Beautiful crime

Утренний дождь проходит только под конец заседания, на который Джин опоздал. Ленивые капли, словно не выспавшиеся детки, медленно сползают по лобовому стеклу, дразня солнечными зайчиками. Тэхен впервые за все время не надоедает, молчит, замечтавшись о чём-то своём. Парни появляются в зале без какого-нибудь эпатажа, как это обычно бывает. Снова что-то невероятное. Но заблуждения рушатся, словно карточный домик, когда однофамильцы слышат название той самой преступной группировки - "Wah Ching". Чётко произнесённые имена из списка замешанных в этом ударяются о голову, и сердце проваливается в пятки. Не меньше десяти пар глаз сейчас смотрят на Тэ и Джина, председатель Хан ухмыляется, обнажая враждебные морщинки на щеках, и заканчивает заседание, выключив проектор. - Узнай, откуда он вытащил эту информацию, - говорит Джин, зло расстёгивая пуговицы пальто, заказывает кофе, - Ты меня слушаешь, Тэ? - помахав перед носом у того, спрашивает Ким. - А, да. Сейчас будет, - Ким пробивает за ноутбуком все сведения, хлебнув ароматный американо, и узнает кое-что очень интересное. - Нашёл что-то? - придвинувшись, шепчет Ким. - Да, - самодовольно отвечает Тэ. - Список все это время был на руках этой группировки, но кто-то взломал систему и украл его. Хакер оставил свой след. Сейчас пробью, - тонкие пальцы резво стучат по клавиатуре, пока Ким размешивает сахар в латте. - Операция была проведена с компьютера Намджуна. Оба не могли поверить, как такое могло произойти. Кто-то использовал его ноутбук, чтобы подставить? Как Джун не уследил за компьютером, кишащим провокационной и очень тайной информацией? Нет. Намджун не сделал бы этого. Это ведь причина, чтобы его отстранили или запросили расследование у прокуратуры. Это самоубийство. Напряжённая тишина по дороге к начальнику давит на уши, а солнце раздражает, поэтому Джин пытается отвлечься, задавая вопросы Тэ: - Ты как-то странно себя ведёшь. Слишком тихий, - пояснил Джин. - Ничего особенного. - Не ври, я же вижу, что ты о чём-то думаешь. И так с самого утра. - Просто думаю о том парне, которого притащил Чимин, - выдыхает Тэ. - Я видел его в клубе тогда. - Хорошо. Теперь я хотя бы знаю, что ты не планируешь убийство. Или мне все же стоит волноваться? - говорит Ким. - Этому ублюдку, который слил список, я бы руки переломал. А вот того парня не трону. - Прибереги этот настрой для Намджуна, ладно? Мы разберёмся, - сжимает руль Джин. Машина подъезжает к дому Намджуна. - Дай мне машину, - говорит Тэ. - Зачем тебе? - Съезжу к Чимину. Как появится информация, звони, - получив кивок и ключи от автомобиля, Тэхен пересаживаешься на водительское сидение и сразу же скрывается за поворотом. Юнги вдыхает аромат кислого шампуня и совсем не хочет вылезать из постели, но он встаёт и сразу же плетётся в ванную. Утренняя тошнота уже вошла в привычку, а паршивый видок в зеркале больше не пугает. Мин надевает тёмные джинсы, растянутый свитер с высоким горлом, тёплый плащ, вытаскивает сумку с вещами в коридор. Но возвращается в спальню. На постели следы нетрезвого рассвета, они врезаются в кожу последний раз. Словно дым, они затрудняют дыхание, словно яд, они отравляют тело. Дорогой телефон на его подушке - подачка - остаётся в этом доме. Юнги уходит, забрав только старенький самсунг и необходимые вещи, которых хватит на первое время. Хотя бы месяц. Он плетётся по блеклым сеульским улицам, оглядываясь по сторонам, двигается уверенно, ступая твёрдо каждый шаг. Дешёвый номер в хостеле воняет плесенью, и Мин выходит на улицу, оставив вещи. Худые капли покрапывают, освежая, прохладный воздух разглаживает нервы, лапша в забегаловке через два квартала быстро кончается, не успевая утолить чувство голода. Парк мгновенно приходит на ум, и Юнги переходит дорогу, минует железную калитку, но старенький самсунг подаёт сорванный голос, отвлекая от любования природой. На экране незнакомый номер. Это уже облегчение - звонит не Хосок. Мин снимает трубку. - А? - отвечает Мин. - Да, привет. Это Тэхен, я работаю с Чимином. - Привет. Что-то ещё? - эта резкость сбивает с толку, что телефон хочется выбросить в окно, но так же сильно хочется и продолжить разговор, послушать ещё этот хриплый голос. - Да. Ты не против встретится? Может в кафе зайти? - Тэхен прикусывает нижнюю губу, ждёт ответа и крутится в одном районе уже пять минут. - Окей. Я скину адрес, куда подъехать. Юнги сейчас ничего и думать не хочет. Главное - отвлечься. Забыть об этой раздирающей плоть в кровь тоске, о боли в груди от хрупкого Хосока, от желанной дозы, которая вертится в голове. Тэхен. Он повторяет это имя, чтобы освободить свои мысли от этого дерьма. Но выходит плохо. Машина подъезжает через семь минут, и Мин колеблется, не знает зачем, не знает куда, не знает почему, просто садится, потому что все время бежит от чего-то. Всегда бежал, вот и сейчас убегает. Ледяной салон обжигает холодом, Юнги это по нраву, низкий голос ласкает слух, а резвая езда разжигает азарт, и мысли улетучиваются. Тэхен краем глаза любуется плавной линией челюсти, тонкими запястьями, лисьим прищуром и ловит этот сиплый голос, наслаждаясь. Ким везёт к кафе, но Юнги не голоден, он просит никуда не ходить. Он смотрит в глаза мимолётно, будто боится, потому что провинился в чём-то, но во взгляде видно мольбу, отчаянье и тоску вместо внятного ответа. Тэхен не возражает, следует указаниям и пытается держать себя в руках. Мин просит катать ещё - они катаются, Мин просит быстрее - они ускоряются, Мин просит дальше - они уезжают. Море показывается на горизонте, и это успокаивает. Тэхен паркуется на обочине, и парни выходят из машины. Холодный ветер сразу же ударяет иголками, но это им не мешает спокойно улечься на влажный песок и ловить лицом эти же худые капельки. Юнги закрывает глаза и видит Хосока. Он снова лежит в кровати, спит, обняв подушку, его волосы блестят на солнце, а розовые губы сжаты в тонкую линию. И Мин хмурится, раскрывает глаза, поворачивается к Тэхену и обнаруживает, что тот смотрит ему в лицо. Ким такой серьезный грубый и мягкий одновременно. Он вроде хмурится, но глаза совсем не выдают враждебности. Мин следит за чужим языком на губах, за тем, как Тэхен прикусывает нижнюю, и делает так же. Затем Ким притягивает за подбородок и целует, раскрывает рот, ласкает языком губы, проходится по зубам, и заставляет думать только об этом моменте, только о нем. Даже шум моря уходит на второй план, когда дыхание громкое. Тэхен отваливается на спину, и оба пытаются прийти в себя. Губы обветриваются, а вся одежда в песке. Классно, горячо, приятно. Тэхен улыбается и смотрит в небо, а Мин глазеет на линию челюсти, на влажные распухшие губы и снова приближается. Он взбирается сверху, проводит языком по шее, скользит по острому подбородку, губам и входит в рот. Тэхен привстает, запускает руки под свитер, ведёт по косточкам вниз, ловя рваные выдохи ртом, и не останавливается. Мин сходит с ума от дразнящего медленного поцелуя, от холодных ладоней на пояснице, от ухмылки на его реакцию. Он плавится в руках, словно кубик льда, сводит с ума Тэхена своими руками на груди, своими бездонными глазами, своими загадочными чарами. Ким ведёт аккуратно, растрёпанные волосы, расстегнутая куртка, распухающие губы и засос на шее. Это заводит. От этого хочется Юнги. Мин показывает дорогу, они раздеваются уже на пороге в номер Юнги. И это восхитительно. Бледное тело завораживает. Тёмная комната завлекает внутрь. Тэхен ведёт губами по шее, спускается вниз по груди, а затем снова пристает с поцелуем. Он скидывает куртку, кофту, джинсы, стягивает их с Юнги и любуется таким изящным силуэтом, тонкой талией, прозрачными щиколотками, попадает в плен этих тёмных глаз. Юнги один раз проводит рукой по груди, языком ласкает сосок, смотря прямо в глаза, ведёт кистью ниже по животу, затем трогает напряжённый член, и Ким смотрится опасно, он словно обнажает клыки, ухмыляется, готовится напасть, но выжидает момента, наблюдая за действиями Мина. Тот берет за руку, тянет к кровати, ложится первым, сняв боксеры, и разводит ноги, сжигая взглядом все вокруг. Комната словно наполняется жаром, воздух накаливается, а Тэхен нависает сверху, целует мокро, оттягивая губу в конце. Ким скользит языком по ключицам, облизывает сосок, спускается по животу, который Мин втягивает от наслаждения, и обхватывает головку. Юнги впутывается пальцами в волосы, выгибаясь в спине, и постанывает. Бардовый цвет электронных часов блестит на теле, Тэхен улавливает запах сирени и впивается клыками в тазовую косточку, оставляя ранку. Мин врывается в губы, просит, умоляет, бьется в экстазе от предвкушения. И Тэхен растягивает только на два пальца, входит наполовину и ловит горячие выдохи ртом, принимает острые коготки на его лопатках, зубки на губе и металлический привкус на языке. Ким даже двигается так плавно мучительно, а Мин за это царапает, кусается. Грубое покрывало пропитывается потом, комната наполняется стонами, а голова только этим сумасшедшим ароматом. Запах ванили, исходящий от Тэхена, заполняет лёгкие и даже после остаётся на теле Юнги. Мин ласкает языком губы, заводит даже после секса, но звонок на телефон отвлекает Тэхена. - Ты что-то выяснил? - Юнги хитро улыбается, берет в руку член Тэхена, затем обхватывает ртом, отпятив зад, и Ким давится воздухом. - Да. Намджун не знает, кто слил список, - говорит Джин, а на заднем фоне играет громкая музыка. - Ладно, с работой покончено. С этим можно разобраться позже, - Тэхен кидает слова в трубку со спокойным голосом, улыбается, а затем останавливает свой взгляд на виляющей заднице Мина, рукой путается в светлый прядях. - Я ведь прав, ты сейчас не у Чимина и не был там сегодня? - Джин ухмыляется, ожидая услышать глупые отговорки или смешную ложь. - Все верно. Я сейчас с Юнги, - без фальши отвечает он. - Ладно, развлекайтесь. Но не злоупотребляй. Помни, он же с Хосоком, - Ким серьезничает. - Я помню, - хмурится Тэхен и бросает трубку, наслаждаясь минетом. Тэхен расслабляется, но через секунду притягивает и целует жёстко, до крови на языке. И Юнги отстраняется, не понимая в чем дело, уходит в ванную. Щеколда щёлкает негромко, и Мин открывает воду, умывается, полоскает рот, но красный не вымывается, а губа болит. Этот сон внезапно отдаётся воспоминаниями в голове, Тэхен такой сладко-горький горячий близкий... но не его. В мыслях снова Хосок, и это уже напоминает шизофрению. Чон сейчас будто смотрит своим излюбленным взглядом, который сканирует тело парня насквозь, не пропуская ни единой старой раны. А руки у Хосока так и чешутся задеть, взорвать, вспороть эти швы заново только чёрной глазурью под веками. Зеркало отражает слезы на глазах, покрасневший нос, ранку на губе и эту внутреннюю боль. Да, она отражается в зеркале. Ее видно, потому что она не даёт отвернуться, она притягивает, не отпускает, либо же отталкивает, но лишь единожды и навсегда, не позволяя подобраться ближе. Тэхен раздраженно откидывает голову назад, это выводит из себя. Все было просто прекрасно до того, как Джин не пристал со своим "помни, он же с Хосоком".. и теперь он помнит, будет помнить всегда, даже когда Юнги будет не с ним. И не важно, что Джин добавил это просто так, из-за неосторожности. Хосок навечно прилипло навязчивым ярлыком к Юнги. От этого не убежать, не спрятаться, не скрыться. Это надолго. Тэхен натягивает одежду с пола, собирает и одежду Мина, стучит в ванную совсем неслышно, но Юнги замечает, не может дотянуться до ручки с бортика ванной, словно специально, ищет как бы причину, но зачем-то всё-таки отпирает дверь и забирает вещи. Тэхен прижимает к стене, ведёт невесомо по скуле, извиняясь, потом хочет поцеловать, но Мин отворачивается, прикрывается вещами, пытается сдержать надвигающуюся истерику, не выходит. Провал. Слезы текут в три ручья. Тэхен стирает с щёк соленую воду, мягко натягивает свитер, джинсы и придерживает за талию. Юнги не держится на ногах, и Ким несёт на руках до машины, прихватив сумку с вещами. Едет медленно, крутиться в нескольких районах дважды, может трижды, но только чтобы побыть с ним подольше, запомнить опухшие глаза, розовые губы, слабый голос и бархатный запах сирени. Высотка показывается слишком яро, когда Ким останавливает машину. - Ты не можешь, - плачет Мин, не веря своим глазам, но чёрные рамы у дверей, эти окна... - Нет, - воет он, хватаясь руками за Кима. - Так будет лучше, - говорит он, но сам корит себя внутри, не прощает, да и не простит. - Для кого лучше? Для меня? - Мин смеётся горько, что кулаки сжимаются. - Мне не будет лучше с этим социопатом! Он чудовище! Я бы лучше умер, чем вернулся к нему. Впрочем, думаю мне не долго осталось, - улыбка во все зубы, что складочки появляются в уголках глаз. Мин тянется открыть дверь, но Тэхен останавливает, блокирует машину, злится и срывается с места. Хватит. Давай убежим вместе от наших бесов. Давай забудем этот мир и найдём новый. Давай? И Мин Юнги соглашается, кивает, проливая последние слёзы. Ким заказывает билеты, автомобиль мчится в сторону аэропорта, и скоро это все покажется плохим сном, который они не будут никогда вспоминать. Юнги молчит, держится рядом, не смотрит людям в глаза, а Ким чувствует дрожь и отличает тень от боли, которая крадётся шлейфом за затравленным парнем. Салон самолёта через три часа, без обеда, сон на плече Тэ, пропущенные звонки от Хосока, от Джина. Хватит. Пора взрослеть. Пора принимать решения. Они приняли свои. Хватит. Забыть. Стереть. Отменить эту ужасную жизнь. Разделить ход их времени на 'до' и 'после', словно эпоху земледелия и ремесленников. И, наконец, отмыться от этой грязи, людей, их имён, ярлыков... - こんにちは！- шумный зал приветствует громкими 'здравствуйте' и 'добро пожаловать'. Чонгук уплетает острую лапшу быстрого приготовления, когда Джун сидит напротив и наблюдает. Капая соусом на воротник рубашки, Чон впихивает аж две порции, сидит за столом в одних трусах, и нравится Киму до ужаса. Ленивый взор опускается на ключицы, торчащие косточки на груди, распахнутая деловая рубашка Джуна на плечах ему велика, руки такие мягкие и проворные, что хочется оставить на них красные разводы, например, от кожаного ремня или от крепкого захвата за головой. Секреты. Они окружают нас повсюду, они вокруг, они в нас самих. Мы с лёгкостью доверяемся людям, называем их друзьями и раскрываем самые сокровенные тайны, не задумываясь о последствиях. Но мир не так добр и снисходителен. Он скорее жесток. Намджун пытается сконцентрироваться, собрать глаза в кучу и как-то начать разговор. Тайны, они всегда становятся явными. И голова кругом от этих сведений, от этой информации, которая тебя не касается. Но другое дело, когда это причиняет тебе боль, ты осознаешь, что был обманут. Тебе лгали, может недоговаривали, но лгали и даже не краснели. Тот сон не покидает мыслей. Кажется, что самочувствие ухудшается, но это лишь самовнушение. Здоровье как нельзя лучше. Пульс в норме. И у них теперь один секрет на двоих. Они связаны крепче, чем когда-либо. В жизни наступает долгожданное спокойствие, и вновь для Намджуна Чонгук важнее себя, а работа - третий лишний. Для Юнги Тэхен важнее себя, а Япония - красивый фон для их влюбленности. Для Хосока снова важнее всех он сам, как и пять лет назад. Все встаёт на свои места: грусть заполняет горло, счастье обволакивает органы, любовь согревает грудь, а нега взрывает голову.