все хорошо, он почти поправился, — улыбается Тэхен. Чонгук нервничает, и омега берет его руку в свою. Сам захотел пойти, нечего теперь фырчать и разбрасывать свои флюиды самца, метя территорию.
— Это замечательно, так что привело вас ко мне?
— Беременность, — говорит Тэхен и впервые не чувствует страха и сомнений. Доктор Ли удивляется, а затем улыбается и даже легко смеется, прищурившись. Он говорит, что рад, что именно с таким настроением и надо приходить, а не как в прошлый раз.
— А что было в прошлый раз? — влезает Чонгук, и Ли прикусывает язык, понимая, что сболтнул лишнего, но Тэхен машет рукой, мол, он знает, не волнуйтесь, Док, продолжайте.
— Тэхен чуть не прервал беременность, — осторожно говорит Ли, и Чонгук сильнее сжимает пальцы Тэхена в своей руке. Да, он знает про аборт, который хотел сделать омега, но то, что он слышит в следующий момент, вынуждает повиснуть угрожающей тишине. — Я рад, что он нашел достойного альфу для своих детей. Уверен, Чонгук-ши, вы сможете стать отличным отцом и для старшего мальчика.
Тэхен прикусывает щеку, в тот самый момент, когда буквально чувствует волны какого-то недовольства от Чонгука.
— Док, Чонгук… — начинает Тэхен, но холодный голос альфы перебивает его.
— Если что, — говорит Чонгук. — Я и есть его отец.
Доктор Ли моргает несколько раз, складывая в голове все факты, а Чонгука все не отпускает. Тэхен громко вздыхает, когда обстановка накаляется до максимума.
— Может быть, — осторожно спрашивает омега, — посмотрим, как там наш малыш?
На этот раз Тэхен лежит на кушетке с гелем на животе и с чувством ожидания, нежели со страхом. Чонгук с умным видом смотрит в монитор, но ничего не видит, пока Ли водит датчиком туда-сюда.
— Вот он, — довольно говорит Док, щелкает клавишами, замеряя и высчитывая размеры, а Тэ улыбается. — Уже большой, Тэхен, 11 недель.
— Где? — спрашивает Чон, хмурясь. Доктор фиксирует изображение, и Чонгук видит его. Крошечные ручки, ножки, крошечный человечек. Гук заторможенно кивает, все ещё не веря в это чудо, а Тэхен внутренне смеется над ним, умиляясь.
Когда кабинет наполняют глухие, громкие и ритмичные удары, Чонгук вздрагивает, а у Тэхена замирает сердце, и он вспоминает тот момент, когда впервые услышал сердечко Хесона. Это было так волнительно и страшно. Он помнит себя несмышленым и загнанным в угол, сейчас же все совершенно иначе. Сейчас этот звук заставляет в его душе распускаться чему-то красивому, теплому и нежному.
— Что…что это за звук? — спрашивает Гук, выглядя любознательным и настороженным мальчишкой. Тэхен сжимает его руку в своих пальцах и смотрит на своего альфу.
— Это стук сердца, Чонгук, — Тэхен вздыхает, глядя, как в глазах альфы загорается такой яркий свет, словно новая звезда рождается. — Сердцебиение нашего малыша.
