Алая жемчужина

Заведение Неша знали на всех ближайших островах. Три этажа на удивление чистого и светлого здания. Паб с отменной выпивкой - на первом, бордель с отменными девочками и мальчикам - на втором, и нечто вроде гостиницы - на третьем. Можно снять номер и жить, можно снять номер и поговорить с клиентом. По слухам, внутри здание оборудовали лестницами с амулетами, и посетители никогда не встречались друг с другом, как и когда бы ни поднимались на любой из этажей выше первого. Портовый город купался в море огней. Разноцветные фонари делили его на несколько зон: зеленые – районы торговцев, сейчас там тишина и спокойствие. Желтое море огоньков сползало к самой воде, обозначая границы кварталов, где жили моряки и все, кто питался походами по морским волнам. Голубые, похожие на далекие звезды, - рассеивались выше, до самой границы верхнего города. А там царила ночь. Фонари в кварталах аристократии обладали хитрым свойством - они светили черным. Лучи разгоняли темноту только для тех, кто там жил или был приглашен. Для всех остальных - ночь становилась непроглядной, как чернила кальмара, сильно осложняя жизнь честным труженикам грабежа и убийства. Красно-оранжевая река огней текла между разноцветными берегами, катила волны смеха и разговоров, запахов жареного мяса и масла, сладких духов и океанского ветра. Паб Неша стоял ровно посредине, несуразная простая коробка, на которой и вывеска-то была обычной, едва подсвеченной огоньками. Ни зазывал, ни рекламы. В ней заведение не нуждалось, давно наработав себе не только репутацию, но и некоторую опаску пополам с уважением. Неш не любил шуток, мог себе позволить урезонить даже подвыпивших аристократов и никого не боялся. Кто стоял за этим человеком не знал никто, но что знали - здесь не кидали, не позволяли кинуть и не судачили. Отребья не держали, самую малость играя ценами. Кин намеренно оставил медальон в столе в домике, надев вместо него бляху старпома (была у него припрятана в вещевом мешке коллекция знаков отличия морской братии). Ни платка матроса, ни оружия, кроме спрятанного в сапоге ножа и двух небольших лезвий в потайном кармашке пояса. Простая крепкая одежда, светлая чистая, но не новая рубаха. Усевшись за стойкой, он кивнул бармену и попросил красный коктейль. Через пару минут подошел распорядитель, сухонький средних лет мужчина, с высоким лбом и залысинами, и негромко спросил, правильно ли клиента поняли, а когда выяснилось, что да, предложил проследовать в небольшой кабинет для уточнения деталей. Распорядитель внимательно выслушал Салокина, глянул переписанный на чистый лист список амулетов и охранок и нахмурился, шевеля губами. - Если позволите, мастер, позову нашего специалиста. Настолько крупными сделками я не могу распоряжаться. Извольте подождать несколько минут. Вам принесут сюда напитки и закуски. За счет заведения, разумеется. Желаете что-нибудь еще? Кин выложил на стол серебряную монету. - Пусть принесут розовый альбом второго этажа. - Благодарю, - монета проворно исчезла. – Отдыхайте, вы гость в нашем заведении. После обсуждения сделки, вас отведут на второй этаж сразу отсюда. - Спасибо, - «проводящий» кивнул. Охлажденное вино, лепешки и фрукты принесли почти мгновенно. Рядом с кувшином лег большой альбом в розовом переплете. Небрежно пролистав несколько страниц, Салокин остановился на миловидной худенькой барышне с прозрачно-серыми глазами и рыжими волосами. Правда волосы не имели редкого алого оттенка искры солнца на меди и спускались чуть ниже плеч, но Кину и того хватило. Заложив страницу зубочисткой, он отодвинул альбом и прикрыл глаза. Минуло два дня, а жизнь попыталась встать с ног на уши и обратно. Размышления о побеге, губернатор, бывший пират, контракт, бриг, расчеты… Наилли. - Мастер, - в кабинет шагнул плечистый рыжий мужчина в такой же простой рубахе, что и у Салокина, кожаных бриджах и высоких начищенных сапогах. Закатанные рукава обнажали крепкие предплечья, широкие запястья и чеканные тяжелые браслеты-обереги. На груди висел медальон с тремя ромбовидными сапфирами, такими темными, что синева угадывалась только в отблеске острых граней. - Мастер Неш, - Салокин встал, приветствуя хозяина заведения. Похоже, простому «проводящему», прожившему в островном государстве полных три года, за последние три недели суждено перезнакомиться с самыми влиятельными и известными личностями. К чему бы? - Интересный набор, необычный, - Неш уселся за стол, выложил перед собой список и прижал пальцем. – Аметисты выпадают из комбинации. - Беру по случаю, - Кин вернулся на стул, оставил руки на столе, показывая, что они пусты. – Они не входят в общий набор, решил закупиться оптом для южных вод. - Понятно, - тонкие губы изобразили подобие улыбки. – С ними проще всего. Что до остального. Сколько вы можете ждать? - Не больше недели, полторы – как крайне нежелательный максимум. Неш нахмурил густые брови, выбил замысловатую дробь на зашуршавшей бумаге. - Возможно, - кивнул он. – Двадцать процентов – надбавка за срочность. Под какой камень искать? - Кварц. Аметисты должны быть нейтральны. Покупаю в подарок, не знаю камня амулета. Хозяин заведения помолчал, не опуская взгляда. Кин спокойно выдержал. Он не врал, поэтому ни один оберег не показал бы его ненадежность. Просто клиент. Но Неш смотрел с легкой иронией, принимая недосказанность, не задавая ненужных вопросов. Салокин внутренне напрягся. - Хорошо, - Неш протянул руку – руны на обереге засветились темно-синим, медальон вторил искрой в глубине камней. – Мастер, прошу подтвердить сделку. Кин с негромким облегченным вздохом сжал протянутую ладонь. - Подтверждаю. Кольнуло горячим, и браслет угас. Неш выудил из кармана серебристую пластинку жетона. На полированной поверхности стоял порядковый номер и короткий рядок цифр. Сумма заказа. «Проводящий» оценил. Она оказалась вдвое меньше, чем он предполагал. Даже если плюс двадцать процентов. - Кварц не самый сложный камень, - объяснил хозяин, видя удивление покупателя. – Недавно была поставка. Я смогу найти вам камни через неделю ровно. С одним маленьким «но». Они будут не настроены, дикие. Ваш «проводящий» справится со связями? Кин чуть от радости не дернулся. Дикие камни, совсем свежие и послушные! Невероятная удача. Хоть одна хорошая новость, а то и впрямь начало казаться, что проще вернуть аванс и тихонько сплавиться на лодке к ближайшему порту пиратов. - Без проблем, - не покривив душой, горячо заверил Кин. – Задаток? - Половина стоимости, плюс двадцать процентов на хлопоты. Вас устроит? - Вполне. - Что ж, - хозяин подвинул второй бокал, который девушка, принесшая поднос, отставила на край стола, видимо, на такой случай, наполнил оба прозрачным золотистым вином, - предлагаю выпить за удачное начало, мастер. Будьте моим гостем. Хозяин выразительно кивнул на альбом. - Спасибо, - Кин осушил бокал. Вино дало приятную цитрусовую горчинку, на языке мятно защипало. Неш едва пригубил, покрутил бокал, разглядывая игру бликов. - Позвольте вопрос, мастер, - он дождался кивка Кина. – Набор тяжеловат для кварца, а, судя по списку, путь предстоит неблизкий и нелегкий. Вы уверены, что не хотите добавить ключевых амулетов или заказать полную настройку комплекта? - Уверен. Все просчитано несколько раз. Мой «проводящий» опытный человек, ходил не раз по сложным путям. Я ему доверяю. Но признателен за заботу. Неш усмехнулся, вставая. С его уходом Кин позволил себе расслабиться. Он выпил еще полбокала и сгрыз яблоко, когда вернулась давешняя служанка. Не без интереса поглядывая на клиента, она поинтересовалась пожеланиями, с некоторым сомнением посмотрела на изображение выбранной девушки и, вычурно извиняясь, попросила подождать еще. Когда кувшин почти опустел, а от винограда осталась одна голая ветка, Салокина проводили наверх одной из узких внутренних лестниц. Встретившая барышня оказалась горяча и скромна одновременно. Не болтлива, но остроумна. Кин с удовольствием и пользой провел с ней несколько нескучных часов, пока ночь не начала клониться к утру. Расплатившись, проверив карманы, «проводящий» бесшумно покинул гостеприимное заведение. Тело получило законное удовольствие, а вот голове требовалось нечто большее. Покачавшись с пятки на носок, Кин поглубже сунул руки в карманы и двинулся вниз, в сторону тускнеющего великолепия желтых фонарей. К океану. Огромным чудовищем порт дремал, глубоко дыша соленой влагой и объемной тишиной. Корабли перешептывались негромко, ворочались на привязи. Вдали лаяла собака. Отрывисто, но без огонька. Фонари на дальнем пирсе неуверенно мигали, ежась на прохладном легком ветерке. Один из грузовых кораблей отходил в непроглядную темень. Тяжелый борт разворачивался, едва отодвинувшись от пристани, медленно и неуклюже, скрипел такелаж, перекрикивались матросы. Ветер хлопал где-то наверху, поигрывая с едва расправленными малыми парусами. Слабый свет еще достигал кормы, пытался удержать, но нос уже начал растворятся в сине-черном густом ночном мареве, словно гигантская кисть размывала обводы корабля. Кин проводил его взглядом, вслушиваясь в знакомый перелив волны, ее плеск и негромкий рокот. Безымянный бриг стоял поодаль, на самом краю, прячась за складскими надстройками. По узкому пирсу Салокин добрался до него. Парочка охранников встрепенулась, заметив чужака, но узнала и пропустила. - Не спится, старпом? – неожиданно проскрипело из темноты. Маленький огонек спички осветил сонное лицо боцмана. - Решил посмотреть еще раз, без свидетелей. - Странный ты, старпом, - Карлос закашлялся, смачно сплюнул в воду. – Но мне нравится. Не люблю равнодушных наемников. Этих оболтусов, как подъемные получили, ветром сдуло. Мешки абы как побросали и рванули по борделям. Салокин про себя посмеялся. Он-то тоже из борделя. И еще поспорить, что было оказией – заказ или съем шлюхи. - Даже этот рыжий молокосос, - продолжал ворчать боцман. – «Проводящий» должен изучить корабль вдоль и поперек. Дорожку нам не усыпят лепестками. - Карлос, можно мне на борт? – технически, старпом мог не спрашивать разрешения, но Карлос был здесь за старшего, ему доверял Ланцео и оставил следить за бригом. - Поднимайся. Не пойду с тобой, не заблудишься, - боцман хохотнул. – Не торопись. Матросня вернется только к высокому солнцу. Салокин пробрался мимо толстоканатных бухт, вспрыгнул на мостки и легко перемахнул через борт. Здесь же сбросил сапоги, почувствовав гладко струганные доски под ногой. Бриг дремал, покачиваясь на ладонях волны, как в колыбели. Совсем юный, слегка испуганный. Кин погладил борт, прижался к нему щекой, вдыхая запах дерева и краски, пропитки и пеньки. Пристроившись спиной к гроту, «проводящий» попытался позвать, почувствовать мачту как собственный позвоночник. Бриг неуловимо содрогнулся. Так вздрагивает лошадь, почуяв уверенную руку всадника. Тонко заскрипели снасти. Вся огромная, по сравнению с маленьким человеком на палубе, туша корабля вздохнула и отозвалась. - Вот так, мой хороший, тихо, тихо, - привычное жжение разлилось по плечу, Кин довольно заулыбался. - Эй, страпом?! Ты в порядке?! Чет чертовщина какая-то мерещится, - голова боцмана показалась в ореоле зажженного фонаря. Салокин с досадой отступил прочь, в тень, стараясь незаметно отпустить корабль и не дать увидеть себя опытному мореходу еще хотя бы пару секунд. Особенно без медальона. - Чего со мной сделается? – сварливо отозвался он, обходя фок. – Что примерещилось-то? - Да глупости всякие, перебрал. Извиняй. Не хочешь составить компанию? – в руке боцмана булькнула бутылка. - Потом обнюхаешь нашу красавицу. По солнышку. - Ну давай, за знакомство. - А чего обувку скинул? – подозрительно прищурился Карлос, заметив босые ноги. - Привык по палубе так шляться, - беззаботно пожал плечами Кин, забирая предложенную выпивку и очень аккуратно прикладываясь – ром обжег горло, скатился огненным шаром в желудок и там взорвался приятной теплой щекоткой. – Ох хорош! - Еще б! – довольно осклабился боцман, прикладываясь к горлышку. – Одна отрада в жизни – хорошее пойло. Поди, серебряный кругляшок за пару. Бутылка еще дважды сменила руки. Боцман прикурил новую сигару, потянул носом едкий дымок. - Слышь, старпом, что думаешь обо всем этом? Шкипер сказал, ты в курсе, какую дорожку нам запланировали. Не боишься? «Проводящий» пойдет первый раз, а до Самшитового города далече. - Не боюсь, капитан не дурак, знает что к чему. Ты ж сам говорил, он может вести корабль. Два «проводящих» - шансы вдвое больше. - Ага, - скрипуче засмеялся боцман. – Надо еще третьего, тогда я точно успокоюсь за свою проспиртованную печень – быть ей гостем в высоком городе, а не рыб кормить у какой-нибудь шальной скалы. Кин солидарно усмехнулся. Карлос сам того не зная, попал в самую тыковку. Третий проводящий был... и это очень странно. - А что везем-то? – невзначай спросил он, отпивая и уже не чувствуя вкуса, только крепость, от которой в голове негромко зашумело в такт плещущей воде. – Нагнали туману, а фактов ноль. - Не знаю, - боцман махнул рукой, присел на палубу и вытянул ноги в стоптанных башмаках. – Не нашего ума дело. Груз губернатора, очень ценный. То ли подарок, то ли взятка. Ты слышал, что ль, о заключаемом морском договоре в северных водах? От острова Кривошея до самого Самшитового кряжа. Поговаривают, что мы объединяемся в мощную коли... коалицию, тьфу, язык сломаешь. Ну и наш губернатор метит стать главой. Чуешь, чем пахнет? Ради такой наживы не грех и вложиться в маленькое суденышко, чтобы доставить подарочек прямо тамошнему... как главного-то ихнего зовут? - Эмир, - задумчиво отозвался Кин, размышляя. – Самшитовым городом правит эмир. У них там восточные порядки. - Во! Ему. Так что послы мира, - Карлос захохотал, давясь дымом. – До чего докатился честный пират – хожу под губернаторским флагом и получаю довольствие. - Зато шея цела, - резонно ответил Салокин, кося одним глазом на мутновато-серый предрассветный туман. – Пойду я, Карлос. Отличный ром, спасибо. Загляну завтра к вечеру. Капитан заказал амулеты, надо будет поговорить с нашим «проводящим»… как там его по имени? - Имс. - Сколько времени уйдет на настройку. Камни навесить, повязать. До отплытия не так далеко, надо все успеть. - Слушаюсь, старпом, - ехидно фыркнул боцман. – Иди дрыхнуть в теплую кроватку. Бабу не забудь под бок. С бабой-то оно надежнее и теплее. До владений губернатора Кин шел пешком. Городская стража исправно несла караулы, если не соваться в дальние уголки портового города и на окраины, то одинокого путника не трогали. В высоких кварталах и подавно. А уж если тебе надо как можно меньше запомниться прохожим, то лучше под утро идти напролом по главной дороге. Там тишь и благодать. И никого. Небо неохотно светлело, лениво гоняло внезапные облака. Вместо свежести обороты набирала духота, обещая скорый ливень. У ворот в поместье суетились трое слуг, что-то грузили на небольшую телегу. Рядом скучали два стражника, позевывая. - Что случилось? – спросил Кин у вышедшего заспанного Арта. - Да, - мужчина огорченно махнул рукой. – Говоришь молодежи не лезть на рожон, но разве кто слушает? Мыльчишка-слуга сорвался со скалы за домом. Хороший был мальчик, как его угораздило. Вам прислуживал как раз. Впрочем, не берите в голову, мастер. Идите спать. Арт цокнул языком. - Подождите, - Кин с трудом подавил приступ ярости и желания немедленно разыскать Ланцео. – Арт, сегодня надо чтобы в паб Неша доставили половину вот этой суммы. Салокин показал слуге серебряный жетон. Тот недовольно изучил сунутую под нос побрякушку и кивнул. - Хорошо, мастер. Распоряжусь. Идите спать... раз ночью вам не спится. «Проводящий» с удовольствием воспользовался бы советом, но сонливость, едва начавшая одолевать на подходе к поместью, начисто смылась злостью. Проклятый пират! Мальчишка не стал бы болтать, но он все равно предпочел убить случайного свидетеля. Со злостью швырнув содранную рубаху, Салокин, плохо соображая, выскочил в сад, почти бегом добрался до павильона с бассейном и, скинув сапоги, рыбкой нырнул в холодную воду. Спустившись к самому дну, «проводящий» сжался пружиной и закричал. Звук под водой резанул давлением по ушам, вырвался сотней пузырьков, устремившихся вверх. Вода сжала виски. Кин кричал и кричал, выталкивая душащую злость, надсаживая связки. Когда легкие загорелись, пришлось выныривать. Жадно глотая воду и воздух, Салокин лег на воду, слепо уставившись вверх, и только теперь почувствовал, что бассейн соленый. Легкие неосторожные царапины на плечах защипало. Вода ласкала затылок и спину. Кин колыхался, как дохлая водоросль, старался размышлениями отвлечься от идеи прикончить Ланца. Итак, северный союз... хорошая перспектива. Губернатор замахнулся чуть больше чем на половину известного мореходного мира. Афера, по сравнению с которой переворот на Контраттосе - детская забава. Ради такого куша не только корабль построишь и наберешь команду за бешенные деньги, пройдешь по опасному морскому пути и доставишь залог договора ко двору самшитового эмира. Теперь понятно, почему груз не боится воды и так ценен. Наверняка сундук с золотыми безделушками. Островные мастера славились своими украшениями с редкими жемчужинами, водившимися у кораллового атолла тех самых Сирен, чья дорога начиналась за Гиблым и Малахитовыми скалами. Ныряльщики сотнями тонули в тех местах. Золотые жемчужины ценились так дорого, что ради них легко могли убить. Овеянные сотнями легенд о своем происхождении, этот жемчуг шел по баснословной цене, на черном рынке достигая стоимости небольшого острова. Все знали, что Арман де Винеско владел коллекцией из двадцати крупных темных жемчужин, среди которых было три алых – самое редкое сокровище океана. И все равно, это не стоило жизни незадачливого слуги... Кин набрал полную грудь воздуха и погрузился в воду. Ленивое колыхание прекратилось, поверхность искажала ставшее серым небо. Первые робкие капли сорвались с ресниц облаков. Побежали круги, ломая перспективу. Вода заволновалась, Кин вынырнул, подставив лицо струям, смывающим с лица соль. Ливень набирал обороты. Сад трепало в разные стороны шквальным ветром. Какой-то запоздалый птиц с истошным воплем кувыркался в воздухе, судорожно плеща крыльями. Шум дождя нарастал, пока не поглотил все другие звуки. Грохот капель в ушах, серая пелена перед глазами. Кин доплыл до ступеней и встал по пояс в воде... - Ну и горазд же ты дрыхнуть! Просыпайся, скоро полдень! Салокин подорвался на кровати, запутался в простыне, судорожно дергая ногами, едва не свалился, и разодрал ресницы. Наилли сидел на краю постели, скрестив босые ноги. С кончика мокрой косы капало на пол, аккурат на сапоги и брошенную поверх рубаху Кина. Крупные капли задержались у юноши на лице, на шее и груди – рубашка широко разошлась почти до пояса, показывая вензель необычной татуировки. В прошлый раз Кин заметил только на пояснице, но, похоже, радужная вязь шла и по животу, кокетливо поблескивая самым краешком пальца на три ниже солнечного сплетения. С такого близкого расстояние сонному «проводящему» почудилось, что сегодня переливы ярче, вымытые дождем. Мокрый батист лип к плечам и груди, рисуя узоры складками. - Доброе утро! – ехидно пропел юноша, упираясь руками в колени. – Проснись и пой. - Тогда ты сбежишь, - улыбнулся Салокин, прикидывая, как дотянуться до штанов. – У меня ни слуха, ни голоса нет. - Вот незадача! Никудышная из тебя сирена, как договариваться будешь? - Другими способами. Сирены падки на золото, очень любят этот металл. Они сами цвета золота, и волосы эти длинные – как золотые нити, толстые и прочные. Окажешься в воде рядом с расстроенной сиреной – запутает в волосах, утопит. И жалеть не будет. Вспыльчивые они и обидчивые. - Ты так говоришь, как будто общался с ними, - Наилли оценивающе взвесил свою косу, в серых прозрачных глазах прыгали смешинки. - Видел, разговаривал, - Кин кивнул, потихоньку вытягивая одеяло из-под юноши. – Но мне повезло – настроение у сирен не испортилось. - Что ж ты им наговорил? - Погоду обсуждали, - Кин встал, придерживая на бедрах одеяло; брошенные вчера на пол бриджи оказались насквозь мокрыми. Ливень до сих пор колотился в окна и стены, барабанил по листьям и крыше, пытался позвать поиграть. Пока Кин копался в шкафу и натягивал штаны, стараясь одновременно не уронить одеяло и не показать юноше утреннюю эрекцию, Наилли молчал. Обернувшись, Салокин фыркнул – юноша увлеченно расплетал косу, встряхивал мокрые локоны и расчесывал пальцами. - Были б у тебя светлые волосы – походил бы на сирену, - сомнительный комплимент вырвался внезапно, Кин сам не ожидал, что сболтнет такую банальщину. - Этим можно утопить? – Наилли, хитро улыбаясь, потряс волосами. - Наверняка. Если ты сам хорошо плаваешь. Юноша повалился на спину, безудержно хохоча. Салокин против воли засмеялся с ним. Серебряные переливы щекоткой отдавались в груди. - Плаваю, - утирая выступившие слезы по-детски ладошками и все еще подхихикивая, сказал Наилли. – Вообще люблю воду. Гулять пойдем? - В дождь? - Не в дождь, а в ливень! И там очень тепло. Скучно дома сидеть. Никого нет, не бойся. Ланц уехал опять утром по делам, вернется к вечеру хорошо если. Отец на очередной встрече. Я устал сидеть один. Пойдем! Пожалуйста! Юноша умоляюще распахнул глаза. Салокин вздохнул. Дьявол, ведь знает, что убийственное сочетание детской непосредственности и сдержанной, едва раскрывшейся сексуальности отшибает мозги. Наверняка знает и нагло этим пользуется. Кин прикинул, что за последнее время совершил уже достаточно глупостей, терять особо нечего. В конце концов, они просто пошляются по мокрому саду. Слуги сидят под крышей, Ланца и губернатора нет… Наилли первым выскользнул из домика под проливной дождь. Распахнул руки, запрокинул голову, ловя со смехом небесную воду. Ветер радостно облапил новую игрушку, взъерошил алую гриву, хлестнув прядями близко стоящего «проводящего». - Догоняй, - толкнув Кина в плечо, юноша сорвался с места. Они играли в догонялки, шлепая босиком по мокрой траве, по дорожкам, набравшим луж и размокшим, оскальзывались, цеплялись за стволы и лианы, падали. Кин забылся совершенно, лишь иногда прикидывал, глядя на шальную улыбку, сколько Наилли лет? Не больше восемнадцати. С одной стороны, взрослый, с другой – сущий ребенок. Если его не выпускают за пределы поместья, то еще и очень оберегаемый. Странно держать наследника взаперти. Экзотическая внешность, татуировки, украшения, особенно длинные волосы юноши – тоже выбивались из общепринятых норм. Но это не повод запирать сына пусть и в огромном, но ограниченном пространстве, без нормального человеческого общения. Арман де Винеско не походил на человека, бросающего все на самотек, воспитание собственного ребенка тем более. И где мать… Наилли с грустью смотрел на портрет, ни разу не упоминал женщину в разговоре. Умерла? - Все! – Салокин в изнеможении поднял руки. – Ты выиграл, мне надо подкрепиться. Я ел последний раз вчера. Наилли уселся на ворох сползших лиан, как на качели. - Не бережешь ты себя, Кин. Ну… попросить тебе принести обед? - Не надо, - вспомнив слова Ланцео, качнул головой «проводящий». Не хватало еще подставить юношу под капитана. Любовника тот не убьет, но может и что другое придумать. - Тогда иди на кухню. Сара обещала что-то вкусное приготовить, - Наилли мечтательно облизнулся, а Кин поспешил отвести глаза. - Тебе тоже надо переодеться. Дождь не кончится до вечера. Если хочешь, можем в бассейне поплавать после обеда. Юноша нервно оглянулся в сторону беседки. Передернул плечами. Салокин поморщился про себя. Нашел, что сказать – наверняка сейчас юноша думает, что его приглашают совсем не купаться. - Не, - подтверждая худшее, Наилли погрустнел и встал. – В бассейне морская вода. Не люблю. Иди, сам простынешь, меня заразишь. Еще увидимся. Не успел Салокин рот открыть, юноша скрылся среди густой листвы, зная сад назубок, со всеми тропами и укромными уголками. Полная темнокожая кухарка взбивала что-то в большой миске. В кухне пахло сладостями и жареным мясом. В приоткрытое окно долетали капли, вымачивая занавеску и узкий подоконник с каким-то чахлым цветком. Кин сидел за высоким столом и уплетал овощное рагу с мясом. Изумительно вкусное, горячее и острое. Салокин глотал, обжигаясь, в животе урчало сначала от нетерпения, потом от удовольствия. Сара с завидным спокойствием отнеслась к внезапному вторжению в свои владения, покивала и, отвлекшись от готовки, оделила уже порядком изголодавшегося «проводящего» щедрой порцией. Приглядывалась, завела беседу. О погоде, о чайках, а морских продуктах. - Вам бы на корабль коком, - пошутил Кин, выуживая кусочек пряного мяса из густой подливы. - И где продукты брать посреди океана? – кухарка возмущенно бряцнула о край венчиком. - Да вы и из морского огурца деликатес сделаете! - Сделаю, - согласилась Сара, утирая лоб рукавом. – Но постоянно есть одно и то же вредно. Разнообразию и желудок радуется, и душа. Оно как бывает, кусок хлеба жуешь и жуешь. Сначала вкусно, потом вприкуску с чем-нибудь, а после и вовсе отложишь на край стола засыхать. Это только Милард, да будет земля ему пухом, мог трескать чечевичную похлебку по сто раз на дню… - Милард? – переспросил Кин. - Да не важно, мастер, - взяла себя в руки кухарка, отвернувшись к окну. – Был у нас тут мальчишка. Сорвался со скалы в ночь. Хороший был парнишка. Хозяин как раз перевел его прислуживать во внутренних комнатах. А тот, видать, из любопытства вышел на балкон в комнате младшего господина. Ну и вот… там нет перил, как обвалились много лет назад, так и не поставили наново. На балкон никто не выходит. Простите, я о грустном. Вам добавки положить? И на чай с пирогом место оставьте. Или молока могу налить. Салокин отрицательно мотнул головой, подавив сытый вздох. Смерть мальчика-слуги никак не отпускала. Ланцео не обещал сохранить ему жизнь, но, по здравом размышлении, убивать было куда опаснее. Слуги в таких домах больше походят на семью. Вместо тишины, теперь все обсуждают внезапную и нелепую смерть. Испуганный паренек, зачем-то сунувшийся на открытый балкон. В кухню вошел Арт, небрежно кивнул «проводящему». Подсел, грея руки о кружку травяного настоя с ягодами. Кин, погруженный в невеселые размышления, машинально кивал. Предоплату передали Нешу, получили взамен второй жетон с другими цифрами и порядковым номером. Чуть позже на нем должен будет появиться день поставки – когда можно забрать товар. У Салокина оставалась свободная неделя. Мог познакомиться с кораблем, мог просто отдохнуть, отоспаться в тишине и покое, а то и еще раз в бордель наведаться перед долгим плаваньем. Но не тянуло. Надо бы осторожно спросить, из какой семьи Милард и… Кин обругал себя последними словами. И что? Компенсацию им выплатить? Объяснить, что по глупости мальчик сам угробился, а сегодняшний благодетель активно в этом поучаствовал? Бред. Салокин не был слишком щепетильным, но бессмысленной жестокости и смертей не любил. - Что-то случилось, мастер? – Арт подметил угрюмое выражение лица Кина, мрачно сверлящего взглядом столешницу и дергающего серьги в ухе. - Все в порядке, это дождь. Спасибо за помощь, Арт. Заказ я заберу сам. - Как скажете, мастер. Так даже лучше. Меньше знаем, крепче спим. Пойдемте, я вам покажу верхнюю гостиную. Господин Ланцео просил подойти вечером, хочет обсудить что-то, но велел не посылать за вами слуг. Так что, будьте любезны, приходите к восьми вечера. Дорогу запомните. Второй этаж дома оказался таким же уютным и светлым. Правда Кин мало что замечал вокруг, запоминая только поворот и две лестницы. Полированные перила толкались под руку, скользя и неприятно холодя пальцы. Арт предупредил, что крылья дома отделены друг от друга запертыми дверями, так что насквозь не пройдешь, лестницей лучше не ошибиться. Запомнив двери, с приметными цветами на створках, Салокин поблагодарил и поспешил к себе. Дождь, как он и предсказывал, не стихал. Медальон в ящике нагрелся и требовал внимания. «Проводящий» накинул цепочку на шею и лег на диван. После сытного обеда накатила сонливость. Мерная пульсация нагревшегося кварца убаюкивала. Медальоны не любили долго находиться без хозяев, как верные собаки, без внимания грустили и теряли свойства. Накрыв камень ладонью, Салокин успокаивающе погладил острые выпирающие грани. Место под ключицей отозвалось жаром. Неш прав, кварц очень простой камень, принимающий почти все амулеты. Поэтому большинство мастеров-«проводящих» предпочитали более осмысленные самоцветы. Теплые или холодные, помогавшие увязать комплект амулетов в единое целое. Кварц равнодушно относился к связкам, мог принять или проигнорировать любой из уже связанных камней. За эту особенность и ценил его Салокин, оберегающий свой маленький секрет. Сейчас согревшийся камушек посылал приятные волны по всему телу. Оставив терзания, Кин задремал.