Северный ветер

Дорога до места назначения заняла больше месяца. С каждым днем становилось все холоднее и холоднее. Дул бесконечный северный ветер. Кожа обветрилась, а шерстяная сутана уже не спасала от наступающего мороза, так что рабочие, посмеиваясь над озябшим священником, выдали ему куртку. Она оказалась ему велика, и он надел ее прямо поверх сутаны. Черные волосы, посеребренные инеем, казалось, выглядели еще более кудрявыми и лохматыми. Наскоро причесавшись поутру гребнем, Уилл забывал о еде и сне, наблюдая за дорогой, сменяющимися пейзажами, а то и не чураясь, помогать рабочим управляться с грузом, отчего на нежных руках появились грубые мозоли. Но он не жаловался. Теперь Уилл чувствовал себя по-настоящему живым. В теплой атмосфере дружелюбных шуток над молодым священником он становился своим и совсем не обижался, когда простолюдины хохотали над ним, когда Уилл быстро пьянел от горячего эля на привалах. Невольно задаваясь вопросом, как же так вышло, то живя под крышей с монахами много лет, Грэм никогда не чувствовал с ними такого единения как с рабочими за месяц разделения с ними тягот пути. Но все когда-нибудь кончается, и эта дорога тоже подошла к концу. Который оказался маленькой вечно заснеженной деревушкой, застывшей над пропастью бушующего зимнего моря. Возможно, только вековые дубы и сосны были в силах соперничать со стихией в своей уверенной мощи, они угрюмо возвышались над обрывом в своей мрачной гордости. Но кто вышел бы из этой битвы победителем, никто из них не скажет. Но в лесу Уилл почувствовал какую-то неясную тревогу, будто чьи-то глаза следят за ним. Оглядывая редкие заснеженные сосны, он никого не заметил. Грэм огляделся на рабочих, никто кроме него ничего не заметил. Только Уинстон, прибившийся на одной из остановок пес, беспокойно поднял косматую голову. Они в последний раз остановились на ночевку. -Не хотел бы я останавливаться в этом лесу, - сказал глава обоза, - но стемнело что-то быстро, да и лошади устали. Завтра утром поедем, к вечеру будем в деревне. -Не нравится мне это, - сказал кто-то, - не должно так рано темнеть. Не сезон. -Может вендиго шалит? – проговорил погонщик. -Как это? – спросил Уилл. -А он умеет приближать темноту, мы уже видели такое, - сказал рыжий мужчина в фуфайке. -Разжигаем костры, лошадей в центр, - распорядился главарь, - удвоенное число часовых. -Спать лучше с лошадьми, - пояснил рыжий Уиллу, когда все принялись за дело, - животные его чувствуют. И нам знак подадут. Они человеку верные. А вот на диких я бы не рассчитывал, они с вендиго заодно. -Почему? -А он с ними добычей делится, медведи, волки и орлы, его верные соратники, помогают загонять жертву. Он Хозяин леса, воплощение голода и стужи. Уилл устроился в обнимку с псом. -Ну что, Уинстон, покажешь мне, если вендиго придет? – тихо спросил Уилл, почесав пса за лохматое ухо. Дворняга вопросительно поднял глаза на священника. Грэм обнял его, потрепав за холку. Часовые зарядили ружья серебряными пулями и встали наизготовку. -Надо было ехать, - проворчал косматый мужчина средних лет, - ночевать в лесу чистейшее самоубийство. Уилл знал рабочего. Неприятный тип, нелюдимый брюзга. -Это гнать лошадей в темноте чистейшее самоубийство, иди на дежурство и заткнись, - посоветовал ему главный. Косматый еще поворчал, принял ружье и побрел на место. Уилл закутался в одеяло, прижался к псу и вскоре забылся тяжелым сном. Проснулся он от протяжного воя. -Что такое, Уинстон? – встревожился Грэм, поднимаясь. Пес, не реагируя на него, взъерошившись, пялился во тьму. Уилл огляделся. Было ужасно тихо. Кроме потрескиванья поленьев в костре ничего не было слышно. Он выбрался из повозки, спрыгнул на припорошенную снегом землю, вместо сутаны натянул куртку. Внезапно Уилл услышал легкую и нежную игру на свирели. Он пошел на звук. Ощетинившийся пес следовал за ним. У костра сидела высокая фигура. К ней прислонился один из часовых. Похоже, он заснул. Уилл озадаченно замер, не в силах припомнить кого-то сколько-нибудь похожего на этот силуэт. -Вы так чудесно играете, прекрасная музыка, - вежливо сказал он. Уинстон зарычал на фигуру. Незнакомец проговорил ледяным утробным голосом. -Я рад, что среди людей есть настоящие ценители прекрасного, - фигура выпрямилась, развернувшись к Уиллу. Грэм в ужасе отпрянул. Часовой вовсе не спал. Это был косматый. Его живот был разорван, а глаза остекленели. Шерсть вендиго был цвета снега, не того городского, а того, что бывает в лесу, когда мороз заковывает ветки в ледяной панцирь и вступает в войну против всего живого. У него проявились ветвистые рога, клыки, напоминающие пару стилетов,на длинных пальцах его были когти, похожие на лезвия ножей. Когтистые лапы не проваливались в снег, оставляя лишь легкие следы. Глаза вендиго были нечеловечески красивы, напоминая две желтые полные луны. Губы, свернутые трубочкой, походили на свирель, но теперь, разговаривая, вендиго вернул их к более человеческой форме. Уинстон выбежал вперед, защищая Уилла. Но вендиго не обратил на него внимания. Он взмахнул рукой, и пса отнесло куда-то в сторону. Вендиго бросился к Уиллу и повалил его на землю, внимательно обнюхивая. -Ты пахнешь непорочностью, нежностью и чистотой, прекрасный аромат, - заметил вендиго, - я никогда не встречал таких людей. Вглядываясь в полуночные глаза, Уилл нечаянно проник в чувства вендиго. В холодном равнодушном сердце загорелся интерес. И это было так похоже… Его глаза удивленно расширились. -Ты чувствуешь то, что чувствую я, какой занятный человек… - медленно прорычал вендиго, продолжая обнюхивать Уилла, будто наслаждаясь каждой нотой аромата человеческого тела, - Такой сладкий, будто весенние ландыши и свежий как первый ручей. Вендиго распахнул куртку Уилла, надорвал рубашку, протянул палец с когтем и незлобно, словно из любопытства, прочертил багровую полосу от ключицы вниз. А потом принюхался снова. -Я тебя запомню, человек, этот прекрасный запах… - прошептал он. В этот момент даже страх отступил куда-то, на задворки памяти отошло даже убийство косматого, и бедный Уинстон, который, наверное, сильно ушибся и лежит где-то в лесу. В ушах играла свирель. И даже что-то более нежное, тьма вокруг стала гуще, но на какое-то мгновенье Уиллу показалось, что вокруг стало совсем светло. Он не сразу понял, что видит вокруг глазами вендиго. -Прекрасный запах… - прошептал вендиго, тая в темноте будто призрак. -Стреляй в него! – рявкнул кто-то со стороны. Пуля просвистела в воздухе и впилась в тело вендиго, но тот и глазом не моргнул, лишь улыбнулся, одному лишь Уиллу, как-то тепло, а потом исчез, превратившись в туман. -Убил Космача, подонок, - досадливо крякнул старшина, - эй, священник, жив? -Жив, - с помощью работяг поднялся на ноги Уилл. -Ох, он тебя порезал… -Да, пустяки, заживет. -Это рана нанесена вендиговским когтем, так просто не заживет, приедем в деревню, наперво доктору покажись, - велел старшина. -Лектеру, точно! – поддержал рыжий, - Лектер все лечит. -Что ж за мастер такой, - усмехнулся Уилл. -Мастер не мастер, а только уже десять лет он врачует самые страшные болезни. -Вот только жёнку егеря не спас, да там история темная, говорят, что там не вендиго постарался, а сам Вергер, - фыркнул рыжий. -Помалкивай про Вергера, Косматый конечно помер, но вдруг кто доложит, все одно, высекут, - предостерег старшина. -У нас в деревне на самом деле два чудовища, священник, - прошептал рыжий, - и кто знает, кто пострашнее будет…