01:27

юно смотрит на донена как на произведение искусства, прекрасную картину, что-то очень желанное, но недостижимое. юно рисует его образ на городских улицах, в коридорах университета, за окном, аккурат под ветвями цветущей вишни, в сыром подъезде своего дома, в своей комнате, ванной, постели. юно видит донена даже там, где его нет. запоминает, забрасывает на одну из дальних (тайных) полочек памяти, как что-то очень личное и ценное, прячет. юно сходит с ума, но ему нравится это сумасшествие – сумасшествие с легким ароматом мяты (он точно знает – так пахнут волосы донена), вкусом сладкого кофе, кальянного дыма, чего-то доступного и запретного. вот донен – стоит посреди людной улицы в полосатой футболке и джинсовом комбинезоне, поправляет очки и прячет руки в карманы, пиная в сторону маленький камушек на асфальте. юно смотрит на него неотрывно – их разделяет проезжая часть, – и в голове у него совершенно некстати играет какая-то тоскливая баллада с привкусом осени и полусладкого вина. «но все хорошо», – думает юно, игнорируя легкое (приятное) головокружение и делая первый шаг вперед на пешеходном переходе, едва светофор загорается зеленым. донен проходит совсем близко к нему, едва ли не задевая плечом, и юно даже задерживает дыхание, когда останавливается посреди дороги и оборачивается; оборачивается, но не видит никого, кто хоть отдаленно бы напоминал рыжеволосого подростка в комбинезоне и красных кедах. юно смотрит на улицу позади себя растерянно, всеми силами заглушая нелепую балладу в голове и забивая разум лишь одной мыслью: «он действительно пахнет мятой». // юно не знает, как запустить обратный процесс, как начать избавляться от навязчивых видений и воспоминаний из ниоткуда, как попытаться забыть вездесущего мальчика с огненными волосами и красивой улыбкой, который повсюду, повсюду, повсюду; юно хочет прогнать его, как люди прогоняют назойливых дворовых котов, как прогоняют других людей – пускай нужных и важных. юно хочет влюбиться в кого-то реального. и перестать делать вид, что дома у него нет целой свалки любовных писем и слащавых записок, что он не купил себе несколько оранжевых свитеров и оранжевое пальто (под цвет доненовских волос), что юно не видит черты донена в каждом втором или третьем прохожем; потому что он видит. юно просит, умоляет, падая на колени, царапая и сдирая в кровь тонкую кожу: – если ты существуешь, окликни меня в толпе, ухвати за плечо и разверни к себе, пускай даже чтобы попросить никогда больше тебя не искать. «я не ищу. ты сам попадаешься». по комнате бродит едва ощутимый сквозняк. юно не закрывает форточку, юно все так же стоит на коленях и с усталым вздохом кладет голову на застеленную кровать. – если ты существуешь, дай знать. // донен пахнет мятой, и донен пахнет осенью; всеми этими тоскливыми балладами, заевшими старыми пластинками, лучшими городскими кофейнями, куда юно заглядывает по вечерам вторника и четверга после учебы. заваливает себя учебниками, тонет в занудных параграфах, но иногда все же опускает раскрытую книгу немножечко ниже, выглядывает из-за нее неторопливо, испуганно и загнанно, как будто кто-то громко его окликнул. видит перед собой только пустой стул на фоне огромной витрины кофейни. но там, за прозрачным стеклом, снова мелькает рыжая макушка, ноги в ярко-красных кедах наступают на развязанные шнурки, донен теряется в толпе и без конца оборачивается, словно чувствует на себе чей-то взгляд, но не может понять откуда. юно обреченно вздыхает и съезжает ниже на стуле, даже не пытаясь подорваться с места, не пытаясь побежать и попробовать догнать, ухватить за ворот футболки, крепко обнять. донен исчезает среди потока людей, как яркая и слишком реалистичная голограмма. юно напихивает учебниками рюкзак, надевает свое оранжевое пальто, благодарит за кофе и ускользает на улицу, тщетно надеясь в час пик как можно скорее добраться до дома. пропускает ступеньки в подъезде, снова забывает проверить почтовый ящик, случайно роняет перед дверью ключи и мысленно сетует на свою нервозность, свои промерзшие до косточек дрожащие руки. этим же вечером юно сжигает всю стопку писем, написанных никому и в никуда, стряхивает пепел в окно и думает, что легче от этого ему ни капельки не стало; а хотелось бы. мальчик с огненными волосами будет и дальше жить если не в настоящем, то хотя бы в памяти юно, и так просто его оттуда ни за что не сотрешь. юно хотел бы попытаться – точно так же, как и хотел бы превратить свою иллюзию в реальность. этой ночью донен снится ему. с ослепительной улыбкой – до дрожи искренней и доброй – и своими сверкающими глазами; легонько машет рукой, склоняет голову набок, поправляет одну из джинсовых подтяжек, упавшую с плеча, и явно собирается что-то сказать. юно надеется хоть раз услышать его голос. но донен молчит. молчит и улыбается, как модель-пустышка, человек с рекламного баннера, безупречный и оттого неживой, искусственный; ключевое слово «как», потому что донен для юно состоит из простых, но важных вещей – ненастоящий, но самый живой среди всех. воображаемый друг из детства, невидимая игрушка, опрятная кукла, пугающе реалистичная. донен прощается шепотом, а юно улыбается во сне. «я не буду искать, а ты больше не попадайся».