Две маски смерти

За пару секунд Арвит успела вспомнить все хорошее, что произошло с ней за тридцать один год, обдумать свою миссию в этой жизни и помолиться Танегрит о спасении. Богиня решила промолчать. Лорд тоже не спешил вносить ясность в ситуацию. Тяжелый черный кнут в его руках пугал не так, как мысли о том, что конкретно он может им сделать. Кнут, метко брошенный Герхилдом, шлепнулся у ног эльфийки, бесконечно удивив ту. Мужчина фыркнул и с обреченным видом начал инструктаж: — Кнут возьми в руки. Пока просто возьми. Такая легкая задача обескураживала Арвит ровно до того момента, пока она не присела, чтоб исполнить приказ. Кнут весил не меньше десяти-пятнадцати мер, и поднять его было достаточно проблематично. Немного поднапрягшись, эльфийка уцепилась за рукоять, дернула и, с видимым усилием, подтянула к своим ногам хвост, который лежал длинной черной змеей. Некромант нехорошо улыбнулся, видя такие потуги. — А теперь попытайся им хлестнуть. Арвит не на шутку озадачилась. Она не сталкивалась с кнутами и не имела ни малейшего понятия, как ими замахиваться, бить и вообще что-то делать. — Лорд, а вы не могли бы показать как. Я просто никагда не… — Я понял. Девочку не учили обращению с кнутами. — Герхилд подошел, на миг обжег её ладони холодом рук, забирая рукоятку, и быстро попятился. — Смотри, это не сложно. Для начала просто раскрути его над головой. — Герхилд с трудом вспомнил, с чего же начиналось его обучение, и теперь пытался применить это. — А после, не заканчивая круга, направляй его вперед. Резко крутанув кнут, вампир хлестнул им по пустоте, рядом с Арвит. Та вздрогнула, но не дернулась. Снова всучив ей кнут, Герхилд отошел немного в сторону, наблюдая за тщетными попытками девушки хоть что-то сделать. Трехметровый кнут был тяжел, рукоять была слишком большая для узкой ладошки, хвост не хотел раскручиваться, волочился концом по земле. А когда Арвит попыталась хлестнуть, запястье заболело так, что пришлось выпустить его из руки. Некромант хмыкнул. Можно было дать ей обычный кнут, который был бы в три раза легче и тоньше, а не свой — с впаянными металлическими пластинами. Но тогда любой смысл этой сомнительной прогулочки терялся. — Поднимай. Заново. В следующий раз, кнут полетел на землю через пару минут. Не дожидаясь приказа, Арвит подняла его, но лишь для того, чтобы уронить снова. Запястье нещадно болело, черный, блестящий на солнце кнут вызывал ненависть и отвращение, а больше всего хотелось убраться отсюда. — Я не могу! — Истерично взвизгнула девушка, когда при очередной попытке раскрутить кнут, зацепила им свои же ноги и снова выронила рукоять. — Можешь. — Спокойно заявил некромант, пристально следящий за её магическим фоном. Уже сейчас он отдавал холодком, реагируя на эмоции хозяйки. — Не могу! Не буду! Да хоть убейте, я это в руки не возьму больше! Позабыв о данном самой себе обещании, быть спокойной рядом с Герхилдом и не допускать при нем никаких истерик, Арвит пнула кнут ногой, в отчаянии потирая запястье. Ну что делать, если она не может управлять этим чудовищем? К удивлению, Герхилд никак не отреагировал на эти вопли. Всего на секунду поднял глаза от клочка бумаги в своих руках, скользнул взглядом по эльфийке и скучающе вздохнул. — Продолжай. Укрепишь мышцы спины заодно. И снова уткнулся в бумагу. Макулатура вообще-то: список дел, если можно так назвать. Но, когда нечем заняться, как раз можно разложить все по полочкам. Тем более, девочка до нужной точки кипения еще все равно не дошла. — Что?! — Снова взвизгнула Арвит. — А сами не хотите? В этот раз, Герхилд посмотрел в её сторону более заинтересованно. Надо же, можно было весь этот сыр-бор с кнутом и не устраивать, а просто минутку-другую поиздеваться. Эффект, пожалуй, был бы тот же. — Команды «Голос» не было. — Упырь! — Выдала Арвит, швыряя в некроманта тем самым «неподъемным» кнутом. То, что произошло дальше, эльфийка помнила смутно. Кажется, она еще что-то кричала, а вокруг все странно темнело. Сохла трава, увядали цветы, а лорд, весь покрытый странным фиолетовым свечением, кажется, улыбался, и не пытался это прекратить. А потом стало темно. *** Следующие десять дней эльфийка пролежала в коме. Герхилд, каждый день заглядывал в её комнату и каждый раз заставал одну и ту же картину: Арвит лежит, укрытая легким покрывалом, волосы разметались по подушке, на строгом лице ни кровинки, дыхание замедлено до предела и почти не прощупывается пульс. Она ни разу не пошевелилась с тех пор, как он принес её из Преисподней. Девочка выдала все, что накопилось за барьером, сломала этот самый барьер и почти пробила защиту некроманта. Не имея малейшего знания о том, как распоряжаться такой силой, она просто взяла количеством. Если бы эльфийка не иссякла, то Герхилду пришлось бы туго. Но все случилось как случилось, и слава Нидалет. Правда, большая часть леса теперь стала мертвой зоной, которую обходит даже нежить, но с Гэбриэлем уже все улажено. Когда Арвит не вышла из комы на одиннадцатый день, Герхилд забеспокоился. Отмеренный срок вышел, энергия восстановилась, аура наконец-то приобрела присущий некромантам фиолетовый оттенок, но эльфийка не приходила в себя. Тщательно обследовав её и не обнаружив ровным счетом ничего, он решил просто подождать. Но эльфийка не пришла в себя и на двенадцатый день. Теперь она, по прежнему находясь в забытьи, в горячке металась на кровати. Выдернутый из дворца, Герхилд заявился домой не в лучшем настроении и сразу же направился к девушке. Рядом с её кроватью лежал, поскуливая, Душа. Почуяв хозяина, он поднял морду, коротко заскулил, и снова уткнулся в лапы. — Эх ты, предатель. Поменять хазяина на пришлую. Ну хорошо-хорошо, красивую пришлую девушку. Бабник. Отчитав пса, Герхилд наконец обратил внимание на эльфийку. Сейчас она лежала тихо, закрыв рукой лицо и сбросив покрывало на пол. Легкая белая сорочка задралась, обнажая бедра, волосы сбились в неопрятные космы. Некромант опустился рядом, отвел тонкую руку с лица, перехватил, нащупывая пульс, и неодобрительно покачал головой. Её сердце колотилось, как у загнанного зверя, едва не разламывая грудную клетку. Да еще и жар. Арвит горела, и с этим нужно было срочно что-то делать. Не хотелось так глупо потерять ценный кадр. Она выжила после встречи с гайаром, и умирала от горячки — смех и только. — Аш! Дух сразу же выплыл из стены, и застыл скорбным изваянием у кровати. — Что ты ей давал? — Общепринятые лекарства. Девятитравный настой, жаропонижающее зелье… — Хоть немного помогло? — Прервал не дослушивая, Герхилд. Аш отрицательно качнул головой: — Ни капли. Такое ощущение, что я влил простую воду. — А ты и влил простую воду. Принеси мою сумку из лаборатории, живо! Дух молча исчез. Он не обиделся на резкость, ведь и сам переживал за эльфийку. Девушка была очень приятным собеседником. Воспитанная, милая и очень вежливая, она дарила ту легкость, которой так не хватало в этом доме. Хотелось бы, чтобы она задержалась. — Какая картина. Да ты, никак, лекарем заделался, друг. Быстро прикрыв Арвит покрывалом, что удостоилось ехидного смешка незваного гостя, Герхилд развернулся к нему лицом: — И тебе бесконечных, Лео. — Да-да, привет. — Невнимательно отозвался демон, разглядывая осунувшееся лицо Арвит. — Что это тут у нас? Некромант строго поджал губы: — А тут у нас непринятие своей же сущности. Она настолько успешно блокировала свою некроэнергию на протяжении жизни, что теперь для организма стало шоком её наличие. Вернулся Аш, с сумкой, в которой вампир хранил самые нужные зелья. Тут же, повинуясь приказу, принес графин прохладной воды и удалился. Наблюдающий за всей этой суетой, Леон хмыкнул и, вполне удобно, разместился на небольшом кресле в углу комнаты. — А ты уверен, что она вообще сможет адаптироваться? — Нет. — Спокойно отозвался Герхилд, выискивая в сумке нужное зелье. Сейчас на девочку подействует только тяжелая артиллерия, обычные лекарства абсолютно бесполезны. — Но я должен хотя бы попробовать. — Стареешь, друг, стареешь. Раньше бы плюнул. — Ты уже второй раз назвал меня другом. — Меланхолично подметил некромант, капая двадцать тягучих, темно-коричневых капель из небольшого флакона в ложечку. — Говори сразу, что тебе от меня нужно? Приподняв голову девушки, он приоткрыл ей рот и влил зелье. Ну, хоть глотнула и на том спасибо. Герхилд пододвинулся, аккуратно устроил её голову у себя на коленях и положил на горячий лоб ладонь. Оттянуть боль будет гораздо легче, чем у Гэбриэля. А ведь и там, и там корни лежат в некромантии. — А что ты можешь мне дать-то? — Изумился Леон. — Приходишь тут к нему, с лучшими намерениями, а тут такое. Сидишь ты, как сыч на болоте, и знать не знаешь, что в мире творится. На самом деле, это Леон хотел бы разузнать, что же все-таки творилось в этом самом мире. Все новости Преисподней он знал, а вот подлунный мир был темным пятном. Иногда эксперименты занимали слишком много времени. — Да куда уж мне. — Согласился Герхилд. — Мы тут вчера убийцу Рамона нашли. Ничего интересного. Подставной. Кто-то подчищал за ним следы, поэтому я и решил, что это именно он некромант. Некромант, кстати, имеет место быть и, пожалуй, Истинный. А это значит… — Что время навестить всех Истинных? — Ты головой не бился? Зачем мне эта забота? Мои составят списки, отсеют почивших, меня и тех, за кого я ручаюсь — останется не так и много персон. А там уж пусть ходят в гости. Если что-то пойдет не так — я вмешаюсь. Леон неодобрительно хмыкнул. Да, действительно, все как всегда. Первое место у Герда занимает работа, бесконечные списки и забота о двух идиотах, чей род был настолько ниже, что в Преисподней им запрещено было бы поднять на него взгляд. — Как любопытно. — Не ёрничай. — Попробую как-нибудь. Герхилд вздохнул. Сегодня он, в который раз, убедился в том, что ему все надоело. И двор надоел, и дела надоели, и вообще все надоело. Но, в то же время, некромант понимал, что садить розы в глуши тоже не сможет. Тем более, были еще задачи, над разрешением которых стоило бы потрудиться. И в некоторых из этих задач Видяшая нужна позарез. В который раз, Герхилд пожалел, что этот дар достается только женщинам. Вот некромантия значит доступна всем, а тут вот какой фортель. — Так зачем же ты все-таки явился? — Устало спросил некромант, убирая ладонь со лба Арвит. Ей стало легче, но самую малость. Сейчас её организм боролся сам с собой. Неркоэнергия уничтожала девушку изнутри и, в то же время, не давала ей умереть. Теперь за ней нужно было понаблюдать. Если в ближайшие полчаса эльфийке станет хуже… Герхилд не хотел об этом думать, но будет правильней её прирезать, поставив перед этим щит. — Если честно, то сам не знаю. Скрасить твое времяпровождение. — У тебя получилось. — Подметил некромант, кивая в сторону Арвит. Теперь он просто задумчиво перебирал её спутанные волосы, пытаясь уловить малейшие изменения в состоянии. — Видишь, как я бестолково время трачу? С тобой эта трата куда рациональней. Леон только руками развел: — Ты сам бедное дитя до такого довел. Мигом посерьезневший, Герхилд недобро сверкнул темно-зелеными глазами. — Если бы я её «до такого» не довел, она бы пошла на услужение к Нидалет месяца через три. И смерть не была бы легкой. Некромант терпеть не мог ошибаться и неадекватно реагировал на малейший провал. А когда ему приписывали неправильность действий в безвыходной ситуации - он взрывался. Демон поднял руки в примиряющем жесте. Он знал вспыльчивость Герхилда. Самым странным было то, что эта вспыльчивость жила по соседству с убийственной выдержкой. Наверное, только потому те, кто вертится рядом с ним, живы до сих пор. Потому что фраза: «Меня окружают одни архайнтры», давно стала визитной карточкой некроманта. — Не горячись. Она выживет. В крайнем случае, я привяжу её к себе, и тогда она до конца жизни никуда не денется. И работай с даром сколько хочешь. — Я её лучше прирежу сразу. Выход, который предлагал Леон, действительно мог помочь. Он, как Ловец, мог привязать к себе ослабленную душу Арвит, и некроэнергия не перекрыла бы эту привязку. Но что потом? Пустой, полный тупого обожания взгляд и механическое выполнение всех приказов только для того, чтоб угодить господину? Нет уж, увольте. При всей своей жестокости так поступить с девушкой некромант не мог. — Мое дело предложить. А как ты её на всплеск спровоцировал? — Дал в руки кнут. В свое время, это творение Геены доводило меня до белого каления, потому что я не умел рассчитывать силу замаха. А когда у меня что-то не выходило — я психовал. Тут вот тоже сработало. — Ну ты и садист. Да твоим кнутом убить можно. — А для чего я его тогда ношу? — Изумился Герхилд. — И да, никаких чудесных исцелений. Не крутись возле нее. Настаивать на чем-то Леон не стал. Его идея исследовать эльфийку забылась после Лисьего дня, когда злой донельзя Герхилд настойчиво посоветовал держаться подальше от его людей. Ну, подальше так подальше. Нашел себе забаву — и приотлично. Хоть не будет в редкие свободные минуты пытаться выяснить, где же кончается его бессмертие. Прошел час. За окном спускались сумерки, солнце бросало вниз рыжие лучи, окутывая все тепло-золотым сиянием. Арвит перестала походить на натянутую струну и обмякла, жар спал. Но она все еще была без сознания, и некромант не выходил из её комнаты. Леон посидел еще немного и, отчаявшись вытянуть друга из дому, ушел, пообещав завтра заскочить. Зная демона, можно было смело ожидать, что он зайдет через год. Время шло. Легкие летние сумерки сгущались, небо темнело, и только на горизонте было видны кровавые всполохи солнца. Быстро перекусив (глагол), Герхилд вернулся в комнату. Девушка снова разметалась, скомкала покрывало.Со вздохом одернув края её сорочки, вампир присел на кровать, прощупал пульс на тонкой ручке. Приходит в норму, как и температура. Теперь можно было не опасаться за жизнь Арвит. Какие же они все-таки хрупкие, эти эльфы! Легко поднявшись с кровати, Герхилд уселся на полу, возле огромного окна, и рассматривал быстро темнеющий лес. Мысли текли вяло, сказывались усталость и недосып. А по другому с такой работой, и с таким братом — никак. Арвит зашевелилась, приходя в себя. С трудом разлепила глаза, на секунду приподнялась на локте, но тут же рухнула обратно на кровать. Сил не было. Она не помнила, как оказалась тут, как переоделась и легла. Это было странно. — Очнулась? А вот тут память активно заработала. Эльфийка вспомнила и «упыря», и ещё много лестных эпитетов, и теперь не представляла, как будет смотреть лорду в глаза.