Две маски смерти

До дома Герхилд не дошел. Внезапная головная боль настигла его в старом, полузаросшем парке. Хрипя, он смог только сесть на лавку, судорожно обхватив голову руками. Боль становилась все сильнее, ненасытнее, она выжирала его изнутри, не давая вдохнуть. Перед глазами заплясали черные точки, мир посерел… Боль прошла так же внезапно, как и появилась. Со стоном он выпрямился, все еще прижимая ладони к вискам и бессильно откинулся на спинку скамейки. Эта чертова боль стала появляться все чаще. Её невозможно было ни контролировать, ни сдержать, и это убивало вампира, который привык держать в узде и мысли, и эмоции, и свою сущность. Герхилд понимал, что она вернется, возможно прямо сейчас, и принял единственно правильное решение — телепортировался в Преисподнюю. *** Небо здесь было совсем не такое. Кровавый закат, рваные серые облака, необъятная высота — пугали всех, кто видел его впервые, но были прекрасны для тех, чьей родиной была Преисподняя. С наслаждением втянув в себя воздух, Герхилд почувствовал, как в теле появляется легкость, разъясняются мысли. Все-таки, как хорошо дома! Перенесся он достаточно точно и сейчас стоял перед огромным дворцом, чьи шпили, казалось, прорезают собой небо. Шедевр архитекторов всех веков — дворец Дьявола. Не задерживаясь перед дверью, некромант двинулся вверх по ступеням, одним взглядом остановив кинувшуюся к нему стражу. Завидев, с кем имеют дело, стражники преклонили колени, но не были удостоены внимания. Вампир быстро вошел во дворец, сразу зашагал к лестнице и поднялся на четвертый этаж. Бесшумно прошел до конца коридора и, не постучав, толкнул тяжелую черную дверь, входя в кабинет. Там, возле арочного окна, стоял высокий мужчина. Распущенные пепельные волосы спускались ниже лопаток, руки нервно комкали лист бумаги, но вот, услышав стук двери, он обернулся, пронизав Герхилда холодными, волчьими глазами. И тут же на его узких губах заиграла радостная улыбка. — Брат! Так тепло некроманта не приветствовал больше никто. Сделав пару шагов вперед, он крепко пожал протянутую ему узкую руку, всего на миг обняв своего младшего брата. — Ну наконец-то ты пришел! — Бесконечных, Гэбриэль. — Не менее тепло отозвался Герхилд, окидывая того взглядом. Увиденное ему совсем не понравилось. Темные круги под глазами, уставшее лицо и бездна тоски в стылых светло-голубых глазах. — Все, рассказывай, как до такой жизни докатился. Гэбриэль только поморщился. Вопрос был задан уже не тем теплым, ласковым тоном. Брат снова замкнулся в себе и теперь он выпытает все, что ему нужно, отпустит пару подколов и снова исчезнет. Нет, Герхилда нельзя было осуждать. Но так хотелось, чтобы единственный родственник был живым, а не куском совершенного мрамора, для которого любая привязанность и любое проявление чувств это слабость. — Герд, все хорошо. Более чем хорошо. Некромант уже устроился в широком кресле и теперь неодобрительно поглядывал на Гэбриэля. Вот вам, Дьявол собственной персоной. Владыка нижнего мира и еще триста двадцать два титула. Но он выглядит измученным, истерзанным и уставшим. — Это плохой ответ, Гаэ. Более чем плохой. — А что ты хочешь услышать? — Неожиданно резко спросил Гэбриэль. — Что конкретно ты хочешь слышать? То, что эта чертова жизнь стоит мне поперек горла? Или то, что я занял место, которое по праву твое? Или, может, то, что эта сущность полностью подчиняет мою волю? Что ты хочешь знать, мой безупречный старший брат? — Прекрати. — Герхилд вскинул руки в примирительном жесте и мягко добавил, — Мы всего лишь жертвы обстоятельств. — Ну ты же знаешь, что я не могу быть Дьяволом. — Почти простонал Гэбриэль, вновь отвернувшись к окну. — Герд, возвращайся, прошу тебя. Это наш мир. Это твой мир. Он защитит и… Мгновенно встав из кресла, Герхилд подлетел к брату, резко развернул того к себе лицом и прошипел: — Он уже не защитил. Ни отца, кто был настоящим Владыкой, ни мать, его избранницу, ни меня, прямого, как ты говоришь, наследника. Гаэ, привыкай. — Ощутимо встряхнув младшего, вампир продолжил. — Тебя короновали. Дороги назад нет и не будет. — А ты кого пытаешься в этом убедить? — Ядовито поинтересовался Гэбриэль. — Хочешь сказать, ты пришел сюда потому, что очень по мне соскучился? Не поверю. Мы виделись неделю назад.   Изменившись в лице, Герхилд убрал руки и отступил. А брат продолжил: — Ты даже не пришел. Ты приполз сюда, потому что тебя разрывала на части боль. Это часть Зова. — Закроем тему. — Оборвал его речь некромант. — Не доводи меня. Гэбриэль горько усмехнулся, откинул за спину длинные волосы. В брате было так много от отца, хотя сам он этого не замечал. Он был бы идеальным королем, если бы не война. Разрядил ситуацию Аш. Дух появился посреди кабинета и сразу же церемонно поклонился Герхилду: — Господин. — Немного развернувшись, он склонился и перед Гэбриэлем. — Младший господин. — У тебя что-то срочное? — Резковато спросил Герхилд, все еще пытаясь взять себя в руки. Призрак кивнул, протягивая ему папку: — Я собрал информацию на Арвит Тайланн, как вы и просили. Но она не полная. Девушка под защитой рода. В темных глазах вампира засветилось любопытство. Он сразу понял, что девушка не из безродных. А если Аш не смог обойти защиту, то род этот явно древний. Значит потенциала в девочке куда больше, чем могло бы быть у простолюдинки. Ситуация становилась интереснее и интереснее. — Можешь идти. — Лениво приказал некромант, стараясь не выдать свою заинтересованность. Призрак коротко кивнул, положил папку на рабочий стол Гэбриэля и исчез. На плечо некроманта опустилась тяжелая рука, и брат издевательски-доверительно спросил: — Ну и что за Арвит у нас завелась? — Ты не представляешь, Гаэ, я нашел Видящую. — Сразу же ответил Герхилд, и взял в руки папку. Уткнувшись взглядом в исписанные листы, он прошел к креслу и снова в нем умостился. — Правда там работы уйма. — Ты заберешь у родителей бедного ребенка? Сколько ей? Лет десять-пятнадцать? — Ей тридцать один. — Невозмутимо ответил Герхилд, откладывая в сторону отчеты. — И у нее до сих пор не проявился дар? О Видящих Гэбриэль знал достаточно чтоб понять, что тут случай странный. У обладателей такого дара он либо проявляется еще в младенческом возрасте, либо в первые двадцать лет жизни. — Она что, увечная? Герхилд только фыркнул: — Внешне нет. А там разберемся. — Совратишь несчастного ребенка? — Нужно будет — совращу. — Меланхолично отозвался некромант, все еще сортируя бумаги. Вроде бы там должно было быть должно быть досье на Арвит, но пока попадались только отчеты из СБК… — А может зелье правды подолью. Теперь фыркнул уже Гэбриэль: — С твоим-то обаянием? Несчастная малышка тебе и так все расскажет. — Она меня боится. — Парировал Герхилд. — Тебя все боятся. — Невозмутимо ответил Гаэ. — Так из какого она рода говоришь? Наконец докопавшись до информации о Арвит, некромант удивленно присвистнул: — Ты не поверишь — она Скастен. *** Утро у Арвит началось весело и неожиданно. Внизу завопил вестник, вынудив эльфийку кубарем скатиться с кровати и, накинув халат, быстро подбежать к двери. — Кто там? Ответил низкий и уверенный голос: — Открывай. Это я. Арвит мигом открыла, отошла в сторону, впустила незваного гостя. После захлопнула дверь и присела в почтительном реверансе : — Здравствуй, отец. — Ты всегда встречаешь гостей в ночной рубашке и халате? — Строго спросил Виттар Скастен, рассматривая дочь. Она ничуть не изменилась, разве что волосы немного отросли. — Где твое воспитание? — Довольно, папа. — Взмолилась Арвит. — Давай не сейчас. Проходи на второй этаж, я мигом переоденусь. Мужчина кивнул и зашагал по лестнице с нескрывак Арвит проводила его взглядом, и мигом телепортировала из шкафа приличное темно-серое платье. Эльфийка плохо спала — всю ночь ей снились кошмары — и сейчас, застегиваясь непослушными руками, она отчаянно зевала, пытаясь сосредоточиться. — Дочка, ты долго? — Иду, пап! — Крикнула эльфийка, все еще лихорадочно путаясь в тесемках. Чудом не свалившись с лестницы, она вбежала в комнату, и сразу же напоролась на тяжелый взгляд. — Спину ровнее, голову выше. Не смей опускать подбородок! — Серые глаза пристально осмотрели наряд эльфийки и, только тогда, Виттар позволил себе легкую полуулыбку. — Садись, милая. Эльфу очень нелегко дался этот визит. Он тяжело переживал побег дочери, но не решался насильно вернуть домой. Арвит слишком похожа на него, возможно поэтому он и любил её больше младшей. И сейчас Виттар ожидал чего угодно. Арвит вполне могла даже на порог его не пустить, как не пускала свою мать. А нужно же как-то сообщить ей новость. Девушка, подобравшись, сидела на краешке стула, напряженно смотрела на отца, и ему совсем не хотелось её расстраивать. — Папа, я не вернусь. И не выйду замуж за Димитру… — Тебе пока слова не давали. Где твое вопитание? — Вздрогнув как от пощечины, Арвит замолчала, с трудом сдержав слезы, а отец продолжил. — Хочешь того, или нет, но ты Скастен. Вольную тебе никто не даст, пока я жив. А теперь слушай: твоя сестра выходит замуж через месяц. Ты знаешь все обряды и достаточно умна чтоб понять — без тебя там не обойдется. Мы с матерью уже обо всем поговорили. Появишься, сделаешь все, что от тебя требуется, а там решай сама. Если захочешь — мы там же подберем тебе жениха по статусу и возвращайся домой. Но можешь дальше гнуть свое и жить в этом захолустье. Все ясно? Арвит все же удалось не заплакать. Отстраненно выслушав отца, она все для себя решила. Хорошо, нужно так нужно. Эльфийка все же любила свою младшую сестру и не хотела, чтоб, в такой важный для нее день, что-то прошло не по плану. — Ясно, папа. Я сделаю все, что нужно. Виттар довольно улыбнулся. Ну хоть сейчас она не стала артачиться, слава Танегрит! — Позволь спросить, а кто жених? Этого вопроса эльф опасался больше всего и надеялся, что ошарашенная дочь его просто не задаст. Но Арвит всегда старалась узнать все. Тяжело вздохнув, Виттар ответил: — Димитру Элгар. Арвит подскочила как ошпаренная, машинально схватившись за шею, где уже едва белели тонкие полосочки шрамов: — Отец! Я же говорила вам, что он… Резким жестом Виттар заставил дочь замолчать. Он помнил, что она собирала на несостоявшегося жениха информацию. Да, Димитру действительно не обладал прекрасным характером, был вздорен и местами жесток. Но это молодость. Женится, остепенится и исправится. — Он молод. В молодости и я не всегда поступал правильно. Молчи, Арвит, хоть сейчас — молчи. Девушка быстро отвернулась, чтобы отец не заметил слез, и попыталась взять себя в руки. Действительно, нужно молчать. Просто молчать, как будто все происходило не с ней. Может у Лоры все и сладится. И, снова посмотрев на отца, Арвит абсолютно спокойно спросила: — Папа, что-то ещё? Виттар довольно улыбнулся, не замечая в её глазах отчаяния, и мягко покачал головой: — Нет милая, это все. О лакированную поверхность столика глухо стукнул бархатный мешочек: — Вот, возьми на наряд. Ты наследница, не забывай о том. Арвит прикусила изнутри губу и сдержала рвущийся протест. Да, формально она наследница. Именно поэтому так бесился тогда Димитру — она по-прежнему лакомый кусочек для любого высокородного. — Хорошо, папа. Я все сделаю. Эльф только кивнул, резко поднялся, отчего волнистая фиолетовая грива волос всколыхнулась. Он сказал все, что хотел, дочь восприняла все нормально, и больше нет смысла задерживаться здесь, рядом с совсем взрослой дочерью. Которую он, к сожалению, перестал понимать. Грациозно скользнув к выходу, он на секунду замер в дверном проеме: — И помни, жених может быть тебе либо ровней, либо быть выше тебя. Никаких порочащих связей. Не провожай. Услышав стук захлопнувшейся двери, Арвит свалилась на кровать, отчаянно желая напиться и натворить побольше каких-нибудь глупостей. *** — Гаэ! Гаэ, приди в себя!   В голосе вампира прорезывался леденящий страх, когда он с трудом удерживал рвущегося брата. Гэбриэль словно обезумел. Расширенный зрачок закрыл весь глаз, сделав его черным провалом, удлинившиеся клыки оставили уже не одну кровавую отметину на губах и подбородке, тело изгибалось. Он пытался вывернуться из цепкой хватки, но Герхилд был более чем хорошим некромантом и знал, с чем имеет дело. С раннего детства его обучали некромантии. Все мужчины рода Хантмар обладают этим даром, все мужчины из этого рода правят. А править в Преисподней дело совсем непростое. Вместе с короной и обязанностями, новоиспеченный король принимает в себя древнюю, могучую сущность — суть всего нижнего мира, и становится Дьяволом. С этого момента для всех живущих в Преиподней, для всех, кто родом из нее, он — подобие бога. Но с сущностью нужно суметь совладать. Слабых духом она губит, слишком сильных - сводит с ума. Только опытный, умелый некромант может подчинить её, заставить сотрудничать в обмен на тело, с малейшим ущербом для себя. Герхилда готовили к этому больше двадцати лет. Гаэ всего пять лет учился у наставника, и его дар очень уступал дару старшего брата. Так уж заведено — первая кровь всегда сильнее. Конечно если бы Герхилд, после попадания в подлунный мир, не развивал дар, дела бы не было. Но он стал одним из лучших некромантов. Потихоньку оттягивая от брата чужую убийственную энергию, он закашлялся, чувствуя, как внутри разлился огонь. Потом нужно будет минимум три дня восстанавливаться. Но это не имеет значения. Прошло больше часа, прежде чем Гэбриэль стал приходить в себя. Затуманенные глаза понемногу возвращали свой цвет, в них больше не блестело лихорадочное безумие, тело расслабилось. И только тогда Герхилд расцепил судорожно сжатые руки, и небрежно вытер пару капель крови в уголках рта. — Герд?.. — Жить будешь. Пока будешь. Учись, маленький идиот, учись! — В голосе некроманта скользила почти ненависть, хотя, еще пару минут назад, он готов был отдать жизнь за младшего брата. — До встречи. Резко поднявшись вампир вылетел из кабинета, оставив Гэбриэля на полу. Младший придет в себя гораздо быстрее, чем он сам. Не сумев сдержаться, Герхилд свернул в небольшой коридорчик и, приоткрыв светлую дверь, скользнул в комнату. Там все стояло на своих местах, никто не смел подвинуть малейшую вещичку. На массивном письменном столеьпокоилась изящная белая шкатулочка, украшенная витиеватой резьбой. Как зачарованный, некромант подошел к ней, любовно огладил длинными пальцами вырезанные узоры и открыл, глубоко вдохнув. Из шкатулочки полилось сияние. Мигом позже в ней стояла маленькая фигурка женщины — великолепная и гениальная голограмма. Вот она поправила длинные серебристые волосы, что тяжелыми косами спускались к ней на грудь, и запела: — Говорила дама: «Ясный сокол  На охоту дальнюю сорвался.  Высоко он залетел, высоко,  Да боюсь, чтоб в сети не попался… Не в силах больше слышать этой мягкой песни, Герхилд быстро, но очень бережно захлопнул шкатулочку. Мелодия все еще звучала в его голове.