Тьма взращенная

      Время течет для всех по-разному. Бессмертные привыкли не замечать его. Что значит время, если ты не меняешься. Рождались и умирали люди, менялся мир, но они застывали, словно мухи в янтаре. Вечно прекрасные и ужасные. Люди могли лишь смотреть на них и завидовать. Именно эта зависть и была причиной гибели Нуменора. Те люди возгордились, захотели стать равными богам, и они стали.       Анатар расхохотался, когда понял, что за люди жили в Асгарде. Ему нужно было пару раз встретиться с Локи, и увидеть его брата вновь, что бы понять. Понять, на кого был похож Тор. Ар-Фаразон, этот человек добился своего. Он сделал своих потомков богами на словах, но бессмертие он так и не получил. А если потомки Ар-Фаразона правили в Асгарде, то этот Асгард был Валинором. О ирония, те, кого не пускали в благословенные земли, теперь правили там. И новые правители облицевали Валинор в золото, что не придавало ему величие, лишь показало жадность и гордыню людского рода. Хоть майа когда-то и сбежал оттуда, но и он был в ужасе, когда Локи показал им город богов. Макалауре лишь проронил пару слезинок, по месту, где прошла его юность, и ушел, не в силах больше видеть это. Тогда Майрон показал маленькому богу истинные цвета Валинора. - Но зачем? Зачем изменять, такое прекрасное место? – Локи смотрел на иллюзию, и жалел, что он не мог увидеть все это в реальности. - Люди любят ломать. А Ар-Фаразон хотел возвыситься над всеми, наверняка он хотел, что бы все, что осталось напоминанием о валар, было уничтожено. - Чем больше я провожу с тобой время, тем более стыдно мне становиться. - Почему же? Чего ты стыдишься, мой маленький бог? Ты не виноват в этом. – Анатар мягко приобнял Локи, поглаживая его по голове. - Но это были мои предки, которые совершили такое варварство. - На самом деле, скорей всего нет. Локи, я хочу тебе кое-что рассказать. Это может тебя шокировать, но ты должен помнить, что я поддержу тебя в любом случае. - Что, я не из рода Одина? – С горькой усмешкой спросил Локи. Он давно об этом задумывался, но гнал от себя эти мысли. Слишком не похожи были они с Тором, слишком по-разному к ним относились. И это понимание усилилось после встречи с Анатаром. - Да, ты не его крови. При первой встрече я ощутил в тебе пламя. Мощное, готовое уничтожать врагов и греть близких. Но пламя было не единственным, что скрывалось в тебе. За пламенем прятался лед. Я не знаю, чей он, но это явно не человеческая сила. - Лед? Ты говоришь, что внутри меня лед? – Локи с ужасом смотрел на Анатара. - Да, но что тебя пугает? Он часть тебя. Ты уникален, мой меленький бог. Ты сочетаешь в себе противоположности. - Льду принадлежат монстры. – Бог отвернулся, он не хотел принимать это. - Кто сказал тебе такую глупость? – Анатар был удивлен и одновременно рад. Если ту расу считают монстрами, то Локи будет ему еще более благодарен за принятие. - Лед – это стихия йотунов. Ледяные великаны, монстры, живущие в Йотунхейме. Они враги Асгарда. - Правда? Но ты ведь не монстр. Возможно, историю опять исказили, а может и ты не йотун. Мы же не можем точно сказать. - Ты прав. Просто, это так сложно. Сложно принимать, что истина становится ложью. - Не беспокойся, мы вместе будем разбираться, где истина, а где ложь. Кстати о монстрах. Макалауре – монстр? - Не думаю, он хорошо ладит с детьми, да и сам по себе он не плохой. – Локи с удивлением посмотрел на Анатара. С эльфом он общался не так часто, но иногда просто наблюдал. И если при первой встрече, эльф его немного испугал, то смотря на его поведение, складывалось ощущение, что он очень ласковое существо. По крайней мере, с детьми. - Вот тебе и доказательство, что не все кого называют монстром, ими являются. В прошлом многие считали его злом. Семья Макалауре была известна, как за великие деяния, так и за ужасные. Его отца называли монстром, который погубил многих эльфов. Им всегда припоминали грехи, забывая о хороших делах. В памяти многих, они остались ужасными существами, и лишь малая горстка знала, какие они на самом деле. - Расскажешь? - Расскажу, их история началась давно, еще в Валиноре. Благословенный Валинор, земля радости. Правда, отец Макалауре так не считал. Ему всегда было мало этого куска земли.