Ступай осторожно

«…хоть господство над Землей может даровать крупицы ее силы, только Слуга Земли способен призвать полное могущество, совершив Жертвоприношение». Гарри изучил свиток до самого конца. Ритуал, позволяющий стать Слугой Земли, казался не особенно сложным: затруднения вызывала только часть, призывающая найти место «нетронутое ни рукой человека, ни его деяниями» — видимо, придется пробираться в Запретный лес, за границу аппарации Хогвартса. Наверное, Лили придет в восторг от этого. Гарри вспомнил ее наивное и в то же время страстное желание провести ритуал с телом ягненка, и как позже они потягивали абсент под полной луной. На его губах появилась кривая улыбка. Тот факт, что он распивал алкоголь в Запретном лесу вместе с Лили Эванс, до сих пор казался чем-то невероятным. Гарри положил свиток в карман и решил обойти кучу пыльных пергаментов и разломанной мебели, лишь бы избежать даже случайного взгляда в зеркало. Он задался вопросом, есть ли здесь вещи, которые захотел бы Северус. На мгновение юноша позволил себе насладиться мыслью о том, как он бы принес слизеринцу один из утерянных рецептов зелий, наблюдая, как черные глаза светятся любопытством, а лицо озаряет воодушевление… «Но у него возникнут подозрения, — напомнил себе Гарри, вырываясь из мира фантазий. — Он спросит, откуда я это взял, а я не смогу ответить». Когда они с Северусом были в их комнате, Гарри старался держаться на расстоянии и разговаривать голосом не многим громче треска пламени в камине. Но он не мог отказаться от кратких мгновений прикосновений, от взглядов, длящихся дольше обычного. По его телу прокатилась дрожь, стоило вспомнить, как он, во время обсуждения зелья Сна-без-сновидений, дотронулся до руки Северуса, провел большим пальцем по тыльной стороне искусной ладони, заглядывая в скрытое тенями лицо. «Неужели он не чувствует моего желания? — подумал Гарри. — Не чувствует, как сильно я хочу его?» Он подавил горячую волну, охватывающую тело, однако сердце продолжало биться слишком сильно, дыхание стало учащенным. «Северусу нужно время, и я обязан предоставить его». Убедившись, что свиток о посвящении в Слуги Земли в целости и сохранности лежит в кармане, Гарри покинул Прибежище. — … он это сделал, я знаю, он… аа! — Да, мне это тоже известно. — Значит, он должен быть наказан! — Он свое получит — за пренебрежение тобой и предложением Темного Лорда. Малфой хмыкнул. Когда он заговорил снова, его слова звучали приглушенно: — Грязнокровка ничего не поймет, пока не станет слишком поздно, и пока ему не придется умолять о пощаде, и — аа, ты бы не мог еще жестче?! — Хочешь пойти на обед с забинтованным лицом? Гарри усмехнулся, ощутив вспышку мстительного удовлетворения. Он рассчитывал, — хоть и без особой надежды — что лицо Малфоя будет безвозвратно изуродовано взрывом зелья и грубостью Лестрейнджа. Он незаметно подкрался к их с Северусом комнате, но она оказалась пустой. — … почему-то я чувствую, что тебя не слишком волнует необходимость проучить этого грязнокровку за его высокомерие. — Терпение, — прошелестел Лестрейндж. — Он будет наказан — и еще как… Уголки губ Гарри изогнулись в презрительной улыбке, и он потянулся к ручке, чтобы с грохотом распахнуть дверь и увидеть, как парочка испуганно подпрыгнет. — … с помощью его маленького голубого дружка. — Голубого дружка? — Я про Снейпа, — произнес Лестрейндж, в то время как Малфой зашипел от боли. — Ты, должно быть, заметил, насколько они близки. — Отвратительно, — простонал тот. — Мм, но весьма удобно для нас. Я связался с моей дорогой невесткой — она будет у озера сегодня, где-то около полуночи. Уверен, мы придумаем что-то для мистера Фроста и его очаровательного приятеля… * * * — Джонатан, — прошептал Северус, и напряженная складка между его бровями разгладилась, когда он оторвал взгляд от тома. Гарри послал ему усталую улыбку и сел напротив. — Знал, что найду тебя в библиотеке. — Хм, — Северус нахмурился. — Ты… Он осекся, и Гарри поспешно отвернулся от пристально разглядывающих его глаз. «Догадывается ли он, что делает со мной?» — рассеянно подумал юноша. Его мысли продолжали возвращаться к только что подслушанному разговору, но он силой заставил себя принять непринужденный вид и поинтересовался: — Я — что? — Да так, — Северус вернулся к изучению пожелтевшей страницы. — Надеюсь, ты настроен на продуктивную работу. — Да, — низким голос проговорил Гарри и наклонился ближе. — Частично она заключается в том, чтобы… — он протянул руку и нежно прикоснулся к запястью Северуса, — выяснить, что именно ты читаешь. Северус вздрогнул и отдернул руку. Его щеки залились краской. — Не здесь, не в библиотеке! — прошипел он, украдкой оглядываясь по сторонам. — Почему нет? — невинно спросил Гарри. — А ты как думаешь, тупица? И я читаю «Трактат о магии души и зельеделии», — он показал обложку, где золотистой нитью были вышиты слова названия. — К сожалению, информация довольно расплывчатая. — Книга из Запретной секции? — Очевидно. — Значит, профессор Каментум одобрил? — Он не знает, что она для эксперимента. Гарри потряс головой и зацокал языком. — Как некрасиво, Северус. Тот фыркнул. — Зато в отличие от некоторых, я не брожу коридорами по ночам. Гарри замер, но потом весело хмыкнул. — Ты имеешь в виду прогулки с Лили? Если хочешь обвинить меня в этом, тебе стоит так же почитать правила о запрете употребления алкоголя на территории школы. — Значит, вы двое — постоянные партнеры по выпивке? — холодно осведомился Северус. Он нарочито небрежно перевернул страницу и начал легонько постукивать пальцем по столу в ожидании ответа. «Он все еще ревнует, — размышлял Гарри. — Он знает, что этой ночью меня не было в комнате, вот только не думает, что я уходил в Прибежище. И я вынужден позволять ему причинять себе боль этой ревностью, поскольку не могу открыть правду. Прости, Северус, у меня нет другого выбора». — Абсент полезен не для печенки, зато для души. Северус презрительно искривил губы. — Тебе на удивление хорошо удается скрывать запах. — Мы же приводим все в порядок, — легко возразил Гарри, однако его сердце билось все чаще и чаще. — В конце концов, Лили бы не хотелось испортить свою репутацию «идеальной гриффиндорки». Северус издал приглушенный возглас и потянулся, чтобы перелистнуть страницу, но вместо этого отодвинул книгу. — Выходит, ваши попойки только для двоих? — Необязательно, — осторожно сообщил Гарри. — Ты же знаешь, Поттер с компанией тоже часто бродят ночами. — Все это знают, — процедил слизеринец. — Даже учителя и Дамблдор, но, естественно, никаких действий они не предпринимают. — Думаю, сейчас Поттер боится МакГонагалл, — Гарри обрадовался удачной смене темы. — Она ни за что не лишит его значка старосты. Он же Поттер. — Лишит, — уверенно заявил Гарри. Губы Северуса вновь искривились. — На сегодня у вас запланирована очередная попойка? Помедлив, Гарри проговорил: — Нет. Ночью я все равно уйду, — он потянулся и сжал руку Северуса в своей. Прежде, чем продолжить разговор, перехватил взгляд черных глаз, — но не для пьянствования. Глаза Северуса сузились, и его ладонь стала напряженной. — Тогда зачем? Гарри улыбнулся своей самой обезоруживающей улыбкой и убрал руку. — Я еще не решил. Так что, есть в этом трактате о магии души что-нибудь интересное? — Куда ты идешь? — Мне стоит почитать одну из книг? — Ты же умеешь, так почему бы и нет? — проговорил Северус холодно и, отстранившись, вернулся к изучению мелких слов. — Лучше провести время так, чем развлекаться в коридорах поздней ночью. Гарри уселся на место, и его улыбка исчезла. Он все еще слышал слова Лестрейнджа, обещающие месть ему, Джонатану Фросту, за травму Малфоя и пренебрежение предложением Темного Лорда — месть, совершенную через Северуса Снейпа. Гарри ощутил горячую волну ярости, смешанную с толикой страха. Как Лестрейндж смеет думать, что может тронуть Северуса — его Северуса? В его возможностях было уничтожить ублюдка простой силой мысли — даже сокрушить Волдеморта в мгновение ока. Гарри с трудом подавил вспышку гнева. Не имеет значения, чего он хотел, что сделал для того, чтобы изменить теперешнее — он не мог и не собирался убегать от будущего, а судьба Северуса всегда несла в себе боль. Но он будет терпеливым. Он подождет и послушает планы Лестрейнджа, которые тот собирался строить сегодня ночью со своей «дорогой невесткой». «Значит, я встречусь с Беллатрикс», — мрачно подумал Гарри. Заметив, что Северус наблюдает за ним, он тут же выдавил улыбку. — Есть какая-то конкретная книга, которую мне следует прочесть? Полный беспокойства и подозрения взгляд никуда не исчез. — «Магия души: запрещенное искусство». И, наверное, тебе стоит снизить употребление алкоголя: кажется, он оказывает пагубное влияние на твои мозги. — Это при условии, что они у меня есть, — заметил Гарри и, поднявшись, двинулся к полкам. * * * Несмотря на мантию и согревающее заклинание, ветер пробирал до костей. Гарри видел рябь, пробегающую по поверхности озера: ее гребни ловили осколки лунного света и относили их к берегу. Где-то далеко одиноко выл волк, и этот звук, эхом облетев лес, затихал под шелест листьев и покачивание деревьев на ветру. Гарри посмотрел на звезды. Уже было около двух часов, а Лестрейндж так и не появился. На самом деле Гарри не видел ни одной живой души за все время своего ожидания в тени. Были только ветер и отдаленный свет, излучаемый луной и звездами. Гарри поплотнее укутался в мантию. Возможно, конечно, что его обманули, и Лестрейндж даже не собирался приходить сюда. Гарри додумался до этого совсем недавно, простояв больше часа на холоде и окончательно замерзнув. Но все же, если это ловушка, то слишком детская — подумаешь, ждать до самого рассвета… Снова поднялся ветер, сотрясая ветки и листья, но на этот раз Гарри отвернулся от холодного потока воздуха к озеру. В воде что-то отражалось… Он сузил глаза. Что-то тусклое, едва заметная перемена в свете — такая же расплывчатая, как очертания облаков на фоне неба… Гарри сильнее прижался к дереву и крепко сжал палочку. Мерцание стало ярче, контуры заострились, и тут его, как стрелой, пронзило понимание. На воде стояли две фигуры — так близко друг от друга, что казались одним целым. Их очертания прояснились, белые пятна лиц стали отчетливее, и Гарри резко выдохнул, осознав, что одно из них принадлежало ему, другое — Северусу, и они были слиты в страстном поцелуе. Он оторвал взгляд от образа, чувствуя, как сердце бешено стучит в грудной клетке. Это была ловушка — ловушка Лестрейнджа. Он обогнул дерево, сделав шаг по направлению к замку, но почти невольно обернулся, чтобы еще раз посмотреть на гипнотизирующую картинку. В этот же момент Гарри ощутил паутину враждебной магии, повисшую перед ним. — Лестрейндж, — холодно поприветствовал он возникшую фигуру. Лестрейндж приблизился: луна осветила кривую усмешку на его губах. — Ну надо же, Фрост. Как удивительно встретить тебя здесь. Но почему ты так спешишь уйти? Гарри скрестил руки, перенес вес с одной ноги на другую, насмешливо улыбнувшись. Его правая рука сжимала палочку, многозначительно выставляя ее так, чтоб было видно. — Давай не тянуть время. Чего ты хочешь? — Чего я хочу? — с издевательской недоверчивостью повторил Лестрейндж. — Речь совсем не об этом! Скажи, разве не прекрасны сегодня звезды? И ветер — пусть холодный, зато освежающий. Он охлаждает подземелья, вызывает желание жить в них. Не так ли, Фрост? А озеро… Поцелуй между их с Северусом изображениями накалился еще сильнее, и Гарри мог только зачарованно наблюдать, как его иллюзорная рука собственнически скользит под мантию слизеринца, снимает ее, обнажая часть спины. По телу Гарри пробежала дрожь, и он отчаянно пожелал, чтобы оставшаяся одежда тоже исчезла. Северус действительно так выглядел? Эта гладкая, совершенная кожа, мускулы под ней… Гарри резко повернул голову и увидел мерцание в глазах Лестрейнджа. — Ты это сделал? — осведомился он, указывая палочкой на образ в озере. — Это еще как посмотреть, — лениво протянул Лестрейндж. — Основу создал я, но заклинание вызвало изображение того, чего ты хочешь больше всего на свете. — Неужели, — процедил Гарри, делая яростный взмах палочкой. Он выпустил поток магии, чувствуя, как тот уничтожает наложенное на озеро заклятье, однако, стоило образу поблекнуть и раствориться, грудь пронзило мучительное чувство потери. — В твоем желании нет ничего постыдного, — тихо заметил Лестрейндж. — Жаль только, что ты можешь лишь наблюдать, мечтать об этом на расстоянии, — он приблизился, и его голос наполнился мягкими, убеждающими интонациями, напоминающими о приглушенном шуме волн океана. — Не лучше было бы… — Хватит, — резко прервал его Гарри. — Я знаю, что тебе от меня нужно. Ты хочешь, чтобы я присоединился к лорду Волдеморту. Лестрейндж помедлил перед ответом. Гарри знал, что между Волдемортом и его Пожирателями Смерти заключено соглашение: они получают свой уважительный титул, но не смеют звать его по имени. Так же ему было известно, что сейчас он близок к моменту выбора, и ему придется ходить по лезвию ножа, чтобы удержаться посередине — если это вообще возможно. — Хочу, — Лестрейндж заговорил привычно прохладно. — Но ты слизеринец, и ты знаешь, что власть — единственно истинный путь. Все остальное — мораль, сочувствие, долги, обещания, честь — уступают ему дорогу. Ты могущественный, но действуешь в одиночку. У Темного Лорда силы больше — ты знаешь, что это так. «Я могу раздавить Волдеморта взмахом руки» , — холодно подумал Гарри, склоняя голову в знак согласия. — Тогда присоединяйся к нему. Присоединяйся, стань еще могущественнее — твой Северус поддержал бы это решение. Гарри вспомнил презрительный комментарий Северуса об имени Волдеморта («это с французского!») и подумал о Снейпе из будущего — озлобленном, бесчувственном мужчине, которого едва знал. Но сейчас речь не о Северусе. — Лорд Волдеморт, вне всяких сомнений, силен, — медленно выговорил Гарри, — но до меня дошли слухи, что присоединиться к нему значит очень многим пожертвовать. Я слышал, его сторонники прислуживают ему. — Ты слышал ложь. Конечно, есть те, кто, вступая в его ряды, не может рассчитывать на большее, чем роль слуг. Но Темный Лорд приближает к себе наделенных могуществом… — голос Лестрейнджа вновь стал соблазнительно убеждающим. — Ты окажешься в их числе, и, вместе, вы будете править миром. — Неужели, — отозвался Гарри, делая шаг назад. Он снова ощутил враждебную магию, готовящуюся паутиной оплести его мантию. — Он действительно так настойчиво хочет со мной…познакомиться? — О, да. Он более чем стремится встретиться с вами, мистер Фрост. Это очень, очень редкая честь. — Тогда я польщен, — отрезал Гарри. — Я еще рассмотрю твое предложение в дальнейшем, хотя с нашего последнего разговора и так этим занимался. Но не думаю, что могу принять решение именно сейчас. Он подождал ответа, но Лестрейндж только молча улыбался. — Спокойной ночи, — наконец произнес Гарри, и, бросив последний взгляд на озеро, повернулся, чтобы уйти. Стоило сделать шаг, как он почувствовал ледяное прикосновение магии к лицу. Нахмурившись, Гарри поднял палочку, и она затряслась, когда он перенаправил в нее поток своей силы. Тогда он медленно опустил ее, ощущая, как она разрезает нити заклинания Лестрейнджа, словно нож упрямые спутавшиеся ветки. Однако как только Гарри закончил, очистив воздух, он обнаружил, что перед ним вновь возник совершенно нетронутый барьер: ледяные нити снова сплелись, формируя непроницаемую паутину. «Ты действительно не хочешь отпускать меня, не так ли?» — подумал Гарри. Он опять поднял палочку, вливая в нее столько силы, сколько только мог. Потом, со злобным вскриком, сделал ею резкое рубящее движение и яростно выбросил вперед другую руку. Паутина разлетелась, будто тонкий слой льда. Лестрейндж рассмеялся. Гарри проигнорировал его и двинулся в замок, хотя каждый его инстинкт был обострен, в то время как Лестрейндж продолжал веселиться. — Очень… очень хорошо, — задохнувшись от смеха, сообщил он и похлопал в ладони. — Пугающе и захватывающе, мистер Фрост. Я в восторге. Гарри не обращал внимания. — Но, думаю, тебе следует повременить с уходом, — вся веселость испарилась из голоса Лестрейнджа.— Я знаю, что ты носишь метку Темного Лорда. Гарри застыл. «Он блефует, — судорожно забилась мысль. — Должен блефовать — он ничего не знает, я ведь стер это из его памяти…» — Обливиэйт не срабатывает на потерявших сознание, — спокойно пояснил Лестрейндж. — Боюсь, ты забыл об этом в ночь дуэли с Поттером и его бандой. Они, естественно, ничего не помнят, но вот я …тебе следовало бы сначала применить Обливиэйт, и только потом оглу… — Обливиэйт! — прошипел Гарри, и из его палочки вылетела струя магии. Лестрейндж бросился в сторону еще до того, как Гарри произнес первый слог, и закричал: — Вмешайся в мое сознание, Фрост, и твой голубой дружок поймет гнев Дамблдора! Гарри направил палочку на тело Лестрейнджа, прижавшегося к земле. Сильные порывы ветра заставляли мантию развиваться в темноте, при свете луны его лицо казалось алебастровым. Медленно, он проговорил: — Дамблдора? — Да, Дамблдора, — на этот раз мягко подтвердил Лестрейндж. В его словах зазвучали удовлетворенные нотки. Он с осторожностью поднялся на ноги и поправил плащ и мантию под ним. — Альбус Дамблдор, директор школы чародейства и волшебства Хогвартс. Гарри усилил захват. — Ты блефуешь. — Возможно, — небрежно согласился Лестрейндж. — Но, опять-таки, я могу говорить и правду. Может, после моей смерти — или безумия — Альбусу Дамблдору придет письмо. Может, в этом письме будет содержаться воспоминание о весьма странном, загадочном молодом человеке, у которого каким-то образом глаза Темного Лорда и Темная метка на лице. Гарри сглотнул, но не шевельнулся. Улыбка Лестрейнджа напоминала сытого кота. — Нет способа, чтобы организовать то, о чем ты говоришь, — голос Гарри был ледяным. — Ты лжешь. — Возможно. Вполне вероятно, ничего не случится, если ты убьешь меня, или наложишь Конфундус, или Обливиэйт; если переместишь меня за пределы Хогвартса, применишь самые страшные пытки, похоронишь заживо в глухом забытом месте. Но, опять-таки: найти заклинание, сработавшее бы при любом из этих пугающих действий, элементарно. Знаешь, похожее используют в госпиталях. Может — только может — если одна из перечисленных мною вещей постигнет меня, Дамблдор получит сразу несколько писем, и в каждом будет храниться захватывающее воспоминание… — Лестрейндж сделал паузу. — Опять-таки, возможно и нет. Гарри ничего не ответил. Лестрейндж подошел еще ближе — так, что его грудь почти касалась кончика палочки Гарри. При лунном свете становилось заметно, что его зубы обнажены в жестокой улыбке. — Рискни, Фрост! Я бросаю тебе вызов. Наложи Конфундус, или сотри мне память, или даже убей. Доведи меня до сумасшествия с помощью Круциатуса — проверь, не получит ли Дамблдор воспоминаний, — голос упал на октаву ниже, — будет ли твой дорогой маленький Северус хоть когда-нибудь свободен. Гарри почувствовал, словно из его груди вырвали сердце и бросили в ледяную воду. Северус. Думая, что тот далеко, а значит — в безопасности, Гарри, сам того не зная, приблизился к краю обрыва, и теперь оставалось только прыгать. А вместе с ним упадет и Северус — несчастный, дорогой Северус, чье детство оказалось разбито собственным отцом, чью юность отравили безразличие и ненависть одногруппников, а сейчас… «Прости, Северус, — подумал Гарри, ощущая ужасный комок в горле. — Прости, мне так жаль… » — вновь поднялся ветер, и ясный внутренний голос безэмоционально прошептал обвиняющие слова: «Если бы ты не любил его, он был бы свободен». — Ну? — поинтересовался Лестрейндж, и Гарри медленно опустил палочку. — Очень мудро с твоей стороны. Темный Лорд назначил следующую встречу через три дня. Я найду тебя, когда придет время, — он усмехнулся. — Возможно, тебе удастся привести и Северуса. Гарри охватило неожиданное, яростное желание прорычать Лестрейнджу, чтобы тот никогда не смел даже произносить имя Северуса, но тот, больше не говоря ни слова, ушел. Гарри остался молча и неподвижно стоять на месте, чувствуя, словно земля под ногами разверзлась. Только спустя долгое время он глубоко вздохнул и, развернувшись, направился в замок. За спиной медленно вставало солнце. * * * Когда Гарри вошел в Большой зал, там было практически пусто. Он быстро оглядел присутствующих и ощутил теплый прилив облегчения, заметив хмурого Северуса в самом конце стола, доедающего завтрак и читающего «Ежедневный Пророк». Лестрейнджа видно не было. — Доброе утро, — поприветствовал Гарри, опускаясь рядом. Зевнув, он посмотрел на появившуюся тарелку с сосисками и тостом. — И тебе, если ты называешь это утром, — ледяным тоном проговорил Северус. — Что случилось? — в замешательстве спросил обеспокоенный Гарри. Лестрейндж же не мог ничего сделать Северусу? — И сейчас только десять, а утро длится до полудня. Северус презрительно фыркнул и откинул газету прочь. — Где ты был ночью? Гарри вернулся к завтраку и взял сосиску. — С чего ты взял, что я где-то был? — как можно нейтральнее поинтересовался он. — Я знаю, что в комнате тебя не было, — прошипел Северус. — Не думай, что я дурак, Фрост. — Я не считаю тебя дураком, — мягко возразил Гарри. Дожевав сосиску, он взглянул на Северуса. — Ты… — он понизил голос. — Определенно не дурак. Северус вспыхнул и отвернулся, но потом ударил кулаком по столу и прорычал: — Не здесь, болван! И не пытайся отвлечь меня, делая из себя…делая из себя идиота. — Мм, — прошелестел Гарри, опуская взгляд на «Пророк». — Я не пытался отвлечь… На черно-белой фотографии светилась Темная метка, нависшая над полусожженным, типично маггловским домом, напоминая призрак летучей мыши. «Резня Пожирателей Смерти: убита вся семья», — гласил заголовок. Гарри быстро прочитал статью. Фенвиксы, фамилия, которую Гарри толком не помнил. В момент атаки в доме находились мать-полукровка, магглорожденный отец и дочь-подросток — все они были подвергнуты пыткам и убиты. — Снова Волдеморт, — пробормотал Северус. — Да, — мягко согласился Гарри. Так вот что происходило, пока он ждал Лестрейнджа. Волдеморт не затаился на дне, собирая силы для неожиданного урагана: он уже штурмовал, и пусть эта буря была ожидаемой, Гарри она застала врасплох. «Всего три дня, — подумал он, и в желудок словно опустился огромный камень. — Даже немного меньше… » — Так где ты был прошлой ночью? — настойчиво повторил Северус. — Уверяю тебя — не там. — Но это секрет, не так ли? — язвительно поинтересовался он. — Что-то… Неожиданно он замолчал, и Гарри, подняв голову, тут же понял, почему. К ним направлялась Лили Эванс, слабо и дружелюбно улыбаясь. Ее улыбка поблекла, и Гарри, проследив за направлением ее взгляда, увидел, что Северус застыл с ледяным выражением на лице. — Привет, Джонатан, — поздоровалась она и, поколебавшись, добавила: — Северус. Тот презрительно оскалился. — Эванс… — Лили, — быстро заговорил Гарри, пока Северус не сказал какую-то колкость, — у тебя есть какие-то планы на сегодня? Ночью я нашел кое-что особенное о ритуалах, связанных с Землей. — Правда? — Лили явно заинтересовалась, но Гарри заметил, что Северус заинтригован еще больше. — Да, там говорится, как стать Слугой Земли. Теория заключается в том, что если ты добьешься господства над Землей, то сможешь контролировать ее только до определенной меры; если же превратить себя в Слугу, то можно обрести куда большую силу. — Могу ли я поинтересоваться, — вмешался Северус, — где именно ты нашел такую информацию? — Здесь, — ответил Гарри, вытащил пергамент и протянул его Лили. Северус окинул его подозрительным взглядом. — И где ты это достал? — В библиотеке. Северус притих, однако на его лице все еще читалось недовольство. Лили озадаченно посмотрела на них. — Спасибо, Джонатан, — сказала она. — Но, вообще-то, я хотела спросить, не составишь ли ты мне сегодня компанию в Хогсмид, — ее губы тронула неуверенная улыбка. — Ты же знаешь, в эти выходные туда можно сходить. И, — она с сомнением повернулась к слизеринцу, — почему бы тебе тоже не пойти с нами, Северус? Гарри моргнул. Хогсмид? Лили Эванс приглашает его в Хогсмид? Интересно, куда делись Поттер и Блэк. Если бы они узнали, то безоговорочно пришли бы в ярость. Гарри невольно взглянул на сердитого, нахмурившегося Северуса. — Я пойму, если вы заняты, — извиняющимся тоном поспешила добавить Лили. — Я просто подумала, что было бы неплохо сходить, выпить сливочного пива… Осталось всего три дня. Раздражение Гарри утихло, и он едва не согнулся пополам от непреодолимого желания схватить Северуса и крепко прижать к себе, почувствовать, вдохнуть и запомнить так много, как только возможно. Но он не мог позволить себе такое — не сейчас, и, возможно, никогда. При этой мысли сердце Гарри пронзила острая боль. — Ты сможешь купить какие-то ингредиенты для зелий, — не сдавалась по-прежнему надеющаяся на их согласие Лили. Гарри вспомнил о зелье Сна-без-сновидений и о своем долге, и на плечи словно опустился тяжелый груз. Лили и Джеймс. Жертвоприношение. «Мир не узнает, и ему будет плевать, обнимал ли я когда-то Северуса, — мрачно подумал Гарри. — Это касается только нас с ним». Он решительно выпрямился и выдавил улыбку: — Давно я не пил сливочное пиво. Северус бросил на него яростный взгляд. — Повеселись, Фрост, — выплюнул он. — А ты что, не идешь? — в замешательстве спросил Гарри. — Я…? — на какой-то миг Северус казался изумленным, но затем его брови снова сошлись на переносице, и он холодно проговорил: — Естественно, нет. — Будет хорошо, обещаю, — продолжила соблазнять его Лили. В ее глазах блестели смешинки. — Я слышала, в аптеке Хогсмида есть какие-то редкие ингредиенты, — добавила она с надеждой. — Я бы предпочел не пялиться на уродские экспонаты и не тратить деньги на детские шалости. Гарри тяжело вздохнул и придвинулся ближе. — Пожалуйста, Северус? — Нет. Он скользнул рукой под стол и мягко провел ею по ноге слизеринца. Северус, в этот момент потянувшийся за чашкой с кофе, застыл на половине пути. — Пожалуйста, Северус, — приглушенным голосом попросил Гарри. — Ради твоего любимого соседа по комнате… ой! Северус, секунду назад пнувший его в голень, теперь спокойно попивал свой напиток. Отставив кружку в сторону, он повернулся к Лили. — На что уставилась, Эванс? — Ни на что, — быстро произнесла она. — Просто… слушай, Северус, пойдем! Если хочешь, мы не будем заходить в Зонко, и… — Забудь, Лили, — ровно перебил ее Гарри и, безразлично оглядев собственный стакан с апельсиновым соком, сделал несколько глотков. — Северус может остаться здесь, если ему так хочется. У нас нет шансов его переубедить, и, в любом случае — сходим в Зонко сами, а ты покажешь мне их самые интересные розыгрыши. Так даже лучше — он не будет знать, какие шутки я планирую с ним сыграть, — Гарри выпил еще немного сока, отчетливо ощущая смятение Лили и каменный взгляд Северуса. Опустив стакан, он добавил: — Сколько нам до выхода? — Чуть-чуть, — отозвалась Лили. — Лучше сходи, возьми вещи — на улице холодно. Но, Северус… — Это бесполезно, Лили, — снова встрял Гарри. — Он не передумает. О, и кстати, Северус, у тебя есть список ингредиентов, которые мне нужно купить? Голос Северуса был ледяным: — Когда я отдал тебе список в последний раз, ты приобрел все по неправильной цене и в неправильном месте. Боюсь, я не слишком доверяю тебе в такой элементарной вещи, как покупка ингредиентов. — Не повезло, — констатировал Гарри, — так как, по твоим словам, ты с нами не идешь, и тебе придется договариваться со мной. Северус поднялся на ноги со злобной улыбкой на лице. — О, но я передумал, — холодно сообщил он. — К вашему большому несчастью, я тоже иду. Развернувшись, он направился в подземелья таким стремительным шагом, что мантия за его спиной развевалась. Гарри наблюдал за ним с улыбкой на лице. Он перехватил взгляд Лили, и странная вибрация в груди вырвалась звонким смехом. * * * День выдался морозным, а небо — серым и мрачным. Было холодно, но тучи, угрожающе нависшие над маленькой деревней подобно плотному щиту, не давали пойти снегу. — Хм, — задумчиво проговорила Лили, — обычно здесь не так тихо. Гарри посмотрел вверх, на небо, а потом его взгляд опустился на крыши зданий и остановился на уныло глядящих перед собой людей. Большинство были укутаны в шарфы, тяжелая верхняя одежда облегала их тела, как смирительная рубашка. «Наверное, их так мало из-за атаки прошлой ночью» , — подумал Гарри. Слова утешения и сочувствия казались не к месту, так что они втроем замолчали, стоило зайти в деревню. Проходящих по улицам они приветствовали грустными взглядами. — Давайте сначала зайдем в аптеку, — прошептала Лили. — Хорошо, — согласился Гарри и взглянул на Северуса. Тот вернул взгляд и что-то неопределенно пробурчал. Дверь аптеки открылась, сопровождаемая негромким звоном. Комната, в которую они вошли, освещалась лишь тусклым светом, пробивающимся из окон, и мигающим фонарем, стоящим в дальнем углу. Здесь никого не было, но Гарри отчетливо слышал чье-то ворчание. — Думаю, мы единственные, кто хочет купить ингредиенты, — тихо сказала Лили, осторожно продвигаясь вперед между шаткими полками. — Там кто-то есть, — шепотом ответил ей Гарри. — Нет, — рассеяно проговорил Северус, уже внимательно изучая флакон, полный чего-то зеленого и чешуйчатого. — Это, вообще-то, растение-бормотун. Глаза Лили расширились. — Растение? — Маленькое и темное, с кожистой поверхностью и косыми глазами, — пояснил Северус, поднося к лицу флакон с чем-то желтым. Гарри свернул к полкам, отмеченным потрепанной табличкой: «Ингредиенты животного происхождения». Нахмурившись, он попытался вспомнить все компоненты зелья Сна-без-сновидений. — Что ты ищешь? — неожиданно раздался рядом голос Северуса. — Ничего конкретного, — отозвался он и двинулся вперед. На него нахлынуло облегчение, когда Северус ушел в другом направлении. Найти перья болтрушайки оказалось довольно легко, но Гарри специально прихватил аконит, хотя знал, что в зелье он не используется. Последний ингредиент, морозник, он отыскал недалеко от того места, где Лили разговаривала с бормотуном. — Вонючий маленький козел за углом, вы чувствуете его? Козла? — бормотало оно. Поблизости раздались шаги, и к Гарри снова приблизился Северус. — Ты собираешься купить все это? — потребовал он. — Хм, да. — Зачем? — Для зелья Сна-без-сновидений, — Гарри взял листья морозника и прошел мимо бормотуна, тут же подсказавшего: — Не покупай это здесь, в Косом переулке дешевле. — Зелье Сна-без-сновидений? — прошипел Северус, бросаясь следом за ним. — Что… ты нашел что-то интересное? — он нырнул в корзину с компонентами. — Аконит? Почему ты покупаешь аконит? — Так же известный как клобук монаха либо волчья отрава, — проворчало растение. — Я…я подумал, что он может пригодиться, — сказал Гарри. — Ты вообще придерживаешься какого-то плана, когда выбираешь ингредиенты? — прошептал Северус тоном «как-ты-можешь-быть-таким-глупым». — Или твои способности заключаются в том, что ты выбираешь наугад и, — он поднял перья болтрушайки, — как можно дороже? — Это лучший способ выбирать, — знающе проговорило растение и склонило листья к Лили. — Не так ли, милочка? — Я плачу, — решительно заявил Гарри, отбирая у слизеринца перья и направляясь к кассе. — Ты идиот, Фрост, — пробормотал Северус. Гарри облокотился о прилавок, размышляя, куда делся кассир. До него донесся раздраженный вздох Северуса. — Что? — вопросил Гарри. — И где продавец? — Позвони в звоночек, болван! — закричало растение, и Северус потянулся к ржавому колокольчику. — Ох, — глупо произнес Гарри, слушая, как негромкий звон возрастает и разносится по всему помещению, как дым. Неожиданно мелодия превратилась в громкий, хлюпающий звук, а затем — в приглушенный визг. Спустя мгновение лысеющий мужчина поспешил к кассе. — Здравствуйте, здравствуйте, — поприветствовал он. — Покупатели, да еще и необычные… — его глаза засветились, когда он увидел Гарри, но при виде Северуса все добродушие испарилось. — Вы, — кассир издал долгий, страдальческий вздох. — Я, — Северус злорадно ухмыльнулся и отодвинул Гарри. — Я плачу, — шепнул ему он. — А ты мне потом отдашь. Гарри озадаченно отступил в сторону. — Но почему… — Я покажу тебе, — перебил Северус с выражением глубочайшей скуки и презрения на лице, — что означает искусное умение торговаться. Десять минут спустя, когда Северусу удалось сбросить цену практически вдвое, они втроем покинули аптеку под ворчание продавца и гогочущий смех бормотуна. — А для чего они? — поинтересовалась Лили, шагая вдоль магазинов с темными окнами. — Бормотуны? Северус осторожно пересыпал ингредиенты в карман и только после этого ответил с холодной вежливостью: — В основном для целебных зелий. Их используют во многих снадобьях от повреждений плоти, включая настойку Хвалебных песен и бальзама Асклепиуса. — Мне бы хотелось такое растение, — вздохнула Лили, — только не для зелий. У того в магазине — прекрасное чувство юмора. — Тебе бы пришлось кормить его плотью каждое полнолуние, — сухо отметил Северус. — Желательно — человеческой. Лили побледнела, а Гарри с трудом спрятал улыбку. Звуки из «Трех метел» донеслись до них прежде, чем они увидели само заведение. Только в этом пабе ярко горел свет, заливая тротуар, и слышалась оживленная болтовня: когда троица приблизилась, им показалось, что даже холод исчез, уступая место теплу. — Как насчет хорошей кружки сливочного пива? — предложила Лили. Огонь в камине осветил ее улыбку. Гарри вопросительно взглянул на Северуса, но тот с отвращением на лице, не отрываясь, смотрел в дверной проем. Гарри проследил за его взглядом и увидел двоих мужчин, которые, споткнувшись о порог, вывалились на улицу рука об руку. Хриплыми от огневиски голосами они старательно пытались спеть песню. — Еще раз, мой дргой друг! — воскликнул один из них. Второй слегка выпрямился и заголосил: — И дл’тебя мои уста с’олшебной песнью обвенчало! — покачнувшись, он чуть не упал на пол, под взрыв хохота своего товарища. Лили, прижав ладонь к губам, хихикнула. — Так как? — спросила она, делая шаг внутрь. — Нам станет теплее, — сказал Гарри, потянулся было к Северусу, но остановился, так как тот стоял со скрещенными на груди руками. Слизеринец напряженно зашел в паб, попутно бросая взгляды на двух пьяниц, а Гарри последовал за ним. Было настолько тепло, что Лили сняла плащ. Гарри последовал ее примеру, разглядывая веселые огоньки и прислушиваясь к звукам в помещении. — Давайте сядем туда? — перекрикивая шум, позвал Гарри и указал на незанятый столик. — Отлично, — согласилась Лили, и они направились в ту сторону, мимо толпы хогвартских студентов, которые быстро и восторженно что-то обсуждали. Постоянные клиенты весело наблюдали за ними. — Мило, не так ли? — Лили пригладила волосы и улыбнулась проходящей мимо гриффиндорке. — Да, — произнес Гарри, но его внимание было приковано к Северусу. Тот, мрачно скрестив руки, сел на стул и съехал чуть ниже, словно желая, чтобы его не заметили. — Не так ли, Северус? — он ткнул его пальцем в плечо. — Перестань! — зашипел тот. Гарри не успел ответить, так как послышались шаги. Обернувшись, он увидел мадам Розмерту, приблизившуюся к их столику. — Не может быть! Лили, моя любимая школьница, а я-то начала задаваться вопросом, куда ты пропала! — ее улыбка поблекла, когда она бегло оглядела Гарри и Северуса. — Джеймс здесь, пришел несколько минут назад. — О… — глаза Лили расширились. — Я думала, он будет в Зонко… Где он? — Вон там, — Розмерта указала в противоположную от них сторону. Лили вытянула голову, чтобы посмотреть, и Гарри тоже поднял глаза. На сердце тут же возникла тяжесть: рядом с подавленным Поттером сидел Питер Петтигрю. — А кто твои друзья? — поинтересовалась Розмерта, бросая странный взгляд на Северуса. — Не думаю, что раньше их видела, — она переключила внимание на Гарри, который в последний момент умудрился надеть добродушную маску. На самом деле у него возникло едва сдерживаемое желание послать ей презрительную усмешку. — Это Северус, а это — Джонатан, — представила их Лили. — А вы мадам Розмерта? — вежливо спросил Гарри. — Да. — Один из студентов рассказывал мне о вас, когда я учился в академии волшебства Мерримэн — он несколько раз бывал в Хогсмиде, — Гарри лучезарно улыбнулся. — Он сказал, вы — главная достопримечательность всей деревни. На щеках Розмерты вспыхнул легкий румянец. — Какая глупость! — воскликнула она. — А как зовут этого мальчика? — Ээ, Бор Мотунис. — Бор Мотунис? — нахмурившись, задумалась она. — Не думаю, что помню его… — Он такой, эм, маленький и темный, — проговорил Гарри, ощущая, как Северус сверлит уничтожающим взглядом дырку в его затылке. — С косыми глазами. — Не помню, — вздохнула Розмерта. — Ладно, так что вы будете? — Сливочное пиво, — коротко бросила Лили. Ее глаза все еще были прикованы к противоположному концу паба. — Джеймс, он…он пьян? — при этих словах ее голос прозвучал громче. — Даже не знаю, — уклончиво отозвалась Розмерта, проследив за направлением взгляда Лили. — Значит, три сливочных пива? Прекрасно. — Спасибо, — вежливо поблагодарил Гарри. — Поверить не могу, что он пьян, — прошипела Лили, как только шаги Розмерты стихли. — Он же староста школы! У него отберут значок, его исключат! Северус фыркнул. Лили яростно уставилась на него, однако он казалось был полностью поглощен обведением контуров кругов на столе. На его губах играла насмешливая улыбка. — Он не выглядит особо довольным, — заключил Гарри, и поймал себя на мысли о том, что ему не хочется видеть предателя Петтигрю — фальшиво обеспокоенного и беспомощного — в такой непосредственной близости от Джеймса Поттера. Лили закусила нижнюю губу и поморщилась. — Все равно такое поведение недопустимо, — твердо сказала она, опершись руками о стол, словно готовясь в любой момент выскочить из-за него. Но секунду спустя ее тело застыло в нерешительности. — Ему следовало бы хлестать абсент по ночам, — тон Северуса был ледяным и полным презрения. Он с ненавистью взглянул на резко побледневшее лицо Лили и добавил: — Ночные попойки куда более допустимы. — Попойки? — слабо повторила Лили, непонимающе и с обидой посмотрев Гарри в глаза. — А вот и ваш заказ, — мадам Розмерта поставила перед ними три пинты со сливочным пивом. Гарри выдавил натянутую улыбку и глотнул пенящуюся, казавшуюся безвкусной золотистую жидкость. — Знаете, — небрежно проговорила Розмерта, задумчиво опустив руки на бедра. — Джеймс там выглядит весьма одиноким…Интересно, что с ним такое. — Не имею понятия, — пожав плечами, с грустью ответила Лили. — Я… не знаю. — Что ж, — Розмерта тоже пожала плечами. — Наслаждайтесь. Они пили пиво в неприятной тишине. Гарри осмеливался лишь украдкой бросать взгляды на своих соседей, но Северус упрямо смотрел в одну точку на столе, а Лили разглядывала пену в напитке. Никто из них не обращал на него внимания. С другой стороны комнаты послышался странный шум, и Гарри, увидев причину, похолодел. Шатающийся Поттер пробирался сквозь толпу учеников следом за идущим впереди Петтигрю. Лили напряглась, хотя не подняла головы, а Северус, казалось, вообще ничего не заметил. Он все так же таращился на скатерть, крепко сжимая пинту с почти нетронутым пивом двумя руками. — Лили, — взволнованно начал Петтигрю. — Джеймс, он…он хочет кое-что сказать… — Нет, не хочу, — неразборчиво пробормотал Поттер, покачиваясь на месте. — Мне нечего сказать, просто нечего, так что… — он икнул и покосился на Петтигрю. — Отпусти, Питер, прекрати мня дергать… — Джеймс, разве ты не говорил, что хочешь рассказать…рассказать ей кое-что? Поттер яростно затряс головой. — Не хочу, — повторил он и уставился на Гарри рассредоточенными карими глазами. — Я же уже сказал, что не хочу, Питер… — Джеймс Поттер, — сдавленно заговорила Лили, — ты пьян, от тебя несет огневиски, и ты выставляешь себя в ужасном свете… — А, — прервал неожиданно что-то осознавший Поттер. — Ты Джонатан, не так ли… Споткнувшись, он полетел на пол головой вперед. Лили приглушенно вскрикнула, а Гарри автоматически подставил руки. — Джеймс! — гневно и в то же время облегченно взвизгнула Лили. Вокруг них начала собираться толпа, и Гарри стиснул зубы. Петтигрю, шокировано распахнув глаза, стоял и ничего не делал, тогда как он сам был вынужден удерживать на себе массу Джеймса Поттера. Нужно было позволить этому идиоту упасть на землю. Странно, а что делал Северус?... — Лили теперь нравишься ты, — повесив голову, пробормотал Поттер. — Ты ей очень нравишься… а вот я - нет, я ей не нравлюсь… — он махнул рукой, и Гарри пришлось уклониться, чтобы не лишиться глаза. — Она считает, что я не-зре-лый. По толпе побежали шепотки, кто-то хихикнул. Лицо Лили по цвету не сильно уступало волосам, а Гарри ощущал собственный яркий румянец; он отчаянно повернулся к Северусу… Но его место было пустым. Гарри выругался. — Северус? — позвал он и бесцеремонно скинул Поттера на стол. Сделав глубокий вздох, он приготовился снова закричать, но вовремя себя остановил. — Прошу прощения, — коротко произнес он и, расталкивая людей, игнорируя их возмущенные и болезненные вскрики, двинулся к выходу. «Убирайтесь, идиоты», — яростно подумал он, отпихивая мешавших пройти, и, наконец, вырвался на холодную, безветренную улицу. — Северус! — завопил он, оглядываясь вокруг. На другой стороне улицы по тротуару медленно шагала сгорбленная фигура, и Гарри бросился следом. — Северус, подожди! — он протянул руку. — Северус… ой, — он отшатнулся, увидев высохшую, пожилую женщину. — Простите, — Гарри дико заозирался по сторонам. Улицы казались безлюдными. — Вы, случайно, не видели парня, молодого человека примерно такого роста, бледного, с большим носом?.. — Ногти, — проскрежетала женщина, вытаскивая из-под мантии ржавый металлический поднос. — Продаются ногти, десяток на кнат, тридцать на два, любых форм и размеров, красивые, как всегда. Смотри-ка, тут один розовый, маггловский… эй, не уходи, купи парочку, с ними хорошо делать бисквиты… — Исчезни! — прорычал Гарри, выбивая поднос из рук старой карги. Лязг металла с грохотом разнесся по застывшей улице, а Гарри бросился вниз по тротуару. — Северус! — снова прокричал он. — Северус, дьявол бы тебя побрал, перестань прятаться! Он завернул за угол. Перед ним возникло «Сладкое королевство»: Северус не любил конфеты, но, может быть… может быть… Гарри подбежал к двери и заглянул внутрь. — Северус? Несколько студентов повернулись и странно на него посмотрели. Гарри, выругавшись себе под нос, кинулся к следующему магазину, но там оказалось пусто. — Северус! — крикнул он. Шарканье собственных шагов было ему ответом. День становился все более тусклым, хотя время едва перевалило за полдень. Гарри с силой потер руки, видя, как изо рта клубами выходит пар. Он вновь завернул за угол и понял, что приблизился к краю Хогсмида, к Визжащей Хижине. Гарри остановился и уставился на нее, чувствуя, как постепенно восстанавливается дыхание, а ледяной воздух проникает и покидает легкие. Северус бы не пошел туда, правда? Это место было одним из самых отталкивающих для него, ведь там он чуть не лишился жизни благодаря Люпину. Гарри развернулся и вздрогнул. Из-за бега он вспотел, и теперь холод остро царапал кожу. Но, несмотря на это, он не притронулся к свободно висящему на руке плащу, позволяя морозу пробирать его до костей. Он хотел ощущать холод, чувствовать, как кожа и плоть замерзают точно так же, как его сердце. «Всего три дня, — отчаянно подумал он. — Всего три! А теперь я заставил его возненавидеть меня. Я такой кретин. Теперь мне никогда не удастся его вернуть. Поттер, Фрост, кем ты там стал — ты самый большой идиот во всем огромном, гребаном мире!» Зубы начали стучать, и как только Гарри обернул вокруг себя руки, до него донеслись шаги. Он резко перевел взгляд вниз, на дорогу, и увидел мрачную фигуру, стоящую невдалеке. — Северус? — недоверчиво прохрипел Гарри и тут же бросился к нему. — Северус! Ты… — он едва сдержался, чтобы не раздавить слизеринца в крепких объятьях, и приложил все усилия, чтобы лицо не расплылось в широкой улыбке. Северус критически оглядел Гарри. — Надень плащ, идиот, — скомандовал он и вытащил палочку. — Или хотя бы наложи согревающие чары. Ты выглядишь… — его глаза пропутешествовали к лицу Гарри, и губы презрительно искривились. — Ты выглядишь, как пугало. Гарри не удержался от громкого смешка. — Ну, если это так, то я твое пугало? Лицо Северуса слегка покраснело. — Не будь глупым! — прошипел он, нахмурившись, и украдкой огляделся вокруг, словно чтобы убедиться, что их никто не слышит. — Надень плащ. — Не могу, я пугало, — заявил Гарри. Он сунул плащ в руки Северусу и отступил на шаг назад, сделав вид, что его колотит от холода. — Ты с-с-собираешься дать мне з-з-замерзнуть? — Надень его! — рявкнул смущенный Северус и резко протянул плащ обратно Гарри. — Что с тобой такое? Перестань вести себя, как идиот! — Это все сливочное пиво и пробежка, — пояснил тот, игнорируя предложенную одежду. — В любом случае, куда ты ушел? Я думал, что потерял тебя. — Никуда я не ушел. Это ты бегал вокруг и гудел, как маггловский поезд. — О, — мудро изрек Гарри, — как недостойно. Значит, все дело в сохранении слизеринской чести, — он снова шагнул назад. Плащ все еще был у Северуса, и Гарри закрыл глаза. — Давай, надень его на меня. — Фрост… — Пожалуйста? — Гарри так и не открыл глаз. Он чувствовал жар, исходящий от тела Северуса перед ним, согревающий его. — Я прошу тебя, — добавил он тихо и задержал дыхание. Повисла тишина. — Ты самый настоящий идиот, — проворчал Северус, и Гарри едва подавил желание по-дурацки заулыбаться. Он ощутил, как Северус приблизился и обернул вокруг его плеч плащ. — Ты выше меня, — прошептал юноша, по-прежнему стоя с закрытыми глазами. Северус тем временем запахнул на нем плащ, буркнув при этом: — Не «выше меня», а «выше, чем я», — его пальцы задели шею Гарри, когда он застегивал пуговицы. — Это то же самое, — заспорил тот, снова вздрогнув, только на этот раз — не от холода. — Все. Надеюсь, теперь ты доволен. — Почти, — ответил Гарри, медленно открывая глаза. Руки невольно потянулись к тому месту, где до него дотронулся Северус. — Что, мне и шнурки тебе завязать? — Нет, — голос Гарри был тихим. Кроме них здесь больше никого не наблюдалось, только отдаленный и еле слышный шум доносился из «Трех метел» — словно паб находился в другой вселенной. Воздух, казалось, искрится холодом. — Почему ты так неожиданно ушел? Северус тут же замкнулся. — Не все готовы терпеть дебоши Поттера так, как ты, — с презрением проговорил он. — Он был пьян. — Да, я заметил, — съязвил Северус. — Он… то, что он говорил… это неправда, — Северус упрямо смотрел в сторону, на его лице застыла маска непроницаемости. — Лили нравится он, вовсе не я, и мне она тоже не нравится, по крайней мере… — Гарри запнулся, пытаясь подобрать слова, и ощутил прилив ненависти к себе. Ну почему он не может хоть раз побыть таким красноречивым, как Северус, чтобы объяснить все, что чувствует? — Я не люблю ее в этом смысле, ты же знаешь! Ты единственный… — Не говори этого! — рявкнул Северус, и Гарри замолчал. Он видел напряжение, прорывающееся сквозь маску слизеринца, тревогу, читающуюся в каждой черточке мертвенно-бледного лица: едва заметная складка между бровей, свирепый, почти дикий огонь в глазах, плотно сжатые губы, словно Северус готовился к буре. Гарри преодолел все расстояние между ними и, протянув руку, прикоснулся к его щеке. Потом шагнул еще ближе и уткнулся в подбородок Северуса, чувствуя, как от такой отваги бешено колотится сердце. — Не буду, — прошептал он и закрыл глаза. Три дня. Меньше, чем три… Губы Гарри скользнули вверх по мягкой щетине, делающей кожу Северуса колючей. Тот сделал судорожный вдох, и тело Гарри охватил трепет. Весь его мир заключался в дыхании Северуса на его лице, в коже Северуса напротив его собственной; в том, как Северус дрожал от его прикосновений, и как его губы прижимались к губам Гарри, словно открывая самую сокровенную тайну. Дыхание к дыханию, прикосновение к прикосновению… Северус разорвал поцелуй и, споткнувшись, отступил, тяжело дыша. Гарри наблюдал, как он трясущейся рукой дотронулся до своего лица, до челюсти и до губ. В его глазах горело изумление. — Просто больше никогда не ревнуй, — сказал Гарри и облизнул губы, смакуя еще оставшийся вкус поцелуя. — Не ревнуй, слышишь? Потому что идея, будто я могу сходить с ума по кому-то, кроме тебя, такая же глупая, как… как Джеймс Поттер и Сириус Блэк вместе. — Кроме меня? — Только по тебе, — Гарри серьезно посмотрел на него. — Или даже… даже… — он замолчал, не в состоянии подобрать слова. — Даже что? — Даже все! Я не знаю, — он глубоко вздохнул, и их взгляды встретились в молчаливом диалоге. «Я люблю тебя, — подумал Гарри. — Ты знаешь, не можешь не знать, даже если я и не говорю об этом вслух. Ты мой. Я бы хотел провести с тобой вечность, пусть даже и быть не в состоянии обо всем рассказать, оказаться вынужденным провести это время с закрытыми глазами и запечатанным ртом». — Джонатан! Гарри дернулся и обернулся на звук голоса. К ним бежала Лили, ее рыжие волосы развевались за спиной. — Я везде вас искала! «Не могла бы искать подольше?» — раздраженно задался вопросом Гарри и ответил без особого раскаяния: — Извини, что ушли. — Ничего, все в порядке. Джеймс, то есть, Поттер, вел себя, как идиот. Ладно, — она послала Северусу слабую улыбку. — Не хотели бы вы взглянуть на Визжащую хижину? Известное место, хотя, честно говоря, смотреть там особо не на что. — Нет, благодарю, — проговорил Северус ледяным тоном. Гарри с беспокойством посмотрел на него, но глаза слизеринца были спокойно-отчужденными. Никакой злобы или страха. — Что ж, — Лили пожала плечами, — тогда можем сходить в Зонко… — Точно, — согласился Гарри. Лили двинулась вперед, и он последовал за ней, только гораздо медленнее. Краем глаза он смотрел на Северуса до тех пор, пока тот не оказался на одном с ним уровне. Теперь они шли рядом, вниз по холодной, серой улице.