Outside the Bunker

      Преследуемый самыми наихудшими предположениями, альфа несся по следу. В какой-то момент борозды резко закончились — он понял, что омегу, вероятно, вырубили в этот момент и взвалили на плечи. След на земле исчез, но это не помешало Эшу продолжать бежать за похитителями. Он словно опытная собака-ищейка поймал запах добычи и больше не отпускал. Улавливал в самом воздухе.       Возможно, не будь в нем тех изменений, сделавших из него сверхчеловека, он бы сейчас попросту потерял и время, и омегу, и веру в себя.       Еле уловимый для обычных людей феромон привел его к слабо укрепленному поселению. Проходы к главной улице перегородили баррикады. Людей вокруг он не заметил, а само поселение показалось столь маленьким, что единственным, заслуживающим внимания, местом стала старая заправочная станция. Топливо в ней, скорее всего, уже давно закончилось, но она находилась прямо по дороге в глубь южных лесов — чем не отличный пропускной пункт?       Чем руководствовались те, кто похитил Иллаю у него из-под носа? Эш мог предположить пару вариантов, и оба не сулили ничего хорошего. Парня надо спасти, чего бы ему этого не стоило. Потому, плюнув на безопасность и собственный опыт ведения осторожного боя «один против всех», Эш ринулся напролом.       Нос быстро уловил слабый феромон Иллаи. Поняв, где его держали, альфа выставил вперед пушку и принялся стрелять в каждого, кто омегой не являлся. Не разбираясь, кто они и зачем здесь, каковы их цели и причины. Не беспокоясь о последствиях. Все это стало для него неважным.       Шум стрельбы привлек всеобщее внимание, а также заставил Иллаю выйти из забытья во второй раз. В себя он приходил еще раньше, но осознав, в каком положении оказался, омега не выдержал и предпочел снова потерять сознание, чем оставаться в реальности.       В первое пробуждение он обнаружил, что его раздели и привязали наручниками к трубе. Ил ощущал на себе множество следов от рук — пусть их не видно, само чувство продолжало неприятно липнуть к коже, доводя до слез. Еще никогда он не ощущал себя настолько слабым и беспомощным. Как же сильно это ощущение подавляло его!       Мысли метались безумной птицей по клетке. Боли в пояснице омега не ощущал — худшее с ним еще не случилось.       Еще до перестрелки дверь темного помещения протяжно скрипнула, а в проеме света возник силуэт мужчины. Иллая позволил надежде раскрыть крылья, но они не выдержали ее веса, и та болезненно рухнула на землю. В проеме стоял не Эш.       — Ты. Твой мужчина убил наших людей. Здесь законы иные, чем в вашей чертовой пустыне. За смерть четверых мы заберем тебя. Это станет равноценной платой.       Альфа говорил на ломаном языке, но Иллая все равно понял его речь. От понимания ему, впрочем, легче не стало. В голову вновь пришло папино сравнение: «Из огня да в полымя». Ушел от одних насильников, чтобы попасть в руки их дружкам. Судьба явно над ним издевалась.       — Не трогай меня!.. Не прикасайся!.. — захныкал он, безрезультатно дергая руками.       Из металлических наручников ему самостоятельно не выбраться. Мужчина сверху надменно хмыкнул.       — Ты мне не нужен. Мы отвезем тебя в лагерь, а там старейшина определит, кому ты достанешься. Не жалуйся. Возможно, у тебя будет несколько мужей, кто-нибудь да удовлетворит.       — Отпустите меня!       — Нет, мальчишка. Ты убил наших. Четверых ребят. Чтобы искупить свой грех, ты родишь столько же. Но и тогда мы тебя не отпустим.       Иллая не выдержал — незаметная в полутьме слеза скатилась по щеке. Он удивительно живо представил будущее, описанное местным с режущим слух акцентом. От этой картины ему сделалось так дурно, что он провалился в забытье во второй раз.       Очнувшись из-за стрельбы, он обнаружил, что остался один. Альфа уже ушел, потому было сложно понять, сколько Ил провалялся без сознания. Шум стрельбы снаружи только нарастал, но Иллая слышал его словно через пленку. Он не особо осознавал происходящее. Впечатленный ближайшим будущим, он оторвался от реальности и замкнулся в себе. Весь хаос и шум теперь происходил где-то в параллельной вселенной.       — Иллая!       Крик Эша на секунду вывел его из пассивного состояния. Подняв голову и заметив в проеме света изгоя вместо незнакомых альф, Иллая пару раз бездумно моргнул. А потом резко все осознал и разрыдался.       — Эш! Эш… Помоги мне… Они!.. Они собрались… — язык заплетался, выдавая совсем невнятный набор слов.       Сморгнув горячие слезы, Иллая, наконец, обратил внимание на состояние альфы. Одежда вся в крови, рваная рана на руке, царапины на лице. Эш привалился боком к двери, ослабший и изможденный.       — Не бойся. Они ничего с тобой не сделают. Они все мертвы, — с надрывом выдохнул изгой.       Восстановив дыхание, мужчина оттолкнулся от двери и вошел внутрь. Осмотрев положение Ила, он достал из подсумков отмычку и опустился на корточки. От вида обнаженного заплаканного Иллаи, испуганно сводящего ноги вместе, в нем заклокотала ненависть. Он даже не сразу попал отмычкой в щель — до того тряслись его руки. Адреналин и гнев распирали его изнутри.       Высвободившись, Иллая закрыл ладонями лицо. Паренек силился подавить свои рыдания, взять себя в руки и помочь альфе, обработать его раны, но потрясение и страх настолько одолели его, что он мог только лежать и рыдать навзрыд.       — Поплачь-поплачь, — голос сверху сделался ласковым, совсем как в детстве.       Эш прошелся ладонью по его макушке, пытаясь хоть немного успокоить. Пусть не сразу, но это подействовало. Плечи омеги перестали судорожно трястись, а громкие всхлипы сошли на нет. Шмыгая носом, Иллая отнял руки от лица и глянул в лицо альфе.       — Ты снова меня спас… — уголки губ слабо дернулись в попытке улыбнуться, что выходило у Ила не слишком хорошо.       — Конечно. Я всегда спасу тебя. Знай это, — подняв ладонь омеги на уровень своего лица, Эш мягко коснулся губами тыльной стороны.       Облегчение, наконец, достигло его сердца. Он успел. Справился. Никогда еще он не был так благодарен проклятым ученым с их дьявольскими экспериментами за ту силу, что позволила ему сейчас так быстро и без ощутимых потерь спасти паренька.       Встав, Эш нашел в углу комнаты ткань, напомнившую простыню. Где одежда омеги он не знал, но понимал одно — оставаться здесь парень не хотел. Его стоило вывести как можно скорее. А покопаться по зданиям и припасам он и один сможет. Если, конечно, не побоится, что кто-нибудь опять похитит у него Иллаю или нападет исподтишка.       Завернув омегу в простыню, Эш одним рывком поднял его на руки и вынес обратно наружу. Зацепившись за мощную шею, Иллая краем глаза рискнул оглянуться, о чем тотчас пожалел.       Стены домов напоминали полотна художников, только краской служила настоящая кровь. Тут и там валялись трупы. Иллая не стал считать, скольких Эш убил на этот раз. На сколько возрос их пресловутый «грех», о котором говорил местный, и скольких бы ему пришлось родить, чтобы возместить потери.       Несмотря на свои раны, Эш продолжал нести его на руках прямиком до вездехода, где Иллаю и похитили. Ссадив его на сидение, Эш достал из багажника запасной комплект одежды и помог омеге переодеться. Тело у Ила совсем одеревенело от шока и крайне неохотно двигалось.       — Все уже позади, — приговаривал он, подставляя горло бутылки с водой к губам Иллаи.       Когда альфа повернулся, чтобы вернуться к двери багажника, Иллая напряг руку и успел схватиться за край накидки Эша. Тот обернулся.       — Эш… — ослабшим голосом пробормотал Иллая. — Поставь метку… Пожалуйста…       Его немигающий взгляд устремился вперед, глядя будто сквозь пространство. В прошлый раз он струсил просить о таком, и поплатился.       — Мне уже все равно, чувствуешь ты ко мне что-то или нет… Я не стану заставлять тебя исполнять обязанности моего альфы… Мне уже ничего не нужно, кроме нее. Просто поставь ее. Пусть лучше меня убьют сразу, чем опять похитят и превратят в рожающего раба.       Набравшись смелости, Иллая поднял голову. Эш выглядел растерянным, но затем нахмурил брови, сделавшись серьезным. О чем он думал в этот момент — Иллая мог только догадываться, но ответ на свою просьбу он все же получил:       — Хорошо. Ты прав.       Иллая не сдержал выдоха облегчения. В иной раз метка спасет его, даруя простую смерть, а не вечные муки.       В этот момент пелена, наконец, сошла с него, возвращая ясность сознанию. Иллая все осознал. Подорвавшись с места, он вцепился в мужчину, прижавшись лицом к накидке, пропахшей потом и кровью. Горькие слезы вновь покатились по щекам.       — Ты пришел… Пришел… Пришел… — повторял он, как заевшая гармошка.       Обняв его, он прильнул всем телом к Эшу. Руки альфы, будто одеяло, сулили защиту от всех ужасов и монстров под кроватью.       — Прости меня… Из-за меня ты опять пострадал…       Эш крепко и надежно обнял его в ответ, даруя то нужное ощущение безопасности. Одной ладонью он нежно погладил омегу по спине, пытаясь утешить.       — Ты не должен передо мной извиняться. Наоборот. Это я виноват, что оставил тебя одного. Я слишком расслабился.       Усадив его обратно, он стер слезы с щек Ила и мягко улыбнулся. Ласковым голосом, будто родитель со своим дитя, добавил:       — Давай укроемся на базе? Надо раны обработать и тебе перевести дух.       Иллая не стал спорить. Сейчас база казалась ему куда меньшим злом. То, что там творили, имело последствия для всего мира в целом, но не затрагивало частные случаи в жизни омеги. А то, что случилось сейчас — касалось напрямую его самого и собственных худших кошмаров. А потому оно заметно обогнало базу со всеми ее тайнами по шкале худшего зла.       Загнав вездеход за ворота, Эш надежно забаррикадировал двери. Из всех зданий самым приличным оказался небольшой офис главы поста. Здесь находился его кабинет, душевая и спальное место. Дом неплохо сохранился, потому и решили провести тут еще одну ночь.       Иллая лежал кульком на кровати. Слезы закончились, шоковое оцепенение окончательно схлынуло, но осталось горькое послевкусие. Пока он притворялся бракованным, таких ситуаций никогда не происходило. Но стоило Эшу появиться, как его глупое тело решило начать пахнуть. И куда это его завело?       Шмыгнув носом, омега велел себе не распускать нюни. Эш подтвердил, что поставит метку. Таких ситуаций больше не случится. Для многих метка все равно что приговор, но для Иллаи она представлялась божественным благословением. Но, конечно, роль играл и тот факт, что метка эта от альфы, к которому омега не ровно дышал.       Внутри базы все оставалось тихо и безопасно. Эш не хотел оставлять Иллаю одного, потому отказался от идеи вернуться на заправочную станцию и осмотреть объект. Возможно, даже найти какие-то ответы на вопросы. Настолько сильно альфу потряс тот факт, что у него из-под самого носа вот так легко и просто украли мальчишку.       — Как ты? — зашел он в спальню, вооруженный аптечкой.       — Уже лучше.       Эш покивал, садясь на край кровати.       — Поможешь с раной на руке? Что-то у меня не получается нормально перевязать ее.       Иллая встрепенулся, вспомнив о ранениях альфы, и присел на кровати. Полный энтузиазма, он перехватил аптечку из рук, раскрыл ее и достал все необходимое. Осмотрев рану, Ил ощутил укол совести. Если бы он укрылся в машине, то смог бы ударить по рулю и просигналить Эшу, что кто-то напал. Уж шум сигналки альфа точно бы услышал сквозь толстые стены базы. И вот же дернул его дьявол вылезти из укрытия за дурацкой коробкой!       Теперь альфа снова покалечился из-за его глупости. С разорванной шашкой это, конечно, не сравнится, но осадочек остался.       Обработав все и перевязав, Иллая поджал уголки губ в подобие улыбки. Эш улыбнулся ему в ответ и с мягкой интонацией произнес:       — Спасибо.       Повисла тишина. Вопрос Иллаи, когда Эш сделает это, так и повис в воздухе.       До омеги будто только сейчас добралось осознание того, что он попросил Эша прокусить клыками кожу шеи. Что он тогда почувствует? Что будет потом? Изменится ли что-нибудь в его теле после этого? Иллая так мало знал о метках, что стало даже стыдно.       — А… Кимберли ты тоже поставил метку?.. — завел он разговор издалека.       Эш хмыкнул, улыбнувшись.       — Иронично, но… нет.       — Нет? — искренне изумился Иллая.       Ему казалось, с такой любовью, какая была у этих двоих, Эш точно поставил метку принадлежности. Как же ревность за омегу? Мало ли какие альфы вились вокруг, пока он отсутствовал.       — Нет, — кивнул Эш. — В Старую эпоху метка считалась устаревшим понятием. Люди жили в очень быстром темпе, сходились и расходились по самым разным причинам. Метка сильно ограничивала такой стиль жизни, поэтому ее ставили в качестве исключения те, кто видел в ней больше духовный смысл, чем физический. Свести ее стоило дорого, так что существовало множество полезных вещей, чтобы не допустить ее случайного появления.       Иллая слушал, раскрыв рот. О метке он узнал уже после, папа про нее ничего не рассказывал — теперь понятно почему.       — Ничего себе. А я и не знал.       — Но теперь все иначе. Мир сильно изменился. Я как-то сам и не додумался, что это один из способов для альф защитить своих омег от посягательств.       Иллая затих и отвернул голову, силясь скрыть смущение. Пусть Эш прямо не назвал его «своим», подразумевалось именно это. По крайней мере, ему так казалось. Хотелось, чтобы было именно так.       — К слову… Я давно заметил, что ты многого не знаешь о Старой эпохе. То, что для многих обыденность, для тебя — удивительное и новое. Что с тобой случилось? Почему так вышло?       Иллая улыбнулся. Так подумать, он никому и никогда не рассказывал эту историю. Вспомнилось, как он хотел рассказать Эшу, но струсил в последний момент. Тогда они еще оставались в доме родителей альфы — казалось, это все происходило в другой жизни.       — Помнишь, я тебе шрам на ноге показывал? — альфа кивнул. — Это шрам от цепи, как ты мог догадаться. Меня на ней держал тот, кого я вынужден называть отцом.       — Вынужден? — нахмурился Эш.       Иллая утвердительно качнул головой. Выглядел он, при этом, довольно обыденно — будто не рассказывал ничего страшного.       — Я не хочу называть того человека отцом, поэтому буду называть по имени — Джон. По молодости он похитил моего папу и запер в подвале. Точнее в военном бункере. Ты ведь упоминал, что во время войны снаряд в гору угодил? Видимо, в то время его и построили. Папе нелегко пришлось. Он просидел там взаперти пятнадцать лет. Четырнадцать из которых — со мной.       Эш все сразу понял и стиснул кулаки. Ил заметил, как побелели костяшки его пальцев, и улыбнулся.       — Все, что я знаю о мире — из рассказов папы и книжек. Джон приносил их словно подачки, чтобы мы там со скуки не померли. Вот почему у меня такая реакция на многие вещи. Из-за него я начал ненавидеть и бояться альф. Он не чурался моего присутствия, когда приходил к папе за этим… Когда мне исполнилось десять лет, он вывел меня наружу. Пристегивал на цепь словно пса и заставлял работать. Полоть грядки, поливать посевы. Мы жили на ферме. Я стал крепенький из-за тяжелой физической работы, заодно научился азам сельского хозяйства. А когда уже стукнуло четырнадцать приехали бунтующие и застрелили Джона. У меня на глазах. К счастью, мне повезло — они меня не заметили и не убили, а сам я копался в парнике, не сидел взаперти. Так мы с папой и выжили. Я вытащил его, и мы вернулись в город, где, как оказалось, оставался жить мой дед. Он работал… Э-э… Что-то типа надзирателя нынешнего?..       — Мэром?       Иллая щелкнул пальцами.       — За деньгами дело не стояло, так что мы быстро обзавелись пропусками в бункер. На свободе я побыл где-то недели две, а потом снова в эту мглу…       Омега обнял свои колени и устроил поверх голову.       — Первое время дед защищал нас, но его быстро убрали. Папа все равно выкрутился, продав свое тело двум авторитетным альфам, хватило этого на год. На папу положили глаз эти мрази с боев. Я спасся бегством. А когда вернулся в Город, то папы уже и след простыл. Никто не знал ни его судьбы, ни где он, ни что случилось. Так и потерял самого важного в моей жизни человека. В то время я так сильно в нем нуждался… Но пришлось в гордом одиночестве учиться выживать в этом мире, скрывая от всех свою тайну. Ты первый, кому я смог довериться.       Эш улыбнулся, а затем подсел ближе, поднимая руку. Поняв условный сигнал, Ил быстро перебрался к альфе под бок и крепко обнял его, уткнувшись носом в грудь.       — Спасибо, что поделился. На твою долю выдалась сложная жизнь, с самого рождения и до сего момента, — тело его покачнулось от тяжкого вздоха. — Но теперь ты не один. Я обещал, что защищу тебя. Что-то я пока плохо исполняю обещание, но я постараюсь. Чтобы ты больше не плакал и не боялся так, как сегодня.       Иллае сделалось невероятно тепло и хорошо от его слов. Он зажмурился и покивал, надкусывая счастливо нижнюю губу. Одиночество, сковывающее цепями все те годы, что он выживал один, оставило его с появлением Эша.       — Ты не представляешь, как много для меня значит то, что я больше не один. Из-за одиночества я и решил рискнуть с тобой сотрудничать.       — Хах, я догадывался.       Они замолчали. Никто не решался нарушить тишину. Иллая ощущал неловкость, словно она нечто осязаемое, и надеялся, что Эш скажет сейчас что-нибудь еще. Но альфа молчал, погрузившись в свои мысли. А ведь главный вопрос так и вертелся на языке, не давая омеге покоя:       — Метка…       Иллая не сразу понял, что произнес это вслух. Осознав, он стушевался и опустил взгляд. Сжав ладонями край матраса, парень нервно надкусил губу, боясь даже поднять взгляд на изгоя.       При всех его скудных знаниях о метке, он уже понимал, насколько та считалась интимным и сокровенным таинством между двумя партнерами. А ведь их двоих едва ли можно назвать партнерами в том смысле, какой несла за собой эта метка.       — Это довольно болезненно, — наконец откликнулся Эш, поворачивая голову к омеге. — Уверен, что готов сейчас?       — Уверен! — воскликнул, не раздумывая, Иллая.       Он готов стерпеть любую боль, если это защитит его от ада, а заодно навеки вечные свяжет с тем, кого он любил.       Мужчина судорожно выдохнул. На его лице хорошо читались тревога и неуверенность. Ему не хотелось причинять боль омеге, как и не хотелось обременять собой. Но Иллая уже признался ему в чувствах, и что-то подсказывало альфе, что так просто от своих чувств этот парень ни за что не откажется.       — Ладно… — пробормотал он. — Развернись ко мне спиной.       Иллая, затаив дыхание, послушно пересел спиной к альфе, убрав вперед на плечо длинные светлые волосы. От волнения и предвкушения он активнее начал жевать многострадальную нижнюю губу, но ничего не мог сейчас с собой поделать.       В следующее мгновение он ощутил прикосновение влажной проспиртованной тряпки, обеззаразившей его кожу у основания шеи. Иллая покрылся мурашками уже от одного прикосновения к этому месту. Неужели оно всегда было таким чувствительным? Почему он раньше этого не замечал?       Смочив следом чистой водой, Эш насухо вытер кожу и отставил в сторону аптечку с использованными тряпками. Он слышал учащенное сердцебиение омеги и понял, что собственное сердце колотилось ему в унисон. В голове до последнего не укладывалось, что он сделает это.       Но это нужно сделать.       Дыхание альфы опалило шею омеги. Ил покрылся новой волной мурашек, силясь унять дрожь. Сердце трепыхалось в клетке из прутьев волнения и неопределенности. Сжав в кулаках край одеяла, омега стиснул губы. Взгляд блуждал по пустой стене комнаты, отсчитывая секунды до момента, когда все изменится — бесповоротно и навсегда.       Горячие и сухие губы мягко коснулись шеи, вызывая легкую дрожь в конечностях и странное, незнакомое ощущение, идущее, казалось, из живота. Иллая судорожно выдохнул, ощущая себя таким беззащитным, пока сидел спиной к альфе. И в следующий миг он проглотил вырвавшийся из груди вскрик.       Острые клыки прокусили уязвимое место.       Он ощутил, как от эпицентра боли до самых кончиков пальцев его прошиб ледяной озноб. Конечности резко и очень быстро онемели, а тело словно бы разучилось дышать. Будто выброшенная на берег рыба, омега жадно глотал ртом воздух, но тот едва ли доходил до легких, заставляя парня задыхаться.       Прокусив губу, Иллая вывел себя из оцепенения и судорожно втянул внутрь воздух. Полноценный вдох принес чувство долгожданного облегчения, и его тело безвольно обмякло в руках альфы. Иллая жадно дышал, постепенно приходя в себя.       — Эш… — выдохнул он сиплым голосом. — Эш?..       Попытка шевельнуть головой ни к чему не привела — разве что к новому приступу резкой боли. Альфа по-прежнему крепко держал его зубами за шею. Иллая ощутил себя тем, кого полностью подчинили. Он даже не мог шелохнуться, обмякнув словно котенок в пасти у кошки.       — Эш… — мягким голосом позвал он альфу.       Это подействовало. Очнувшись, мужчина ослабил хватку, но не нашел в себе сил оторваться от сокровенного места. Иллая задрожал, ощутив как кровь прилила к области паха — как несвоевременно.       — Все хорошо… — продолжал он ласково приговаривать, догадавшись, что слова помогают альфе вернуться в реальность.       Наконец, Эш расцепил зубы окончательно, выпуская несчастную кожу из своих тисков. Из ранок тотчас потекла тонкими струйками кровь, и, полностью завороженный, не отдающий себе полного отчета, Эш наклонился и слизнул языком капли крови, пройдясь следом по ране.       Иллая вновь прокусил губу, дабы не дать предательскому стону сорваться с его рта и нарушить магию момента.       Ощутив, как лоб альфы коснулся области меж его лопаток, Иллая разрешил себе выдохнуть.       — Ты в порядке? — спросил его Эш, пришедший, наконец, в себя.       Отстранившись и обернувшись, Иллая глянул ему в лицо. Взгляд альфы оставался расфокусированным, а сам он походил на растерянного щеночка, чем на привычного убийцу, которого не страшила смерть. От такого сравнения Иллая слабо хихикнул.       — Да. Только руки очень дрожат, — показал он трясущиеся ладони.       — Надо… обработать, — пробормотал Эш.       Кажется, взять себя в руки ему давалось с трудом. Иллая и не догадывался, что метка и для альфы играла какую-то роль. Видеть Эша таким дорогого стоило — и досталось это ему одному! Ни какому другому омеге, ни даже Кимберли! Только он, Иллая, увидел это потрясающее зрелище.       Руки мужчины аналогично тряслись, но все же он сумел обработать ранку и наложить сверху повязку.       — Теперь тебя никто не тронет.       «Кроме тебя», — мысленно продолжил Иллая его фразу и улыбнулся.       — Спасибо, Эш… Ты не представляешь, как много это значит для меня, — прошептал Иллая, коснувшись лбом лба альфы и прикрыв в благоговении глаза.       Спустя пару мгновений он ощутил крепкие объятия, в которые нырнул с головой. Сжав ладонями одежду альфы, он спрятал лицо у того в плече и доверчиво прижался к его груди своим телом. Сильные руки обнимали его со спины, даруя колоссальное ощущение тепла и безопасности. Но теперь к этому примешивалось кое-что новое. Иллая не мог дать точную словесную характеристику этому новому чувству, что поднималось откуда-то изнутри его тела, достигало мозга и взрывалось фейерверком мурашек от удовольствия.       — Ты слишком вымотался за сегодня, — заговорил Эш, когда они просидели так в тишине не меньше десяти минут. — Тебе нужно поспать.       Иллая не стал спорить, действительно ощущая навалившуюся усталость. Когда все ужасы и страхи остались позади, а на его теле теперь гордо значилась метка, он, наконец, расслабился.       Эш уложил его на кровать, заботливо придерживая рукой голову, чтобы он не стукнулся об изголовье. Следом накрыл теплым одеялом и нежно провел шершавым большим пальцем по щеке. Легкая улыбка на его лице заставила омегу утонуть в тепле и умиротворении, принесшими за собой блаженный сон.       Проснулся Иллая в крепких объятиях альфы. Обнаружив себя сладко сопящим у Эша на груди, парень внутренне возликовал. Он верил, что лед между ними двумя, наконец, тронулся.       Шея неприятно саднила, но омега не собирался жаловаться — ведь то была метка! Сокровенная метка его принадлежности Эшу! Если бы кто сказал ему год назад, что он будет так ликовать от одного факта, что принадлежит какому-то альфе, Иллая бы застрелил его не раздумывая.       — Проснулся? — голос Эша с утра оказался до приятного хриплым.       Иллая улыбнулся ему в ответ, подняв наверх взгляд. Альфа лежал выше на подушке и выглядел умиротворенным. Впервые за очень долгое время. Это ли не победа? Омеге страшно хотелось потянуться вперед и поцеловать мужчину, но он ограничивал себя от этих порывов.       Не все сразу. Интуиция подсказывала, что не стоило торопить Эша с этим. Пусть они теперь стали парой благодаря метке, по факту им до этого еще предстояло дойти.       — Позавтракаем и поедем. Теперь стоит держаться подальше от населенных пунктов. И получше разобраться в обстановке в этом регионе. Здесь все сильно отличается от того, к чему мы привыкли.       Иллая нехотя кивнул. Ему не хотелось выбираться из этого пленительного кокона беззаботной любви в суровую действительность, но Эш себе не изменял. Способен ли этот мужчина в принципе на романтику? Это еще предстояло выяснить, но пока что результат удручал.       Сборы не заняли много времени. Наслаждаясь головокружительным взрывом второго входа в горный комплекс базы, Иллая с грустью прощался с домиком, ставшим для него символом новой волнующей жизни. Он уже совсем не вспоминал о том, какие зверства творились внутри этого места, о том, что его альфа уже не являлся в полном понимании человеком. Для него это место навеки стало чем-то особенным.       Эш осторожно вел машину вдоль горного перевала. С противоположной стороны их провожали облысевшие стволы и ветки мертвых деревьев. Они росли так плотно друг к другу, что нависали над путниками непреодолимой стеной. Проехать вглубь континента пока не представлялось возможности.       Эш думал доехать до порта и посмотреть издали, какая там сохранилась обстановка. Это походило хоть на какой-то план, благо припасов пока хватало. Однако доехать до него они не успели, встретив патруль из местных.       Иллая вжался в сидение вездехода, с ужасом вспоминая то, чем ему угрожали местные. «У тебя есть метка», — напомнил он сам себе, но унять дрожь не удалось. Эш перехватил оружие, готовый стрелять на поражение, но самый крепкий мужчина из вооруженной группы неожиданно вышел вперед, поднимая вверх руки.       Переглянувшись, Эш и Иллая молча застыли. Так их еще никто не встречал.       Не позволяя себе расслабиться, Эш теснее сжал оружие и, на свой страх и риск, высунулся из машины. Если местные хотят диалога — так и быть, они поговорят.       — Мое имя Карим, я являюсь командиром этой группы людей, а также лидером боевого сопротивления в нашем племени, — смуглый мужчина представился первым на ломаном литанском языке.       Приняв правила переговоров, Эш встал обеими ногами на землю, выйдя из машины, и прямо посмотрел в лицо противнику.       — Мое имя Эш. Я кочевник из центральной части континента.       — Мои разведчики донесли, что один мужчина перебил целый пропускной пункт приспешников дьявола.       Эш на секунду задумался, но внешне остался неприступным.       — О чем ты говоришь?       — Не прикидывайся дураком. Мои люди видели тебя и твою машину. Ты не человек. Человек не способен в течение часа в одиночку перебить с такой жестокостью столько людей.       Эш стиснул зубы, внутренне ощущая, что ситуация немного накалилась.       — Допустим. Раз я — этот человек, не станет ли глупостью с вашей стороны переходить мне дорогу?       Альфы из местного племени молча переглянулись.       — Мы и не собирались преграждать тебе путь ради сражения.       — Тогда зачем вы оцепили мою машину? Если ответ мне не понравится, для вас это кончится очень плохо.       — Мы на протяжении десятилетий воюем против тех, кого ты убил. Они крадут наших омег, припасы, убивают детей и скот. Они славят Дьявола! Враг моего врага — мой друг.       Эш бросил короткий напряженный взгляд на машину, где тихо отсиживался Иллая. Эта ситуация сильно не нравилась альфе, но теперь он должен думать не только о себе.       — И что ты хочешь?       — Ты силен. Но что-то вынудило тебя покинуть твою пустыню. Здесь у тебя нет дома. Но мы готовы тебе его предоставить, если ты станешь частью нашей силы. У тебя будет еда и вода, крыша над головой, удобства. Взамен мы просим тебя стать нашей движущей силой в борьбе против дьяволов.       Эш нервно сглотнул. Быть втянутым в очередные войны — это последнее, чего он желал в своей жизни. Но эти люди предлагали то, в чем они с Иллаей очень нуждались — еда и вода.       — Я не могу вот так просто согласиться на это. Я должен сперва понять, что вы за люди. Могу ли я вам доверять, стоите ли вы того, чтобы ради вас лезть в пекло и тонуть в крови.       Альфы вновь переглянулись, словно что-то мысленно обсуждая. Эш не понимал их невербальных знаков, но уже через минуту Карим снова заговорил:       — Мы решили отнестись с пониманием к твоему недоверию. Ты можешь сам убедиться, что мы за племя, какие условия мы предлагаем. Мы обещаем, что не будем предпринимать попыток навредить тебе или твоему омеге, пока ты решаешь.       Эш шумно выдохнул, колеблясь.       — Я должен обсудить это с моим омегой.       Карим молча кивнул, рукой велев своим людям опустить копья. Эш вернулся в машину и пару мгновений молча смотрел на Иллаю, не зная с чего начать.       — Я все слышал… — шепотом заговорил омега. — Ты думаешь, им можно доверять?       — Конечно, нет, — резко ответил Эш, не повышая голоса больше необходимого. — Но припасы нам нужны.       — Что если все опять пойдет наперекосяк? Ты и их всех перебьешь?       — Не знаю… Их здесь двенадцать. Судя по его словам в поселении их еще больше. Это не просто группка головорезов, если они не врут. Это полноценное племя аборигенов. Вряд ли они вооружены так, как у нас в городах, огнестрел я вижу только у вожака, все остальные с копьями. Но тем не менее… Не хочу я брать такой грех на душу…       — Тогда что?..       — Вот я и хочу у тебя спросить… Что мне делать?..       Эш, кажется, впервые доверил такое решение Иллае. Омега покрылся мурашками от осознания этого факта, но радоваться долго не вышло — решение-то было серьезное и ответственное.       — Он сказал, что ты можешь проверить? Давай действительно проверим. А вдруг они не соврали? Они ведь действительно одеты не так, как те, кто похитил меня.       — Это может оказаться ловушкой.       — Я знаю.       Эш вздохнул. Поняв мнение Иллаи, он вылез обратно к местным, но не торопился огласить своего решения.       Везти Иллаю с собой прямиком в потенциальную ловушку он не хотел. Однако оставлять его одного — чревато, и это альфа уже усвоил на жестоком примере.       — Хорошо. Я доверюсь вам. Один раз — ваш единственный шанс. Если по прибытию я обнаружу, что вы солгали, и это ловушка — племя, славящее Дьявола, покажется вам меньшим из зол.       Вперив свирепый взгляд в глаза Карима, Эш четко дал понять альфе, что его слова — не блеф и не попытка запугать. Впрочем, смуглый альфа выдержал его взгляд и молча кивнул.       — Следуйте за нами.       Следующий час прошел для Эша и Иллаи в мучительном стрессе. Вездеход ехал с унизительно маленькой скоростью, дабы не вырываться вперед пеших сопровождающих. Между деревьев находилась тропа, вмещавшая по ширине крупный джип, и они медленно катились по ней все дальше и дальше вглубь.       Постепенно мертвые деревья начали сменяться на живые. Уже сам факт того, что где-то на континенте еще остались зеленые участки, мог одурманить голову, но ребята не ослабляли бдительности.       Добравшись до поселения, Эш перехватил винтовку поудобнее и выскочил из машины. Иллая остался сидеть внутри, защелкнув все двери. В наихудшем сценарии вездеход станет его оплотом обороны.       — Ну, Карим, веди меня, — обратился Эш к главному альфе.       Тот кивнул и повел изгоя в центр небольшой площадки, напротив которой возвышалось, пожалуй, самое большое здание из всех. Домики вокруг напоминали больше деревянные хижины, чем то, что они привыкли понимать под домами. Из них на улицу с любопытством выходили жители, среди которых преобладало большое количество омег и детей.       Навстречу Кариму из главного здания вышел пожилой омега. Они перемолвились друг с другом на родном языке племени, заставляя Эша только сильнее нервничать. Он не любил ситуаций, где совершенно не понимал разговора.       — Приветствую тебя, — заговорил с ним омега, немало удивив своим чистым произношением. — Я старейшина племени. Мое имя Рахта. Ты находишься в восточном племени Шису.       Из курса истории Эш мгновенно вспомнил, что это племя существовало на южных территориях континента еще до катастрофы. В отличие от Ясу, славивших Дьявола, они верили в другого бога, и когда на их земли пришли литанцы, племя пошло им навстречу, наладив торговлю, обмен культурой и знаниями.       — Мое имя Эш, родом из Литании. Ныне кочую в поиске места, где смогу осесть. Старейшина поприветствовал его, и глубокие морщины вокруг его рта, казалось, только углубились, когда он улыбнулся.       — Карим сообщил, что ты согласился сперва проверить его слова и не стал сразу убивать. Я признателен за это.       — Ваш альфа предложил интересные условия, но я должен сперва убедиться, что это не очередная ловушка.       — Я понимаю. Ты волен осмотреться. Условия, которые Шису готовы предложить тебе, правдивы. Но взамен мы требуем действительного многого.       Эш осмотрелся по сторонам. Его обступили жители племени. Омеги, дети всех возрастов и небольшое количество альф. Ситуация здесь сложилась прямо противоположная той, что царила в центральной пустыне. Здесь заметно недоставало альф.       Обернувшись к вездеходу, Эш махнул рукой. Поняв условный сигнал, Иллая нерешительно вылез из машины в обнимку с пистолетом. Захлопнув дверь и убедившись, что она наглухо закрыта от ворья, он бегом достиг альфы, неуверенно прижавшись к его боку.       Взгляды местных его напрягали. Они совсем не стеснялись глазеть на него. Да, он очень отличался — кожа хоть и покрылась бронзовым загаром, оставалась на пару оттенков светлее. А светлые волосы — вот уж точно редкость. Куда ни глянь — одни черноволосые макушки.       — У меня есть омега. В первую очередь меня интересует его безопасность и комфорт. Если вы способны гарантировать мне, что здесь он не будет ни в чем нуждаться, я приму правила вашей игры.       Рахта переглянулся с Каримом. Иллае показалось на секунду, что в их взглядах отразилась досада.       — С твоими силами мы будем способны защитить это племя от набегов Ясу. Твой омега не будет нуждаться в еде, питье и занятиях, какие он выберет себе сам. Вы сможете здесь спокойно жить и растить своих детей, — величаво молвил старейшина, поглядывая из-под седых бровей на Иллаю.       «И чего вы все на меня пялитесь», — прорычал мысленно омега, ощущая тревогу и неуверенность в себе. Что-то подсказывало ему, что он стал лишним условием в идеальном уравнении, которое себе составили эти люди. Альф им не хватало, а тут под руку попался тот, кто в одиночку перебил кучу их врагов.       Иллая не жаловался на скудоумие. Он понимал, какую вторичную цель преследовали эти люди. И чтобы они там себе не думали, Эша он им не отдаст.       — Мы осмотримся.       Старейшина кивнул:       — Независимо от решения вы можете остаться здесь сегодня на ночь. Мы покажем вам ваш новый дом.       Молодой альфа лет семнадцати подошел к ним и проводил до пустующей хижины.       — Вы можете остаться здесь… — тихо пробормотал он на очень ломаном языке, отчего пара едва разобрала его слова.       Оказавшись внутри, Эш закрыл дверь. Они переглянулись с Иллаей, но вопрос альфы так и повис в воздухе:       — Что думаешь?       Иллая поежился.       — Честно? Мне стремно. Они вроде адекватные, но… Как только я появился, они явно расстроились. Им нужен только ты.       — Не волнуйся. Если хоть один волос упадет с твоей головы, от этого племени мокрого места не останется.       Иллая неловко улыбнулся.       — Ты говоришь совсем как злодей какой-то. Что, прямо от всего племени? Даже детей не пощадишь?       Но Эш явно был не в настроении шутить. Пропустив подколку мимо ушей, он подошел к окну и напряженно выглянул.       — Они ждут от нас ответа.       — Я не знаю, Эш. Честно. Если бы они не требовали от тебя переть в авангарде в очередную войну, я бы даже плюнул на эти раздраженные взгляды в мою сторону. Но они просят очень многого. А взамен… Я не знаю.       — С другой стороны, нам нужно где-то осесть. Мы пока не нашли такого места, где я могу быть спокоен за твою безопасность, и где мы можем свободно достать воду и пищу.       — Тоже верно… — нехотя признал Иллая.       Пройдя по всему периметру небольшой хижины, Эш как-то неудовлетворенно поджал губы. Это не шло ни в какое сравнение с его оставленным убежищем: и все удобства, и достаточно места для работы с техникой. Это жилище подобным похвастаться не могло.       — Я вот что думаю, — Эш сел на скрипучую и жесткую кровать. — Мы не можем здесь оставаться как постоянные жители. Здесь тесно. И мы для них чужаки. Это с самого начала неравные условия для нас. Но. Они нужны нам так же, как мы им.       — Что ты имеешь в виду?       — Они правы в одном. Ясу — сумасшедшие фанатики. Они продолжат тиранить это племя, как и продолжат держать нас в напряжении. Мы не сможем с тобой спокойно путешествовать по этим землям и изучать их тайны, пока существует такая угроза. Поэтому нам нужен союз с Шису.       — То есть, ты все равно полезешь в пекло. Я понял! — недовольно всплеснул руками Иллая.       — Как будто у меня есть выбор, — грустно улыбнулся изгой. — Так или иначе, нам также понадобятся их припасы. В обмен на мою воинскую службу мы будем покупать себе еду, воду, тряпки и все необходимое. Просто жить будем в другом месте, поодаль. Я согласен на такие условия.       — …       «Полагаю, выбора у меня уже нет», — с досадой нахмурил Ил брови.       — Хорошо, так и поступим.       Обговорив решение, Эш вышел обратно к этим людям. Рахта и Карим стояли там же.       — Мы обговорили и решили на каких условиях согласны с вами существовать.       — Я внимательно слушаю, — отозвался старейшина.       — Мы здесь чужаки. Едва ли это изменится, несмотря на весь вклад, который я могу внести. И меня, и моего омегу это напрягает. Мы не сможем здесь спокойно жить как семья. Однако я согласен с тем, что Ясу — опасные еретики, которые представляют угрозу не только вам, но и нам тоже. До катастрофы я был военным, у меня большой опыт ведения боя и войн против превосходящего числом противника. Я соглашусь встать во главе вашего ополчения и вести ваших людей в бой как командующий — ни рангом ниже. Это первое условие. Второе — мы будем жить вне вашего племени, но поблизости, на правах союзников. Наши отношения будут похожи на те, что были у вас с Литанией до того, как она пала. Мы торговые партнеры. В данном случае я продаю вам свои навыки и опыт, сражаюсь за вас. В оплату мы хотим еду, воду, прочие припасы, которые могут нам понадобиться при обустройстве своего дома и бытовой жизни. Таковы наши условия. Если вы не согласны с ними, мы покинем вас и направимся дальше.       Повисла недолгая тишина, после чего Рахта заявил о необходимости посоветоваться с другими старейшинами и лидером ополчения. Эш согласно кивнул, после чего вернулся за Иллаей в хижину.       Иллая все прекрасно слышал, так как высунулся головой наружу. Когда Эш вернулся и сел обратно на скрипучую кровать, омега осторожно подсел к нему рядом.       — Эш…       — Мм?       — То, что ты говорил им все время…       — А? — на лице альфы застыло вопросительное выражение, он не понимал, к чему клонит Ил.       — Ну… Про семью и все такое… Я понимаю, ты называл меня своим омегой при них, чтобы не вызывать лишних пересудов, в конце концов, я ношу твою метку, но все же…       Глянув искоса на Эша, Иллая с досадой обнаружил, что альфа упрямо не понимал, о чем он говорит. Вздохнув, омега нервно постучал по своим коленям ладонями.       — Я к тому… Ты это просто так говорил или все же серьезно?..       Эш сморгнул наваждение, наконец, поняв то, чего от него хотел Иллая. Оглянув омегу с ног до головы, альфа хмыкнул.       — Иллая. Ты уже который день трещишь про чувства и отношения, и я тебя услышал, не волнуйся. Но ты отдаешь вообще себе отчет в том, чего хочешь?       Ил скосил голову вбок, не понимая, о чем таком говорит Эш.       — Раскрою тебе секрет. Из-за метки мне стало труднее контролировать себя. Мое тело реагирует на тебя так, как и должно реагировать тело альфы на омегу, носящего его метку.       Блондинчик судорожно сглотнул, поджимая пальчики ног.       — Если я спущу все на тормозах, произойдет много всякого, от чего тебя всю жизнь тошнило. Я ведь правильно понимаю твои слова? Ты хочешь ту семью, которая настоящая — со всеми вытекающими из нее последствиями?       — Н-ну да… — нервно пробормотал Ил, начиная заметно волноваться.       — С детьми, в частности, да?       — …       — Ты ведь понимаешь, откуда они берутся?       Иллая хотел бы и обидеться на эти слова, что его за ребенка считают, но правда в том, что он действительно не был готов. Да, со временем, возможно, он дойдет до того, чтобы посмотреть своему страху прямо в лицо, но сейчас это казалось чем-то невозможным.       — В-все равно! — упрямо заявил он. — Я ко всему привыкну! И у нас будут дети!       «Какие смелые заявления, Иллая», — вторил ему внутренний саркастический голос.       Эш удивленно глянул на него, а потом прыснул.       — Чего ты смеешься! Я серьезно! — кулак омеги прилетел в отместку по предплечью мужчины.       — Правда???       Не успел Иллая ничего сообразить, как крепкие мужские руки обхватили его за талию, отрезая путь к отступлению. Нависнув сверху, Эш посмотрел ему в глаза, и в этот момент, казалось, Ил утонул в его взгляде.       Забыв о том, как дышать, он ощутил долгожданное прикосновение губ. Сначала такое простенькое и невинное, но стоило Иллае выдохнуть, как Эш углубил их поцелуй, выбивая почву из-под его ног.       Иллая задрожал всем телом, но отнюдь не от ужаса или отвращения. Его тело захлестнуло волной восторженного счастья от осознания простого факта — Эш его поцеловал. Сердце пустилось в бешеную пляску от радости и волнения.       Прикрыв глаза, Иллая попытался ответить на поцелуй, но добился лишь того, что они неприятно стукнулись зубами.       — Ой… Прости… Я не очень хорош в этом… — пробормотал он смущенно.       Отстранившись, Эш несколько странно посмотрел на омегу. Казалось, он не ожидал, что Иллая начнет отвечать вместо того, чтобы оттолкнуть и захлебнуться новым приступом отвращения.       — Видишь? — улыбнулся Иллая. — Может, я и не готов морально заняться с тобой этим, но я могу целоваться. И хочу. Хочу, чтобы ты был более уверенным в моем отношении. Я не буду дергаться от твоих объятий, прикосновений и поцелуев.       — Вот как? — хмыкнул Эш, после чего довольно облизнул губы. — Я бы с радостью сейчас продолжил и научил тебя, как целоваться, но, боюсь, я слышу шаги в нашу сторону. Кажется, они все решили.       Иллая удрученно вздохнул. Целоваться ему хотелось сильнее, чем решать какие-то насущные вопросы. Но мироздание снова решило не спрашивать о его желаниях.