Утро началось.
***
Флинн тихо открыл дверь в палату, заглянул внутрь и, пригладив взъерошенные от бега волосы, вошел. — Доброе утро, мисс Куини. Как Вы себя чувствуете? — юноша, стараясь избегать взгляда женщины, принялся поправлять капельницу. — Как бы я не хотела этого признавать, но лучше, — мать Рапунцель внимательно следила за каждым движением Флинна. Ее зрачки поглощали солнечный свет, из-за чего казались бездонными темными озерами. — Это разве плохо? — парень постарался улыбнуться и поднял жалюзи, впуская в палату еще больше света. — Скажи мне честно, милый мой. Что за препараты ты мне капаешь? Флинн вздрогнул от неожиданного вопроса, но тут же взял себя в руки, напустив на себя самый что ни на есть беззаботный вид. — Только те, которые Вам, мисс Куини, выписывает Ваш лечащий врач, — юноша повернулся к пациентке лицом и постарался выдержать ее тяжелый взгляд. Почти получилось. Женщина, по-кошачьи сузив глаза, взмахнула рукой и, раздраженно цокнув языком, махнула на Флинна рукой. — Маленький лжец. — Почему Вы считаете, что я Вам что-то подсовываю? Мы оба прекрасно понимаем, что если я так поступлю, то меня тут же вышвырнут, и я лишусь работы, — спокойно сказал Флинн, направляясь к двери. Его рука замерла на дверной ручке, он набрал воздуха, чтобы что-то сказать, но, не найдя в себе мужества, вышел. — Райдер! Мистер Уилсон ждет свои инъекции, — бросила ему дежурная медсестра, когда Флинн проходил мимо стойки регистрации. — Уже бегу, — устало выдавил он из себя, плотнее запахнув свой белый халат. Закрыв за собой двери подсобки, Флинн, тревожно озираясь, высовывал из карманов флаконы. Дрожащими руками он запихивал их в свой рюкзак, чтобы после смены выбросить их в мусорный бак в соседнем квартале. Он воровал дорогие медикаменты у мажоров, заменял лекарства на дешевые аналоги или же вовсе пустышки, перед этим внимательно изучив их историю болезни. А затем вводил препараты Куини.Если его поймают — это будет конец.
Флинн закинул рюкзак на верхнюю полку и вышел из подсобки. Сейчас его ждет мистер Уилсон.***
Джек закинул в рюкзак книги и, поплотнее застегнув бомбер, вышел из комнаты. В зале уснул отец перед не выключенным телевизором. Парень, тяжело вздохнув, покрепче сжал кулаки, спрятав их в карманах.Не хочется утро начинать с потасовки.
Джек вынырнул из затхлого воздуха дома в свежесть утра. Легкая дымка окатила его, ошарашенного мальчишку, с ног до головы. Юноша моргнул раз, другой в попытке прогнать наваждение. Окружающая его действительность тонула в золотистом тумане. Где-то в кустах негромко пела птица. — Какой-то гребанный Диснейленд, — присвистнул Фрост и, поправив рюкзак, отправился прочь от обшарпанного домишки. Он нарочно громко шаркал ногами и пинал попадавшиеся камни. Ему хотелось испортить это идеально-распрекрасно-свежее-искренне-чистое утречко. В это утро он уныло шествовал в школу. Фрост не любил людей, а люди не любили его. И ему годами удавалось не разрывать этот непорочный круг, а потом появились эти трое… Иккинг.Мерида.
Рапунцель.
И сломали эту нерушимую цепочку событий: ненависть=ненависть. Они сломали его оборонительные стены, сравняли с землей его ненависть к этому миру, открыв что-то большее, чем просто дружбу. Джек закатил рукав и громко хрустнул пальцами. Эти ребята подарили ему особые шутки, которые понимает только их компания, подарили ему долгие часы в репетиционных павильонах и залах, лишили его чувства одиночества, о чем он, Фрост, ни разу не жалел. Джек воровато осмотрелся по сторонам и, встав на цыпочки, громко-громко свистнул, да так, что у самого уши заложило. Из кустов выпорхнула стайка воробьев, встревоженных свистом. Фрост рассмеялся и побежал вперед.В школьных коридорах он наверняка пересечется со своей «Большой Четверкой».
Джек не чувствовал ног. В голове впервые за долгие годы было ясно, и он мог дышать полной грудью. В кармане тревожно завибрировал телефон. Юноша достал его и, взглянув на экран, тепло улыбнулся.Сегодня в четыре собираемся в холле. А потом к Рапунцель смотреть фильм. P.s. Мерида P.s.s. Я взяла твой любимый синнабон.
— Спасибо. День начался прекрасно.***
— Ох, Рапунцель, я ненавижу физику! — Мерида со всей силы хлопнула дверьми шкафчика, сжимая в зубах тонкий учебник. — Если этот чертов ботаник заставит меня решать эти чертовы цепочки… Клянусь, я засуну пальцы в розетку! Рапунцель тихо засмеялась, спрятав улыбку в кулачок. — Мерида, боюсь даже представить, что тогда станет с твоими волосами! — Рапунцель! — рыжая девушка с остервенением запихивала учебник в рюкзак. — Я любя, — Рапунцель помогла подруге застегнуть рюкзак. — Слушай, я договорилась с мамой… Я подумала, что тебе может быть немного одиноко вечерами, и поэтому, если хочешь, конечно же, можешь пока переехать ко мне, — Мерида улыбнулась. — Ох, Мерида, — златовласка обняла подругу. — Я так тебе благодарна! Флинн сейчас так много работает, а мне не хочется навязываться. — Все в порядке, — Мерида похлопала Рапунцель по плечу. — Мы прорвемся. Слышишь? Рапунцель быстро кивнула, прогоняя печальные мысли. — Тогда после занятий встретимся у главного входа? — У главного входа, — кивнула Мерида и скрылась за поворотом. Рапунцель улыбнулась. Жизнь наконец-то начала налаживаться! Она нашла потрясающего парня, о котором никогда и мечтать не смела, ее друзья нашли общий язык, а их группа постепенно набирает популярность. Девушка аккуратно закрыла шкафчик и направилась в художественную студию, где ее ждали кисти и совершенно чистый холст. Начищенный за каникулы линолеум тихонько скрипел под шагами, отмытые дверцы шкафчиков приветливо блестели на солнце. Некоторые ребята дружелюбно улыбались девушке, кто-то даже пожелал Большой Четверке удачи. Рапунцель чувствовала себя по-настоящему счастливой. Толкнув бедром двери, девушка вплыла в студию, озаренную солнцем. Просторное помещение с ванильными стенами и растянутыми тканями под самым потолком встречало девушку буйством красок и запахом масла и акрила. Рапунцель аккуратно повесила на крючок свою сумку и прошла к своему рабочему месту. Она нежно провела пальчиком по белоснежному холсту, чуть нахмурившись, стараясь придумать, что же ей изобразить сегодня. — А если… — девушка схватила карандаш и нанесла несколько штришков, сделала шаг назад и внимательно посмотрела на результат. Раздраженно заправила мешающийся локон за ухо, наклонилась вплотную к холсту. — А если мы сделаем вот так… Рапунцель прикусила нижнюю губу, все еще не переставая хмурить брови, будучи увлеченная своей идеей. Карандаш порхал, изредка скрипел ластик. Чуть позже девушка вихрем пронеслась по студии, собрав свои кисти и краску, чтобы придать картине цвета. В колонках под потолком играло школьное радио, за окном громко спорили о чем-то воробьи, а лучи солнца под причудливым углом освещали все новые и новые жирные мазки. Когда к девушке в руки попадали кисти, она забывала обо всем на свете. Рапунцель с детства полюбила запах краски и гипса в огромных студиях, ведь матушка Готель частенько брала ее с собой на работу. Госпожа Куини долгое время работала скульптором, пока болезнь не сковала ее тело. Рапунцель росла в окружении обнаженных натурщиц и испачканных краской лиц, но она не видела в этом пошлости. Напротив, человеческое тело ей казалось настоящим произведением Творца, которое каждый художник восхвалял как мог. — Надо же, — девушка взглянула на часы и удивленно моргнула ресничками. Прошло уже несколько часов, а она и не заметила. Рапунцель внимательно посмотрела на труд своих стараний и наконец улыбнулась.Теперь нужно дождаться, пока высохнет.
***
— Девушка, разрешите вам помочь. Анна испуганно подпрыгнула, хлопнув дверцой шкафчика, из которого она доставала свой сэндвич. Стоило шкафчику закрыться, как девушка смогла лицезреть довольное лицо Ханса. — Ох, Ханс, — девушка не смогла скрыть разочарования в голосе.- Это ты. — Да, а ты ожидала увидеть кого-то еще? — парень демонстративно посмотрел по сторонам. Проходящая мимо девушка кокетливо подмигнула ему. Ханс довольно усмехнулся. — Как делишки у моей рыжей мышки? — Все хорошо, — сухо сказала Анна и на миг замерла, вглядываясь в лицо юноши.И как она раньше не замечала? Он же такой слащавый, такой приторный, такой… Фальшивый!
— Может, встретимся сегодня? Я соскучился, ты совсем забыла про меня, — Ханс уверенно притянул Анну к себе, обняв за талию. Девушка холодно сверкнула глазами. Между ними повисла тяжелая тишина, по спине у парня пробежали мурашки.Ну и взгляд. Неужели у сестры научилась?
— Мы сегодня в любом случае встретимся, Ханс, — Анна освободилась от объятий и одернула рубашку.- У нас сегодня репетиция. Ты же не забыл? — Конечно нет, — парень одарил ее одной из своих самых обворожительных улыбок, но Анна осталась беспристрастна. — Нам нужно больше работать, иначе Большая Четверка заберет все номинации. Увидимся у меня дома в пять, — девушка махнула рукой на прощанье и ушла, ни разу не обернувшись. Анна бросилась бежать, стоило ей только скрыться за углом. Она прижала сумку к груди и бежала, бежала, бежала, задыхаясь от нахлынувших эмоций. Косички болтались из стороны в сторону, рубашка раздувалась за спиной алым парусом. Девушка влетела в женский туалет и, пулей влетев в одну из кабинок, шумно защелкнула замок. Она тяжело дышала, не в полной мере еще понимая, что произошло всего пару мгновений назад.Как я могла быть так слепа? Эльза была права. Ханс такой скользкий тип! Не упустит ни одной юбки…
Анна стиснула виски ладонями и зажмурилась.Нужно будет поговорить с Кристофом.
***
Иккинг с Джеком сидели на полу и настраивали свои гитары, обсуждая прошедший учебный день. — Знаешь, мне очень сложно опять влиться в учебный процесс, — обреченно выдохнул Иккинг и отложил инструмент в сторону. — Не знаю. У меня сегодня была математика и физика, поэтому день относительно неплохой, — Фрост взял в рот тряпку, чтобы освободить руку, и затянул колки. Юноша нахмурился, чуть ослабил натяжение и, нежно коснувшись струн, довольно кивнул и выплюнул тряпку.- Как всегда безупречна. Иккинг усмехнулся продолжил натирать грифель свой гитары. — Почему ты не заберешь ее домой? — спросил он у Джека. Фрост на мгновенье помрачнел. — Отец продаст ее и купит себе выпивку. Я этого не переживу. Или он не переживет, — зловеще усмехнулся Джек и поднялся на ноги. — Что-то девчонки опаздывают. — Они решили на перерыве сбегать в универмаг за перекусом на вечер. Фрост подключил аппаратуру и вскочил на сцену. Бережно подсоединил гитару. Блестящая, с молнией. Идеально гладкая.Он сам на нее заработал, сам купил ее. Фрост работал два лета подряд: гулял с чужими псами, мыл грязную посуду, развозил газеты. Словом, он делал все, за что платили хотя бы пару центов. И вот он принес домой свое сокровище. Джек боялся дышать на нее, он положил ее на кровать и отошел, любуясь безупречными переливами краски. А потом домой пришел отец. И увидел ценник.
Джек нервно передернул плечами, резко выпрямившись. Ему вдруг показалось, что на него вылили ведро холодной воды.Всего лишь воспоминания. Это все давно в прошлом.
А потом удары посыпались один за другим. И вместо солнечного света перед глазами пульсировало лишь темно-красное пятно. Когда отец оставил его валяться на полу, Джек лишь плотнее свернулся в комочек от нахлынувшей боли. И единственное, что он видел тогда опухшими глазами — гитара.
Его малышка.
— Эй, Джек, — Иккинг громко свистнул, стараясь привлечь внимание друга. Фрост удостоил друга взглядом и кивком головы. — Может тряхнем стариной, пока девчонки не пришли? Джек кровожадно оскалился. — И что же ты предлагаешь? Теперь пришла очередь Иккинг самодовольно усмехнуться. — Fall out boys. «I don't care». — Тогда ищу минус только с барабанами, — Джек широкими шагами направился к ноутбуку, ища подходящую минусовку. Громко хлопнув в ладоши, он уведомил Иккинга о своем успехе. — Готово! Хватай гитару. Фрост врубил максимальную громкость на колонках. Иккинг ударил по струнам, и приятная дрожь пробежала под ребрами. В глазах заплясали черти, и парень не мог скрыть улыбку.Иногда парням нужно просто расслабиться.
— Say my name, and his in the same breath, (произнеси моё и его имя на одном дыхании) I Dare you to say they taste the same, (с лабо признаться, что они одинаково приятно звучат?) — Джек подошел к микрофону и с отрывом спел первые строчки, кивая головой в такт музыке. — Let the leaves fall off in the summer (пусть летом опадут листья). And let December glow feel flames (А декабрь раскалится от языков пламени), — Иккинг продолжил куплет, ощущая приятное волнение и мандраж, накатывающие волнами. — Brace myself and let go, — характерный голос Джека с легкой хрипотцой. — Start it over again in Mexico! — Иккинг чувствовал, как начинает першить в горле.These friends, they don't love you They just love the hotel suites, now!
Они вступили вместе, от блаженства зажмурившись и со свойственной только им манерностью ударяя по струнам.I don't care what you think As long as it's about me The best of us can find happiness In misery!
Мощнейший дуэт в истории этой невзрачной средней школы невзрачного тихого штата. В потертых джинсах, взъерошенные и сияющие силой и жизнью подростки.I! Don't! Care what you think! As long as it's about me! The best of us can find happiness In misery!
Ханс вышел из раздевалки и собрался уж было идти к выходу, как вдруг почувствовал дрожь под ногами. Любопытный от природы, парень прислушался. Музыка гремела так громко, что он удивился, как не услышал ее, будучи в душе. Ханс тихо побрел к актовому залу, засунув руки поглубже в карманы бомбера. — Oh, take a chance, let your body get a tolerance! I'm not a chance, but a heat wave in your pants, — почти прошептал Иккинг в микрофон, жмурясь от удовольствия. Да, он вообще-то спокойный парнишка, но ему нравилось уходить в отрыв с Фростом. Иккинг буквально чувствовал разряды на кончиках пальцев, когда они с Джеком играли вдвоем, когда кричали в микрофоны, разрывая свои несчастные глотки.Это их маленькая безумная юность.
— Pull a breath like another cigarette. Palms up, I'm trading 'em, — голос Фроста звенел от напряжения и нарастающего волнения. Ханс замер у дверей зала и, настороженно оглядевшись по сторонам, убедился, что его никто здесь не видит. Парень тихо чуть приоткрыл двери и заглянул в щелку. В зале репетировали мальчишки из чертовой Четверки. — Сукины дети, — в бессилии злобно процедил Ханс, стиснув зубы. Эти кретины и вправду здорово играли. Раскрасневшиеся лица говорили о том, что они выкладывались по полной.Если так и дальше пойдет, то Большая Четверка обойдет их команду, и тогда не видать денег.
Ханс в бессилии сжал кулаки, бросив напоследок испепеляющий взгляд на обезумевший дуэт.I don't care what you think! As long as it's about me! The best of us can find happiness In misery!
Иккинг и Джек упали на колени, тяжело дыша, но блаженно улыбаясь. — Неплохо, неплохо, — с трудом выдавил из себя Фрост, переводя дыхание. — Ты теряешь сноровку, Джек, — Иккинг усмехнулся и подошел к другу, после чего миролюбиво похлопал того по плечу. Двери скрипнули, и в зал вошли девчонки, таща в руках полные пакеты. Джек не смог сдержать улыбки, глядя, как Мерида пытается помочь Рапунцель, хотя сама с трудом удерживает свою ношу. Иккинг уже спрыгнул со сцены и спешил на помощь. — Вы набрали слишком много, — подытожил он, когда заглянул в пакеты. — Лучше переесть, чем недоесть, — важно заявила Рапунцель и потянулась на носочках. — Мы вообще-то старались, тащили это все, а вы… — Нам еще нужно приготовить шарлотку, — перебила ее Мерида.- Поэтому предлагаю выдвигаться прямо сейчас. Девушка с полным равнодушием протянула Джеку коробочку. Фрост заглянул внутрь и, довольно усмехнувшись, притянул девушку к себе за талию. — Спасибо, — шепнул он ей на ушко. Огненные кудри щекотали лицо. В руке он держал коробочку с самым вкусным в мире синнабоном. А второй рукой он прижимал к себе самую лучшую девчонку в мире. После Уитни Хьюстон, разумеется.* Джек убрал гитару в чехол и пошел в подсобку, Иккинг нес колонку, Мерида помогала с проводами. Рапунцель же заботливо разбирала микрофоны. — Не ревнуешь Джека к гитаре? — Иккинг толкнул рыжую девчонку плечом. — Знаешь, я уже смирилась, — Мерида подала Джеку провода, и тот закинул их на полку. — И правильно. Если бы ты заставила меня выбирать — клянусь! — я бы свихнулся, — Джек рассмеялся и потрепал Иккинга по макушке. — А ты — несчастный провокатор. Ребята закрыли подсобку и поспешили покинуть школьные стены. Их ждал уютный вечер в веселой компании и шарлотка от девчонок.***
Готель дождалась, пока медсестра выйдет из палаты, а затем аккуратно поднялась на локтях, воровато оглядываясь по сторонам. — Этот мальчишка рискует потерять свою работу, — сердито прошипела женщина, медленно опуская ноги на холодный пол. Пошатнувшись, Готель сделала неуверенный шаг. Колени дрожали, тело отказывалось ее слушать, но воля и сила этой дамочки заставили бы завидовать и чемпионов. — Если этот парниша верит в меня, то что ж я за мать буду, есть так просто сдамся? Готель оперлась на подоконник, чтобы перевести дыхание. Все тело дрожало, пальцы тряслись. Женщина сглотнула и нервно вытерла пот, проступивший на лбу. Она сделала всего несколько шагов от кровати до окна, а чувствовала себя участницей марафона.И как я могла так просто сдаться? Как могла допустить мысль о том, что готова оставить свою малышку одну?!
Женщина распахнула окно, и свежий воздух ворвался в палату, чуть растрепав черные кудри Готель. Куини набрала полную грудь воздуха, зажмурившись. Ветер обдувал ее измученное лицо, заставлял шевелиться легкую белую ночнушку. — Как же красиво, — на лице мелькнула печальная улыбка. Женщина поправила гиацинты, которые сегодня ей принесла Рапунцель, и с тоской подняла глаза к небу. — Как жестока и быстротечна жизнь… Готель вытерла непрошеную слезу. — Молодость, ох, моя молодость! Как быстро ты прошла! Я бы отдала сейчас все на свете, чтобы бежать, бежать босыми ногами по мокрой траве! — она в бессилии опустила голову.- Я бы отдала все на свете, лишь бы увидеть, какой вырастет моя малышка… Всхлип вырвался из ее груди, Готель зажала себе рот ладонью, крепко-крепко зажмурившись, стараясь сдержать накрывавшую ее волну эмоций. Она должна бороться. Она должна увидеть, как Рапунцель поступит в колледж, как она выиграет со своими друзьями. Кто, если не она, Готель, поддержит дочь? — Ne peut être un adieu еt fou d'espoir Je m'en remets à Dieu (не может быть «прощанием», и я, обезумев, в надежде прошу Бога), — сдавленным шепотом протянула Куини, сжав сорочку на груди до побеления костяшек. Она сглотнула, выдохнула. Взгляд ее упал на качающиеся на ветру цветы. — Pour te revoir, еt te parler encore, еt te jurer encore (Чтобы еще раз увидеть тебя, еще раз поговорить с тобой, еще раз поклясться тебе). В палату, резко распахнув двери, влетела дежурная медсестра. — Мисс Куини! Что Вы творите?! — девушка подлетела к женщине и захлопнула окно. Куини лишь беспомощно хлопала ресницами, пока медсестра пыталась задвинуть шторы, но, не рассчитав силы, слишком сильно потянула и локтем толкнула вазу с цветами. Десяток звезд рассыпался по полу палаты. Куини вздрогнула, увидев упавшие белоснежные цветы на холодном полу. Нежные, нетронутые и чистые лепестки чуть покачивались, словно не понимали, за что с ними так поступили. Комок подступил к горлу, Готель разрыдалась.Une vie d'amour Вечная любовь, Remplie de rires clairs Наполненная чистым смехом, Un seul chemin Единственная дорога, Déchirant nos enfers Выводящая из ада, Allant plus loin Ведущая дальше, Que la nuit Чем ночь, La nuit des nuits Самая темная ночь.*
***
Рапунцель ловко раздавала указания мальчишкам, которые так старались, что даже языки повысовывали. Мерида достала полароид и сфотографировала ребят, после чего громко рассмеялась. — Эй! Что смешного? — Джек протестующе поднял венчик, которым он только что пытался взбить яица. Стоящий рядом Иккинг оторвался от муки и теперь удивленно переводил взгляд с фотоаппарата на Мериду и обратно. — Рапунцель! Подойди! — Данброх уже хохотала вовсю, с трудом удерживаясь на ногах. Девушка поспешила к подруге, и вот они уже вместе хохотали во всю, держа в руках маленькую фотокарточку. — Да что, черт возьми, вы там увидели! — Джек выхватил у них фотографию и, зависнув на секунду, то же разразился хохотом. На снимке Мериде удалось застать их врасплох: Иккинг, склонившись к столешнице, с видом мастера посыпал муку, не обращая внимание на то, что лицо у него белое, Джек, нахмурившись, взбивал тесто в милом розовом фартучке, а Рапунцель казалась на этой картине самым настоящим дирижером, с суровым лицом требующая точного исполнения ее приказов. — Мерида, думаю, нам нужно будет сделать копии, — вытерев слезы рукавом, с трудом произнесла Рапунцель. — Хах, действитель, забавно, — Иккинг рассматривал фотографию через плечо Джека. — Мы же не перестанем общаться после того, как конкурс закончится? — вдруг сказал Фрост. Иккинг заметил, как дрогнула его рука. — Э нет, старик. Так просто ты от нас не отделаешься, — шатен потрепал Джека по макушке, перед этим взяв в ладонь знатную пригоршню муки. — Хэддок! — Фрост схватил жомку муки и хотел бросить ее в Иккинга, но попал в Рапунцель. — Ах так! На девчонку руку поднять?! — девушка, громко смеясь, схватила в руки пульверизатор и запшикала водой мальчишек. Мерида, не дожидаясь команды от подруги, бросила в мальчишек корицей. — Рапунцель, смотри! Выглядят как булочки с корицей, и на самом деле булочки с корицей! — рыжая отвлеклась, и в этот момент Джек схватил ее со спины и дал команду Иккинга. Тот, не растерявшись, схватил банку с вареньем и, опустив туда пальцы, подмигнул Фросту. Шатен провел пальцем по лбу девушки, а Джек тут же поднял ее в воздух, громогласно заявив при этом: -Симба! Большая Четверка так и не приготовила шарлотку. Пришлось заказывать пиццу.***
Ханс постучал. Из дома сестер доносился смех. Скрипнув зубами, юноша постучал более настойчиво. — Ох, Ханс! Здравствуй! Я так рад тебя видеть! — двери открыл коротышка-Олаф, который безмерно раздражал Ханса. — И тебе не хворать, — задев финна плечом, парень прошел в гостиную. Анна тут же вскочила с дивана и с упреком посмотрела на гостя. — Ты снова опоздал. — Прости, дела, — Ханс улыбнулся, разведя руками. — Какие могут быть дела, если мы договорились, Ханс! — в голосе девушки он уловил нотки отчаянья. Эльза молча сверлила его взглядом. Остолоп-Кристоф рассматривал картину на стене, предпочитая делать вид, что его тут нет. — Мы можем проиграть! — Ну мы точно не будем хуже этой гребанной Четверки, — усмехнулся парень. — О чем ты? — Анна недоверчиво приподняла бровь, а затем посмотрела на сестру. Эльза заметно напряглась. — Просто доверьтесь мне.