Не миф, а реальность

      Что было после — помню как смутный сон. Знаю, звучит бредовой, но… Помню, как выскользнула из-под него и забежала на военный склад и даже не заметила, что охраны нет…       Опомнилась тогда, когда на меня кинулась непонятная тварь в катакомбах или подвале. Я помню, как, защищаясь, бросила в неё первое, что подвернулось под руку. Это оказалась граната. Взрывной волной меня отбросило на песок и накрыло плитой, защитив от падающих обломков.       Потом эту самую плиту нашли около самых дверей, и то — потому, что я орала что-то про вампиров, сжимая злополучную гранату в руке. Они допытывались, где я её взяла, и я правдиво сказала, что нашла тут же. Потом всё было сложнее…       В психушке мать пробыла месяц-два, я же целый год. Навещать меня приходил со связкой моих любимых груш Виктор и сказал, что уезжает. Также меня расспрашивали и про ритуал, про ту книгу, с которой собственно всё неладное и началось.       Думаю, врачи хотели её заполучить и потому убеждали, что её не существует. Однако ж попросили нарисовать. Даже психолог добавлял к её орнаменту смешные детальки, что и натолкнуло меня на эту мысль. Я скажу, а они её тут же хвать за переплёт.       Я записала мою историю в тетрадь, взяткю с поста отделения. И накануне выписки узнала, что туда должны были записывать умерших в психиатрии пациентов.       Но дальше хуже. Я стала слышать. Думаю, что это Смерть или один из его жнецов вернул мне слух, чтобы я услышала, когда он меня позовет, что мало вероятно. Доктора говорят, что это последствия удара о землю, что там в ухе удачно всё сошлось. Но ничего, я не расстраиваюсь. К тому же, у меня всегда на шее кулон в форме глазика с лунным камнем в центре, найденный в той книге. Если что, он всегда сработает, я знаю.       И ещё кое-что: мои нарощенные волосы, бывшие русыми с оттенком мёда и выделяющиеся лишь тремя мелированными прядями по бокам, они полностью побелели и сияют теперь снежной белизной, контрастируя с чёрными бровями.        Все странно, очень-очень странно. Если раньше я и не задумывалась о существовании параллельных вселенных, то сейчас мой мозг только этим и загружен. По правде говоря, после моего возвращения все жутко изменилось. Учителя, все также приходившие ко мне домой (школу-то ведь кончать как-то надо), обращаются со мной, как с человеком, имеющим психическое отклонение. По сути, его у меня не было, но врачи имели противоречивое мнение.       И сегодня пожалуй самый тоскливый день в моей жизни — день моего двадцатилетия, мой двадцатый день рождения. Я тоскливо смотрю в окно с высоты второго этажа и, казалось бы, чего-то особенного жду.       Неожиданно вдалеке на дороге мелькнула иномарка. Исчезла за поворотом и вновь появилась, двигаясь по направлению к нашему дому. Что может быть хуже? Разве что только старомодный рэп!       Прошло утомительных полчаса, и я не выдержала. Прокралась тайком к кабинету отца и прильнула к двери, но услышанное заставило бы меня поседеть, если бы я уже не была седа. Смерть… Сейчас… В нашем доме… Раньше я не могла слышать, потом я дышать не смогу.       — Я тот человек, который помог вам двадцать лет назад. И в ваших руках сделать меня самым счастливым на земле. Я прошу руки вашей дочери…