Кто подставил Дина Винчестера?

– Ладно, признавайтесь, кто из вас меня сдал? Провокационный вопрос, заданный с самым благодушным выражением лица – это то, что ожидаешь от Дина Винчестера меньше всего. Разве что, признав, что тот тронулся умом. Джимми колет губы соломинкой из коктейля и поверх зонтика наблюдает, как опускаются было взлетевшие брови шотландца, однако несмотря на продемонстрированное удивление, даже не прервавшего процесс высасывания ярко-синей жидкости из своего бокала. Даже Лилит бросает на него скептический взгляд, задерживает, замечает внимание Джимми и фыркает. Отпивает вина. И заявляет: – Зачем мне это надо? К тому моменту ты ещё не выполнил свою часть договора, а предоплату уже получил! Фергус выдыхает, отставляет почти пустой бокал и прижимается к Джимми плечом: – Как думаешь, – от его довольно громкого шёпота на ухо толку никакого. – Кто больше достоин звания шлюхи: тот, кто расплачивается сексом, или тот, кто такую оплату принимает? – Между прочим, я всё слышу! В гневном окрике Лилит возмущения больше, чем можно было бы ожидать. И Джимми замечает, с каким вниманием следит за ней Дин. Откинувшись на стуле. Нижние веки приподнимаются, превращая глаза в две щёлочки. Сначала хочется сравнить его с щурящимся котом, да только действительно ли он настолько расслаблен и доволен происходящим, как хочет показать? Что до Джимми, то лично он притворяться не собирается. – Может, кто-нибудь всё-таки введёт меня в курс дела? Раз уж пригласили. К нему поворачивается Фергус, поставив локоть на стол и подперев голову. Смотрит, как на неразумное дитя, внезапно решившее подать голос. – Что тебя интересует, Кас? А, так он в курсе его прозвища… Хотя там, в общежитии, изобразил вполне убедительное незнание. Интересно. – О какой сделке идёт речь? – М-м-м… Густые, но тщательно выровненные брови шотландца вновь взлетают, пальцы захватывают и оттягивают нижнюю губу. Сейчас Фергус кажется довольно естественным и даже немного привлекательным, но вот он вздыхает и снова картинно подпирает подбородок: – Мисс Лили не так давно обратилась ко мне за помощью. Не желая вступать ни в интимную, ни в какую-либо другую связь с мистером Гордоном, в обмен на избавление от его назойливого внимания, она была готова стать моей девушкой… для создания и поддержки так необходимого мне, по мнению некоторых, гетеросексуального имиджа. Пока Фергус говорит, Джимми чувствует его блуждающий взгляд на своём галстуке. И этот взгляд спускается всё ниже, убедительно демонстрируя, насколько его владельцу на самом деле плевать на всякие там имиджи. – Пожалуй… – морщит нос шотландец, рассматривая что-то на уровне последней видимой над брюками Джимми пуговицы. – Пожалуй, я слишком долго думал, и леди предпочла заключить сделку с другим. Дин хмыкает и косится на Лилит. А та уже успела допить вино и теперь крутит в пальцах пустой бокал. И кривит губы, словно только что выпила что-то очень мерзкое. – Маклауд забыл упомянуть, – процеживает она сквозь зубы, – что параллельно заключил с Винчестером пари, как долго я буду ждать его милости. – Упс, так ты в курсе? Джимми интересно, Фергус вообще умеет удивляться или только и делает, что притворяется? – И проиграл его, – хмыкает Винчестер. И решается попробовать зелёную бурду в своём бокале. Но потянувшаяся было рука меняет направление и подхватывает с блюда с устрицами большую раковину. Всосав склизкое содержимое, он зажмуривается и проглатывает. А у Джимми при одном только взгляде наружу начинает просится желудок, уже забывший, что совсем недавно скулил от голода. – Но мы отошли от темы, – вспоминает Дин. – Я хочу знать, кто из вас отправил меня на курорт? – Ой, да какой там курорт, – отмахивается Фергус, даже не поворачивая головы и всё ещё терзая взглядом пуговицы на рубашке Джимми. – Настоящей тюрьмы ты даже не видел. – Ну спасибо. Утешил. За первой устрицей следует вторая. А Джимми тем временем пытается вместе со стулом отодвинуться от шотландца. И вдруг его озаряет: – А насчёт меня вы никакого пари не заключали? Взлетевшие до середины лба брови Фергуса уже никогда не смогут обмануть Джимми. Но вопрос его остаётся без ответа, потому что Дин вдруг роняет кулак на стол, видимо недовольный, что разговор опять сменил направление. И заставляет обернуться даже людей, сидящих за соседними столиками. А до них несколько метров. – Дин, давай закроем эту тему, а? – закатывает глаза Фергус. – У тебя уже паранойя. – Убеди меня. – Ну, – шотландец вздыхает и разворачивается к нему, почти укладываясь грудью на стол. – Начнём с того, что я помогаю тебе ещё с первого курса… Кажется, начинается что-то интересное. Но тут взгляд Дина втыкается в Джимми – прямой и жёсткий. – Прогуляйся до бара, Дженни, – звучит приказ. – Принеси нам еще коктейлей. Вместе с Лили. Девушка тут же встает и поправляет платье. – Нет, я, пожалуй, пойду. Не люблю серьёзные разговоры. А Дин продолжает сверлить Джимми взглядом. Приходится встать тоже. Но разве Винчестер не согласился, что он будет ему помогать? Тогда к чему все эти тайны? Какие дела у этих двоих, если ещё несколько дней назад свободно болтали при нём о наркоте, а тут вдруг «иди прогуляйся»? Бар обнаруживается в дальнем конце зала, и по пути к нему Джимми вспоминает, что денег на карте – точно вычисленная матерью сумма, рассчитанная на месяц проживания в колледже, включая траты на питание и учебные материалы. А бар этот как-то не похож на те, где ему до сих пор приходилось бывать: длиннющая полированная стойка, хрустальные люстры, а сам бармен скорее смахивает на швейцара или дворецкого. – Извините, вы карточки принимаете? – Конечно. Хочется попросить меню, чтобы хоть немного сориентироваться с ценами, но мужчина бросает короткий взгляд ему за спину и спрашивает: – Желаете оплатить отдельно, или записать на счёт вашего столика, сэр? Как камень с плеч. – На счёт. Пожалуйста. – Как скажете. Чего именно желаете, сэр? За одну минуту к Джимми обратились так вежливо больше раз, чем за всю предыдущую жизнь. И он уже готов заказать что-нибудь самое дорогое – не ему же платить – но вдруг замечает в зеркальной стене за спиной бармена высокую фигуру: светло-каштановые волосы до плеч, широкая спина. Сэм? Подходит к их столику. А Дин поднимается брату навстречу. Почему-то Джимми казалось, что они не очень-то ладят. По крайней мере, когда Сэм четыре дня назад сунулся в комнату брата и увидел его голого с Лилит, да ещё и их с Фергусом поблизости – явно в восторг не пришёл. Да и на фейерверках держался подальше. – Сэр? – напоминает о себе бармен. – Извините, – Джимми пытается собраться с мыслями. – Я сейчас. Отходит. Но не успевает пройти и половину пути, как Дин и Сэм отделяются от столика и направляются к выходу. И в перспективе у Джимми остаётся лишь Фергус, уже выцепивший его взглядом. Интересно, Дин действительно «отдал» его ему? Всё ещё считает вещью? «Сучкой»? Джимми стоит. Между столиками. Смотрит на шотландца. Тот поднимает руку и шевелит пальцами. И кажется, что нет ничего плохого в том, чтобы возобновить свою сексуальную жизнь, оборвавшуюся больше двух лет назад. В конце концов, он свободен и никому ничем не обязан. А тут, хоть и мутный, но богатый и довольно привлекательный тип. И с ним вряд ли повторится история с Аластаром и туалетной кабинкой. Но Джимми мотает головой и разворачивается в сторону выхода. Успев заметить пожимание плеч и лёгкую улыбку. Кажется, для Фергуса он – раскрытая книга. А у лифта никого. Уже уехали? Чувствуя пристальный взгляд швейцара, Джимми бредёт к лестнице. Как добраться до кампуса? Чем заткнуть вновь проснувшийся голод? И чувство собственной бесполезности, помноженной на разочарование? Нет, он конечно не рассчитывал, что Винчестер тут же начнёт ему доверять и выложит всю подноготную, но зачем-то же он привёз его сюда? Не для того же, чтобы составить компанию Фергусу? – О чём задумался? Неожиданно раздавшийся за спиной голос шотландца почему-то совсем не удивляет. Нет, у Джимми и в голове не было ждать его, но раз уж… – Думаю, во сколько мне обойдётся вызов такси. Фергус обходит, останавливается напротив. – Что, эффектно сбежать не получилось? Джимми не может смотреть ему в глаза. Потому что это неправильно – пользоваться хорошим расположением к себе, при этом прекрасно понимая, на что человек рассчитывает. И просить его о помощи, чтобы потом просто отшить. С другой стороны, давно он встречал людей, творящих добро? Да ещё и бескорыстно? Видимо, Фергусу надоедает его молчание. Потому что он вздыхает. Рост у шотландца выше, чем у Гейба, но ему всё равно приходится подняться на цыпочки, чтобы прошептать Джимми на ухо: – Ничего у тебя не выйдет. – Что? – Ничего. Фергус уже отступает на шаг. – Как насчет заняться сексом? Джимми мотает головой. – Извини, ты правда… – Да, брось. Оглянувшись на швейцара, шотландец указывает взглядом на серую дверь служебного выхода. – Пошли. И чёрт подери, Джимми идёт. Он всё ещё уверен, что его ответ «нет», но ноги сами разворачивают тело и ведут от лифтов, от зелёных фикусов и швейцара. Следом за плотным, источающим лоск и уверенность, геем. Прекрасно осознавая, что делать этого не стоит. Но что может случиться на служебной лестнице? – Кстати, ты же в курсе, что это отель? А ресторан – только его часть? – Теперь в курсе. Они спускаются на один пролет, причём Фергус теперь идёт следом. А Джимми лихорадочно соображает, как бы выкрутиться. Он же пока не сказал ничего определённого, значит, может в любой момент уйти, так? – Притормози. Фергус придерживает дверь. – Нам сюда. Ему надо отказать. Прямо сейчас. Но сначала оценить последствия. Только как? Если Джимми кажется, что до сих пор он не видел этого человека настоящим? А за три года жизнь в колледже научила лишний раз не расстраивать тех, кто имеет влияние и возможность расстроить его самого. Да так, что и жить потом не захочется. Ладно, если идти медленно, можно ещё на немного отсрочить неизбежное и подумать. А за порогом длинный коридор. Ковёр. Светильники. И приближающаяся с другого конца пара. – А, вот вы где! – толкнув в спину, Фергус закрывает за собой дверь на лестницу. Дин крутит ключ на пальце. Сэм плетётся за ним без особого энтузиазма, а заметив Фергуса, и вовсе спотыкается на месте. Не знай Джимми о гомофобии старшего Винчестера, решил бы, что тот ведёт брата на акт инцеста. – Мы можем присоединиться? – совершенно неожиданно спрашивает Фергус. – Ты заставил меня оплатить ужин. Склонив голову на плечо, Дин смотрит на него задумчиво, переводит точно такой же взгляд на Джимми, и потом обратно на шотландца. – Уверен? – Не думаю, что мне сегодня что-то обломится. – Ну… ещё не утро. Джимми закатывает глаза. – Ребят, ничего, что я здесь? – Не, – фыркает Дин. – Нормально. И втыкает ключ в замок. Номер на удивление небольшой, зато с баром. И холодильником! Джимми хватает первую попавшуюся пластиковую ёмкость (с салатом!) и слышит за спиной: – Мне кажется, он начинает осваиваться. – Да, вполне. Оборачивается. Фергус уже сидит в кресле с низким стаканом в руке, а Дин крутит в руках абсолютно чёрную бутылку с ярко-голубой этикеткой. И настроение немного улучшается. А уже полтора часа спустя становится просто офигенным. Дин смеётся, Фергус снисходительно рассказывает очередную байку, а сначала выглядевший не особо довольным Сэм хмыкает под нос. Джимми чувствует себя практически как среди друзей. Одно только присутствие Дина делает его неимоверно счастливым. Быть может потому, что он сыт и пьян. А быть может потому, что влюблён. Влюблён в этого, такого разного, такого непонятного и странного человека. Да, он не знает, не понимает его. Возможно, очарован лишь картинкой. Возможно, уже завтра вновь столкнется с его эгоизмом или жестокостью, или цинизмом. Но сегодня, прямо сейчас, Дин выглядит, как человек, привлекательный не только внешне. И Джимми хочется верить, что сейчас он – настоящий. Стрелки часов переваливают за тройку, Фергус спит в кресле, Сэм медленно моргает. Джимми негромко рассказывает о Мэг и её полосе неудач, длинною в жизнь – Дин слушает, иногда хмыкает. И кажется, к чёрту план, к чёрту расчёт. Признаться бы прямо сейчас, облегчить душу – и, быть может, ему повезёт? Но его опережают. Сэм отрывает голову от поддерживающей её руки и вдруг громко вздыхает: – Прости, Дин. Тот косится на брата без особого удивления, но недовольно: – Тихо-тихо. – Нет, ты должен меня простить! – Успокойся, я сказал… – Но это всё из-за меня, как ты не понимаешь? Не позвони я… Джимми кажется, что он ослышался. Ведь не может такого быть, правда? Чтобы младший взял и… – Тц… Под припечатавшим к стене взглядом Дина хочется раствориться. – Ты ведь ничего только не слышал? – Нет. Слюна застревает в горле, Джимми давится, и всё-таки проталкивает её глубже. – Вообще ничего. – А мне кажется, слышал. Винчестер вздыхает так тяжело и поднимается с пола с таким видом, что Джимми понимает – сейчас его будут бить. Но рука Сэма вцепляется в белую штанину – и Дин оглядывается, кусает губы. – Ложись спать. Вон кровать. – Но ты же простишь меня, Ди-и-ин? – Да-да… Давай, встава-а-ай… Джимми наблюдает, как старший брат поднимает из кресла младшего и пересаживает на постель. Как укладывает, набрасывая сверху покрывало. Как кидает ещё одно на Фергуса. И кивает на дверь. Жаль, Джимми он встать не помогает, приходится самому. Странно, казалось, он не настолько пьян. Но идти в коридор почти нестрашно, и пусть на лице Винчестера не самое радужное выражение – в груди лишь тревожно трепыхается что-то: то ли сердце, то ли бронхиальная астма. Они идут к серой двери на лестницу. Там прохладнее и воздух свежее. Джимми тут же сползает на корточки, а свет, вспыхнувший при их появлении, ещё какое-то время горит. А потом снова тухнет. – Итак, – стоя спиной к Джимми и глядя вниз, на пролёт, начинает Винчестер. – Ты ничего не слышал. А если тебе вдруг что-то послышалось… – То… что? – То просто знай, что мой брат – дурачок. Решил, что его брат совсем опустился: торгует наркотой, принуждает бедных девушек к сексу, а парней – к рабству. – Разве это не так? Винчестер оглядывается – и от этого движения снова вспыхивает свет. – Не совсем. Можешь не верить, но я сделал всё, чтобы навести в колледже порядок. Может, я не строил из себя супермена, помогая каждому встречному и поперечному, но и ублюдкам спуска не давал. – Знаю. Джимми правда знает. Борьба за власть не давалась Винчестеру легко. Но чем больше шума он создавал – тем спокойнее жилось остальным. Да, порой он сам вёл себя, как говнюк. Но если от него и доставалось какому-нибудь нормальному парню… то не просто так. Джимми испытал это на себе. Но не зная ничего о происходящем, до сих пор видя лишь куски мозаики, всегда делал неверные выводы. Или тогда, попав в лапы Аластара исключительно по собственной глупости, обвинил во всём Винчестера? И с тех пор смотрел на все его поступки исключительно через призму предвзятости? Или наоборот, он сейчас слишком пьян и счастлив, вот и надел розовые очки, да развесил уши? – Но эта ползучая тварь, эта гнида… – неожиданно врывается в мысли полный злобы голос. – Когда я до неё доберусь, клянусь… Джимми немного сбит с толка. Он вообще, кажется, задремал. – Какая тварь? Винчестер прислоняется к перилам, смотрит сверху вниз так долго, что свет успевает снова погаснуть. А глаза – даже привыкнуть к темноте. – Ладно, слушай. Он съезжает на корточки так плавно, что на этот раз датчик движения не срабатывает. И Джимми слышит о том, что больше года назад в колледже завёлся дилер. И не простой. В конце концов, кто среди студентов не приторговывал травкой? Тех, кто пытался толкать героин или кокаин, всегда получалось отследить довольно быстро – и провести внушение. Но не этого... А ещё Джимми слышит, как нарастает злость в голосе Дина, и вполне верит, что он сделал всё, чтобы найти торговца. Но каждый раз выходил или на посредников, или на шестёрок. На провокации преступник не реагировал и продолжал распространять тяжёлые наркотики. Даже когда его продавцы один за другим отчислялись по состоянию здоровья или собственному желанию, а тайники находились и разорялись, а товар сжигался. И тогда они с Фергусом придумали план. За который вполне могли сами оказаться за решёткой. Во-первых, они вычислили тех, кто уже давно и плотно сидит на порошке – постоянных клиентов. А во-вторых, вместо того, чтобы попытаться наставить их на пусть истинный, предложили товар по более низкой цене. Расчёт был сделан на то, что делец не выдержит конкуренции. И проявит себя. И он проявил. Сэм признался, что в его группе вдруг стали распространяться слухи о сексуальном рабстве. Что Дин Винчестер всех хорошеньких первокурсниц подкладывает под себя, накачивает, а потом пускает по рукам. На самого Сэма смотрели кто со страхом, кто с осуждением или даже ненавистью. И тогда он решил поговорить с братом. Но пришёл как раз, когда с него слезала голая девушка. В присутствии других парней. Да ещё и увидел рассыпавшиеся по постели белые свёртки. В общем, не вышло. А потом фейерверк, буйства. Сэм пробрался в комнату Дина, нашёл заначку… и позвонил 511. А когда потом, уже на утро, понял, что натворил – исправить уже ничего было нельзя. – Его использовали. Как и Гордона. Эта паскуда точно решила меня извести… но мы ещё посмотрим, кто кого. Джимми уже понятия не имеет, который час. Сонно кивает. Однако ему кажется, что это «мы» включает и его.