Викинги

      Нортумбрия, 865 год.       Весёлые голоса доносились за несколько сотен метров от самого, наверное, масштабного пира в Нортумбрии за последние пол века. Люди пускались в пляс, ели разнообразную еду и пили ароматное вино. На это сумасшедшие гуляние пришла вся знать с соседних королевств. Да, чего уж тут говорить - вся Англия пустилась в безудержное празднование. Они победили, убили человека, который 25 лет грабил их земли и убивал доблестных воинов этой земли.       Элла сидел в центре длинного стола. По правую руку сидел правитель королевства Мерсии - Эгберт, а по левую - Восточной Англии — Эдмунд. Элла во всех подробностях рассказывал про казнь датского конунга Рагнара Лодброка. Повествования короля было похоже на рассказ маленького ребёнка ого его первых успехах – в захлеб, с горящими глазами, он делился своим невероятным подвигом, а остальные короли восхищались им. Каждый из них хотел бы оказаться на его месте и собственноручно поквитаться с их общим "другом".       Знатные люди подносили подарки Элле и исполняли песни в его честь. Такого блаженства король ещё не испытывал, но король Мерсии прервал это наслаждение. Эгберт спросил:       - А что насчёт детей Лодброка?       Заплетающимся языком от градуса Элла ответил:       - Разве эти поросятки что-то могут без своего папочки?       Эдмунд встрял в разговор:       - Его дети уже выросли и недавно сожгли одну из моих деревень. Ты не боишься, что они могут отомстить, узнав о смерти отца?       - Я ничего не боюсь! Не веришь? Гонца мне сюда, быстро! - выкрикнул Элла. Зал затих. Все ждали, что скажет их король. Через мгновение подбежал гонец.       - Слушаю, Ваше Величество.       -Возьми корабль и отправляйся в Данию. - сказал он так, чтобы каждая душа в этом зале встрепенулась от его голоса.       Доброжелательная улыбка гонца сменилась напряженным слегка напуганным лицом. Слуга понимал, что скорей всего не вернется домой, но перечить королю не осмелился. Элла продолжил:       -Найдите сыновей Рагнара Лодброка и расскажите им в подробностях о мучениях отца пред гибелью.       Воцарилась напряженная тишина. Все пристально вслушивались в приказ короля и тут, повышая тембр голоса, он заговорил:       -Передай им, что я - король Нортумбрии Элла второй - казнил вашу легенду! Англия одержала победу этой войне!       Зал волною восклицал:       -Да! Да! Да!       Элла добавил:       -Эта ваша победа, так отпразднуйте её как следует! А ты, гонец, немедленно отправляйся в путь и выполни мое поручение.       Люди продолжили пировать ещё с более воодушевленным настроением. Довольный король уселся на своё место и только Эгберт с Эдмундом поняли, что натворил их друг...       Дания, 865 год.       На берегу главного города викингов – Росскиля - собралось много народу. Дети с выбритыми макушками стояли со своими родителями и наблюдали событие происходившие раз в 9 лет. Под воодушевляющие пение, сопровождающиеся ударами в барабан, через главную дорогу шёл облитый кровью кабана, бородатый с длиной косой на голове - Бьёрн Железнобокий. Он двигался к людям, придавшим себя в жертву богу Одину. Позади него шли двое, бьющие в барабаны, викинга. Они были одеты в белое одеяние, ещё свежая кровь стекала с лица Бьёрна и падала ему на кожаные ботинки. Девять человек без верхней одежды стояли вряд. Некоторые из них являлись знатными воинами - об этом говорили их татуировки, что наносились после какого-то значимого события в жизни северянина. У пяти из девяти человек на берегу моря были орнаменты на груди и животе, а другие были обычными земледельцами или торговцами. Они стояли с высоко поднятой головой, их руки были привязаны к невысоким деревянным столбам. Люди смотрели на них с достоинством, ибо они умрут ради блага своего народа и попадут в Вальхаллу… Высшая честь для викинга.       Медленно, но верно, Бьерн дошёл до "даров". Посмотрев каждому в глаза, в коих не было не грамма страха, он взял копье из рук рядом стоявшего помощника и, не произнеся ни слова, резким движением пробил ребро одному воину, приносящему себя в жертву. Он видел по мутнеющим глазам, что жизнь медленно покидает викинга. Вынув копьё из его сердца, Бьерн тяжело вздохнул. Он знал этого воина, вместе с ним, они переживали шторм в море и бился бок о бок против франков. Ему было тяжело воспринимать, что его товарища больше нет. Воин упал на колени, руки его всё так же лежали на деревянных столбах. В такой позе он и оставил своё тело, отправившись к вратам Вальхаллы. Итак, раз за разом, Бьёрн простился с оставшимися восемью данами. Когда последний человек пал на колени, пение прекратилось, барабаны затихли и казалось, что весь мир остановился в эту минуту. Развернувшись лицом к публике, старший сын Рагнара Лодброка развёл руки в стороны и громко сказал:       -Слава Одину!       Толпа хором повторила и спустя секунды вновь зазвучали весёлые песни, люди начали пить пиво и танцевать.       Бьерну же не было весело... Он зашёл в одну из таверн, где уже сидел Ивар и сел рядом с ним за стол. Ярко голубые глаза младшего сына были взволнованными. Посмотрев исподлобья на Бьёрна, он сказал грубым голосом:       - Что-то случилось, я чувствую это. Нечто страшное произошло с нашими братьями или отцом!       Бьерн смотрел на деревянный стол и спокойно ответил:       - Братья должны были приплыть к обряду, как и наш отец… - Вздохнув он закончил – Возможно, море их задерживает...       Ивар ударил по стулу и на повышенном тоне сказал:       -Нет! Бьерн я вижу, что ты чувствуешь то же самое, наш отец попал в беду! Упрямый старый баран, ну почему он не дал нам отправиться с ним? Брат, надо отплыть в Англию, немедленно!       Бьёрн впервые посмотрел на Ивара за всё время их диалога. Его тяжёлый взгляд пронзил брата. Он начал объяснять медленно и доходчиво:       -Ивар, надо дождаться хотя бы братьев, чтобы кто-то остался за главного в Росскиле. Не взял потому, что ты ещё молод, не готов к открытому морю и кровопролитным боям.       Не дав закончить, Ивар взорвался и начал кричать:       - Ну и сиди тут, тряпка! Тебе насрать на нашего отца. Может сейчас он в плену и ждёт, что мы его вытащим, покаты заливаешь про Росскиль и мой возраст?!       Ивар взял свои костыли и направился к выходу. Все уже привыкли к буйному нраву калеки и не обращали никого внимания. Бьёрн же, в глубине души, понимал его тревогу, но его положение не позволяло отплыть за отцом. Он просто вздохнул и сделал глоток медового пива.       Тем временем, Ивар приполз на берег, где на коленях стояли мертвые тела. Усевшись на большой камень, он стал смотреть вдаль.       Озлобленный взгляд его устремился к горизонту моря. Посидел он так, в одиночестве, под звуки веселящейся толпы где-то час-второй, как вдруг, на горизонте начали появляться силуэты драккаров. Ивар помнил, что Рагнар отправился в Англию на двух кораблях, а его братья на шести. Он насчитал семь лодок. Глаза его разожглись, губы растянулись в полуулыбке, а тревога почти прошла. Стоит только убедиться, что на одном из кораблей его отец. Он добрался до причала и начал ждать. Единственная мысль, звучавшая эхом в его голове: "Вот, уже скоро я увижу своего папу..." Корабли причалили. Ивар искал глазами отца, но никак не находил. Чувство тревоги снова зародилось где-то на закромах души, но он списывал все на количество народу, скопившегося у пристани... Рядом послышались знакомые голоса и мелькнули узнаваемые макушки братьев. Они заметили Ивара и направились к нему. Он их тоже увидел и понял, что произошло самое страшное в его жизни. Их лица передавали такую глубочайшую скорбь, что Ивар опустил глаза. Вся троица окружила его. Сигурд присел и тем самым оказался на одном уровне с Иваром, сказав едва слышно:       - Ивар, нашего отца казнили...