***
Эшли, соблюдая все известные правила конспирации, добралась до нужного дома, который находился далеко за пределами города и внешне выглядел совсем неприметно. Обойдя дом по всему периметру и не обнаружив ничего и никого подозрительного, девушка направилась к черному входу. Бесшумно прокравшись внутрь, она первым делом достала припрятанный заранее пистолет на тот случай, если ее здесь поджидает засада. Но в доме было тихо. Вообще ни единого звука. И это не могло не настораживать. Сняв пистолет с предохранителя, Эшли буквально по стенке следовала вперед. Внезапно она четко ощутила, как нечто прохладное приблизилось к ее затылку. Резко опустившись на корточки, девушка развернулась и ловко сбила с ног, как оказалось впоследствии, хозяина дома, которым являлся ее самый близкий человек и единственный друг — Рей. — Я же просила тебя не подкрадываться ко мне со спины, — укоризненно покачала головой Эшли. — Неужели ты забыл это золотое правило? Парень расплылся в широченной ухмылке и, быстро вернувшись в исходное положение, покрутил свой пистолет в руке, подбросив его в воздух и через пару секунд поймав за рукоятку. — Ты пытаешься сразить меня наповал своими дешевыми трюками? — с откровенной насмешкой поинтересовалась девушка. — Мог бы что-нибудь покруче продемонстрировать. — Ты еще и издеваться надо мной вздумала? — Рей попытался схватить свою гостью за руку, но она вывернулась, показав тому средний палец. — Значит, решила поиграть? Что же, я только «за». Между давними приятелями завязалась драка. И, несмотря на то, что парень явно был физически сильнее девушки, она оказалась намного проворнее и ловчее своего соперника. Их шуточная борьба продолжалась примерно минут двадцать, после чего они оба обессилено рухнули на пол, громко смеясь и пытаясь отдышаться. Со стороны такое поведение выглядело, как минимум, странно, учитывая нынешние обстоятельства и ту цель, которая привела сюда девушку, но это был их особый ритуал, когда-то давно он помогал им в самые тяжелые времена, отвлекал и помогал им выбрасывать все негативные эмоции, скапливаемые в себе. Они никогда не наносили серьезных увечий друг другу. Им и без того хватало тех, кто мог это сделать. В конце концов, каждый развлекается по-своему, а у этих ребят и не было в принципе возможности найти для себя другие развлечения. — Как же я скучал по тебе, Элиза. Услышав свое имя в такой непривычной форме, девушка содрогнулась всем телом. В глазах застыли предательские слезы. Поток воспоминаний сразу заполнил сознание, вызывая при этом дикую боль внутри, где-то в области сердца. Именно так когда-то очень давно ласково называла ее мама, и она по секрету рассказала об этом единственному другу, который запомнил эту часть ее биографии и иногда почти так же ласково и нежно называл ее Элизой. Правда, невозможно было выразить словами, сколько душевной боли причиняло девушке это имя каждый раз, когда оно звучало на его губах. — Рей, я же просила тебя не называть меня так, — прошептала Эшли, поднимаясь на ноги и поправляя выбившееся пряди из высокого хвоста на затылке, который она закрепила по дороге сюда. — Да, конечно, прости, я совсем забыл... — парень раздосадовано посмотрел на подругу, поднимаясь следом. — Давай я заглажу свою вину и приготовлю нам что-нибудь поесть, и заодно ты мне расскажешь о цели своего визита, идет? — Идет. Через полчаса Эшли уже сидела за кухонным столом и уплетала яичницу с беконом, невольно вспоминая те времена, когда подобная пища была для нее пределом мечтаний. — Итак, какая нужда привела сию независимую особу к старому доброму другу, про которого она не удосужилась вспомнить ни разу на протяжении года? Эшли перестала жевать, уставившись в тарелку, и просто принялась ковырять вилкой кусочек поджаренного бекона. Она не знала, что ответить. А ведь и правда девушка практически целый год не давала о себе знать, при этом даже не задумываясь о том, как протекает жизнь ее лучшего друга. Как-то нехорошо получилось. — Сердишься на меня? — Эшли пересилила себя и подняла взгляд на парня. Его лицо не выражало никаких эмоций. Девушка усмехнулась про себя. Ей было знакомо такое выражение не понаслышке, более того — она и сама умела надевать подобную маску. — Я смотрю, ты не утратил прежних навыков? Рей, видимо, понял, что она имела в виду, поэтому расслабил лицо, и Эшли смогла рассмотреть на нем глубоко затаившуюся обиду. Невооруженным взглядом это сделать было бы крайне сложно, но девушка знала парня достаточно долго, чтобы научиться различать его подлинные чувства. — Извини, — Эшли от охватившей ее неловкости заерзала на стуле. А что еще можно сказать в такой ситуации? — Ладно, забыли, главное, что сейчас ты здесь, — парень холодно улыбнулся. На большее можно было и не рассчитывать. — Лучше расскажи, зачем ты все-таки пришла? Эшли вздохнула. Оказавшись в этом доме, она успела забыть о том, какие проблемы свалились на нее в недалеком прошлом. — Я провалила задание, — чеканя каждое слово, откликнулась девушка. — Теперь на меня объявили охоту. Повисла тишина. Она неприятно давила на сознание Эшли, напоминая обо всей серьезности происходящего. — Почему? — спустя некоторое время спросил Рей. — Что «почему»? — не поняла девушка. — Есть весомая причина, вследствие которой ты не смогла убрать очередного отброса общества? Этот вопрос поставил Эшли в тупик. Она сама все это время продолжала недоумевать от своего поступка, пытаясь найти ему внятное объяснение. «Наверное, потому что братья Каулитц в моем понимании таковыми не являются», — мысленно ответила она, а вслух сказала следующее: — Мне предстояло убрать братьев-близнецов, знаменитых музыкантов, но вышло так, что один загородил собой другого, и я просто растерялась. На моей практике такой случай произошел впервые, понимаешь? — Нет, не понимаю, — Эшли наблюдала за тем, как Рей сжал пальцы в кулаки до такой степени, что костяшки побелели. — Тебе представился замечательный случай убрать их одним махом, а ты утверждаешь, что растерялась? Эшли, ты вообще отдаешь отчет своим действиям? Девушка недовольно поморщилась, передернув плечами. — Как бы мы ни противились, все равно наши эмоции остались при нас. Жаль только, что ты не хочешь этого понимать. Рей подошел к окну и, скрестив руки на груди, пристально стал изучать стекавшие по нему капли недавно начавшегося дождя. — Я всегда говорил, что эмоции — это лишний груз. Они застилают глаза и мешают четко видеть истинную суть того, что творится вокруг. — Пускай так, — Эшли поднялась со стула и подошла к парню, встав прямо позади него, — но я пришла к тебе не за тем, чтобы выслушивать нотации на тему того, что я и так уже знаю. Мне нужна твоя помощь. — И чем же я могу тебе помочь? — Рей обернулся, и девушка увидела на его лице замешательство. — Есть только два варианта развития событий, которые я могу посоветовать тебе в сложившейся ситуации. Первое — пойти и сдаться на справедливый суд Маркуса, а второе — взять себя в руки и закончить то, что тебе было поручено. Выбор в любом случае остается за тобой. Эшли предполагала, что услышит нечто подобное. Однако проблема в том, что она уже не была уверена в своих силах. Каждый раз, когда она вспоминала мертвенно-бледное лицо Билла и склонившегося над ним брата, в ее душе происходила отчаянная борьба. С одной стороны, девушка понимала, что закончить задание — это самый оптимальный для нее выход, но с другой... Внутри словно что-то сломалось, и на восстановление требовалось время, которого ей катастрофически не хватало. — Я так понимаю, что объект, которого ты не смогла вовремя убрать, находится сейчас в больнице? — вырывая девушку из нескончаемого потока мыслей, поинтересовался Рей. — Если так, то это отличный шанс исправить твое положение. Догадываешься, о чем я говорю? — Да, — безучастным тоном отозвалась Эшли. — Все, что мне необходимо, — проникнуть в больницу и заменить те препараты, назначаемые ему лечащим врачом на другие, которые впоследствии приведут к летальному исходу. — Узнаю прежнюю хладнокровную Эшли, — Рей расплылся в довольной ухмылке. — Действуй.Новые испытания
30 июля 2017 г. в 02:43
— Бей, сильнее! Еще! Не смей останавливаться! — срывающимся от натуги голосом орал Маркус, внимательно наблюдая за действиями своей воспитанницы.
Элизабет отрабатывала силу удара на боксерской груше, ощущая, что если она будет продолжать в том же духе, то скоро грохнется в обморок от переутомления. Подобных физических нагрузок ее молодое тело долго вынести не могло. Именно поэтому, для того чтобы у девочки была существенная мотивация, Маркус держал ее под дулом пистолета.
Нанося следующий удар, Элизабет окончательно выбилась из сил и упала на колени, тяжело и часто дыша.
— Поднимайся! — тут же скомандовал Маркус, будучи разгневанным из-за слабостей девочки. — Я сказал встать!
— Не могу, — жалобно проскулила Элизабет. — Пожалуйста, позвольте мне немного отдохнуть.
— А вот это вряд ли, — прошипел мужчина, выстрелив из пистолета в левую ногу воспитанницы.
Элизабет дернулась и громко закричала от резкой пронзившей все тело боли. Она глянула на сочившуюся из ноги кровь и зажала рану рукой в надежде остановить кровотечение.
— Если ты сейчас же не поднимешься на ноги, я снова выстрелю, — угроза от Маркуса не заставила себя ждать. Он вытянул руку с пистолетом, вновь направляя его на девочку.
Стиснув зубы и собрав всю волю в кулак, Элизабет медленно начала подниматься, пытаясь ухватиться за боксерскую грушу, как за спасательный круг. Но ее попытка не увенчалась успехом, девочка стремительно упала обратно на колени. Очередная пуля врезалась ей в лодыжку, вызывая новую порцию ужасной боли и криков.
— Хватит! Прекратите! Я больше не вынесу... — глаза Элизабет наполнились слезами. Она задыхалась от боли и отчаяния.
Однако мужчина был неумолим.
— Слабости я не потерплю, — рявкнул он, хватая девочку за локоть и одним рывком поднимая ее на ноги. — Посидишь немного в изоляции, может, тогда до тебя дойдет, наконец, что поблажек здесь нет.
— Я не могу идти, — возразила Элизабет, направляя весь центр тяжести на здоровую ногу. Если бы Маркус не удерживал ее за руку, то она не устояла бы и минуты.
— Значит, я поволоку тебя по полу, как жалкую шавку, — раздраженно констатировал мужчина.
Он отпустил локоть девочки, и та сразу же рухнула, будто тряпичная кукла. Не церемонясь, Маркус действительно сдержал свое слово и, схватив воспитанницу за шкирку, поволок ее за собой. Девочка была уже не в состоянии сопротивляться, поэтому покорно волочилась по грязному полу, протяжно постанывая каждый раз, когда ее раненая нога соприкасалась с неровностями на нем. Вскоре они остановились, и мужчина, открыв дверь в неизвестное ранее для Элизабет помещение, швырнул ее внутрь.
— Посидев здесь, ты поймешь, что в твоей жизни могут быть ситуации и похуже нанесенных тебе ранений.
С этими словами Маркус захлопнул дверь, оставляя воспитанницу в темной комнате, пропитанной специфическими запахами. Пахло какой-то тухлятиной, словно здесь хранили отходы, которые лежали в помещении месяцами. Вполне вероятно, что так оно и было. Девочка решила подождать, пока ее глаза привыкнут к темноте, и уже тогда попытаться осмотреться вокруг. Спустя небольшой промежуток времени ей удалось это сделать, но то, что она разглядела, незамедлительно повергло ее в ужас. С огромным трудом сдерживая подступавший рвотный рефлекс, готовый вырваться наружу в любой момент, Элизабет перевернулась на спину и, прикрыв глаза, нос и рот руками, попыталась представить, что она находится в совершенно другом месте. Те запахи, которые невозможно было не учуять, даже будучи с заложенным носом, действительно оказались протухшими отходами. Вот только это был не обыкновенный мусор, а самые что ни на есть настоящие человеческие останки, проще говоря, разрубленные по кускам людские трупы. Такого даже в кошмарном сне не приснится. Ощутив, что больше не в силах сдерживаться, Элизабет перевернувшись обратно на живот, принялась извергать отвратительные рвотные массы. Когда ее вроде отпустило, она попыталась сделать глубокий вдох, но запах в комнате был просто невыносимым, поэтому новая волна рвоты не заставила себя долго ждать. Девочка мысленно взмолилась. Такая пытка была ей явно не по зубам. Мало того, что раны на ноге жутко кровоточили, пули необходимо было вытащить, иначе можно было запросто занести инфекцию, и тогда была перспектива остаться без ноги вообще, так еще вдобавок к этому удушающие со всех сторон запахи тухлятины и рвоты невольно внушали страшные мысли о суициде. Разве возможно такое вынести обыкновенной девчонке, которой только недавно исполнилось пятнадцать лет? Пожалуй, нет. Вот только Маркусу было совершенно наплевать на ее страдания. Точнее, видя то, как страдают другие, он словно впитывал всю их боль, и казалось, что мужчина получал от этого неимоверное удовольствие. Как будто этим он демонстрировал свое превосходство над окружающими. Элизабет уже давно поняла, что у этого человека нет ни капли сострадания, впрочем, как и здравого рассудка. Девочка понятия не имела, в какой именно момент его жизни он превратился в такого монстра и что, если он не приобрел все эти качества, а быть может, он с детства рос с подобными отклонениями? Откровенно говоря, ей было все равно. Элизабет лишь трепетно продолжала мечтать о том, как она выберется из этого ада и постарается вернуться к нормальной жизни. Девочка хмыкнула. А какая она, нормальная жизнь? Пребывание в этом месте вынудило ее забыть практически все светлые моменты, которые происходили с ней до того, как она оказалась здесь.
Внезапно дверь тихонько приоткрылась, и Элизабет тут же зажмурилась от яркой полоски света, которая проникла в помещение. Девочка не раздумывая поползла вперед, в ее голове стучала лишь одна мысль — как можно скорее выйти наружу и наконец вдохнуть нормального воздуха. Пока девочка медленно ползла к своей цели, она умудрилась испачкаться в собственной рвоте, но ее это не волновало. Скорее, скорее, на волю...
Добравшись до выхода, Элизабет выползла наружу и замерла от неожиданности, когда увидела, кто именно оказался ее спасителем. Она ожидала, что это будет Маркус, решивший все-таки проявить хоть каплю милосердия, но вместо наставника перед ней на корточках сидел тот самый мальчишка, который улыбнулся ей однажды в столовой. Девочка ненадолго утратила дар речи от такого поворота событий. Неужели у нее появился реальный шанс на побег? Если бы не ее раненая нога, она бы вскочила и бросилась на шею своему спасителю. Мальчик сочувственно оглядел Элизабет и, протянув ей бутылку с водой, прошептал:
— Нам нельзя здесь долго оставаться. Попей воды, подыши и возвращайся обратно, в противном случае нас обоих убьют.
Девочке нестерпимо хотелось пить, но оттого, что ей довелось услышать, она мигом позабыла про свою жажду.
— Ты серьезно? — голос Элизабет предательски дрогнул. Она отчаянно не хотела ползти обратно в эту комнату ужасов, полную сгнивших людских останков. Но мальчишка, похоже, не шутил, ей действительно придется вернуться. И от подобных мыслей у нее началась неконтролируемая паника.
— Нет, пожалуйста, все что угодно, только не туда! — Элизабет затрясло мелкой дрожью, слезы беспрерывным потоком хлынули из глаз. Ей казалось, что еще чуть-чуть, и она задохнется.
— Тише, тише, не выдавай нас! — мальчик одним быстрым движением одной рукой заткнул рот Элизабет, а второй обнял ее за плечо. — Я понимаю твое состояние, но другого выхода нет. Тем более скоро вернется твой хозяин, и он сам выпустит тебя. Так что придется немного потерпеть, это для твоего же блага.
— Этот чокнутый мне не хозяин! — достаточно громко возмутилась девочка, оттолкнув от себя юношу. — Мне здесь вообще никто не указ. Я свободный человек! И когда я выберусь отсюда, то первым делом натравлю на это место полицию. То, что происходит в этих стенах, незаконно, и все эти сволочи должны быть наказаны самой суровой мерой. Я непременно добьюсь этого, можешь не сомневаться.
— Знаешь, а ты забавная, — собеседник Элизабет улыбнулся, после чего поднялся на ноги и сложил руки на груди, продолжая: — Отсюда не сбежишь, можешь даже и не стараться. Я настоятельно советую тебе принять свое высшее предназначение и прекратить бессмысленные мучения. Поверь, как только ты это сделаешь, то сразу же почувствуешь себя лучше. Это все своего рода посвящение, и, стоит тебе пройти его, у тебя начнется совсем другая жизнь. Я на собственном опыте смог ощутить, как разомкнулись оковы, так долго сдерживавшие меня, и моя душа воспарила в свободном полете. Та роль, которая отводится нам с тобой, бесконечно важна. Впоследствии мы очищаем и без того прогнивший мир от лишнего мусора, и за это еще и будем получать немалую награду. Разве это плохо?
Элизабет внимательно слушала все то, что говорил ей этот с виду добрый и понимающий, не разучившийся сочувствовать мальчишка, и ей казалось, что он просто бредит.
— Как же им удалось так сильно промыть тебе мозги... — только и смогла выговорить девочка. Она подняла глаза на такого же подростка, каким была она сама, и поразилась тому, насколько легко можно сломать еще не до конца сформировавшуюся психику и использовать это в своих корыстных целях.
— Мне никто ничего не промывал, — зло выпалил мальчик. Его взгляд стал стеклянным, и Элизабет поняла, что разубеждать его не имеет никакого смысла, потому что его сознание находится во власти этих отморозков, возомнивших себя чуть ли не богами и по какой-то причине решивших, что у них есть перевес над другими.
— Тебе пора возвращаться, — тоном, не терпящим возражений, заявил юноша. — Скоро придет Маркус, и ты будешь свободна.
«Свободна? У нас с тобой очень разные понятия о том, что такое свобода», — промелькнуло в голове у Элизабет. Она вытерла вновь проступившие слезы тыльной стороной ладони.
— Спасибо тебе за то, что спас меня хоть и на такой короткий промежуток времени, — девочка попыталась выдавить из себя улыбку, но при мысли о том, что она сейчас опять отправится в затхлое помещение, где не будет возможности даже нормально вздохнуть, ей становилось крайне мучительно. Но деваться некуда, убежать она все равно не сможет из-за раненой ноги. Хорошо еще, что ей удалось частично остановить кровотечение, правда, пулю вытащить без посторонней помощи и без специальных медицинских инструментов было нереально, и это не давало девочке покоя. Если она лишится ноги, то тогда точно покончит с собой. Оставаться инвалидом в здешних условиях она не собиралась.
Элизабет принялась самостоятельно ползти обратно в ненавистную ей комнату, как вдруг крепкие руки подхватили ее, словно пушинку, избавляя от такой надобности. Она застенчиво посмотрела на мальчика из-под полуопущенных ресниц. И этот взгляд не успел проскользнуть мимо него.
— Чего уставилась? Если ты надеешься, что я передумаю и позволю тебе убежать, то напрасно, этого не будет.
— А я и не сомневалась. Просто хочу узнать имя своего эксцентричного спасителя.
Мальчишка улыбнулся.
— Меня зовут Рей.