Ступай осторожно

"...эту тьму я признаю своей."

— Джонатан, нет! Гарри взглянул на Лили, его лицо ничего не выражало. — Слишком поздно, — ровным голосом произнес Джеймс Поттер, прежде чем Гарри смог вставить хоть слово. — Магия уже скрепила нашу клятву. Если один из нас не появится, требования другого автоматически вступят в силу. Другого выхода нет. — Я все расскажу МакГонагалл, — пригрозила Лили. Поттер пожал плечами, по-прежнему не глядя на девушку. — Даже если нас исключат, нам все равно придется участвовать в дуэли — это магическое обязательство. — Вы не можете! — воскликнула Лили. — Это глупо, это опасно, вы… — Что именно тебе не понятно в словосочетании «магическое обязательство», Эванс? — ровным голосом прервал её Снейп. Лили замолкла. Гарри растерянно переводил взгляд с неё на Северуса, вспоминая сказанное ей накануне. «Они были друзьями», — думал он, мимоходом подмечая, как губы Снейпа растягиваются в усмешке. — Не могу поверить, что вы… — сдавленным голосом прокричала девушка и убежала. Поттер обернулся ей в след так быстро, что Гарри показалось, что гриффиндорец свернет себе шею. — Недостаток сна, — объяснил Фрост, когда Лили в слезах опустилась на свое место , под ошарашенные взгляды гриффиндорцев. — Где и когда? — прорычал Поттер сквозь зубы, снова поворачиваясь к слизеринцу. Фрост окинул его равнодушным взглядом: — Твои предложения? Поттер переглянулся с Блэком, и Мародёры обменялись кивками, словно придя к негласному соглашению. — Эй, — пропищал Петтигрю, — как насчет комнаты трофеев? Туда никто не ходит, и это нейтральная территория… — Питер! — резко оборвал его Блэк. — Заткнись. Тот захлопнул рот, громко клацнув зубами. — Комната трофеев, в полночь, — холодно предложил Поттер. Гарри повернулся к Северусу. Блестящие черные глаза встретили его взгляд, и на секунду сердце юноши замерло. — Комната трофеев, полночь, — согласился он, едва Северус чуть наклонил голову. — Требования? — спросил Поттер. Фрост оторвал взгляд от слизеринца, его сердце бешено стучало. Глаза Джеймса тут же вспыхнули: — Как участник поединка, я объявляю свои требования: если ты проиграешь, то не станешь разговаривать с Лили Эванс год и один день . Гарри фыркнул. — Согласен, — он почувствовал слабое касание магии, словно облаком сгустившейся над его головой. — Как участник дуэли, я объявляю свои требования, — он замолк, перебирая варианты. Машинально он взглянул на Северуса, но по лицу слизеринца невозможно было что-либо понять. Гарри вглядывался долгую секунду, в попытке отыскать хоть какую-нибудь мысль или эмоцию в этих бездонных глазах. — Я объявлю свои требования перед дуэлью, — наконец сказал он. — Так нельзя! — запротестовал Блэк. — Нельзя? — парировал Гарри, поднимая брови. — Условия должны быть названы перед дуэлью, это единственное ограничение, — “Я так думаю”. Он даже не знал о необходимости требований, полагая, что честь — это единственное, что они ставили на карту. Блэк сердито нахмурился, собираясь что-то сказать. — Отлично,— выдавил он. — Полночь, комната трофеев, и ты объявишь свои глупые требования. Гарри кивнул: — Согласен. Лицо Блэка исказила волчья ухмылка: — Будь готов получить по своей слизеринской заднице. Гарри слабо улыбнулся. — Посмотрим, — быстро сказал он, не дав Снейпу ответить. — Сегодня ночью, комната трофеев , — он сосредоточился на своём завтраке, больше не обращая внимания на гриффиндорцев, в надежде, что они уйдут. К счастью, Мародёры так и поступили. — Итак, — ровно сказал Северус. Гарри опустил руку с вилкой на стол. Чувство голода внезапно испарилось. — Итак, — повторил Фрост. Он судорожно пытался подобрать слова. Спустя несколько секунд юноша продолжил: — Ты снова со мной разговариваешь. — Ну, конечно, разговариваю, — резко проговорил Снейп. — С чего бы это? — настороженно поинтересовался Гарри, прилагая немалые усилия для того, чтобы его голос оставался ровным и безэмоциональным. Он наконец отпустил несчастную вилку, которую до сих пор крепко сжимал в руке. — До сего момента ты упорно игнорировал меня. — Это не важно, — неожиданно зло воскликнул Северус. — Важно то, что ты должен победить в дуэли с Поттером! — У них нет ни единого шанса на победу, — Фрост фыркнул. Ему было приятно подчёркивать своё превосходство, и это взволновало его. Раньше Гарри не мог позволить себе такого поведения — он должен был носить маску спасителя, хорошего гриффиндорца. Но сейчас он не был Гарри Поттером, он был Джонатаном Фростом, он… … был Волдемортом. Волдемортом — воплощением высокомерия. Гарри почувствовал, как его желудок сжался. — Не будь идиотом, — пробормотал Снейп, выводя Гарри из задумчивости. — Может вы и равны в бою, но у Поттера припрятано несколько карт в рукаве. — Ты с ним сражался? — учтиво спросил Фрост. Часть его вздрогнула от подобной перемены: только что он был высокомерен, как чистокровный маг, и вдруг — покорен, словно домовой эльф. — Да, — запинаясь, ответил Северус. — В прошлом году. И я не думаю, что его тактика сильно изменилась. Я проанализировал её. Краем глаза Гарри наблюдал за Снейпом. Закончив говорить, слизеринец вновь вернулся к своей маске равнодушия и отстранённости. Гарри задался вопросом: «Почему?» Его охватил внезапный страх, что Северус снова будет вести себя с ним холодно, и, мгновение спустя, он понял причину. «Ему неудобно, — подумал Гарри. — Он не хочет, чтобы я узнал, что он проиграл в той дуэли. Поэтому он изображает холодность и безразличие». Неожиданно Фрост почувствовал, как по его телу пробежала дрожь. Он заглянул в тарелку, чувствуя ужасное смущение и борясь с желанием прикоснуться к человеку, сидящему рядом. Это чувство, как электрическим разрядом, поразило его. Он почти задыхался от тоски. Гарри сжал кулаки. «Не поддавайся желаниям Волдеморта, — думал он, вонзая ногти в ладони. — Не дай ему победить, не дай!» Волна тоски пошла на спад, в голове прояснилось, и он понял, что Северус ждет от него ответа. — Думаю, да, — нейтрально сказал он. — У нас зелья, а потом обед. Я могу показать тебе анализ и диаграммы в моей спальне… — В твоей спальне, — повторил Гарри, снова испытывая странные чувства. Северус кивнул. — Да, — осторожно ответил он. — Ладно. Мы опоздаем к Каментуму. У нас сегодня практическое занятие. Поторопись, ты мучаешь эту сосиску уже пять минут. «Впервые, он подгоняет меня на урок»,— подумал Фрост, и задумался над тем, что бы это могло значить, если вообще что-нибудь значило. Задание по зельям было достаточно простым, чтобы Гарри мог спокойно наблюдать за Северусом. Снейп, безусловно, был лучшим в классе, и профессор Каментум заметил, что он превосходен — как всегда. Северус на это поднял подбородок, став похожим на ястреба, и Гарри почувствовал странное чувство гордости. «А Малфой, похоже, не на высоте», — подумал Фрост, когда котел блондина вздрогнул и изрыгнул из себя поток ядовитых фиолетовых пузырей, и, быстро перелив в чистый флакон немного своего варева, поспешил отнести его на проверку Каментуму. Юноша остановился, заметив Лестрейнджа, движущегося к учительскому столу на несколько шагов впереди него. — Все верно, Лестрейндж, — оценил Каментум. Голос профессора звучал устало, когда он постучал палочкой и на пергаменте напротив надписи Терренс Лейстрендж появилась оценка «П». Лестрейндж повернулся, собираясь уйти, и коротко улыбнулся Гарри. Его глаза блестели. — Удачи, Фрост, — тихо (так, чтобы только Гарри мог его услышать) проговорил он. — Спасибо, — холодно ответил Фрост и быстро подошел к преподавательскому столу, пока Лейстрейндж не сказал что-нибудь еще. Каментум бросил лишь беглый взгляд на его образец и прогудел: — Все верно, Фрост. Гарри скользнул на свое место. Он закончил достаточно рано, до конца урока оставалось пятнадцать минут. Так как он не взял с собой никакой книги, чтобы почитать, он принялся за домашнее задание. «На самом деле мне вообще нечего делать», — подумал юноша, усмехнувшись. В ближайшие несколько лет ничего не произойдет. Ему было интересно, разозлится ли на него профессор, если он минут десять вздремнет, и он решил, что Каментум этого, вероятно, даже не заметит. Но как только он положил голову на парту, ему в нос ударил запах внутренностей саламандры и мозгов тритона, и мысли, которые рекой потекли в его голову, были воспоминаниями Волдеморта: склонившиеся перед его силой Пожиратели Смерти, и Северус… Фрост вздохнул и закрыл глаза, пытаясь прогнать наваждение. Он устал. Ему нужно поспать. «Ты не можешь просто отодвинуть мысли на задворки памяти, — сердито подумал он мгновение спустя. — Ты не можешь так просто забыть это. Проблема не решится сама собой». Он потер глаза. Что ему делать? «Северус наконец-то заговорил со мной», — подумал он. Мысли потихоньку прояснялись, и юноша с нежностью взглянул в направлении слизеринца . Снейп, казалось, был полностью погружен в учебник по зельям. Немного нахмурившись, он что-то рассматривал, слегка касаясь губ тонкими пальцами. Гарри сглотнул. «Может быть, мы сможем вернуться к работе над зельем сна-без-сновидений, — подумал он. — И то, что он так долго меня игнорировал, не имеет значения. Он снова со мной разговаривает, и только это важно…» Он остановился и быстро посмотрел в другую сторону, пробежав рукой по волосам. Что с ним не так? Мгновение он был неосторожен, и в его разуме тут же возникли отвратительные мысли Волдеморта — о Снейпе! «Игнорируй его! — зарычал на себя Гарри. Северус не был важен. Его нынешняя ситуация — он застрял в прошлом! — вот что важно. Он должен вернуться. Он должен снова открыть Прибежище (его желудок сжался, и он подумал о том, чтобы повернуть зеркало лицом к стене) и найти способ вернуться в свое время. Также было бы неплохо найти заклинание, которое использовал Волдеморт, чтобы подчинить себе дикую магию… «Да, именно это я и сделаю», — подумал Фрост и положил голову на скрещенные руки. Он посмотрел на Северуса и почувствовал, как губы сами собой растянулись в улыбке, когда слизеринец перевернул страницу и внимательно всмотрелся в отрывок или диаграмму или… Гарри уткнулся лицом в ладони и застонал: «Ну вот опять…» В конце концов, он решил составить для Лили записи по ритуалу с прошлой ночи — они встретятся уже на следующем уроке. Он взял пергамент и задумался, что написать. Что дикая магия вошла в нее и заставила поклониться ему, как своему господину? Знает ли она вообще, что дикая магия вошла в неё? Когда оставалась минута до конца урока, он нацарапал что-то о том, что она «казалось, была одержима неизвестным природным потоком». Вскоре урок закончился. Гарри закинул записи в рюкзак и на выходе из класса наткнулся на Северуса. — Я заметил, что ты тоже получил высший балл, — тут же сказал Снейп. — Хорошая работа. Фрост с трудом подавил улыбку. — Спасибо. Я уверен, что для тебя это не новость, мистер Превосходно-как-всегда. На щеках Северуса тут же появились розовые пятна. Гарри почувствовал неудержимое желание рассмеяться. — Итак, мистер Совершенство, возможно, мы сможем поработать над зельем сна-без-сновидений. — легко проговорил он. Улыбка на лице Северуса исчезла, как солнечные лучи на закате. «Скажи да, — горячо подумал Гарри, не сводя глаз с лица слизеринца. — Пожалуйста, скажи да…» — Я, эээ… нашел некоторую информацию о… — «черт, я еще ничего не нашел!» — о… ммм… — он напряг память. — Кирусе Жестоком. Его эксперименты по поводу прекращения снов. — Это был Менгеле , — холодно ответил Северус. — Кирус экспериментировал на отказе от сна, а Менгеле пытался дать людям возможность спать без сновидений, тем более что Розмари Пеан не жила в 1000 году до н.э. — О, — вяло сказал Гарри, гадая, кто же такая была эта Розмари Пеан. — Я это и имел в виду. Северус усмехнулся. — Возможно, мы сможем поработать над проектом завтра. Сегодня нам стоит подготовиться к дуэли, — его глаза блестели. Фрост почувствовал, как внутри него прокатилась волна облегчения. — Точно, — счастливо сказал он. — В любом случае по поводу дуэли… — заговорил Северус, прочистив горло, и Фрост покорно принялся слушать детальную критику методов дуэлинга Поттера. Они зашли в класс трансфигурации, и бывший гриффиндорец нерешительно остановился в проходе. До этого на всех уроках они сидели раздельно: Гарри в одном темном углу, Северус в другом. Но сейчас слизеринец автоматически подтолкнул Гарри к одному из углов. — Ты заслонил проход, — прошипел он. Фрост сел за парту, и Снейп тут же скользнул на стул слева от него. — В прошлый раз тут кто-то сидел, по-моему, Булстроуд… — начал Гарри, но Северус смерил его испепеляющим взглядом. — Секундант должен оставаться с дуэлянтом на протяжении всего дня, — ответил он. — Ты этого не знал? — Не совсем, — сказал Гарри. — Я … Я воспитывался не в семье волшебников. Краем глаза он тревожно посмотрел на лицо Северуса. — Понятно, — холодно сказал Снейп. «Черт возьми, — подумал Гарри. — Почему я должен напоминать ему об этом? Но нет, это не то, о чем нужно сейчас думать”. Он должен поменять отношение Северуса к магглорожденным. Он задумался: двадцать лет спустя были ли у Снейпа эти предрассудки? Фрост моргнул, понимая, что не знает ответ. «Это показывает, как мало я знаю о нем», — понял он, чувствуя странное сожаление. От дальнейшего разговора их избавила вошедшая в класс МакГонагалл. — Где Поттер и Блэк? — спросила она, глядя на их пустые места. — Снова опаздывают? — она вздохнула и села. — Я должна… В этот момент Поттер и Блэк ввалились в дверь. — Извините, — задыхаясь, пробормотал Блэк, убирая упавшую на глаза челку. — Нас… м… — Задержали, — подсказал Поттер. — Да, задержали, — быстро согласился Блэк. — Пивз. Поттер кивнул. МакГонагалл внимательно посмотрела на них. Затем она перевела взгляд на Поттера и строгим голосом, которого Гарри никогда раньше не слышал у неё, сказала: — Должна вам напомнить, Джеймс Поттер, что вы староста школы и, как предполагается, пример для всей школы. Поттер побледнел. — И-извините, проф… — Вы ведь понимаете, что подобное поведение может послужить основанием для потери определенных привилегий? Поттер сглотнул и кивнул. Пошатываясь, он пошел на свое место и вздрогнул, когда Лили одарила его обжигающим взглядом. Северус захихикал, но Поттер оказался слишком потрясен, чтобы ответить. Блэк, напротив, подарил слизеринцу неприятный оскал. — Не обращай внимания, — тихо сказал Гарри. Северус кинул на Гарри раздраженный взгляд. — Сегодня мы будем проходить анимагию, — объявила МакГонагалл. Класс взорвался взволнованным шепотом, и только Мародеры самодовольно улыбались. Гарри бросил взгляд на Северуса. Тот сидел с мрачным выражением на лице. МакГонагалл прокашлялась. Класс успокоился. — Процесс трансформации анимага крайне сложный, и большинство из вас, — она смерила класс взглядом, — не смогут добиться в этом успеха. Блэк бросив красноречивый взгляд на Северуса, усмехнулся. Гарри подавил желание чем-нибудь кинуть в него. — Процесс трансформации начинается с понимания вашей животной сущности. Существует простое заклинание, которое поможет идентифицировать это животное и… Гарри нахмурился. Он почувствовал, как нить магии протянулась от Блэка и Поттера, сидящих с масками невинности на лице. Но магия была направлена не на Северуса. Она прошла над плечом МакГонагалл к щетке для доски. — Вы войдете в сознание животного и сможете определить такие характеристики как наличие меха, перьев, чешуи, или… Гарри прищурился, наблюдая, как мел сам по себе начал писать на доске. Он уже видел этот почерк раньше, на карте Мародеров. Он почувствовал, как Северус рядом с ним напрягся. МакГонагалл остановилась. Затем она обернулась. Несколько гриффиндорцев разразились приступом смеха. — Будь уверен, что взял с собой бинт, — гласила надпись. — Я надеру Фросту зад так, что тебе придётся сильно постараться, чтобы вылечить его, Сопливус! Гарри вздохнул в недовольной скуке. — Очень смешно, — пробормотал он себе под нос. Он посмотрел на Северуса, но к его удивлению лицо Снейпа было бледнее, чем обычно, и его ноздри раздувались в гневе. "Это даже не очень умный выпад", — думал Гарри, пробегая глазами по сообщению в поисках скрытого смысла. — Блэк, Поттер! — рявкнула МакГонагалл. — Мы ничего не делали, — с притворной невинностью воскликнул Блэк. — Правда, Джеймс? Поттер выглядел более нерешительным, чем его соучастник. «Боится потерять значок старосты?» — предположил Гарри. — Сириус прав, мы… МакГонагалл посмотрела на Поттера: — Я всего пять минут назад вас предупреждала по поводу потери некоторых привилегий! — взорвалась она. Поттер побледнел, а Блэк неожиданно запнулся. — Профессор, — пропищал голос. — Это был я. Я сделал это. Гарри повернулся, едва заслышав Петтигрю. — Это не смешно, — отрезала МакГонагалл. — Но это правда, это я, — настаивал Питер. Гарри сделал глубокий вздох. Голос Петтигрю раздражал его, как ничто другое в этом мире. «Подлый предатель, — снова разъярился Фрост и сделал еще один глубокий вздох. — Как он попал в Гриффиндор, непонятно…» — Хорошо, — оживилась МакГонагалл. — Пятьдесят баллов с Гриффиндора за эту выходку и отработка сегодня вечером с Филчем. — Да, профессор, — кротко ответил Петтигрю. МакГонагалл повернулась и, со свистом взмахнув палочкой, стерла сообщение с доски. Остальная часть урока была довольно спокойной. Гарри заметил, что Северус был сильно поражен выходкой Мародеров и с каждой минутой становился все более раздражительным и угрюмым, особенно после того, как у него не вышло заклинание Спиритус Аниманс. — Ты победишь, Фрост, — неожиданно сказал он. Гарри внимательно посмотрел в ответ. — Я собираюсь удостовериться, что ты победишь Поттера и Блэка, — тихо проговорил он. Гарри кивнул. “Я выиграю, — жестоко подумал он. — Они и не поймут, что их сразило”. Мгновение длилось слишком долго, и, когда Фрост отвел взгляд, его сердце бешено стучало. Он знал, что это — желания Волдеморта, но почему он позволил ему победить? Гарри мог подавить ненависть Волдеморта к магглорожденным. Он мог победить, и это хорошо — он должен победить это. Он отвернулся от Северуса и понял, что копается в рюкзаке. “Ах”, — подумал он, вытаскивая записи. — Что это? — подозрительно спросил Снейп. — Ничего, — отмахнулся Гарри, разворачивая пергамент так, чтобы надпись оказалось лицом к столу. Северус прищурился, но прежде, чем он смог продолжить, МакГонагалл отпустила класс , озвучив напоследок домашнее задание: — Попытаться применить Спиритус Аниманс и прочитать главу три! Гарри встал и осмотрелся. Блэк с Петтигрю и Люпином ждали на пороге класса, но Поттер задержался где-то посередине между Лили и друзьями. Фрост подошел к Лили, которая собирала учебники, стоически игнорируя всех вокруг. — Лили, — позвал слизеринец. Девушка подняла взгляд, на её усталом лице было написано удивление. Потом она нахмурилась. — Джонатан, — ровно ответила она. Гарри протянул ей пергамент. — Вот, я сделал записи прошлой ночью, — сказал юноша, игнорируя появление в непосредственной близости Поттера. – Боюсь, они не очень хорошие, но, по крайней мере, хоть что-то. Лили взяла пергамент и бросила на него беглый взгляд. — Спасибо, — нерешительно проговорила девушка. — Я… извини за завтрак, я понимаю, что сунула нос не в своё дело, но… “Интересно, знает ли она, какие требования выдвинул Поттер?” — подумал Гарри и почувствовал… и позволил Поттеру схватить себя за плечо и грубо вытащить прочь. — Что ты думаешь, ты делаешь? — прорычал гриффиндорец. — Джеймс! — воскликнула Лили. Одновременно с ней с другой стороны класса послышался голос МакГонагалл: — Поттер! Поттер отпустил его плечо, но его лицо было искажено ненавистью и яростью. — Я до тебя доберусь, — пробормотал он и, развернувшись, умчался прочь. — Не понимаю его, — вздохнула Лили. — Мне казалось, он стал лучше… — Мм, — Гарри чуть нахмурился, заметив, что Снейп выскользнул из комнаты. — На самом деле, это условие нашей дуэли, больше никогда с тобой не разговаривать. — Что? — вырвалось у Лили. — Да. Что ж, увидимся позже, — сказал Фрост, поспешив за Северусом. Лили потянулась за сумкой. — Джонатан, подожди… Гарри, выйдя из класса, быстро осмотрел коридор — он увидел Северуса, рассекающего толпу своим характерным стремительным шагом. Фрост подавил желание окликнуть его, вместо этого он ринулся за слизеринцем, на ходу бормоча «простите меня» и «пардон». Они спускались по пустой лестнице к подземельям, когда Гарри, наконец, закричал: — Северус! Подожди! К его облегчению, Снейп замедлил шаг. — Как ты назвал меня? — резко спросил Снейп, когда Гарри поравнялся с ним. — Что? О, — “черт возьми”, проклинал себя Фрост. — Я назвал тебя по имени. Северус. Прости, если не хочешь, чтобы я называл тебя так, — быстро проговорил он, едва слизеринец открыл рот. — Этого больше не повторится. Если ты не захочешь. — Не захочу, — ответил Северус. — О, — сказал Гарри. — Хорошо. Ладно. Снейп. — И что же ты делал с этой грязнокровкой? — выплюнул Снейп, возобновляя стремительный шаг. — Чем вы занимались, что тебе пришлось делать записи? — Может ты забыл, но я тоже магглорожденный, — парировал Гарри с соответствующей резкостью. Слизеринец увеличил скорость. — Перестань убегать! — крикнул Фрост. Северус остановился и обернулся. — Что вы с ней делали? — прорычал он. — Почему ты игнорировал меня последние два дня? — возразил ему Гарри. Гнев вдруг покинул лицо Снейпа, и Гарри стало действительное интересно. Он не хотел задавать этот вопрос, но слова вырвались, словно по своему собственному желанию, и теперь в нем проснулось любопытство. — Не важно… — пробормотал Северус, — ничего, что касалось бы тебя.. — О, перестань, — настаивал Гарри. — Расскажи мне. Это имеет ко мне отношение, ты же меня игнорировал, помнишь? — юноша пытался найти ответы в голове. — Я что-то не так сказал? Что-то о Лили? — Нет! — отрезал Северус. — Просто оставь это. Сегодня у тебя дуэль с Поттером, и мы не должны спорить о… — Тогда скажи мне! — прервал его Гарри. — Я что-то не так сделал? — он с трудом вспоминал, что произошло тогда. Они проводили первый ритуал с Лили… но не похоже, что это из-за Лили. Что же это может быть? Вдруг в памяти всплыло: — Это из-за того, что я впал в кому посреди ночи? Лицо Северуса неожиданно потеряло все краски, и Фрост почувствовал, как его желудок налился свинцом. “Черт, — подумал он. — Как, черт возьми, я должен это объяснить?” — Подожди, Се… Снейп, не уходи! Он раскинул руки и схватил слизеринца за предплечья. Северус рванулся из захвата, но Гарри удержал его, не без помощи беспалочковой магии. Он чувствовал, как его руки с трудом удерживают вырывающегося парня. — Прекрати вырываться, — приказал он и резко дернул. Северус потерял равновесие, одной рукой пытаясь нащупать палочку. Они столкнулись. Плечо Северуса врезалось Гарри в грудь . Другая рука Гарри перехватила руку Снейпа, прежде чем тот смог, наконец, достать свою палочку, и затем, сменив захват, крепко стиснул запястья слизеринца. — Прекрати. Посмотри на меня. Тяжело дыша, Северус поднял взгляд. Гарри вгляделся в его глаза — черные, совершенно черные в полумраке коридора. — Пожалуйста, — наконец попросил Гарри. — Я обещаю не осуждать тебя за это. Расскажи мне, пожалуйста. Северус, все еще тяжело дыша, опустил голову, и занавес волос упал на его лицо. Фрост тоже посмотрел вниз, и увидел свои руки на запястьях Северуса, его шероховатые пальцы в шрамах от битв, резко контрастировали на золотистых в темноте запястьях Северуса . “Он так близко”, — внезапно осознал он, и ему захотелось чуть наклониться вперед, чтобы смешать их дыхание… Послышались шаги. Гарри отпустил Снейпа и сделал шаг назад. Он поднял взгляд и увидел, что кто-то спускается по лестнице. — Лейстрендж, — поздоровался Гарри холодным кивком головы. — Фрост, — ответил Лейстрендж, спокойно спрыгивая с последней ступеньки и останавливаясь, чтобы рассмотреть их. Северус развернулся и ушел, его мантия вздымалась за его спиной, пока он шел к гостиной Слизерина. Фрост чуть поднял руку, почти незаметным движением под мантией, но все еще неподвижную, и позволил руке упасть . — Трудно поймать, — вздохнул Лейстрейндж. — Крепкий орешек, не правда ли? Гарри нахмурился. — Понятия не имею, о чем ты говоришь, — отрезал он и направился вверх по лестнице. — О, все ты понимаешь, — пробормотал Лейстрендж. Фрост проигнорировал его, быстро уходя в библиотеку. * * * Гарри почти не виделся с Северусом оставшуюся часть дня. После обеда и арифмантики он пошел в библиотеку и прочитал несколько текстов по правилам ведения дуэлей. Судя по всему, Хогвартс имел свою впечатляющую историю дуэлей, хотя их число в последнее время сократилось. Неудивительно, что большинство из них было между Гриффиндорцами и Слизеринцами, и слизеринская сторона, как правило, выигрывала. “Хитрость побеждает мускулы”, — думал Гарри. После этого, проглотив ранний ужин на кухне, он пробрался в свою спальню, заглянув в гостиную только чтоб узнать, пришел ли Северус. Но когда он его не увидел, юноша вздохнул и поставил будильник, надеясь поспать хоть немного, по привычке накладывая запирающие чары, чары тишины и охранные заклинания. Проснулся он без четверти двенадцать. “Что ж, это дает мне немного времени”, — рассуждал Гарри, соскакивая с постели и быстро одеваясь. Сполоснув лицо водой, юноша заглянул в комнату Северуса. Как он и ожидал, там никого не было, кроме громко храпящего Крэбба. “Отлично”, — подумал Гарри, спокойно перемещая заклинание слежения на спящего слизеринца, и отправился на кухню, чтобы выпить пробуждающего кофе. Когда он добрался до комнаты трофеев, часы уже пробили полночь. — Где ты был? — прошипел Северус, едва Гарри зашел внутрь. — Я искал тебя весь день, тебя не было ни в библиотеке, ни в гостиной, и я не смог попасть в твою спальню. — Я наложил на комнату запирающие и чары тишины, — рассеяно проговорил Гарри. — Успокойся. Мы победим. — “Что у нас тут? Заглушающие чары, охранные, — зафиксировал он. В конце концов, Мародеры знают, что делают. Филч сегодня не сможет помешать”. С другой стороны комнаты послышался голос Блэка: — Продолжай спать, Фрост. Гарри пробежался взглядом по комнате трофеев. Он был тут несколько раз, но никогда особо не задерживался — пустые размышления среди старой славы и былого величия мало что дадут во время войны. Факелы на стенах давали лишь слабый, тусклый свет. Комната была погружена в полумрак, но слизеринец отчетливо мог разглядеть лица противников, бледные, но решительные, такие же, как и у тех двоих, что пришли поддержать Поттера и его секунданта. — Значит, привел всю банду, Поттер, — усмехнулся Гарри. Его голос прозвучал неожиданно резко, разрывая дрожащую тишину. Питер Петтигрю и Ремус Люпин зашевелились. Люпин подавил зевок, а Петтигрю с вызовом выдвинул подбородок. Гарри скривил губы. — Нет ничего плохого в зрителях, — ответил Блэк. Фрост пожал плечами. — Конечно. Блэк был одет в нечто, что Гарри посчитал традиционной одеждой дуэлянтов: плотно прилегающая мантия с широкими рукавами и кричащим знаменем на спине и груди. Гарри посмотрел на Поттера и отметил, что тот был одет в то же самое. И на Блэке это выглядело все же намного лучше. — Ты определился по поводу своих условий? — резко спросил Поттер. “М, нет”, — подумал Гарри. Он посмотрел на Северуса, но тот был слишком занят, испепеляя гриффиндорцев убийственным взглядом. “По крайней мере, он не надел на себя эти смешные одежды. Но это не его школьная мантия”. Он нахмурился. Это была старая оборванная мантия, по стилю более подходившая для балов или танцев. Северус повернулся, встретился взглядом с однокурсником и быстро отвел глаза. “Он стыдится своей одежды?” задался вопросом Гарри, чувствуя, как сжимается сердце. — Уже решили? — позвал Блэк. — Поторопись, Фрост, — резко сказал Северус. — Назови свои требования. — Хорошо, — наконец сказал Фрост. — Как участник дуэли я объявляю свои требования: с этой ночи ты должен хранить верность Лили Эванс год и день. Повисла пауза. — Что! Но это… — сбивчиво проговорил Блэк, широко раскрыв глазами. — Джеймс! Да он принуждает тебя к целибату! Это наш последний курс, а как же Аманда Вилкинсон? Или та староста из Рейвенкло, как там её звали…? — Остынь, Сириус, — прервал его Поттер, с внешне спокойной решимостью на лице. — Я принимаю твои условия, — Гарри почувствовал легкое касание магии. — Но Джеймс… — заскулил Блэк. Его друг смерил его уничтожающим взглядом. Фрост кивнул. — Кажется, на этом этапе секунданты должны попытаться уладить дуэль миром. Северус фыркнул, а Блэк вздрогнул с отвращением. — Эй, я исследовал в библиотеке книги по правилам ведения дуэли, — тихо сказал Северусу Гарри, слегка улыбнувшись, когда тот повернулся. — Конечно, занимался бесполезными исследованиями, вместо того, чтобы найти меня и изучить его метод ведения дуэли! — прошипел в ответ Северус. — Его атаки в большинстве своем основаны на трансфигурации, и я могу дать тебе свои записи о его… — Готовы, — позвал Блэк. — Я полагаю, нет необходимости в примирении, точно? Северус замолчал и отступил, все еще сердито глядя вперед. — Хорошо, — отозвался он, прежде чем Сириус смог снова закричать. — Не беспокойся, — мягко произнес Фрост, игнорируя Блэка. — Я не проиграю! Северус снова фыркнул. Гарри повернулся и достал палочку. — Готов? — спросил Блэк. — На счет три. Раз, два… — Подожди, — прервал его Гарри. — Я хочу добавить еще одно требование. Гарри почувствовал, как на него уставились пять пар глаз. — Ты не можешь, — спокойно сказал Блэк. — Ты уже объявил свои требования. Теперь ты должен сражаться до конца. — Может быть, вы забыли про поединок между Этиоклисом и Полиницисом? Они оба выдвинули сорок семь требований перед дуэлью. Или, возможно, вы не слышали о дуэли между Синтии де Цигнас и Дюшессом де Авиньоном? Дюшесс выдвинул двенадцать отдельных требований, в то время как Синтия назвала двенадцать условий касающихся дуэли прежде чем они начали драться. Блэк и Поттер выглядели растерянными. Гарри услышал, как позади презрительно фыркнул Северус. — Ну, и какие твои новые требования? — поинтересовался Поттер. — Как участник дуэли, я объявляю второе требование, — начал Гарри. — Каждый раз, когда ты скажешь или сделаешь что-то враждебное по отношению к Северусу Снейпу, то будешь испытывать боль от расплаты. Едва закончив говорить, он бросил осторожный взгляд на Снейпа. На мгновение их глаза встретились, прежде чем Фрост посмотрел на смущенных гриффиндорцев. Выражение этих глаз было непостижимым, но Гарри чувствовал, как ускорилось биение его сердца. “По крайней мере, он не откусит мне голову, — слабо подумал юноша. — Пока”. — Еще одно требование? — закричал Петтигрю. — Это жульничество! — Заткнись, Питер, — на автомате сказал Блэк. — Не принимай его условие, Джеймс. Он пытается защитить Нюниуса, разве это не трогательно? Краем глаза Гарри заметил, как напрягся Северус. “Не позволяй им задеть тебя, Северус, — взмолил он про себя. — Пожалуйста. Просто прими это”. — Это обман! — настаивал Питер. — Он должен проиграть — автоматически. — Это не жульничество. Дуэлянт может добавить требования, — спокойно сказал Гарри, хотя внутри ему хотелось задушить маленького предателя. Он перевел внимание на Блэка. — Возможно, ты хотел бы узнать, откуда я знаю некоторые вещи? Блэк резко остановился. Они с Поттером обменялись взглядами. — Очень хорошо, — медленно сказал Поттер. — Как участник дуэли я объявляю своё второе требование: Ты примешь веритасерум и ответишь на все мои вопросы, которые я задам в течении часа и минуты. — Неприемлемо, — немедленно сказал Гарри.— Допрос под веритасерумом час и минуту? Ты хоть представляешь, сколько веритасерума для этого нужно? — “только три капли, но они могут этого и не знать ”. Поттер покраснел. — Хорошо, в течение… одиннадцати минут. Гарри ухмыльнулся. «Похоже, необходимо требовать сколько-то и еще немного, — подумал он. — Странное правило». — Ты принимаешь моё второе требование? Поттер кивнул. — Я принимаю твое второе требование. — Тогда я принимаю твое второе требование, — ответил Гарри, и снова почувствовал прикосновение магии, словно связывая в воздухе слова и заклинания. — Хорошо, — сказал Блэк. — На счет три. Раз… два… — Подожди, — во второй раз прервал его Гарри. — Я… — Только не еще одно требование! — взорвался Блэк. Гарри почувствовал движение за спиной. Он чуть напрягся, когда Северус крепко схватил его за руку. — Что, черт возьми, ты делаешь, Фрост? — прошипел Северус. Гарри почувствовал как дыхание слизеринца щекочет кожу.— Ты читал, что будет, если выдвинуть слишком много требований? Это повлечет большие последствия… — Северус, успокойся, — громко сказал Гарри, не глядя в его сторону, хотя все его тело было напряжено до предела. Он с трудом мог думать, когда Северус был так близко, что он мог чувствовать его тепло этой холодной ночью. — Как участник дуэли я объявляю третье требование. — Я отказываюсь принимать другие условия, — заявил Поттер, выглядя донельзя раздраженным. Гарри проигнорировал его.— Это то же, что и моё второго требование, только касается Сириуса Теребеллума Блэка, Питера Петтигрю и Ремуса Джона Люпина. — Что за черт! — выругался Блэк. — Это… это… — Как ты узнал мое среднее имя? После того, как Люпин тихо задал свой вопрос, повисла мертвая тищина. Лицо оборотня было бледно, но он, казалось, оставался спокойным. Гарри пожал плечами. — Я мог бы рассказать вам, если конечно Поттер выиграет этот поединок. — Но ты не можешь выдвигать требования, если они не касаются участника дуэли или его секунданта! — закричал Блэк. — В этом нет смысла! — Конечно, — спокойно сказал Фрост. — Это то, что я прошу. Блэк непонимающе на него уставился. — А? Прежде чем Гарри смог что-то ответить, Северус зарычал: — Ты сошел с ума? Либо ты самый ненормальный идиот, которого я когда-либо встречал, или ты просто умственно отсталый! Ты думаешь, что сможешь победить их всех разом? — Всех нас? — Блэк широко раскрыл рот. — Это безумие! — прошептал Северус. — Нет, — решительно проговорил Гарри, сурово, но не зло. Он протянул руку и, взяв Северуса за запястье, чуть оттолкнул слизеринца от себя. “Он слишком близко, — подумал Гарри. От гнева черты его лица заострились, глаза полыхнули жестокостью, воздух словно сгустился. — Я не проиграю, — спокойно сказал Фрост. — Ты…! — Поверь мне, — низким голосом проговорил Гарри. Он посмотрел Северусу в глаза. “Поверь мне”, — мысленно просил он. Где-то на задворках разума он знал, что может просто залезть ему в голову и подчинить его волю, как тряпичную куклу, но он не хотел этого. Нет. Он хотел… — Ты сошел с ума, — решительно заявил Северус, его голос был немного хриплым. Он отодвинулся и Гарри отпустил его, неожиданно вспоминая о гриффиндорцах на другой стороне комнаты, осознавая бурю эмоций, кипящую в нем. Он отвернулся. “Ты рушишь все его надежды, — понял он. — Покажи больше силы!” — Наверное, — коротко сказал Гарри. — Но я все еще собираюсь победить, — он повернулся к Мародерам: — Мое третье требование для всех четырех сразу. Вы принимаете его? Поттер и Блэк обменялись взглядами. Люпин и Петтигрю, склонившись, зашептались. Гарри тихонько посмеивался. — Трудно поверить, что четыре гриффиндорца боятся быть избитыми одним слизеринцем. Блэк поднял голову. — Ну когда дело касается очевидного факта, что слизеринец жульничает… — Боишься, что у меня припасено что-то в рукаве? — спросил Гарри, изогнув бровь. Он медленно расстегнул свою мантию и бросил её в угол. — Заметьте, у меня нет рукавов, — сухо сказал он. Он был одет в черную рубашку без рукавов, заправленную в старые джинсы, которые он получил бог знает когда. Это было то, что он носил в Прибежище и на практике с аврорами. Рубашка и джинсы были немного малы, но они комфортно облегали тело, по сравнению с тяжелой, сковывающей движение мантией. В бою же он носил плащеподобную одежду поверх зачарованной, облегающей экипировки. Плащ был нужен главным образом для отвлечения внимания противников, он обеспечивал неправильную цель вражескому перекрестному огню, но большинство защитных заклинаний, покрывающих его кожу или вплетенных в ткань, оберегали его от них. — Решили? — позвал Гарри. — Мы согласны, — наконец решил Поттер, кидая на слизеринца уничижительный взгляд. Фрост собирался сказать Поттеру, чтобы тот объявил официально, но почувствовал легкое движение в воздухе. — Каковы условия поражения? И что с секундантами? — Поражение будет засчитано, когда никто из вас не будет стоять на ногах, — проговорил Гарри.— И вам не нужен секундант, в дуэли между Лилит из Вуда и… — Заткнись уже, — прервал его Блэк. — Еще условия? — Да, вообще-то, — ответил Гарри. Он поднял руку, едва гриффиндорцы начали шумно протестовать. Они замолчали. Фрост усмехнулся про себя. “Каждый раз срабатывает”, — мысленно ухмыльнулся он. — Как участник дуэли я называю мое четвертое требование: вы ни с кем не будете говорить о дуэли год и день, даже друг с другом. Повисла тишина. — Почему? — подозрительно спросил Блэк. Гарри пожал плечами. — Потому что я милостив и хочу дать вам повод для молчания, после того как вас побью. Блэк фыркнул. — Необычно. Как на счет еще одного требования в ответ, Джеймс? Может, пусть эта змея даст нам ударить десять раз, прежде чем контратаковать? — Вообще-то неплохая идея, — протянул Гарри. — Я дам вам фору в пять заклинаний, прежде чем начну атаковать сам, если вы примете мои требования. Северус выругался. — Я отказываюсь! Как секундант этого идиота я отказываюсь… — Секундант не имеет права голоса при объявлении требований, — прервал его Гарри, поворачиваясь к слизеринцу. “Не поддавайся желаниям Волдеморта, — предостерег он себя. — Будь осторожен, борись с этим”, — он затаил дыхание. — Готов? — крикнул Блэк. “Он так близко, слишком близко”, — думал Гарри. Он чувствовал его дыхание на лице, он видел мерцание нерешительности, злость, раздражение, страх, различного рода страх, который посылал дрожь по спине Гарри, дрожь, что не имела ничего общего с лаской прохладного ночного воздуха. Гарри чувствовал тепло его тела, так близко… — Один… “Эти желания! — мысленно кричал Гарри. — Желания Волдеморта!” — Два… Он протянул руку и с силой оттолкнул Северуса, так что слизеринец попятился с линии огня к стене… — Три! Гарри нырнул и плавным движением перекатился, ощущая, как заклинание прошло над ним и врезалось в стену за его спиной. Он легко вскочил на ноги. — Раз! — закричал он. Два заклинания прилетели в одну точку. “Эти идиоты должны, по крайней мере, попытаться стрелять широким диапазоном”, — негодовал Гарри, бросаясь в сторону, почувствовав, что третий… ах, уже лучше, широкодиапазонное заклятье, наконец, устремилось к нему, как океанская волна… Он стоял, сосредоточившись, позволив заклинанию обойти его, как река обходит валун. — Два, Три, Четыре! — крикнул Фрост. Он ощутил удовлетворение, увидев лица Мародеров, их разинутые рты и широко открытые глаза. Он не сдержался и, повернувшись, бросил быстрый взгляд на Северуса. “Что у него в голове? — задавался вопросом Гарри, но черные глаза были скрыты в тени. — О чем он думает…” Северус чуть подвинулся, медленно поднял голову, и Гарри заметил тревожный свет в этих глазах… Фрост отшатнулся в сторону, ощутив приближение заклинания, среагировав на колебания воздуха... Он в последний момент уклонился и прошептал заклинание защиты над головой. Два заклинания столкнулись, и он ощутил дрожь волн магии над собой. Он поднялся. — Пять и еще одно, — сказал он тихим голосом. Мародеры сдвинулись. Блэк подтолкнул Петтигрю, и предатель поспешно отбежал в сторону. “По крайней мере, они знают, что надо разойтись”, — заметил Гарри. Люпин стоял со сосредоточенным выражением на лице, Поттер казался настороженным и... да -испуганным. — Ступефай! — пискнул Петтигрю. Гарри в гневе рассек воздух, чертов предатель испортил момент, и Гарри почувствовал, как три других заклинания помчались к нему… — Обтурбо! — прошипел он, вовремя вспоминая, что нужно произносить заклинание чтобы скрыть свое мастерство в невербальной магии. Проклятье ударило в предателя, и Гарри, ухмыльнувшись, широко взмахнув палочкой: три заклинания развеялись. “Надо было пробормотать что-то”, — спохватился Гарри, надесь, что они не заметили… — Питер! — проревел Блэк. — Какого черта ты делаешь…? Фрост с ужасом и развлечением наблюдал, как предательская крыса бросилась к ногам Блэка и стала цепляться за них, прижимаясь к ним лицом… Громко крича, Блэк зашатался и упал навзничь. Гарри усмехнулся, а затем повернулся к Поттеру. Он видел, как приближается красный жестокий луч заклинания. “Уклониться или блокировать?” — подумал он. Это было захватывающе — вступить в схватку и победить этих дураков — это было захватывающе ощущать себя сильным… Самым сильным в мире… Он вытянул руку с палочкой. Заклинание зашипело, заискрилось и заклубилось, извиваясь, подобно замысловатому зверю. Он резко дернул запястьем, и магия направилась обратно, причем, гораздо быстрей. Лицо Люпина побледнело в мгновенном шоке, и он упал бесформенной кучей. — Луни! — сдавленным голосом закричал Блэк. — Убери-от-него-свои-маленькие… — Дадим ему немного передохнуть, — пробормотал Гарри. Но его голос эхом отразился от стен и заполнил комнату, как раскат грома, несущий в себе свистящие звуки, словно издаваемые гигантской змеей. Фрост указал палочкой на Блэка, и тот замер. “Расслабься, — мысленно приказал Гарри. — Пусть жалкий предатель удовлетворит свои мечты на этот раз”. Блэк расслабился, лежа на полу с пустыми глазами, а Петтигрю тут же поспешил оседлать его грудь. Гарри отошел в сторону, в раздражении, когда залп заклинаний обрушился на него со стороны Поттера. “Маленький наглец. Неужели он думает, что может бросить мне вызов?” — Сириус, отделайся от него! — закричал Поттер. — Боюсь, он совершенно не в состоянии «отделаться от него», как ты выразился, — прошептал слизеринец. Его голос резонировал в воздухе, как тысяча шипений. Глаза Поттера расширились, и он отступил. Гарри сделал шаг вперед. — Твои друзья уже пали, Поттер, — тихо сказал он. — Каково это, остаться последним выжившим? Каково чувствовать, что ты один, когда все твои друзья отказались от тебя, когда все, что тебе остается, только память об их ненависти! — он почувствовал силу, пульсирующую в нем. Трофеи задрожали на стендах, медали тряслись, гремя в своих витринах. Поттер уперся спиной в стену. Гарри поднял палочку. — Фрост! Нет… не убивай его. Он застыл и обернулся. Перед ним стоял Северус, отблески света сверкали на его лице подобно самым искусно выделанным драгоценным камням . “Он так прекрасен, — подумал Фрост, странный жар зажег в нем жизнь.— И он мой…” Он почувствовал, как в его сторону летит заклинание… Гарри со свистом рассек воздух палочкой, и заклинание разрушилось. Но это было сильное заклинание, он чувствовал, как волны развеянной магии пронеслись мимо его лица. — Поттер… — прорычал он, делая шаг вперед. Гриффиндорец упал на землю, от ужаса выпучив глаза, его губы дрожали, а из горла вырывались лишь придушенные звуки… Гарри услышал вздох. Он взмахнул палочкой, и большой трофей с изображением русалки сдвинулся в сторону. — Лестрейндж? — прошипел Фрост, увидев перед собой черноволосого старосту. — Что… Он не договорил, увидев выражение страха и трепета на бледном аристократичном лице. Лейстрейндж вдруг упал на колени, его глаза сияли в свете факелов. — Повелитель? — прошептал он, и Гарри почувствовал, как голос эхом отразился в его сердце и в его душе… Он почувствовал, что попал в ловушку — поклонение в глазах Лейстренджа, ужас в глазах Поттера. Он попятился. Что-то было не так. Внезапно он обернулся. Его сердце разорвалось, когда он увидел, как Северус отшатнулся, словно его ударили. Он подошел к гладкому щиту и посмотрел на свое отражение. Лицо, которое смотрело на него в ответ — то же лицо, что он видел в прибежище. Лицо с темной меткой с одной стороны, с ужасной улыбкой и одним красным глазом… Он не смог сдержать сдавленный крик, вырвавшийся из его уст. “Нет, — подумал он, в голове роились рассеянные мысли. — Нет! Он попал в ловушку, ловушку тех взглядов страха и благоговения и… В отчаянии он повернулся к Северусу, но тот вздрогнул. Его сердце разбилось. «Этого не может быть». Трепет от дуэли, победы и силы — все это исчезло. «Чары памяти… чары памяти…» — Повелитель, — прошептал Лейстрейдж. — Ступефай! — крикнул Гарри. Лейстрейдж побежал по полу и врезался в стену . — Обливиэйт, — прошипел он. — Ступефай! — Нет! — прохрипел Поттер… — ОБЛИВИЭЙТ! — прогремел Фрост, прежде чем потерял самообладание. Глаза Поттера тут же опустели. Он будет знать только, что потерпел поражение, но не вспомнит этого. — Ступефай, — хрипло произнес слизеринец. Он посылал заклинание, пока все Мародеры не оказались без сознания на полу. Он повернулся. “Северус!” — подумал он с надрывом. Тот смотрел на него. Лицо казалось больным в свете факелов. Гарри мечтал сейчас о том, чтобы просто исчезнуть, он желал раствориться, броситься в ноги Северусу и плакать. “Нет! Я не Волдеморт. Я не он! Я всего лишь Гарри, или Джонатан, не уходи, не оставляй…” — Северус, — прохрипел он. Северус отступил. Гарри глубоко вздохнул, содрогаясь. — Пожалуйста, позволь мне объяснить. Я… — “я не монстр. Во мне монстр, но я - не он! Поверь мне, пожалуйста. Я всего лишь… Джонатан Фрост”. Он осознал, что сказал это вслух по выражению лица Северуса. Он сглотнул и сделал шаг вперед. — Это правда, — прошептал он. Снейп не двигался. Они стояли на расстоянии вытянутой руки друг от друга, и Гарри чувствовал страшную тоску, боль, которую он прежде не знал… — Скажи же что-нибудь, — выдавил Гарри, желая, чтобы Северус посмотрел ему в глаза. Но взгляд Северуса не сходил с его груди… Гарри стоял, ожидая. Медленно он поднял руку. Лишенные маскировочных чар, шрамы были яснее, чем когда-либо. Он держал руку так, ожидая, казалось, целую вечность. Северус взял её. «Это похоже на танец», — подумал Фрост. Затем юноша ощутил костлявое тело напротив, рваные одежды на его коже, сальные волосы на щеке. Его горло сжалось, и слова умерли прежде, чем смогли обрести форму. «Это желание, — напомнил его разум, — желание Волдеморта». Но так ли это? Обнимая Северуса, он чувствовал насколько худым был слизеринец. Было ли это желание Волдеморта? Или его собственное: что-то, что было только его. «Все мое». Он сжал Северуса так сильно, что у того непременно должны были остаться синяки, но Снейп не отстранился. Он был тут, стоял в его объятиях. «Это безумие, — пронеслось в голове у Гарри — Это потрясающе безумно. — Это так и даже больше, и больше, и больше». Это было что-то, чему знал имя только он, и оно пугало его. Это было прекрасно и ужасно, и он не смел назвать это. Северус. Наконец, скрепя сердце, он отпустил его, вспомнив, что они стоят посреди ночи с пятью бессознательными студентами в зале обвалившихся трофеев и медалей. — Стоит ли нам разбудить их? — пробормотал Гарри. Он вдруг понял, что улыбается. Это ощущение было уже почти забытым, но приятным. Он чувствовал себя пятилетним малышом в магазине игрушек. Северус покачал головой. — Нет, — хрипло сказал он. — Просто оставим их, — «Ты тоже улыбаешься», — осознал Гарри, и ему захотелось снова обнять слизеринца, но вместо этого он поднял свою мантию. Они двигались очень тихо, из-за Филча и из-за неосторожного слова, которое могло нарушить все, что было между ними. Но Гарри с трепетом заметил, что они шли очень близко, ближе, чем просто два друга, что иногда их руки соприкасались и они смотрели вперед, в темноту, делая вид, что ничего не произошло. Наконец они достигли гостиной. Гарри открыл дверь в спальни семикурсников и на мгновение застыл. — Спи в моей комнате, — пробормотал Фрост.— Пожалуйста. — Но моя кровать… — Я могу наколдовать, — отчаянно попросил его Гарри. «Ты мне нужен». — Помнишь, что ты сказал мне о том, что будешь будить меня, когда у меня кошмары? Взгляд Северуса потемнел. «Даже не думай о том, чтобы уйти», — подумал Гарри, хватая за тонкое запястье. — Скажи мне, в чем дело? — спросил он низким голосом. — Я… — Снейп сглотнул. Он посмотрел вниз, и его голос был хриплым и несчастным, когда он заговорил. — Я сделал так, что ты впал в кому, — он робко поднял взгляд. — Я был зол на тебя и поэтому, когда у тебя был кошмар, я не разбудил тебя. — Он замолчал. — Я мог… я мог убить тебя. Гарри моргнул, переваривая сказанное. — Но я же жив, не так ли? — Да, но… — Ты хочешь, чтобы я винил тебя? Глаза Северуса внезапно вспыхнули. — Это моя вина, не отрицай это. Тебе гораздо безопаснее с домовым эльфом. Фрост фыркнул. — С домашним эльфом Дамблдора, которого он послал шпионить за мной? Вряд ли. И я прощаю тебя, если ты будешь будить меня в будущем. Северус сглотнул. — Не будь идиотом. Я не могу обещать, что угодно. — Даже этого? — Ты доверил свою жизнь мне, незнакомому человеку. — Я доверяю тебе, — сказал Гарри. «Мою жизнь, несколько раз». — Даже если ты ненавидишь меня, даже если ты в ярости, ты все равно разбудишь меня, если пообещаешь это, — «я знаю тебя, Северус Снейп, даже если ты не знаешь себя. Лучше, чем я знаю себя». — Поспишь со мной? Снейп сглотнул. На мгновение Гарри показалось, что он заплачет. — Да. Если ты хочешь, — сказал Северус, ровным голосом. Долгое время спустя Фрост лежал в своей кровати, уставившись в потолок и слушая дыхание слизеринца, мирно спящего в трансфигурированной из стула кровати. Гарри чувствовал усталость,но лишь отдаленно. Он был доволен. Почти счастлив. «Тебе придется уйти, — тихо шептал голос в его голове. — В конце концов, тебе придется уйти от него». Гарри повернулся на другой бок, стараясь заглушить этот голос. Слишком поздно, твердил он себе. Слишком поздно, чтобы вернуться к тем, кем они были. Разум метался в бреду, и Фрост вспомнил дуэль, охвативший его гнев. «Это Волдеморт, это не я, — думал он, нахмурившись глядя в потолок. — В Прибежище должно быть что-то об этом. Я найду это и уничтожу монстра: его разум, тело и душу». Казалось, его решение эхом отозвалось в голове, как горной пещере: «Его темноту я не признаю своей». Он закрыл глаза и приказал себе спать.