Из Сибири и снова в Сибирь - вторая сестра.

После выхода из острога девушки снова приступили к своим делам. Люда занялась домашним хозяйством, Толя вернулась в больницу. Анна Юрьевна рассказала дочери один эпизод, который, по ее мнению, весьма точно характеризовал ситуацию, и добавила, что в больнице ее ждут. - Толя, вот ты пока в остроге отсидела, обсуждали тебя в больнице. Были разговоры, мол, куда опять Арсеньева пропала. Я честно ответила, что ты в остроге сидишь за нарушение режима. Народ, конечно, посочувствовал, вроде, обидно, специалист хороший, а вечно с полицией проблемы, забирают ее уж слишком часто. Вот правда, Толя, надо с этим заканчивать, - сказала женщина. - Да, мама, ты права, надо с этим заканчивать, - согласилась Толя. Казалось, Люда тоже успокоилась, однако, когда в декабре девушка пропала, Анна Юрьевна сказала супругу: - Игорь, хотим мы этого или нет, но в полицию нужно заявлять. Кто знает, что с Людой, а вдруг ей помощь нужна? А мы ее в этот момент покрывать будем. Вдруг девочка в беду попала? - Ань, я уверен, Люда куда-то сбежала, не предупредив нас, и с ней все хорошо. Но ты права, известить полицию нужно. Пусть лучше, когда она найдется, ее там отчитают, ну пусть даже арестуют на недельку, зато мы будем знать, что с человеком все хорошо, - согласился Игорь Георгиевич. Толя, которая в этот момент была уже на шестом месяце беременности, тоже переживала за сестру. Девушка в свои двадцать два года была беременна вторым ребенком и думала о том, что это просто замечательно, что они с Колей живут семьей, что у них скоро родится сын или дочь, что ей наконец-то сменили режим как Зое или родителям и что жандармы больше не ходят ее навещать. Толя радовалась, что ее дети не будут видеть так часто гостей в форме, не военной, а жандармской. Единственное, что огорчало Толю, так это то, что Люда куда-то исчезла. За хлопотами незаметно шло время. И вот, в конце февраля 1898 года Демины узнали, что Люду Арсений вернул в город. - Людочка! – сказала Анна Юрьевна, обнимая дочь, - Как я рада, что ты вернулась, живая и невредимая! Пошли в дом скорее, ругать сейчас буду. - Люда, ты в кого такая бессовестная? – спросила Анна Юрьевна дочь, - Совсем разума нет? Сбежала, одна, с ребенком, не предупредила никого… Мы же тебя потеряли, мы же переживали за тебя, а вдруг тебя кто-то похитил, или ты уже не жива… - Да, Люда, ни стыда, ни совести, - сказал Игорь Георгиевич, тоже радуясь тому, что дочь вернулась домой, - Разве же можно так поступать? Отвесив Люде пару лещей, Игорь Георгиевич сказал: - Люда, рассказывай, где была и почему пропадала. Узнав, что дочь все это время провела с цыганами, родители немало изумлялись, как Люде могла прийти в голову такая идея, зачем она сбежала и что хорошо, что все хорошо окончилось. - Мало ли что, Люда, - сказала Анна Юрьевна, - Непривычный образ жизни, смена обстановки, нехорошо это как-то. И зачем это тебе нужно-то было… Когда разговоры были окончены, Анна Юрьевна сказала дочери: - Люда, а вот теперь, как бы ни было противно, надо идти в полицейский участок с повинной. Придешь, повинишься во всем, надеюсь, тебя и отпустят. Когда Люда ушла, Анна Юрьевна сказала мужу: - Хоть бы ее там отругали и отпустили. Не арестовывали бы уже, жалко так человека, только вернулась и снова уходит.