Sentinel

      Личный транспорт Спектров это просто нечто. Взять хоть элитные аэрокары, на одном из которых мне удалось прокатиться со Спектром Лейном во время расследования: напичканы оружием и щитами похлеще наших «Кадьяков», выглядят почти неотличимо от обычных, но внутри разница ощутимая. Немного теснее, ведь броня толще, есть лишние выемки под системы и скрытые панели, даже выдвижные орудия, а лишняя парочка двигателей — для скорости и маневренности — спрятана под видом воздухосборников. Так вот, яхта Найлуса ничем не уступала по характеристикам той же «Нормандии» — пушки в наличии, есть какая-никакая, а маскировка, а скорость так и вовсе никак от модели не зависит. Размером с треть легендарного фрегата, и без того самого маленького среди флота Альянса, «Комета» имела полторы палубы, оба открытых яруса которых было видно прямо от коридора, куда нас вывел шлюз. Слева, в шаге от нас, перед экранами развернуто было одно кресло пилота — турианское, прямо под все впуклости и выпуклости их рельефного скелета и зад… кхм, бедер. Цвета, будто в дополнение к кровавой обшивке, — которая с кровью-то ассоциировалась исключительно у людей, — внутри поддерживали мрачный экстерьер сине-серыми оттенками с редкими вкраплениями темно-красного на обивке мебели. Найлус, видя, что и я, и Лиара подзависли, рассматривая его кораблик, не торопил нас, а закрыл шлюз с характерным шипением, обошел двух пигалиц по стеночке, сел в кресло пилота и направил яхту обратно к ретранслятору, где уже скрылась в смазанной вспышке серебряная стрела «Нормандии».       Смотрелось исчезновение моего бывшего места обиталища со стороны сюрреалистично и даже… Грустно. Вот только что была там. Лично участвовала в постройке, с материнской гордостью отправлялась с ней в ее первый полет… А теперь кукую на другом корабле, словно предательница. Осознавая абсурдность, все равно горько шмыгнула носом. Ну, вот. Крыша начала протекать не по расписанию.       С другой же стороны, компания осьминожки, покушающейся на протеанское наследие в моем мозгу с не меньшим энтузиазмом, чем я сама, пугающий Спектр и еще кто-то, кто бродит по второму ярусу, явно скучной не будет, ведь мы собираемся провернуть авантюру, пытаясь саботировать, ну, или хотя бы оттянуть Жатву, так что пора сжать яйца в кулак и!.. Сообразив, что яиц-то у меня как раз и нет, нервно икнула, но зато перевела свое внимание не на страх перед неизвестностью, а на текущее положение, ныне не такое уж и плохое. К слову, а кто тут у нас четвертый-то? Похлопав глазками, еле сфокусировавшимися не на порхающих по интерфейсу лапках Найлуса, а на объекте интереса, увидела, как к нам действительно спускается еще один попутчик. В нем я не без удивления узнала Спектра Андара. Тайком выдохнула, вся уже обтекая. Почти знакомое лицо немного приостановило мою приподнявшую было голову панику.       — Младший лейтанант Хилкоф, доктор Т’Сони, — второй турианец склонил голову в кивке, чуть нагнув к нам корпус, что в узком коридорчике смотрелось мило. — Я Илларус Андар, — представился он, смотря на Лиару, явно надеясь, что я-то все еще его помню, — сопровождающий Спектра Крайка на время нашей миссии.       Знакомый-незнакомый производил впечатление внушительное. Ранее, на Цитадели, мне не удалось толком его рассмотреть — нервишки шалили, однако сейчас, когда он приблизился к нам на расстояние вытянутой руки, оказалось, что он был выше (да куда ж вы все такие огромные, а?) и объемнее в руках и ногах, чем Найлус, имел куда более короткие гребни, а рельеф светлых, как у Сарена, лицевых пластин был немного округлее и безобиднее, как и карие, даже молочно-шоколадные глаза не казались угрожающими, в отличие от ядовитого оттенка зелени Крайка. По фигуре, закованную в тяжелую синюю броню, и дробовику за поясом не скажешь такого, конечно, но смотрел он с интересом, цепко, чуть разведя мандибулы в намеке на улыбку.       — Добро пожаловать на «Комету», — продолжал Илларус приятным мурчащим басом, от которого я чуть не растеклась в умильную лужицу, еле сдерживая писк (натуральный лев такой, божечки!), — ваша каюта на втором ярусе слева.       — Наша? — Лиара переглянулась со мной настороженно, чуя виском подозрительный и колкий взгляд.       О да, жить придется вместе, синенькая, ведь места тут откровенно маловато. Как там в какой-то игре было?.. «Вы не можете спать, когда рядом враги»? Нет, придушить подушкой соседку я не собираюсь, «даже если очень хочется», как предсказал Гаррус, но все равно некомфортно чисто на подсознательном уровне. Шиала уже показала, что привычки по обольщению окружающих у азари в крови, а мне мозг нужен трезвым. Интроверт во мне шипел и плевался ядом, но даже занятая своими заскоками, я вдруг поняла, что меня так в текущей ситуации смутило.       — Простите, а зачем Спектру еще один Спектр в сопровождение? — рискнула я задать волнующий меня вопрос.       Ну, знаете. Специальный агент, один из лучших бойцов, стратегов и убийц, и тут вдруг он работает в паре. Ладно Крайк с Шепардом — первый второго курировал, помогая на первых порах, пока Андар и Лейн должны были оставаться на Цитадели, занимаясь параллельно им информационной стороной вопроса. Спектры всегда одиночки, хватает одной профессиональной хари на одно задание, чтобы избавиться от целой группировки. Так почему агентов все-таки двое?       — Наемники Сарена напали на меня, когда я был на Цитадели. Трижды. — Найлус повернул кресло пилота к нам, нахмурив надбровные щитки собственным мыслям, и качнул головой в сторону Андара. — Сарен посылал и за Шепардом, но Спектру Лейну удалось пустить их по ложному следу. Илларус, как один из посвященных в наши дела, нужен здесь на случай, если им все-таки удастся добраться до меня. — Он вдруг невесело усмехнулся. — От смерти никто не застрахован.       В яхте, на удивление, было не жарко, как комфортно для турианской физиологии, лишь теплее обычного для людей, словно летом в тени, но по спине, вздыбив до дрожи волоски на затылке, пробежали ледяные мурашки от мысли, что Сарен повторил попытку избавиться от свидетеля. От Найлуса. От его, черт побери, друга и ученика! Но Крайк — не я. Не станет истерить и пытаться переубедить самого себя, а обмозгует ситуацию, сделает выводы и готов исполнить все, чего потребует Совет. Ради всеобщей безопасности. Потому, что «этот» Сарен теперь не «его» Сарен, а опасный субъект, сотрудничающий с «риперами» — кавычки от Спаратуса в комплекте прилагаются, — которого необходимо устранить, а заодно донести до Совета доказательства, что во всей галактике скоро повторится ужас, какой устроил Артериус со своим другом-жнецом в колонии на Иден Прайм.       После расшаркиваний и с тяжелым послевкусием от неприятной правды, нас под корабельный вечер уместили в небольшой комнатке, наспех переделанной из арсенала, как любезно пояснил сопровождающий нас Илларус. Кровать двухъярусная, пара тумбочек, а больше и не требуется. Заняв верхнюю койку, куда я демонстративно небрежно закинула тяжелый в общем-то рюкзак, пошлепала следом за притихшей Лиарой, у которой вещей, кроме рабочих инструментов археолога, не было и вовсе — ей одолжили одежду и мыльно-рыльные принадлежности Мишель и кто-то из экипажа. В соседнем помещении как раз нашлась ванная. Ниже, прямо под нами, под переборками гудело ядро, и лестница, ведущая на второй ярус, имела рядом проход в инженерную коморку, куда мне разрешили заглянуть одним глазом, чтобы утолить любопытство. Ничего нового я не увидела, что даже грустно немного. Ядро как ядро, просто маленькое и менее мощное. Хитрожопые жнецы оставили для всех одну технологию межзвездных перелетов, практически друг от друга у рас не отличающуюся. Ску-ка!       Кухонный уголок, интересующий мою вечно голодную натуру, нашелся на нижней палубе — если с лестницы спуститься, как раз уткнешься в холодильник, чуть в стороне пара алых диванов со столиком, занимающие все оставшееся место. Еды для нас тоже закупили, но натасканного в хомячьем приступе печенья и всякой гадости, типа чипсов, в рюкзаке мне хватит надолго, даже если голодом морить будут.       В целом, устроились мы с минимальным комфортом, но в маленьких каютах домовой сыч чувствовал себя уютнее, чем на полупустых палубах «Нормандии». Особенно было приятно ныкаться в инженерной «кладовке», когда Лиара таскалась неприкаянным духом по яхте и нарушала личное пространство, пытаясь поймать мой взгляд. Однако, чуя на себе прицел двух пар спектровских глаз, пока не понимающих, доверять дочурке союзницы Сарена или нет, азари присмирела, и в свою сторону я плотоядных зырков почти не замечала.       Перелет по тоннелю ретранслятора шел буднично и интересно.       Как выяснилось чуть позже, Илларус, вопреки общему впечатлению тихони, оказался словоохотлив, посвятив меня и как-то незаметно примкнувшую к нашему обсуждению азари насчет чертежей «Горна». Конструкция, из сообщения Лейна, бывшего оперативника саларианского ГОР, странная и словно создана из разных кусков. Остатки поврежденной от времени информации о файле помогли им распознать, что таки действительно, чертеж — результат улучшений многих цивилизаций, при чем все навороты были поставлены для увеличения энергозапаса. Огромная такая батарейка, другими словами.       В воздухе повис вопрос «а для чего?», но я молчала, как партизан.       Андар сверлил меня веселым прищуром, Найлус, прекрасно слыша из рубки, что происходит в нескольких метрах за его спиной, ловко поигрывал каким-то ритуальным ножом пальцами, а я бледнела, краснела, но рискнула, заикаясь, предположить, что если в чертеж все время что-то добавляли, то возможно, что и сейчас чего-то не хватает, слишком прозрачно, чтобы меня поняли, намекая на Катализатор, то есть на то, куда такая громадина может пристыковаться. Запрос на изучение этой стороны вопроса тут же ушел письмецом к Спектру Лейну с легкой руки Крайка, а я поняла, что одним «Горном» наш арсенал против жнецов закончиться просто не может. Это ведь смешно и наивно — надеяться на какое-то супероружие, основанное на ебле мозга, пардон за мой французский, Катализатора, чтобы тот разрешил выстрелить Цитаделью… Звучит уже бредово. Более того: концовки — говно. Да-да. Ни уничтожение всех синтетиков, даже безобидных, вроде EDI и даже киборгов (тот же Шепард), ни мифический синтез (как это вообще работает, вашу-то жнецовскую мать?!), ни контроль (переклинит опять в мозгах у предполагаемого Катализатора-Шепарда, и Жатвы возобновятся). Надо что-то посерьезнее, что-то, что гарантирует уничтожение жнецов, но сохраняет прежние порядки. И идеи даже были. Не прописанные пока никак, сугубо в голове, закатившиеся в пыльные уголки моих логических зон, и потому я попросила у турианцев несколько часов, чтобы собрать мысли в кучу и, вылив их на планшетник, набросать несколько весьма затратных, но действенных и, возможно, даже многоразовых мерзостей, которые в теории смогли бы здорово облегчить нам всем жизнь и попортить ее жнецам. Взгляды я получила скептические — махина, которую видел Найлус в космопорте и которую сняло несколько камер, включая мою, выглядела неебически здоровой и неприступной. Ну, попробовать стоило, даже если не очень поможет. Возможно, пригодится где-нибудь в хозяйстве — молотильщиков кромсать, например.       В таком темпе просвистели последние три часа перелета по маршруту. Куда мы вообще летим? О, всего-то на Иден Прайм. Да-да, памятная планетка. Третий раз, как магнитом, меня туда тянет — сначала инженерно-биотическая учебка, затем первая канонная миссия спустя несколько лет, а тут снова — никогда такого не было и вот опять.       Поскольку мы решили проблему с «Горном» — передали его чертежи в ручки инженеров СпеКТР, которые, увидев, что именно их коллега раскопал, с энтузиазмом открыли новое дело, готовясь по нашей команде вывалить на Совет удручающую информацию, — больше мы ничего по этой теме сделать и не можем, ведь среди нас ученых нет, только археолог. Потому-то пора заняться раскопками одной древней, залежавшейся тушки. Мысль, что Империя продержалась против жнецов несколько сотен лет только из-за того, что тараканы живучие, вызывала у меня нервный хохот и неконтролируемый приступ веселья. Кхм, в общем. В качестве помощи археологам, в силу занятости не способных заниматься чем-то, кроме их работы, Найлус подключил пару доверенных информаторов. Разумеется, это были азари. Когда Крайк вылетел на Марс, они одновременно направились на Иден Прайм и с тех пор вели инвентаризацию найденных артефактов и описание рельефа местности, чтобы мы к прибытию примерно знали, где и что находится. Поиски, конечно, займут время, но оно у нас, вроде как, вполне себе есть. На Новерии все не утихают бури — вот она реалистичность планеты с мерзким и опасным климатом, — а Шепард, маякнув при нас Найлусу при очередном перелете от ретранслятора к ретранслятору, сообщил, что Совет отправил их решать экстренный вопрос с террористами-батарианцами. Подробности нам не рассказали, лишь сообщив, что раз дело дошло до Совета, то происходит что-то серьезное, но я прекрасно помнила все и так, якобы не заметив перевода темы на карты раскопок.       Балак и Терра Нова, нездоровая любовь между батарами и астероидами… Запахло намеком на конец второй части игры, надо бы кстати что-то делать с Альфа-ретранслятором… А Цитадель у нас пульт управления… Кхм. В общем. Логично, что политический, а потом и вытекающий из этого военный конфликт не нужен никому, ведь Скилианского Блица всем расам хватило по самые помидоры. Может и на Элануса Халиата выйдут, хрен этих Спектров знает, раз решили Шепарда в затишье в его деле припахать. Теперь я точно понимаю, откуда у игрока время на катание по галактике — сторонние факторы и вполне логичные, просто не озвученные за ненадобностью.       За очередным обсуждением возможных точек раскопок, в процессе размышления о которых на попытку вспомнить пейзаж или хоть что-то еще из игры, у меня начали мерцать картинки перед глазами, от которых я отмахивалась, как от назойливой мухи. Голова от вас болит и раздражение от перегрузки нервной сети поднимается, уйдите! Кыш! Кыш! Я не азари и не дрелл, чтобы в своем мозгу шариться осознанно, так что и нехрен мне пытаться последнюю извилину через ухо выдавить! Она мне еще нужна! Под конец перелета, когда я наконец доперла, что не стоит лишний раз задумываться о чем-то, что касается расположения бункера (послание подозрительно зашевелилось, постукивая по черепу в замысловатом ритме), меня все-таки выловили.       Лиара вдруг окликнула меня, когда я уже собиралась разжиться какой-нибудь вкусняшкой. Под провиантом для человека и азари турианцы понимали мясо, да побольше — полуфабрикатов было много, и все они так и манили мой голодный желудок, завывающий о нехватке полноценного завтрака. Но не успела я даже открыть немного непривычно выглядящий холодильник, зависнув с протянутой к створке рукой, как меня отвлекли.       — Зои, можно вас на пару минут? — донесся до меня голос Лиары с лестницы.       Сидящий на диванчике Илларус, возившийся со своим дробовиком под какую-то турианскую мелодию из уника, тактично делал вид, что нас не слышит, Найлус же отсыпался в свободное от перелета время в каюте, что располагалась напротив нашей, и потому яхта была погружена в тишину. После почти полного отсутствия каких-либо посторонних шумов, от просящей интонации азари у меня заболели зубы.       — Да, доктор Т’Сони. — Моя неконтролируемая мина стала такой кислой, что у всех разумных в местном скоплении наверняка скулы свело, как от лимона.       Вышло в итоге ужасно едко и враждебно. Кошмар. Это худшее поведение, что я когда-либо проявляла, аж самой стыдно. Что-то у меня характер портится от хорошей жизни начал… И я ничего не могу с собой поделать! Эта азари у меня пока не вызывает ничего, кроме подозрения и неприязни. Шиала, после извинений в использовании своих «чар», заслужила мое прощение, а эта… Лиара и не собирается контролировать свой инструмент обольщения. Хлопает голубыми глазками, руки сложила замочком, но так, что грудь якобы случайно приподнялась. Азари обольщает, мозг активно сопротивляется, я раздражаюсь — неразрывная бесконечная цепочка.       — Я хотела бы извиниться, что так… непристойно, — запнулась Лиара, — начала наше знакомство на «Нормандии». — Забавно посинев, что ее «веснушки-метки» почти сравнялись по цвету с щеками, она решила спуститься и подойти ближе, понимая, что я от манящего холодильника отлипать не собираюсь, равно как и налаживать контакт. — Для азари делиться мыслями так же нормально, как ваше рукопожатие или вопросы о самочувствии. Мне не стоило сразу предлагать вам Объятия, извините, пожалуйста. Из-за увлеченности археологией, я больше взаимодействую с техникой и древностями, навык общения у меня, честно признаться, почти отсутствует…       От таких откровений и вида смущенной от собственной неловкости азари, посиневшей уже от ушей до шеи, я понемногу начала даже понимать ее. Минус моего эгоизма — мне откровенно пофигу на чувства других, если этот кто-то мне не интересен. Учитывая, что осьминожка не входит в этот список, я сразу записала ее в «избегать и не конфликтовать», ведь она потенциальный Серый Посредник, с которым лучше иметь хорошие-нейтральные отношения. Однако, стоило мне хоть чуть-чуть задуматься своей пустой розовой головой, почему Лиара — неопытная дева, которую сородичи и всерьез-то не воспринимают, — так себя ведет, как вся неприязнь просто испарилась. С удивлением заметив, что после извинений действительно не осталось и следа раздражения, преследующего меня весь полет, почесала затылок, наверняка состроив невероятно глупое выражение физиономии. Она такой же сыч, как и я, — вдруг дошло до меня с опозданием. Увлеченная протеанской историей и потому сразу сделавшая стойку на послание в моей голове, подобно мне, залипающей на ксеносов, стоит им появиться в поле видимости. Ну как я так не заметила-то? Дела-а.       Вздохнула, чувствуя, что лучше с расшаркиваниями не затягивать. Ладно, как там принято у цивилизованных людей и нелюдей? Я за всю первую жизнь столько не говорила, как за последние несколько дней!       — Я и не держала на вас обиду, доктор Т’Сони, — тихо начала я, зыркнув подозрительно на затылок подслушивающего нас Андара. — Просто мне с вами некомфортно из-за вашей азарийской физиологии. — Посмотрела на непонимающую Лиару очень пристально, хмурясь, но не отводя взгляд. Давай, думай своими отростками! Понимания на милом личике, увы, не появлялось. Вздохнула еще раз. — Нейрохимия, Лиара. Она меня раздражает, как аллергия.       — О! — Осьминожка прикрыла рот ладошкой. Почему все азари на эту фразу реагируют одинаково? — А я думала, что… Но вы не… Так Бенезия здесь ни при чем?.. — бормотала она под нос, увлекшись размышлениями. — О, Богиня!       Дева, наконец собравшись с мыслями, озадаченно потерла лоб тыльной стороной ладони, потихоньку успокаиваясь, но затем вдруг погрустнела и виновато изогнула тату-бровки. Выглядело бы мило, если бы не давило постоянно на мозги. Я уже привыкла, но меньше раздраконивать меня на ровном месте это не перестало, к сожалению.       — Мне крайне неловко, но я слишком молода, чтобы контролировать естественный процесс, — азари кое-как собралась с духом, тщательно подбирая слова, — однако я очень рада, что вы сказали мне об этом. Нам часто встречаются… индивиды, которые способны распознавать наши сигналы, и я понимаю вашу неприязнь. Значит, нам не удастся поладить?       Я молча покачала головой в отрицании и демонстративно сложила руки на груди (на ребрах, смирись, доска!), отгораживаясь от собеседницы. Почему-то я не удивлена, что я не одна такая. Приятного-то мало. Да и по соображениям морали, личности и характера я не могу ладить со всеми подряд: нрав не тот, плюс — тараканы в черепной коробке жить мешают. У Шиалы были бы все шансы подружиться, ведь она послушно свернула свои ментальные щупалки, но случайной азари не было до нас дела — она искупит вину, помогая в восстановлении Надежды Чжу. С Лиарой же пока не складывается, а до ее зрелости и готовности попробовать еще раз я просто не доживу.       — Быть ближе, чем коллеги, у нас не выйдет, однако на время поиска капсулы мы вполне сможем мирно сосуществовать.       Нахимичили же протеане себе в компанию расу мозгоебов с тентаклями на голове, пардон за старофранцузский! Своего считывания воспоминаний и эмоций им не хватало, что ли? Я честно пытаюсь найти хоть что-то хорошее, однако именно из-за того, что я была одной из «индивидов», как выразилась Лиара, что распознают вмешательство в восприятие, теперь мое отношение сместилось на оценку полезности Лиары как ресурса, а не отдельной личности. Возможно, в будущем я поменяю свое мнение, но на данный момент я уверена, что с Лиарой поладить не смогу. Немного подумав, глядя на расстроенную осьминожку, я, с силой переступив через свои принципы, все-таки смиловалась, хотя ситуация мне все еще не нравилась.       — Мне мешает исключительно собственная чувствительность к вашей «особенности», — начала я через силу вешать лапшу на уши… отростки собеседницы, пытаясь поддержать о себе впечатление капризной буки и чувствуя, что голос потихоньку садится, — но археолог вы перспективный, и работать с вами будет интересно. Надеюсь, что данный факт не создаст между нами недопонимание.       — Да, то есть, нет, — залепетала осьминожка, замахав руками. — Спасибо за откровенность, Зои. Я рада, что дело не совсем во мне.       Лиара опустила плечи, напряженные до этого, расслабилась и что-то прошептала на родном языке в сторону Атаме, подняв глаза к потолку. Расстроенной она не выглядела, явно удовлетворенная, что конфликт мы предотвратили в зародыше. А кто бы не? Ссориться с врожденным биотиком, как и с одним из двух носителей потенциально опасной и приоритетно важной информации, в обоих случаях чревато. Что ж, одной проблемой меньше. Честно — полегчало. Мне не нужны враги, но и дружить со всеми, как какой-нибудь Парагон, чисто физически нереально. Не улыбается мне впускать толпу народа в душу, хватит и милашки Тали, с которой мы на одной волне, словно близнецы разделенные, да некоторые особо приятные мне хитиновые личности имеют все шансы занять место в моем черством сердечке. Если бы еще эти самые личности не воспринимали меня как говорящего пыжака, эх.       Через двадцать минут совместного завтрака, к которому присоединился и Илларус, никоим образом не выказывающий, что слушал наше выяснение отношений, проснулся Найлус. Оглядев мирно сидящих на одном диванчике меня и осьминожку, пристально сравнивая с тем, как до сих пор мы предпочитали принимать пищу в разное время, он переглянулся с Андаром и, получив от коллеги кивок, удовлетворенно шевельнул мандибулами. Конечно, конфликт бы он уладил в приказном порядке, воспользовавшись привилегией Спектра, но у нас все свелось к нейтралитету и это очень заметно со стороны. Я не строю злобненькую физию, ныкаясь в чулане-инженерном под лестницей, как гребанный Гарри Поттер, а Лиара усвоила, что лезть с Объятиями к посторонним, когда тебя подозревают в сговоре с мамашей, не принято, как и распускать свои ментальные тентакли к человеку, который очень не любит, когда на него кто-то пытается влиять, пускай это и миленький ксенос с голубыми анимешными глазками.       Да и вообще.       Красивее аквамаринового взгляда Вакариана мой внутренний ксенофил так никого и не встретил. Жаль, что я пролетаю из-за великого ума этого шипастого следователя — обмануть его своим скудным «вральником» у меня просто не получится. Вот и минус моего прикрытия нашелся. Мрак.       Знакомая система Утопия, почти приевшаяся картина голубого шарика Иден Прайм на «лобовых» экранах в рубке пилота — не ностальгия меня накрыла, а мандраж. Да такой дикий и возбуждающий, что от писка я удерживалась каким-то неведомым чудом. Мне катастрофически срочно необходимо найти и изучить протеанский излучатель! Похожие пушки стоят на крейсере коллекционеров, и они мне тоже оч-чень интересны! Чертежи моих монстров ушли в СпеКТР, ответа пока нет, и выгода от «Соника», как я скромно обозвала свою задумку, пока неизвестна, хотя конструкция сто процентов должна показать хоть какую-то полезность, это я точно знаю. Как же много вопросов без ответов, я уже вся извелась! На пару с Лиарой и возвышающимся за нашими спинами Илларусом выглядывая из-за кресла Найлуса, мы вполуха слушали разговоры Крайка с его связными, под шумок нас сажающих неподалеку от зоны раскопок с зубодробительным число-буквенным названием. Про себя назвав эту точку Первой, обхватила себя руками, хотя на борту все так же было слегка жарковато. Форма Альянса, чтобы не светиться, отправилась до лучших времен на дно рюкзака, оттягивающего спину, а розовая футболка, видавшая Вьетнам и Сталина, судя по степени потрепанности, чувства защищенности не давала от слова совсем. Кофр с броней висел под рюкзачком, оружие (то есть, мой все менее выглядящий порождением Франкенштейна крупнокалиберный пистолет) разрешили пристегнуть к поясу — со Спектрами работаем, нам можно, — но меня все равно потряхивало от масштабов наших планов и вытекающих из него проблем.       Во-первых, работы у нас дохренища, и помогать нам никто не будет. У археологов расписание, а мы тут вообще вне закона, и мешать нам нельзя, как и лезть, куда не просят, вот и будем лично перебирать и проверять, что находят великие умы. Связные бдят, чтобы нас никто, типа церберовских шпионов, не засек, но как лишние руки они в пролете. С нами им контактировать нельзя открыто, только переписки и звонки. Одна надежда на опытную Лиару, да на мои загребущие лапки и древнюю головную боль в черепной коробке.       Во-вторых, зон раскопок много. Очень много. Все они огромны, раскиданы по планете, и все нужно обойти, осмотреть, обнюхать и чуть ли не облизать. Послание помогло мне на Феросе активировать панель удаленного доступа, вызвав незабываемые ощущения протаскивания мозга через ухо, а с Шифром я теперь точно уверена, что смогу «нащупать» что-нибудь рабочее. Тыковка все еще раскалывалась, но с каждым разом все меньше, словно послание осваивалось в непригодной для его понимания нервной системе, пристраиваясь, словно кошка на острых коленях хозяйки. Имплант от привалившегося счастья иногда грозил перегреться, но именно по нему я распознавала, что пора прочищать мозг медитацией и заняться чем-нибудь другим. Чем угодно, но не попытками разобрать кровавые — янтарные, как выяснилось после помощи Шифра, — пейзажи и наборы каких-то слов, некоторые из которых я даже умудрялась понимать. Бедная моя последняя извилина. Голова работала, как во времена учебки, когда я в себя запихивала информатику и технику, — сильно на износ.       В-третьих, и что самое главное, у нас появилась поддержка на Цитадели. СпеКТР в кой-то веке работал подпольно, в тайне от Совета, изучая чертежи «Горна» и перебирая варианты, почему Жатва каждый раз повторялась, но победить и выжить так никому и не удалось. Совет без улик не поверит — это главное. Сама мысль, что сначала мне придется «обниматься» с азари, чтобы та азари «обнялась» с советниками… Слишком странно все, в общем. Так что нам остается выкопать представителя древней Империи, дабы тот явился пред светлы очи Тевос и прижал ее горькой правдой, что «Атаме — это мы», в смысле, протеане, мол, именно они следили за развитием азари и помогали им прогрессировать. Раз после исчезновения «вдохновителей», етить этих таракашек, осьминожки тормознули по всем фронтам, став «равными из равных», то на главный источник информации, оставленный в общем-то перспективной расе, выйти будет на раз-два. Игнорировать живого представителя Империи чревато. Он и разозлиться может. Империя развивалась быстрее, была сильнее и прогрессивнее, чем нынешние расы, а уж как по мозгам проехаться могут… Не только же считывать воспоминания они умеют, еще и ими делятся, совершая информационный обмен, а потом и вовсе азари вывели, передав им часть своих способностей! Ужас, в общем. Если даже мрачноватый Крайк понимает, что живой протеанин здорово развернет ход жатвы; если даже малая часть Спецкорпуса потихоньку втягивается в дело и чует, что скоро запахнет жареным, то параноидальный Совет послушается, а не покрутит пальцем у виска, пытаясь заточить Явика в лабораторию на опыты. В последнем случае можно смело пускать пулю в висок. Примитивный Цикл, да?       За размышлением о самой худшей концовке, к которой привели бы случайные результаты моей тупой деятельности, я чуть не пропустила посадку «Кометы». Условно называемая мною Первая Зона раскидала под нами свои когда-то белоснежные контейнеры-домики на целый квадратный километр: тесно прижатые друг к другу жилые блоки, словно издеваясь над моей выдержкой, почти один в один повторяли схему размещения, увиденную во время миссии с маяком, вызывая чувство, что вот сейчас — прямо сейчас! — из-за угла выбегут, подвывая, хаски.       Мы выгрузились по одному, спускаясь по развернувшейся от шлюза лестнице на гравий выровненной площадки. Когда подошва форменного сапога ступила на твердую землю, я позволила себе вдохнуть свежий воздух, слегка приправленный запахом мокрой земли и бензина. В стороне от нас, метрах в ста, раскинулся геометрической формы котлован, к которому краны склонили на длинных «шеях» ковши и крюки. Народ бегал туда-сюда, подъемники не переставали работать ни на минуту — все время кто-то появлялся из недр огромной ямы, будь то ученый или рабочий. Крайк переглянулся с Илларусом, кивнув ему на яхту, и второй турианец вернулся на борт, с шипением закрывая за собой шлюз.       — Вперед, коллеги, — хмыкнул Найлус и двинулся в сторону поджидающего нас мужчины.       В защитных круглых очках на макушке, бликующих зеленым отсветом в стеклах, в слегка заляпанном землей и еще чем-то белом халате, в рабочих сапогах, тоже заляпанных, и в комбезе со светоотражающей полосой на груди и на штанинах. На темной голове полный шухер, под карими глазами мешки, но общего потасканного вида как такового нет. Просто рабочий, выдернутый с места нашим прибытием.       — Спектры, — буркнул недовольно мужик в «моржовые» усы, хмуря густые, но уже слегка седые брови. — Грегори Поттс, главный тут. Давайте без расшаркиваний, короче. Я уже сообщил вашим синим коллегам условия: к нам не лезть, не беспокоить по пустякам, мы вас тоже не трогаем. Ищите, что надо, и катитесь к черту. На вас у нас нет ни времени, ни ресурсов!       — Не стоит об этом тревожиться, у нас есть все необходимое. — Найлус, в отличие от недружелюбно настроенного собеседника, вел себя абсолютно вежливо, но высокомерно. Подбородок задрал, выглядя выше, чем есть на самом деле, весь как-то подобрался, мрачности напустил еще больше, чем обычно. Страшный какой, пф. Мужик тоже не впечатлился, на уник поглядывал и чуть ли не притоптывал от нетерпения. — Все, что нам нужно, это хранилище.       — Вот и славно, вот и хорошо. Пятый ангар, надеюсь, считать умеете. — И, когда он уже развернулся и собирался уйти, вдруг обернувшись, зыркнул на родной костюмчик азари (белый в основном) и мою футболку (розовую). — Девочки испачкаются, — забухтел забавно местный «босс» под наши с Лиарой покашливания, разом как-то превратившись из ученого в дедулю у подъезда, — халаты в крайнем блоке.       — Благодарим за беспокойство и ваше гостеприимство! — Осьминожка мило улыбнулась и явно потянула свои ментальные щупалки к мужику, потому как тот окончательно смутился и сдриснул от нас на второй космической, подняв пыль от старта.       Не испытывая к данной ситуации ожидаемого раздражения, я уже откровенно захихикала в кулак и, даже получив промеж лопаток чьим-то острым когтем, не переставала наслаждаться происходящим. Дел дохрена? Ой, да плевать. Прорвемся! Прежде, чем Найлус нас обогнал, меня еще пару раз пихнули, наверняка оставив синяк, — кожа на спине была такой чувствительной, что следы от ремней брони не сходили дня по два или три. Хорошее настроение все равно осталось, даже когда лыба с лица сползла, а Лиара, до этого сдерживающаяся, открыла рот, и понесла-ась… И по торчащим из земли шпилям протеанских башен проехалась, и по неаккуратной работе археологов со своим «а вот я смогла бы лучше!», с интересом изучила человеческую технику издали, и к дверям ангара номер пять из азари можно было выкачивать энергию, как от атомной электростанции. Космос, пощади! Из хранилища ее придется силком, что ли, вытаскивать?       Ангары с техникой стояли в отдалении, подпирая лесной массив и не отсвечивая. Хранилище артефактов неприметно разместилось рядышком, отличаясь разве что по высоте от своих копий. Здания покрылись пылью и грязью из-за работ, ведущихся прямо под их стенами, но в целом мини-поселение археологов выглядело очень даже прилично. В отъехавшую дверь, что ожидаемо, синенькая ввинтилась первой, следом зашел Найлус, щурясь от автоматически включившегося яркого освещения и тут же начиная сверять данные от связных и перечень артефактов с терминала. Я шмыгнула следом, прикрывая за нами вход, напоследок обернулась, но «хвоста» не было. А когда повернулась… Хлама тут оказалось много, конечно. До самого потолка навалены огромные куски металла с микросхемами — нерабочими, выжженными, расплавленными и далее по списку. Есть какие-то отдельные непонятные механизмы, ничего конкретного из себя не представляющие, кроме непривычного людям сплава корпусов. В сторонке аккуратно сложены терминалы — нерабочие, с торчащими проводами. Криокапсул много, что заставило мое сердце взволнованно вздрогнуть, а лапки так и хотели в чем-нибудь покопаться, но все они раскуроченные и вскрытые — тел, как и следов, вроде костей или праха, в них не было изначально. Подчистили за собой жнецы, молодцы, ничего не скажешь!       Бурча и помогая Найлусу выуживать биотикой артефакты для подтверждения их наличия в официальных и местных списках, пару раз лениво поцапалась с Лиарой на ровном месте. Ее почему-то смущал цвет моей «магии», что у людей она обычно синяя или фиолетовая максимум. На ее возмущение я предоставила контраргумент, что у Дерека — знакомого, мол, — она тоже светло-синяя и блеклая, но меня не услышали, как и не решили продолжать спор с непонятным мне «люди!».       Монотонная проверка наскучила нам уже через час, и Лиара, не сдерживаясь вовсе, снова присела на уши, что-то рассказывая о местных руинах и предназначении данного комплекса. Что судя по рельефу, это был космопорт, потому так много шпилей и ровных площадок с терминалами. Найлус нас иногда одергивал, но грызлись мы без энтузиазма, занятые поддержанием завала в парящем положении, так что Спектр в своем темпе отмечал находки, на нас не отвлекаясь. После массивных конструкций мы перешли к хламу поменьше. Ящики с ржавыми кинжалами в куче шариков пенопласта, сломанное, расплавленное оружие — такое и изучать бесполезно, просто твердая порода с окаменелостями, чьи-то кости огромных размеров… От мерцания изумрудных прожилок в кусках тусклого металла у меня уже рябило в глазах, а от частого использования биотики слегка мутило от голода и слабости. Копаться в протеанском хламе, конечно, дело приятное, особенно когда Шифр помогает сходу определять, что именно я вижу, даже не заглядывая в шпаргалку Найлуса, но мы прилетели почти утром и, делая перерывы на поесть, промаялись тут весь день. Кому как, а я устала еще после обеда.       Ночь подступила вместе с гудком окончания рабочего дня, прозвучав над лагерем, словно пение ангела, хоть и фальшиво — будто крылатому бедняге на ногу наступили. Сегодня мы ушли ни с чем, а перебрали-то лишь половину, причем в пыли и остатках грязи извозились знатно — футболка не выдержит, если стирать ее после каждого такого аттракциона, но всему приходит свой конец, как и любимому предмету одежды. Я оттянула розовую протертую ткань, чувствуя, что вместе с ней к позвоночнику прилип и желудок. Слава моему Хомяку, сладкого у меня в рюкзаке тонны! Хотя мясо хотелось. Очень. В «Комете», куда первой влетела Лиара, занимая очередь в ванную, после прохлады ночи оказалось удивительно жарко, и Найлус почти сразу выкрутил для нас кондиционеры под вздох Илларуса. Андар в окружении планшетов на диване до этого занимался мониторингом новой информации, однако ничего нового не происходило. Шепард все так же занят побочными квестами, пока на Новерии буря. Но на этот раз Альянс взял на себя ответственность попросить Совет на сбор флотов в системе Армстронга, где засекли форпосты гетов. Поскольку синтетики, на минуточку, враг ныне известный, собрали небольшую армию быстро, и на зачистку системы уйдет куча времени, так нам нужного. Может и Сарена это отвлечет, ведь армию ему проредят. Эти самые форпосты — то самое подкрепление Назары, которое упоминается, но не используется, коварно маскируясь под личный квест Тали. Не возьмись Шепард за них сейчас, аукнулось бы где-нибудь. Спасибо, реальность, за твою логику!       СпеКТР, тем временем, изучает чертежи «Горна», что не ново. Идей пока никаких. А вот насчет моих «Соников» пришло сообщение, стоило мне ступить в зону доступа спектровской антенны. Слегка уставшая, я ожидала, когда душ освободится, сама же взяла сменную одежду и пока подперла стенку коридора. В свою каюту протиснулся мимо меня в узком пространстве Крайк, даже кажется за плечи меня передвинул, но я втыкала в пол под вой кита в животе и отчаянно зевала, не обращая внимания ни на что, кроме уника. Как раз есть несколько минут прочитать ответ от Спектра Лейна — именно он мне и написал, поставив тему «Перспективность разработок».       Первым же предложением стояло высмеивание их названия. «Изучил упоминание термина в архивах Земли. Считаю забавным», — отрывками, кратко, но информативно — типично саларианское построение фразы. Дальше следовал перечень запрошенных мною материалов и в ответ — их стоимость, а чуть ниже затраты производства и сравнение штамповки с уже существующими разработками. Саларианцы занимались чем-то подобным, стараясь запихнуть резаки в дронов, но я их умудрилась обогнать и перелопатить конструкцию под толстяков-жнецов. Что я все-таки придумала? О-о! Всего лишь шредер-дроны, чью конструкцию я позаимствовала из одного фильма, потому что посчитала, что в этой реальности есть все шансы реализовать разработку и использовать ее на всю катушку. Мои миленькие бензопилы представляли собой шарики, почти форма йо-йо, но содержащие в своей середине множество вращающихся сверхпрочных лезвий, которые способны измельчать металл и даже железобетон, как я помнила. Я решила сделать зубья из уплотненного полями эффекта массы сплава золота с платиной, чтобы наверняка, ага. При этом они выдерживают колоссальные нагрузки при ударах, почти не подвержены высоким температурам, а также легко маневрируют по земле и могут перемещаться по воздуху с внушительной скоростью снарядов благодаря доступным в этом мире масс-ядрам. Электронная начинка: система распознавания и анализа объектов, видеокамера высокого расширения и сам автопилот ВИ. Штуки многоразовые, лезвия можно заменять, поддаются ремонту и действуют как развед-дроны благодаря тому, что отнюдь не беззащитны, так еще и рвануть могут благодаря системе самоуничтожения в критических ситуациях — застрял где-нибудь или в ком-нибудь, хе. Лейн идею оценил с восторгом, прикинул затраты на их исследования, сравнил с моей рожденной на коленке идеей и дал добро на доработку программ, раз мне все равно заняться нечем, а им не выгодно тратить деньги и время. Производство ГОР начнет, когда мы на все сто процентов удостоверимся, что Жнецы дышат нам в затылок. Без доказательств и добра от Совета заводы запустить не могут, ибо требуется доступ для снаряжения кораблей и пехоты флотов нескольких рас, а хранить долго подобное чревато — одурманенных вычислить на первых порах сложно, и о разработке, кроме меня, знало человека, пардон, ксеноса три, не больше: Лейн с нашими турианцами, вот и все.       Когда ванная освободилась, полусонную меня, погруженную в расчеты программы, в помещение запихнули насильно.       — С вас пыль сыпется!       Лиара толкнула меня локтем под ребра внутрь и сморщила веснушчатый носик напоследок, но в теплой каморке меня так разморило, что выражение ее лица я скорее представила, чем увидела. Хотелось пошутить, что это с нее пыль сыпется, но стошестилетний ребенок шутку не поймет. Жаль.       Сил на шуточки не осталось, как и на капризы. Зря Шепард беспокоился, работа мне не даст заскучать. В кухню я спустилась чистенькая, ведомая запахом разогретых полуфабрикатов, которые «девочкам» наугад выбрал Илларус, одновременно ужинающий и уткнувшийся в инструметрон напротив меня. Найлус что-то жевал у себя в рубке, держа парящий паек в руке, Лиара же попивала какой-то странный чай. Пристроившись на уголке дивана, я внюхалась в приторный запах. Действительно странный, ноздри щекочет.       Ужинали в тишине недолго. Найлус, расправившись со своей порцией, подсел к нам, подводя итоги дня, и под рокот его низкого голоса, к которому иногда присоединялся бас Илларуса, я к своему позору, задремала. Вот так, взяла и вырубилась. Чувствуя сквозь сон чей-то вздох и тычки когтем в плечо, все равно никак не реагировала, выгорев за день, словно по мне катком проехались пару раз. Биотика отожрала столько энергии, сколько я сама не ожидала, — разучилась колдовать что-то, еще с Фероса чувствовала же ведь, что одних тренировок маловато. Тут или усилитель нужен, или попросить кого-нибудь… Восприятие через дрему еще засекало, как меня подняли чьи-то сильные руки — слишком широкие, точно не жилистый Найлус, и я в конец разомлела, успев пригреться в жаркой хватке Илларуса, проворчавшего на неуслышанную мною реплику Крайка что-то о «она почти как ребенок». От нашего аналитика пахло чем-то острым, словно специи, — что-то такое он во время ужина и жевал, забавно прихватывая еду мандибулами, дабы та не вывалилась. Ой, мамочки… Меня несет турианец! На руках! Я прямо сейчас и откинусь от счастья! Дрема была сильной, тело от усталости не слушалось, сердце от волнения должным образом не разгонялось, а полный живот вызывал только лень. Один раз все-таки пришлось проснуться, к сожалению, когда меня, слегка встряхнув, высадили на пол с высоты в мой рост, проследили, чтобы я забралась на свою койку… А потом я вырубилась окончательно. Прав был Шепард, Крайк со мной не нянчился. Эту обязанность взял на себя милашка-Илларус, на фоне которого я смотрелась птенцом голубя.       Маленькая такая и страшная, что капец просто.       Но Шифр, падла такая, бдел. Вместо ксенофильских фантазий, словно за месть длительного молчания, устроил мне экскурсию по местному космопорту, который оказался политическим центром для встреч рас Империи. Когда мы возвращались на «Комету», мне не повезло коснуться одной из протеанских башен, наполовину откопанную впритык к лагерю, а потому пока брошенную — я чуть не навернулась, наступив на крупную гальку, и извазюкала об пыльную конструкцию руку, незаметно для других долбанувшую меня статикой, пока хваталась за нее для поддержания равновесия. Именно тогда меня слегка накрыло — я видела не карьер, а открытое пространство, мрачно-изумрудное, но внушительное. Блестящая, мраморная крупная плитка, куски которой мы видели в хранилище, бликовала тонкими прожилками из золота. Я думала, что на этом месть Шифра закончилась, просто отмахнувшись тогда от картинки. Ан-нет. Видения вернулись ночью и закончили свою презентацию уничтожением космопорта, лужами янтарной крови, телами на разбитой плитке и алыми лучами жнецов. Да так детально, что я проснулась, будто по часам, в четыре утра, чувствуя себя, как своя футболка: потрепанной, мятой и ужасно старой.       Снизу сопела Лиара. Гудело тихонько ядро. С тумбочки подмигнул голубеньким тусклый «глаз» Статика. Четыре, мать его жнецовскую, утра…       С-скотина протеанская, поспать не дает!