Ты меня знаешь

Находиться дома становится невыносимо. Нужно что-то сделать. После звонка всё напускное спокойствие полетело к чертям. И хорошо, если к ним. Сойдёт за своего, когда понадобится отыскать его. Жмёт паузу: досмотрит очередную запись с камеры, когда вернётся. Сейчас тянет пройтись уже знакомой дорогой в сторону здания, от которого за версту несёт различными медикаментами. Паршивый день. При желании можно сделать его ещё поганее. Например, до ночи просидеть возле палаты, пока врач не попросит отправиться. Но пользы от этого никакой, так что просто заглянет на минуту, а потом дойдёт до переулка. Возможно, труба всё ещё там. Город ловит его откровенной прохладой. Голова немного проветривается. Вроде бы уже и не так паршиво. По мокрому асфальту с брызгами проносятся авто. В парке с листвы срываются запоздалые капли. Было бы круто пройтись по нему сейчас… К вечеру небо скинуло с себя серость, словно кто-то решил помыть окно и протёр небосвод от дождевых разводов. Может, прогноз врёт, и завтра будет солнечно? Но отчего-то неспокойно. Где-то между рёбрами. И чем ближе он к зданию, тем ощутимее это чувство. *** По просьбе - приказу - Чэна в палату к Шаню пускали только его маму. Даже для Тяня исключений не было. И сейчас он был этому безумно рад. Потому что возле окна стояла весьма знакомая фигура. Он ещё узор на руке на память оставил. - Что ты здесь делаешь? - Кровь начинает закипать, как вода, в которую опустили раскаленное железо. Здесь даже напускное спокойствие не поможет. Этот тип слишком откровенно выводит его из себя за считанные секунды. Разговаривать не хочется. Совсем. Хочется впечатать его в пол и взбить до однородной массы. - Думаю о том, какими глупыми бывают люди. Шэ не отрывает взгляда от стекла. Не похоже, что он пришел поиздеваться, но и сочувствием это тоже не назовёшь. – Знаешь, а я ведь даже не предполагал, что у них смелости хватит. Он помолчал, потом повернулся и продолжил: - Помнишь тех парней, которых ты раскидал, когда приходил отстаивать честь своего «друга»? Во взгляде ничего, кроме яда. Очевидно, что зол не меньше тебя. Молчишь. Вот ты ещё всякую шваль не запоминал. - А они тебя запомнили. Только духу не хватило лично к тебе заявиться. Решили мстить "по-умному",– отходит от окна и медленно двигается в сторону парня, - но не рассчитали. Осознание бьёт сначала в голову, потом в грудь. Так они к Рыжему только из-за этого прицепились? Только, блять, из-за этого он сейчас лежит там?! Просто потому что шайка дебилов захотела показать себя «крутыми»?! Ноги не держат, но Тянь всё ещё стоит. С какой стороны ни всматривайся, а виноват он. - Зайдёшь сегодня? - У меня на сегодня свои дела есть. - Может, я помогу, а потом поужинаем? - Нет. Без тебя справлюсь. И жратва там ещё осталась. Будто ведро со льдом опрокинули. Распаляющая злость превратилась в золу и чёрной сажей осела где-то в горле. Не вдохнуть. - Кстати… - Змей оборачивается на полпути к выходу. – Того парня нашли. Он из нашей школы.– Лицо у него вдруг меняется и становится чересчур серьезным. – Был. Но мы его больше никогда не увидим. Да и в новую школу он дойти сможет нескоро. Вот значит как. С чего вдруг такая забота? "Только попробуй потом Рыжему за свои труды счет выставить – тоже на каталке прокатишься". - Тебя никто не просил. - А мне не нужно разрешение. *** Казалось, что ненавидеть этого ушлёпка сильнее уже невозможно. Но бесконечность не предел, определенно. Злосчастной трубы тоже на месте не оказалось. Удивительно. Кто бы сомневался. От бессилия хочется орать, пока не получится выплюнуть лёгкие. Злость – это когда в магазине отказались принять назад бракованный товар. В тот момент Тянь злится. Вполне себе злость. Маленькая, но всё же. Он в ярости, когда ищет урода, который посмел причинить вред дорогому для него человеку. Готов голыми руками сравнять всё с землей, но найти его. Но как назвать состояние, когда один хладнокровный гад разобрался с этим уродом за твоей спиной? Жажда убивать? Пожалуй, сгодится. Домой Тянь приходит ближе к полуночи. И до рассвета давит окурки в пепельнице, оставляя на каждом фильтре кровавые отпечатки пальцев. Стену из гипсокартона в больнице заменят, невелика потеря. До Змея, возможно, дойдёт, что нужно лучше следить за сбродом, который собираешь вокруг себя. По крайне мере, он сказал, что понял. Сложнее всего было объяснить охране, что Тянь не псих, и подобное не повторится. Он ведь не псих? Кажется, нет.