***
Жизнь налаживается. Это заметно по мелочам, вроде снова появившейся возможности платить за интернет и покупать органические продукты. Можно устроить нормальную стирку. Можно купить себе новый прикид для репетиций. Дни становятся длиннее с разгаром лета. Лэнса пускают выступать по два раза за ночь; он демонстративно не отклоняется от хореографии вообще, как ему и велели — и получает едва ли половину того же ажиотажа, что получил тогда в первое выступление. Аллура немного в бешенстве, потому что Лэнс однозначно тычет ей этим в лицо: «Ха-ха, моя импровизация на коленках популярнее твоей бесценной программы», но она ничего не говорит, и Лэнс тоже помалкивает. Так что после того, как он доказывает, что может больше, ему наконец позволяют больше. Ему дают некоторые послабления на выступлениях. Один раз он выступает с женской группой, и ночь проходит чертовски весело. Но он… так до сих пор и не воспользовался предложением Кита. Месяц пролетает мимо, как выдернутый из-под ног ковёр, мега-быстро и без предупреждения. И вообще, только задним числом Лэнс понимает, какая же это хреновая идея. На данный момент он чуть ли не мухобойкой свои чувства отгоняет — не хватало только добавить к этому их наверняка трогательный дом и их уютный быт. Вдруг он увидит Кита в пижаме? Вдруг Широ будет при нём готовить?! Лэнс же умрёт. Натурально на месте. Он тут пытается жизнь наладить, а Широ с Китом только мешают. Но как-то Кит, демонстративно топая, подходит к нему во время репетиции, да ещё и притаскивает с собой Широ, так что у Лэнса особо не остаётся выбора, кроме как шагнуть в их гостиную.***
Дом у них чудесный. Особый упор на слово «дом», а не «квартира». Ничего удивительного, на самом деле: эти двое — уважаемые стриптизёры, которые отлично зарабатывают. Кухня у них из этих, ультрасовременных — тёмные шкафчики, белый гранит. Пилон у них стоит прямо посреди тренировочной комнаты, хотя той комнаты там — зеркало в полный рост, несколько гантелей и коврик для йоги. Лэнс вытирает взмокшие ладони о шорты. Шорты сидят, как вторая кожа, но мешковатая футболка с логотипом рок-группы свисает ниже задницы; Лэнс не планировал щеголять ради обычной тренировки. Конечно же, Кит выглядит, как воплощение секса — пришёл в коротком топе, подумать только, а эти его джинсовые шортики нужно было бы запретить законом. — Нет, — хмурится Кит. — Неправильно делаешь. Лэнс закатывает глаза. — Да конечно, неправильно. Кит взбирается на пилон одним непринуждённым движением, напрягает предплечья и упирается пальцами ног, чтобы подтянуться на самый верх. Он держится мгновение на сильных запястьях, а потом переворачивается головой вниз, сцепляет в замок лодыжки и свешивается вдоль шеста, скрестив на груди руки. — Все перевороты на голенях держатся. — Я так и делал, — возражает Лэнс. Чувствует, как лицо начинает гореть, и старается не пялиться, честное слово, старается, но это так сложно. У Кита очень красивые ноги. И когда он так руки скрещивает, у него бицепсы прямо бугрятся… — Нет, не так, — говорит Кит, как будто висеть вверх ногами — это раз плюнуть, не требует усилий. — Ты слишком напряжённый. — Вся кровь к голове приливает! Как можно не напрягаться-то? Кит сгибается, хватаясь за шест, и переворачивается, грациозно соскальзывая вниз. — Дело практики. Ещё раз пробуй. Лэнс закатывает глаза, и Кит смешно хмурится — это не мило, не мило это, н е м и л о... — Чёрт возьми, ты можешь уже серьёзно к делу отнестись? — Я и отношусь! — Лэнс стискивает пальцы на пилоне. — Хоть это и трудно, когда ты ведёшь себя как козёл. Лэнс готовится к спору — не то чтобы ему хотелось ссориться, но Кит удивляет его: вздыхает и опускается на коврик для йоги. — Ладно, ладно. Хорошо. Извини. Лэнс моргает, но заговаривает только когда переворачивается и пытается зацепиться за пилон босыми ногами. — Всё хорошо, чувак? — Ага. — Кит смотрит пристально. — Просто… сложно в уме держать, что ты начинающий. Лэнс поигрывает бровями, не рискуя разжать руки. — Вот как? Потому что я такой прирождённый талант, а? — Вообще-то, да. Ох. Ну. Лодыжка чуть не соскальзывает. — В-вот как, — бормочет Лэнс. — Не ожидал. — Я за тобой наблюдал всё это время, — начинает Кит. — И на репетициях у тебя всё через задницу… — Спасибо. — ...но на сцене, ты, типа… — Кит растопыривает пальцы. — Загораешься. Это странно. Лэнс опасливо разжимает руки, чувствует, как вес тела оттягивает ноги, как кровь снова приливает к голове. — Я просто… веселюсь, наверное. — М-м. Бёдра сожми. — Зачем? — Голень не накачал ещё. Сжимай давай. Лэнс делает, как велено, и ухмыляется, когда перестаёт съезжать. Куда увереннее раскидывает в стороны руки и смеётся. — Смотри-смотри, я циркач! — Он самый. — Кит закатывает глаза. — Слезай давай, пока сосуды не полопались. Лэнс смеётся в ответ, хватается за шест и подтягивается — часто моргает, когда голова слегка кружится. Шутки ради — потому что давайте-ка честно, Лэнс комик по призванию, — он съезжает вниз, падая на шпагат, и вскидывает над головой руки, как чирлидер. — Та-дам! Он думает, что сейчас Кит опять сморщит этот свой хорошенький нос, или закатит глаза, но вместо этого тот только смотрит неотрывно. Открывает рот и закрывает. Моргает. — Это… было очень круто. — Что? — Ты с такой гибкостью много чего сделать можешь, между прочим. — Правда? — Лэнс поднимается на ноги. — Круто. — Ага. — Кит встаёт тоже и снова берётся за пилон. — А давай-ка ты попробуешь вот так?***
У него болит всё, но это приятная боль. Она отдаётся в костях, подтверждает, что он выложился на полную. Новая программа требует от него отдачи целиком. Лэнсу искренне в кайф.***
Ладно, ладно, хорошо. Ладно. Пора раскрывать карты. Он красит ногти на ногах в синий — это Лэнс только недавно начал делать. Раз уж люди будут всё время на его ноги смотреть, почему бы и не прихорошиться. Лэнс раньше сомневался, хватит ли у него храбрости сделать пусть даже такую мелочь, пока на том первом занятии с Китом не увидел его стильные чёрные ногти. Крошечная деталь, но она заставила Лэнса улыбнуться и захотеть так же. Так вот, пора уже начистоту: ему нравится Кит. Ему нравится Кит, и нравится Широ, и нравятся они оба вместе. Лэнс прерывисто выдыхает. Он так старался не слушать своё обезумевшее сердце. Не обращать внимания, что его тянет к ним, как намагниченного. Просто они горячие, всего лишь. Конечно, конечно. Кто в клубе не горяч, нашёл отмазку, Лэнс. Так что… да, они нравятся Лэнсу. А значит — пора подавлять.***
Бжжжт. Бжжжт. Бжжж… Телефон жужжит один раз, два, три раза, прежде чем Лэнс перемахивает через спинку дивана и хватает телефон со стойки. Второпях он чуть не бьёт себя по лицу смешной маленькой подвеской — подарок от Ханка. — Йо, говорит твой кореш Л. — Лэнс? — Аллура! — Боже мой, ты сейчас серьёзно себя назвал… — Она вздыхает. — Нет, забудь. Я знаю, что ты вчера отработал всю ночь, но ты не мог бы прийти сегодня пораньше? У нас неожиданный наплыв посетителей, и я бы хотела отправить кого-нибудь на платформы. — О. — Лэнс моргает. Платформы — это два пилона в разных концах клуба, обычно пустующие. В других клубах на таких платформах танцоры выступают всю ночь, не прерываясь даже во время чужих выступлений, но в «Паладине» едва хватает людей. Лэнс коротко смеётся. — Ага, ага, конечно могу. Это, э-э, из-за меня, наверное. — В… в смысле? — Ну. — Лэнс подпрыгивает, садясь на кухонную стойку. — Я на восторги по поводу клуба изошёл на твиттере, немножко. И запостил пару видео на ютубе. Ты знала, что про вас ничего в соцсетях, когда ищешь клуб? Вам правда нужно бы… Аллура на том конце давится воздухом. — Т-ты что сделал?! — Ой, блин. — Лэнс обмирает. — Я… Нельзя было постить, да? — Нет… нет, не в этом… Я просто сержусь, что сама об этом не подумала. Так что, придёшь пораньше сегодня? Лэнс ухмыляется. — Да-да. Значит, ты признаёшь, что я супер-умный и талантливый, да? В трубке тихо хмыкают, прежде чем Аллура рявкает: — Приезжай пораньше, — и отсоединяется. Лэнс, посмеиваясь в тишине квартиры, соскальзывает со стойки и распахивает скрипучие дверцы шкафа.***
У него снова болит всё — он вымотался, тренируясь в выходной. С другой стороны, Кит вообще-то тоже здесь, жертвует своим свободным временем, так что Лэнс старается держать пасть схлопнутой. Он мог бы часами любоваться на то, как Кит кружится на пилоне — он словно в своей стихии, словно от него не требуется вообще никаких усилий. Лэнс пытается собезьянничать, но только шлёпается на пол, и Кит над ним ржёт. Лэнс фыркает — чувствует, как заливается краской, начинает оправдываться, но ему суют руку, и помогают подняться на ноги с улыбкой. Сердцу так больно. Больно, потому что Лэнс видит, как Кит раскрывается понемногу, и это сводит с ума. У них перерыв, когда Широ заглядывает домой. Лэнс крутится влево-вправо на барном стуле — ему и такого развлечения хватает, — пока Кит просто сидит на стойке и чистит ногтями апельсин. Дверь хлопает, и Кит вскидывает голову. — Привет, — улыбается Широ. Лэнс разворачивается к нему вместе со стулом. — Широ! Кит пытается соскользнуть со стойки, но Широ только отмахивается, шагая в их сторону. — Как тренировка? — Хорошо. — Так себе. Взгляд Кита впивается в щёку, как метательный нож, и Лэнс смеётся: — Шучу, хорошо всё. — Отлично, — улыбается Широ и приобнимает Кита за эту его талию, как у Вайолет Чачки. Кит склоняет голову. — Не выступаешь сегодня? — Не-а. — Широ подаётся ему навстречу, и Лэнс отводит взгляд, когда Кит чмокает Широ в губы. — Только пара приватных танцев осталась. Лэнс потягивает воду. Не обращает внимания на дурацких бабочек в животе. Наверное… ему пора идти. Который вообще час? — Останешься на ужин? — спрашивает вдруг Широ, разворачиваясь и опираясь бедром о белый гранит. — А? — Лэнс моргает. — Да нет, не думаю… — А стоит. — Кит болтает ногами, продолжая чистить свой апельсин. — Широ рамен готовить будет. — Готовить? — Это тебе не мерзкая лапша быстрого приготовления за девяносто девять центов, — смеётся Широ и тянется бросить ключи на стойку. — Меня мама научила настоящий делать. — Нужно будет сказать ей спасибо за это, — говорит Кит. — Она тебя заставляла помогать на кухне? — Лэнс улыбается. — Моя заставляла. — Ага, каждый вечер. А твоя? Лэнса прорывает на смех. — Ой, я даже сейчас слышу, — и пронзительно передразнивает: — Oiga, venga y ayuda a tu madre con la cena, desgraciado! Кит и Широ одновременно моргают, прежде чем рассмеяться. Звучит восхитительно. У Широ глубокий, рокочущий смех. У Кита совершенно ослепительная улыбка. Конечно, Лэнс остаётся на ужин.***
По спине катится пот. Под светом софитов жарко; танцоры рядом следуют программе неукоснительно. Сегодня на них эти странные шорты с завышенной талией, укороченные фиолетовые свитшоты и бейсболки. Геморройнее всего было с чулками, пока Лори не познакомила Лэнса с такой восхитительной штукой, как одёжная липкая лента и не перевернула всю его жизнь. Лэнс виляет бёдрами — не слишком старается поспевать за остальными; вместо этого он перехватывает взгляд девушки в переднем ряду, подмигивает ей и, не отрывая взгляд, ведёт ладонями по ногам. Она улыбается, прикрываясь рукой, и тормошит подругу, чтобы та обратила внимание на сцену. Лэнс флиртует немножко, танцует только для неё, прежде чем влиться обратно в общую хореографию и взяться одной рукой за пилон. Стало немного легче — у него было всего пять или шесть «занятий», но он уже чувствует, как включается мышечная память. Даже костюмы сидят получше — у него начали проступать мускулы на ногах, на спине, на талии. Лэнс плавно подтягивается и разводит бёдра, опережая остальных. Вскидывает ноги в идеальном шпагате на короткое мгновение, прежде чем сцепить на пилоне лодыжки в замок и закружиться по инерции, широко улыбаясь оттого, что трюк удался. Он напоминает себе, что нужно притормозить, не забывать дышать, не слишком отрываться от группы. Тело крепнет с каждым днём.***
— Слушай, — говорит Широ, восседая в своём углу комнаты. — Я только сейчас на твою футболку внимание обратил. Телевизор в гостиной включён на какой-то канал с альтернативной музыкой. Лэнс чувствует, как взмокла шея, но он решительно настроен отточить трюк до идеала. Это уже вопрос упрямства. — Хм? — Лэнс опускает взгляд; он зацепился сгибом локтя за пилон и держит равновесие, упираясь в него ногой. Им выступать ночью, но Лэнс пришёл пораньше, чтобы успеть перекусить и научиться ходить на каблуках. С каблуками… ещё предстоит поработать, так что Кит отправил его на пилон и решил, что на этом всё на сегодня. — Def Leppard, да? — А, да! — Лэнс съезжает вниз, относительно грациозно приземляясь на ноги. — «Пиромания» мне жизнь спасла. — Ещё раз «ангела» сделай, — командует Кит, — и ты даже не знаешь, с кем ты связался. — Ага, — ухмыляется Широ. — Это моя эпоха была, детка. Лэнс знает, что тот шутит, но от одного слова накрывает жаром, прокатывается по спине и до самых кончиков пальцев. Лицо горит. Время замирает. Детка. Кит закатывает глаза. — Ты восемьдесят девятого года рождения. Ты как те семнадцатилетки, которые называют себя детьми девяностых. — Не нужно родиться в разгар эпохи, чтобы ценить её, вырастая. Лэнс хватается за пилон и сосредотачивается на том, чтобы взять нужную позу. Улыбается. — Правда твоя. Широ, Van Halen или AC/DC? — Flock of Seagulls. — Я тебя умоляю, — встревает Кит. — Ты только одних Blondie и слушаешь. Лэнс хохочет, соскользнув с пилона. Широ возмущается: — Эй! Ему об этом знать не обязательно. — Ничего стыдного в этом нет, чувак. — Лэнс кружится на пилоне. — У Blondie дух натурально как у Bikini Kill. Кит кивает. — О да, вот это — носок тяни давай — это мне ближе. Лэнс хмурится и тянет носок, пытаясь сделать всё изящно. Под двумя перекрёстными взглядами становится жарко, он дышит тяжелее, но всё равно говорит: — Совсем другое дело. Weezer и Metallica сделали девяностые. Широ фыркает. — Metallica — это моя эпоха, вообще-то. — Чувак, все знают, что они засияли только с «Оседлай молнию». — Ты за словами следи в моём-то доме, — шутит Широ, и Лэнс смеётся так, что падает. И продолжает хихикать с пола. — Н-не волнуйся, дружище. Когда я рос, меня больше волновал хип-хоп ранних нулевых. — Так это тоже отличное, — Кит взмахивает руками. — Скажи, да. — Широ заглядывает в телефон и поднимает голову. — Слушайте, кто хочет кофе? — Я за, если ты платишь, — игриво говорит Кит, и сердце Лэнса начинает биться чуточку чаще. Он поднимается с пола. Поправляет футболку. — Чувак, я всегда согласен на кофе. Хоть сейчас мне инъекцию им сделайте. Широ фыркает и встаёт тоже. — Я веду? — Да, — отзывается Лэнс. — Если только мы не хотим взять мою невидимую машину. — А у тебя язык подвешен, я смотрю. Кит закатывает глаза. — Как будто тебя это удивляет. — Эй, — с улыбкой возражает Лэнс, — не тебе говорить. — Да все про мой язык и так знают, — говорит Кит, пока они идут. Театрально жестикулирует: — О-о, Красный Паладин. Язвительный говнюк. Чуть что взрывается. Лэнс разворачивает свою бейсболку козырьком назад и думает, что нет, Кит намного больше, чем перечисленное. Он смотрит, как Кит хватается за металлическую руку Широ и крепко сжимает. Как Широ смотрит на него с такой нежностью, что… Чёрт, они вообще не похожи на то, какими подают себя на сцене. Широ, кажущийся секс-божеством, на деле абсолютный плюшевый мишка, а Кит любит прикосновения и шутит, чёрт возьми. — Значит так, я собираюсь нагуглить, какой напиток в «Старбаксе» идёт с самым большим количеством кофеина, — говорит Кит, хватая с кухонной стойки свой телефон. — А потом мы закажем шесть их и выпьем залпом. — Это тёмная обжарка, — говорит Широ, даже не заглядывая в телефон. — Выпьешь больше двух — умрёшь. — Идеально. — Где вы только всю мою жизнь были, — шутит Лэнс и купается в ответных улыбках.***
Их дружба подкрадывается к Лэнсу незаметно, как пантера. Огромная и опасная. И восхитительная. Абсолютно восхитительная.***
Лэнс ёрзает в кресле, ёжась в новом сценическом прикиде. Тема вечера «Со звёздами!», так что всем досталась сверкающая одежда с космическими принтами. Слегка банально, но всё же круто. — Ты можешь смирно сидеть? — рявкает на него Лори. — Прости! — Я хочу, чтобы ты идеально выглядел. — Она улыбается. — Ты там всех порвал, знаешь. — Правда? — Чистейшая. Аллура тебе ещё не говорила, но тебя уже начали просить на приватные танцы. Ох. Вот это, конечно, новости. — Это же хорошо? — Очень хорошо. — Лори подводит ему скулы. «Контуринг» — новое слово, которое он благодаря ей разучил. Лори легко пудрит ему нос. — Usted ha estado llamando la atención de más que sólo los clientes. Лэнс в панике оглядывается туда, где Кит сидит на коленях у Широ, поджидая свой выход. Кит — в топе, завязывающемся на шее, и спортивных леггинсах пастельного цвета. Широ в звёздной майке затмит любого. Они такие безобразно милые. Их обжимания на людях должны бы раздражать, но все в клубе, похоже, смотрят на это сквозь пальцы. Лэнс чуть не забывает ответить: — Hemos estado pasando tiempo juntos, eso es todo. Ellos están en una relación feliz y yo no soy un homewrecker. Лори пожимает плечами. — О-о-окей. Как скажешь. Лэнс заламывает руки на коленях. Слушает, как бьётся и мечется сердце. Пора уже эту его херню с влюблённостью брать под контроль. А потом Кит смотрит на него. — Ха-ха, привет, — машет ему Кит. — Ты в юбке. — Ага, — отвечает Лэнс, самая мнимая самоуверенность. Показывает ему язык: — Я вас двоих ещё перещеголяю, только подождите. — Попробовать всегда можешь. — Кит показывает язык в ответ. Широ закатывает глаза — но он выглядит счастливым. Умиротворённым. Шрам у него на носу слегка розовеет, когда он улыбается. — Вам с Китом юбки очень идут. Парочка гримёров соглашается. — Они всем в клубе идут. — Это правда. — А ты почему их не носишь, Широ? — Лэнс ухмыляется. — И я ещё ни разу не видел, чтобы ты ходил в туфлях. — Э-э... — Это потому, что он не умеет, — встревает Лори, смеясь. — Он на задницу шлёпается только так. — Неправда, умею! — возражает Широ. — Детка, нет. — Ходил я в них! — смеётся Широ. — Только сразу… шлёпнулся на задницу. В крошечной гримёрке словно становится светлее от хохота. Лэнсу приходится увернуться от кисточки Лори, держась за заболевший от смеха бок. Широ ничуть не обижается, искренне смеётся вместе со всеми сам над собой. Кит приобнимает Широ за плечи и ухмыляется. — Он просто… тяжеловат сверху. Лэнс чуть язык не прогрызает, чтобы не сморозить что-то в ответ. Сверху он тяжеловат, боже милостивый. — Да ничего, — улыбается гримёр. — Широ вообще не нужны ни костюмы, ни туфли. Его на сцену можно отправить с картонной коробкой, и он всё равно справится блестяще. Гримёрка соглашается: всё так, сестра, аминь. Широ прячет лицо в ладонях. Лэнсу жгуче хочется его поцеловать.