Свобода

Оливер Как же больно… И телесная боль здесь не в приоритете. Знал же, что надеяться мне было не на что, но это… Как вообще истинный мог ТАКОЕ сотворить?.. В голове пелена, но сквозь неё, даже не сказать, что слышу, нет, буквально чувствую человека, что кто-то находится около меня. Он снуёт туда сюда и никак не может успокоиться… Пробую пошевелиться, однако все тело как будто бы пронзают тысячи иголок. Зачем?.. Почему я ему так ненавистен?.. Сказал, что знает меня? Да, и кричал про мою доступность… Я устал. Так устал, что не хочется просто жить… Кажется, перестать бороться, отпустить и умереть, вот, что я должен сделать… Нет никакого желания любить и быть любимым. Абсолютно. Я даже чувствую, как душа, словно сама по себе, отделяется от меня… Ха-ха… Мдаа. А ведь я действительно этого хочу. Быть слепым, глухим и немым к чувствам этого человека. Хотя, скорее всего, он даже не думает об этом, ну, подумаешь, избил бету. Затем трахнул его. А потом… потом… Нет… того не может быть… Нет, нет, НЕТ!!! Резко подрываюсь, не обращая внимания на чудовищную агонию. —Нет…нет, нет, нееет. Слёзы ручьем текут из глаз, не переставая. Рядом тут же материализуется Рыжик. Доктор силился меня успокоить, но резко пришедшее осознание всей ситуации заглушало все его жалкие попытки. Этого просто не могло произойти! Только не со мной… ЧЁРТ, ДА ВОЗЬМИ ЖЕ ТЫ СЕБЯ УЖЕ В РУКИ, НАКОНЕЦ! Спустя какое-то время, начинаю чувствовать постепенно нарастающую реальную боль. А это значит только одно: одно страдание уступает место другому. Тому, что я могу почувствовать не сердцем, а изнемогшим телом. Вот теперь мне просто-напросто всё равно. Вот теперь я почти ничего не чувствую к своему альфе. Он — не мой. Мне не на что надеяться с его стороны. В одночасье разрушить все мои воздушные, но в тоже время невидимые замки, это надо еще постараться. А у него это вышло слишком легко. И если он всё ещё хочет продолжать делать мне плохо, то надо отсюда бежать. Нет, не так. Надо бежать в любом случае. А про него забыть. Забыть, как страшный сон… Самый страшный сон в моей жизни. — Что вы можете мне сказать? И это мой голос? Немного с хрипотцой, но безжизненно-уверенный. Без радости, без огорчения или гнева. Так обычно говорят запрограммированные железки, называемые роботами. А я в данный момент и ощущаю себя машиной. Внутри меня что-то треснуло, и кажется, что это что-то уже ни за что на свете не починить, ведь когда предаёт тот, кто тебе предначертан судьбой… Меня сломали, сломили. А затем выкинут на свалку, как ненужную груду мусора, мешающую остальным своим потрёпанным жизнью видом. Так и должно быть. Так, наверное, поэтому я и не должен существовать. Но перед этим я обязан сбежать… Хотя…зачем?.. — Ты только будь спокоен, ладно?.. —… — Ты беременен. Я. Должен. Выбраться. Любым. Способом. Вот, зачем мне нужна свобода. Даже не мне, а тому, чьё будущее находится в моих руках. Пусть моя жизнь и загублена, но у малыша она не должна быть скованной… — Свобода… — Что ты сказал? Как же долго я не произносил подобного слова. Правильно, когда теряешь важную, но незаметную частичку своего существования, то понимаешь, насколько тебе это было дорого, и каким идиотом ты был, раз не замечал этого. И если тебе всё же удастся вернуть это самое, твоему счастью нет предела. Но в моём случае, думаю, даже «радость» будет слишком громко сказано. Но раз уж на то пошло, почему бы не… — Вы меня слышите? Эрик кладёт свою руку на моё плечо, и тут меня сковывает дикий и, в буквальном смысле слова, животный страх. —Нет! Стараюсь отползти, но сломанные рёбра всё же дают о себе знать такой вспышкой боли, что хочется взвыть. — Гкхх… Мммм. —Прости меня, пожалуйста, я ничего тебе не сделаю, обещаю!.. Я не специально. Видно, парень и сам перепугался не на шутку. Хах, неудивительно, что теперь я боюсь прикосновений. Даже беты. ЧЁРТ. Как я мог забыть?.. — Вы уже кому-то сказали про…меня и мое положение? — Нет, но… Ты скрывал свой пол из-за отсутствия запаха? Нет особого желания сейчас с кем бы-то ни было общаться, однако этот момент надо прояснить, пока не стало поздно. — Вы можете мне обещать, что об этом никто не узнает? — О чём именно? Так странно. Он не сильно отреагировал. Даже не удивился. Будто его часто просят об одолжениях. — Пол. Хотя, получается, это будет уже два обещания, ведь если не расскажете никому о том, что я омега, не сможете объяснить про мою… беременность. –Ничего точно наперед не знаю, скажу лишь, что очень постараюсь сохранить всё в тайне. Так странно. В тот раз этот человек показался мне бесчувственным и вежливо прохладным (надеюсь, вы поняли тупизм автора), но сейчас мы поменялись местами. Понимаю, что он хочет спросить еще что-то. — Я слушаю. — Я спрошу у тебя только одно, ты хочешь отомстить ему? А вот это уже интереснее. Нет, я об этом еще не думал, однако, как оказалось, мне подали просто до о́дури потрясающую идею. Этот вопрос раскрошил остатки моего внутреннего самообладания. — Ха-ха-ха-ха-ха-кха…кха… —Думаю, я уже понял твой ответ. Ладно, отдыхай пока, я принесу тебе поесть. Даааа! Я отомщу ему. Обязательно. Он будет жалко выглядеть. Я это сделаю, тем более, я уже знаю, как.