Sentinel

      На Нос Астре, как и подобает столице, отнимающей время, казалось, у всего Иллиума, дни летели, словно языком коровы с календаря слизываемые. Праздные, большей частью спокойные, эти самые дни являлись, пожалуй, лучшими, за обе мои — да и не только мои — жизни. В число счастливчиков, наслаждающихся покоем, входил первым делом, конечно, Явик. Он познавал мирные способы времяпрепровождения, изучал по экстранету нынешний цикл, не стесняясь делиться своим негодованием сначала с попавшей под руку Лиарой, а потом и со мной и Гаррусом, так кстати подвернувшимися заскучавшему древнему. Тем не менее, протеанин медленно, но верно, через стадии непринятия смягчал свой едкий и агрессивный характер, основанный на ненависти, впитавшейся в саму его суть во время многовековой войны за выживание. Оттаивая и развиваясь, общаясь довольно часто с Ксадом и некоторыми Спектрами, следящими за имперцем в рамках приличий, за два года он сполна освоился в новом для него времени. И это по-настоящему здорово! Держать в себе ярость целой цивилизации, копить ее и основываться на примитивных принципах «выживает лишь сильнейший», несомненно, помогло бы во времена безжалостной Империи. Однако, благодаря полученным от меня знаниям о будущем, моему вмешательству в канон без заметного отсвечивания, а с прямым посылом во всех действиях и словах «разбирайтесь сами», Явик относительно легко смог перестроиться и даже обрести уверенность и надежду, что многокилометровых монстров уничтожить-таки возможно. После всех приготовлений, с Шепардом, с СпеКТР, теперь — точно.       Жизнь перед войной активно налаживалась.       За днями шли и недели, подходило к концу минимальное время, выделенное мною под моральную подготовку ко второй части игры. Нет больше дикого, первобытного страха перед когда-то пугающими меня до усрачки хасками и увиденным вживую жнецом. Не после «Омеги», где я насмотрелась всякого дерьма. Да-а, личный опыт это не тепличные условия учебок и кораблей. Не без промахов и ошибок я сейчас на том уровне, что и море по колено: упорство, любопытство и любовь к местным технологиям сделали свое дело, разогнав застоявшийся мозг блондинки. На Иллиуме же (где от «Омеги» и Новерии отличий, в принципе, не было, кроме факта наличия условных законов и службы безопасности), основой под оттачивание навыков взлома и создание вирусов стали вредительства самым мерзким компаниям и предпринимателям по малейшей прихоти вечно занятой Лиары: компроматы из взломанных сетей, шантаж, подставы и поиск нужной информации. Подгадим на любой вкус и цвет, так сказать.       С виду безобидная азари с веснушками, что имела под рукой карманного хакера, не дерущего лишние кредиты за инкогнито, а по дружбе пользующийся жильем, едой и ресурсами, раскинула свои сети по всему Иллиуму, что тянулись группировками информаторов от Систем Терминуса до самой Цитадели свежайшими новостями. Под ее началом имя Архангела — загадочного турианца-снайпера в синей с золотом броне — заставляло каждого нечистого на руку разумного дрожать, развивая паранойю и принуждая многих прекращать свою сомнительную деятельность под угрозой либо получить пулю в лоб с вероятностью в девяносто девять процентов или заслужить мизерный шанс на побег и забиться глубоко и надолго с прекращением всех дел. Сколько тысяч попавших в подпольную кабалу «рабов» — кварианцев, батарианцев, людей, азари, даже элкоров и турианцев — нам совместными усилиями удалось спасти и отсудить на их вывоз на родину у виноватых компаний и ответственных за безобразие разумных — не сосчитать без калькулятора. Лиаре угрожали, открыто подозревая в устранении криминалитета, подкладывали бомбы, нанимали убийц — Гаррус бдил, Явик буйствовал, и трупов несчастных так никто и не нашел.       Даже натравили летун, который, не стесняясь ни службы безопасности, ни общественности, заявился на торговую площадь и расстрелял офис Т’Сони из пулемета. Ну, точнее, попытался. За собой я оставляла по местам пребывания щиты и оборонительные орудия — привычка со времен «Омеги». Так стекло разбили, а кинетику лишь слегка разрядило, и к тому моменту, когда батареи полностью сели, подъемные турели по обе стороны от центрального стола скрывшейся за дверями уборной азари уже сбили так называемый ганшип. Паранойя, не паранойя, но моя идея обезопасить Лиару, потому что мы все частенько бываем в ее офисе и тоже попадаем под риск, явно была хорошей.       Служба безопасности столицы выла с нас, доставляющих жалобы с доказательствами на покушения от разных компаний и отдельных личностей. Юстициаров — азари возраста матриархов или около того — мы видели едва ли не каждый месяц. Они перехватывали дела, касающиеся тонких нарушений законов Иллиума, у «полиции», частенько беседовали с Лиарой, но у девы все было чистенько и аккуратно. Научившись вертеться в опасно широких лазейках законов и изучив негласные правила планеты-сада, Лиара могла крыть все обвинения непробиваемым алиби на любой случай.       Как у нашей голубоглазой парочки, оружие у которых винтовка и информация, вообще получилось за полгода зачистить Иллиум? Да так же, как у нас с Мордином в качестве лидера удалось перевернуть «Омегу» с ног на голову! Нет, причина точно не во мне. Ну, не полностью. Но это не точно. Я помогаю по мере сил и возможностей, советы не раздаю направо и налево — делаю то, что говорят, а уж в бунтарских наклонностях Вакариана и скрытом потенциале шантажиста Т’Сони моей вины точно нет! Кто и виноват, так это показавший синенькой деве дурной пример на Иден Прайм Крайк! От одинокого Спектра не было ни слуху, ни духу, что меня, если честно, тревожило куда меньше того, что Лиара о Шепарде от «Цербера», согласно контракту, данных не получала. И если за Джона в стане террористов я не беспокоилась (этот вампирюга кровь Удины литрами пил!), а уж за Найлуса — тем более, то насчет кое-чего оказалось не все так просто.       До меня таки добрались.       Ровно через полгода, когда я закончила с апгрейдом уника и сборкой новой модели для Явика, которого техника родного цикла приводила в состояние умиротворения; когда в грузовом отсеке «Призмы» в компании «ИМИРов» и «ЛОКИ» ныне жил «Титан Исконный-1», в чью конструкцию я добавила турбину, как у прыжкового ранца (о чьем существовании СпеКТР и не в курсе, потому что — мое и все тут); когда мы с Лиарой обнаружили, наконец, точные координаты передвижения корабля Серого Посредника по Хагалазу — словно в насмешку мне отправили письмо, нагло потыкавшись вирусами в сетевую защиту и самоубившись об фаерволлы. Сообщение на этот раз с темой «Предложение о встрече», написанное на английском, в отличие от любителя русского Шана, который называет мою фамилию Хилкова и никак иначе, пришло в полдень по времени Нос Астры.       Нежась в роскошной ванне живущей вообще-то весьма нескромно Лиары, я лениво отметила вниманием мигнувший розовым экранчик инструметрона, лежащего на пуфике. Подтянулась. Садясь, булькнула и подняла волны в теплой, ароматной воде с лечебными травами. Явик меня снова повалял во время тренировки, отбив мне все, что только можно и нельзя, потому теплая водичка, размявшая уставшие мышцы, сейчас казалась мне куда выше приоритетом, чем какой-то там «телефон». Еще немного полежав, почти задремав, все-таки перегнулась через край ванны и ткнула мокрым пальцем в кнопку, не боясь затопить водонепроницаемый корпус.       Чтобы через несколько секунд яростно взреветь рассерженным тираннозавром и вылететь из поднявшихся волн злющим комочком ненависти.       Не Шан писал, да. А некая, чтоб ее, М. Лоусон! Сидя на бортике и отчаянно оттираясь, материла «Цербер», материла Призрака, материла жнецов, снова Призрака и послала всех вышеназванных на огромный кроганский болт. Мисс Идеальность у них не только красавица и умница, так еще бессмертная, я погляжу? Призрак настолько уверен в переговорщике или ему ровно настолько же не жалко Миринду? Тьфу ты. Миранду. Хотя-я… Задумчиво почесала живот, расковыряв царапину от чьих-то не в меру острых когтей, после которых меня весело вбили в пол. Да. Репутация у меня весьма хорошая. Не головорез же, а защитница невинных, чтоб ее, эту славу, оправданную Сентинел, а потому «Цербер», возможно, уверен, что от меня неприятностей можно не ждать. Связать маленького Стража и розовую блондинку так никто и не смог, однако Сентинел — то самое, внутреннее олицетворение всех моих навыков и намерений. А Зоя… Ну, блондинка, это образ.       Я так биполярное расстройство или раздвоение личности заработаю, блин.       — Гаррус, бросай охоту и тащи свою хитиновую задницу домой, — обернувшись полотенцем и набрав Вакариана, ворчала я, нехотя вылезая из распаренной ванной в жестокий бренный мир.       Вакариан с того конца «телефона» с разочарованным фырком начал складывать винтовку, не пытаясь ни поздороваться толком, ни возразить. На заднем плане мелькала крыша какого-то небоскреба с ее выходами вентиляции, антеннами и коробами кабелей, отсвечивали стекла соседней высотки, скрывая позицию Гарруса в густых тенях и блеск оптики его снайперской винтовки. Даже если у него заказ, приоритет действий всегда у нашего квартета — потому, когда Вакариан увидел мою злющую физиономию, мгновенно сосредоточился.       — Что-то случилось и это что-то настолько серьезное, что своими силами и с Явиком ты не справишься. — Не вопрос, а утверждение сквозило в голосе турианца, прекрасно меня изучившего за два года. Девочка я самостоятельная, о помощи прошу редко. Должно случиться нечто невероятное, чтобы я открыто и бесцеремонно отрывала друга от работы.       — Мне забил стрелку «Цербер».       Гаррусу потребовалось немного времени, чтобы перевести сленговое выражение, а затем он медленно и вдумчиво кивнул.       — Рано или поздно, да? — припомнил он мои же слова. Вечно бегать я не собиралась, и сейчас явно пришло время, дабы поставить трехголовую псину на место и обозначить свою позицию «не лезьте, дебилы, я вас сожру». — Будет тебе прикрытие лучшего снайпера в этой гребанной галактике.       Шлепая босиком по теплому полу, перехватила пироженку из холодильника для «зарядки» биотики, порядком просевшей после тренировки. По пути следования в гостиную к дивану, на котором разложил запчасти от своего излучателя Явик, села прямо на ковер перед голоэкраном, проигрывающим какой-то местный «Мир животных», и принялась сушить волосы накинутым на плечи полотенцем.       — Да-а, Вакариан, — протянула я со смешком, — от скромности ты не умрешь. Встреча через два часа, координаты скинула, — добавила тут же серьезно, махнув рукой скосившему на меня взгляд протеанину, мол, сейчас расскажу.       — Понял тебя, Зои. — Гаррус лихо закинул ремень тяжеленной винтовки за спину, словно она ничего не весила, и подмигнул, блеснув аквамарином глаз в полутьме. — Дам знать, когда найду позицию или обнаружу что-нибудь подозрительное. — Вакариан отключился, не прощаясь. Еще с ним увидимся.       Сначала я привела себя в приличный вид, просушив и причесав волосы, что вышло довольно быстро, учитывая их длину. Пришлось недавно подстричься по плечи, а то пучок выходил все толще и тяжелее. Красиво, конечно, но совершенно непрактично, учитывая, что скоро война, а там откровенно заебусь убирать патлы под шлем. Когда я уже переоделась из приобретенной домашней одежды в условно боевую — плотную розовую (конечно же) кофту с внутренними налокотниками и бесформенными штанами с наколенниками, дабы в случае побега не отбить и не расцарапать себе что-нибудь, — впихнула мини-динамик в ухо для связи с Гаррусом. Лишь после «экипирования» подсела к Явику, скатившись от его веса прямо под горячий бок. Не будь у меня дел, просто лежала бы рядом и кайфовала, но руки чесались и требовали крови, а язык так и норовил обложить кого-нибудь родным и могучим. Профессионально оценив дотошную чистку пережившего апгрейды излучателя, разобранного на сотню компонентов, глянула и на самого Явика. Его мелкая пара глаз была направлена на оружие, а основная терпеливо сверлила мне переносицу.       — «Цербер» решил попробовать поговорить, — пожала я плечами на вопросительное выражение на чужом лице.       Поживи полгода с этой врединой и научишься различать в сотне оттенков брезгливости и высокомерия другие эмоции. Явик кроет в себе очень много чувств, и его выдержка — результат считываний с инструкторов, то, что передалось с самыми сильными эмоциями во время вечной войны. Даже мирная жизнь не заставила его быть более богатым на мимическое разнообразие.       — Не убей всех, оставь «язык».       От беспечности и невинности произнесенной фразы любой другой разумный уже с криками ужаса бежал бы до батарианской границы. Меня же пробило на хи-хи, и я уткнулась носом в жесткое плечо Явика, пережидая, когда отпустит приступ веселья. Все-таки логика в словах жука есть. Аккуратно работать особо не умею, но в случае форс-мажора меня подстрахует Гаррус — отстрелить ногу, предотвратив побег потенциального пленника, это чудо может даже комарику.       — Мы аккуратно, — отсмеявшись, ответила я, успев пригреться под тепленьким боком. Протеанину не мешало мое присутствие, он все так же чистил и смазывал детали, удивительно деликатно для его огромных рук и аккуратных (красотулечка ты ж моя!) когтей. — Звони, если заскучаешь. Прогуляемся, зачистим очередной склад «Затмения». Романтика!       — Что-то мне подсказывает, что у людей процесс ухаживания за партнером выглядит несколько иначе.       Явик непередаваемым тоном насмешки, скептицизма и язвительности умудрился создать едкую смесь сарказма вперемешку с умилением от глупенькой человечки, чем еще больше развеселил меня. Уже закопавшись лицом в складки его необъятной черной кофты и посопев, вдыхая запах меда, едва не забыла, что мне вообще-то кое-куда пора. На встречу с Мирандой я уже было настроилась на колючее поведение, однако от одного только присутствия Явика меня расплющивало в влюбленную жижу, и я решила, что пускай лучше «Цербер» и дальше думает, что я все еще белый, точнее, розовый и пушистый инженер без грамма критического мышления. Тем неприятно неожиданнее будет Призраку, когда я покопаюсь в EDI, подключив ей всю аппаратуру, и с Джокером угоню «Нормандию SR-2» с Шепардом во главе, сдав станцию «Кронос» Альянсу и флоту СпеКТР. Хе-хе.       — Ладно, — еле оторвалась от личной печки я, откровенно залипнув на когтях, перебирающих начинку излучателя, — не скучай тут.       Пролетев ураганчиком по квартире, собрала пару пистолетов, батареи под щиты, подсумки с всякой полезностью и выпорхнула из апартаментов.       Место встречи Миранда выбрала довольно людное, но и со всех сторон открытое. Озелененный подвесной парк в «колыбели» пустого пространства и стальных, блестящих конструкций с искусственным водоемом, густыми деревьями и шикарными благоухающими разноцветными кустами встретил меня журчанием фонтанов, смехом и отдаленной музыкой. Гуляли в основном парочки и шумные компании, равномерно заняв скамейки и расстеленные на берегу озерца покрывала. Несколько кафешек, разбросанных вдоль основной аллеи и почти все забитые до отказа, и являлись моей целью. В письме указали, что я сама могу выбрать место «стрелки», дав иллюзию выбора. Заняв столик заведения, территорию которого можно было увидеть в просвете между ярко-оранжевой листвой какого-то аналога нашего дуба, заказала сладкий коктейль, продолжая «зарядку магии». На всякий случай, ага. Маякнула Гаррусу с указанием, где я и откуда меня видно. Осмотрелась, засекая несколько подозрительных людей. Ключевое слово — людей. «Цербер» нанимать инопланетян любят только на опыты. Ближайшие небоскребы с потенциальными точками обзора для снайпера далековаты, конечно, безопасность весьма условная, учитывая, сколько природных укрытий вокруг… Для обычного снайпера — да. Для Гарруса, через полчаса отчитавшегося «на позиции», и его божественной винтовки расстояние ничего не значило, как и естественные препятствия. Данные с моего инструметрона отошлют ему точное нахождение и габариты цели, а его визор, синхронизированный с ВИ винтовки и его инструметроном, укажет, куда стрелять, даже в условиях нулевой видимости. Читер? Не считается, если все девайсы созданы и улучшены своими руками!       — К тебе направляется женщина, на три часа, — ожил наушник голосом Гарруса через десять минут, и я огляделась одними только глазами.       Высокая брюнетка сногсшибательной внешности шла от бедра на высоких шпильках, не испытывая неудобства или дискомфорта от мелкой гальки и грунта дорожек. Обтягивающий белый костюм блестел черными вставками от ворота с внушительным декольте с грудью четвертого размера до самых кончиков перчаток, от колена и до сапог, переходящих в… трико? От вида «супергероини на стриптиз-шесте» меня переклинило так, что симпатичное и действительно модельное личико с фигурой на меня впечатления вообще не произвели. Эта нательная перчатка из канона вообще от пули защитить может или для чего это? Образ? Сотрудников организации проверять на внимательность? Половина парка точно уже вся во внимании!       — Мисс Хилкоф, — мурлыкнула мягким голосом стопроцентно Миранда, присаживаясь напротив. Ни оружия, ни брони. Однако, учитывая ее искусственную генетику, биотик она сильный, и пушка ей для защиты и атаки не нужна вовсе. — Благодарю за возможность встретиться с вами лично.       То, что моя внешность — примечательная, на секундочку, — это не секрет для «Цербера», меня не смутило. Они всего лишь раковая опухоль Альянса, и база данных армии для террористов не является секретом. Переборов назойливое желание сходу послать «черлидершу», как называла ее Джек, состроила наивно восторженное выражение дурочки на лице. Напустила в глаза блеска, широко их распахнув. И приготовилась нести чушь. Ну, погнали выносить мозги в стиле блондинки!       — Мисс Лоусон, приветствую! — завела я шарманку, рассчитывая заболтать Миринду, тьфу ты, Миранду, до смерти. — Мне писал Шан, все приглашал к вам, ну, «туда», — понизила я голос, воровато оглядываясь, будто боялась, что нас подслушивают. Гаррус в наушнике откровенно хохотал. — Но, ох, знаете, меня так подкосила смерть Шепарда и бедняги Прессли, что я долго не могла прийти в себя! Если бы не одна моя подруга, я бы никогда не выбралась из состояния траура! Ох, мисс Лоусон, как там Шан, кстати, вы случайно не знаете?       — М-мистер Оруэл занят некоторой научной деятельностью и в полном порядке, — слегка шокировано ответила Лоусон, явно не готовая, что я насяду на нее настолько радостно. А Остапа все несло.       — О, это так хорошо! — приблизилась я, слегка нагнувшись к середине круглого столика и чуть не свернув стоящий на краю стаканчик. — Знаете, я очень скучала по нему, все-таки Шан хороший инструктор! Он так беспокоился, что я не получаю должного развития, и упорно зазывал к вам! — Миранда отчетливо скрипнула зубами, и ее маска улыбчивой красавицы треснула по швам. Та-ак, видимо, команды Оруэлу не было, это его личная инициатива. Интересно, интересно. — Ах, как он боялся, что со мной что-нибудь может случиться, как с моим папочкой! Он, кстати, в порядке? С ним все хорошо?       — Мистер Хилкоф в биологическом отделе…       Загруженная и сбитая с толку Миранда замерла, заткнувшись на полуслове. Ее ледяные глаза округлились, а вся фигура замерла. Ага-а. Папочка-то, оказывается, жив и припеваючи работает и существует где-то далеко-далеко от брошенной дочурки, да-а? Моя улыбка растягивалась в хищный оскал все шире, прямо пропорционально киснувшей физиономии заговорившейся Лоусон. Все, куколка, поздно пить «Боржоми». Попалась в собственную ловушку малой информативности! Когда собеседник вываливает на тебя эмоциональные откровенности, срабатывает желание поделиться чем-нибудь в ответ. А установка Призрака затащить меня в «Цербер» следом за Александром и Шаном просто вытолкнула ей нужные фразы на язык вперед еще не обработавшего итоги разговора мозга, сбитого с толку чересчур активным собеседником. Одна ошибка, и ты ошибся, ха?       — Я та-ак рада, что с моим папочкой все хорошо. — Тон с дружелюбного перешел на вкрадчивый. Я сощурилась, скалясь, но оставляя во всех мелких движениях легкомысленность. Гаррус называл этот образ девочкой в кружевных носочках и оборочками на пышном платьице из фильма ужасов. Те самые, что поют жуткие песенки тоненьким голосочком, а потом с полным ртом крови и пустыми глазницами бросаются на тебя с ножом из темноты. — Узнать бы еще, почему он бросил родную, несовершеннолетнюю дочь без кредита в кармане. Ведь это так ужасно по отношению к ребенку со стороны сотрудника вашей организации.       — Мисс Хилкоф, — потерялась окончательно Миранда, явно собираясь встать, — мы всегда стараемся помочь семьям наших…       — Какая жалость, что о живущем в железной коробке отцу-одиночке с дочкой забыли! — Я продолжала давить на остатки совести Миранды, состроив совершенно печальную физиономию и прикрыв ладонью рот. Знаю ведь, что у Мисс Идеальность есть младшая сестра (формально, тоже искусственно выращенная из материала «отца»), и тема семьи для красавицы это больная мозоль. — И ведь поздно что-то менять, — вздохнула я, отворачиваясь от собеседницы и показывая недоверие. — К вам совсем расхотелось после всего этого.       — Мисс Хилкоф, — Миранда нашла в себе силы с тяжелым вздохом даже сменить фальшивую улыбку на сочувствующее выражение, — мы поможем вам встретиться с отцом и выплатим долг, если вы согласитесь сотрудничать с нами…       — Не хочу работать на кого-то, как в Альянсе, это скучно! — фыркнула по-детски я, кривляясь и морща носик. Затем подперла подбородок рукой и с противным сербаньем отпила коктейль. — Ой! — широкая и искренняя улыбка вызвала у спокойной Лоусон первые признаки нервного тика, — но вы можете нанять меня, да! Я хороший инженер, я пригожусь! Давайте, а?       Миранда поняла, что сопротивление бесполезно, но уже довольно поздно. Я успела назвать цену, покрывшую бы небольшую часть затрат на постройку яхты! Однако, как бывший член команды Шепарда, я являлась ценным ресурсом, и Лоусон с треском ее терпения от моей наивности и легкой тупости все-таки сумела сбить итоговую сумму путем недолгих и ленивых торгов. Это она еще не поняла, что я сразу заломила поднебесную цену, а она сбила до нужной мне! Так и хотелось зловеще рассмеяться, однако я сдержалась, хихикая в стакан и лыбясь с кислой моськи красавицы. На руках, точнее, в цифровых документах у меня был контракт о выполнении некой миссии, на которую меня призовут, а в ответ с моей стороны — возможность запросить одну услугу, которую «Цербер» или его представитель обязан выполнить в добавок ко встрече с отцом и выплаченной «моральной компенсации». При всем этом, из образа, известного общественности, я не выбилась ни на грамм. Говорила прямо и громко, что к концу беседы сел голос, не использовала сложные слова и старательно заставляла себя смотреть в глаза Миранде, а не скрываться и прятать взгляд, дабы открыто задавить собеседницу своей наигранной тупостью. Поведение сохраняла легкомысленное: крутила на пальце волосы и ни на секунду не прекращала вертеться, как гиперактивный ребенок.       С Лоусон мы распрощались уже через десять минут совершенно по-детски: я активно помахала ей рукой, и женщина, сбитая с толку, сдуру махнула тоже. Замерла. Вытянулась в струнку, будто по ней током шарахнули, и спешно зашагала прочь, что вышло забавно с ее обтянутой в облипочку задницей и модельной походкой, будто на ускоренном видеоряде. Несколько секунд — и она теряется на тропинке меж деревьев.       Вот и славно, вот и поговорили. Я четко дала понять, что просто так не присоединюсь к организации, которой от меня что-то надо, содрав с них кредиты. Поработать временно — да. Любой каприз за ваши деньги, так сказать. И в списках сотрудников не числюсь, и имею доступ ко второй «Нормандии», и при всем этом «Цербер» будет уверен, что я помню и знаю об Александре. Шану только, как я погляжу, не повезло. Приказа затащить меня в обитель террористов не было, как я поняла, а значит, что либо Оруэл действительно от чистого сердца хотел моего участия в их сомнительной деятельности, либо через него Александр хотел связаться с позабытой дочуркой. Пока непонятно, ну, так и хрен с ними.       Выдохнула, закидывая ногу на ногу, и задумчиво вгляделась в огненную листву над головой.       Не-ет, тайно внедряться в организацию я точно не собираюсь, потому что мне чисто морально некомфортно от послезнания о «Цербере» и его опытах в прошлом. Да, за Шепарда спасибо, за «Нормандию» спасибо, прикарманим-с, но лучше бы от предателей избавиться как можно раньше, дабы в тапки не нагадили и жнецов не приманили. Нафиг такое счастье под окнами надо. Хватает и бедняг коллекционеров.       Посидела немного, чувствуя чужое внимание. Раздраконилась на ровном месте. Вздохнула устало, сербая трубочкой, и вытянула свисающие со стула ноги.       — Гаррус, убери наблюдателей, но оставь одного. — Я залпом допила коктейль, броском стаканчика попадая прямо в мусорный бак на углу кафешки. — Сделаем «Церберу» последнее китайское предупреждение.       Вместо ответа услышала в наушнике три четких хлопка снайперки и крики прохожих вокруг. Засуетилась толпа, растекаясь живыми волнами к выходам из парка, и я двинулась следом за посетителями кафе, прошмыгнув меж двух турианцев и скрываясь от последнего преследователя. Ведь трое человек в разных частях парка по периметру моей позиции повалились на землю с неучтенной вентиляцией в головах, прибавляя работы службе безопасности Нос Астры.       Идея свалить на «Омегу» к Солусу возникла после того, как в мою защиту, установленную на базы данных Лиары, кто-то активно стучался, самоубиваясь об протеанские вирусы. Мало того, что это напрягало, так еще и бесило. Нет, шансов прорваться через гибкие «стены» у вторженцев не было вообще никаких, за качество отвечает Империя, однако сам факт подобной наглости вызывал недовольство. Это точно был не Посредник, потому что ему срать с атмосферы Хагалаза на мелких информационных брокеров под его ногами. Началось это через несколько дней после нашей с Мирандой встречи, что только добавляло подозрительности совпадению. «Церберу» что-то надо — то ли от меня, то ли от Лиары касательно Шепарда, и обе версии вызывали одни и те же вопросы: нахрена, а главное зачем?       Потому, оставив осьминожке несколько программ и турели в квартире на самозащиту в случае опасности, мы с Гаррусом засобирались навестить отряд Архангела с доктором и посмотреть, как там нынче на «Омеге» с обстановкой. Мордин, согласно моей малю-юсенькой просьбочке, отсылал итоги разработок своих лекарств, потому что «друг с синдромом Вролика спасибо скажет», да и в принципе я хотела быть в курсе, есть ли шансы избавить двух хороших люд… эм, разумных от страданий. Это была первая причина, по которой хотелось лично пообщаться с Солусом и успокоить свою паранойю. Вторая причина — убедиться, что на «станции зла» не происходит никакой неведомой ебанной хрени после введения минимума законов, и поспрашивать от имени Сентинела Арию на предмет готовности ее флота к галактическому пиздецу. Плюс — разведать, высовывались ли из ретранслятора Омега-4 коллекционеры. Третья причина… Ну, Иллиум мне откровенно не нравился, и тут было слишком скучно. Броню перепахала после изучения архивов Ксада, скупив лучшие сплавы и забарахлив яхте грузовой отсек, пополнила себе сбережения, разорив фирмы-однодневки, а потому пора было отчаливать в ебени дали, дабы, сидя на одном месте, мхом не зарасти.       И не удивительно, что Явик отказался оставаться дальше с Лиарой, сытый по горло их грызней по поводу научной работы и правды об Империи. Без предисловий и упрашиваний он просто констатировал факт своего постоянного пребывания рядом со мной, куда бы я не намылилась. Вот взял, навис надо мной одним днем во время разговора за ужином, заставляя обтекать и терпеть, когда этой огромной горе на соседнем стуле надоест сверлить меня взглядом. А протеане-то в гляделки часами играли… И что тут сделаешь? В общем, будучи не против, мне оставалось только согласиться и позлорадствовать над скисшей Лиарой, у которой отняли игрушку.       Невероятно, но ни осьминожку, ни Вакариана не смутило, что мы с Явиком, ну, как бы, пытаемся быть вместе. Полгода нежностей, не переходящих даже в поцелуи, потому что намеков мы оба не делали, а я как-то дико сомневалась, что человеческий «обмен слюной» кому-то, кроме похожих на людей азари, вообще может понравиться. Мелкие перебранки на тему нелюбви Явика к называнию окружающих по именам или о моей наглости, когда я из любопытства лапаю протеанина за чувствительные лопатки, и прочие мелочи, срабатывающие триггерами на нас обоих, проверяли, вытерпим ли мы друг друга. Как ныне выяснилось — вытерпели. И прижились. Лиару поражало, что если она критиковала какой-то момент в истории Империи, то Явик затапливал ее ядом, а если я высказывала свое «фи», только фыркал с немым «много ли ты понимаешь». То, что дело не в личности оппонента, азари не догадывалась. Она именно что возмущалась и пыталась спорить, а я хоть и куксилась, однако мгновенно переводила тему и не развивала чужое недовольство. Лиара она… упрямая, да, но не в ту сторону. Взяв на себя ответственность за прикрытие Явика на полтора года, к сожалению, выбрала не тот метод перевоспитания. Протеанину была нужна возможность просто поделиться истиной, дабы не вариться в собственном негодовании. Но что он получил в ответ? Недовольство, что азари, видите ли, выводили как рабов, как протеане могли и вообще! Бойкая осьминожка, за юностью лет так и не контролирующая свои ментальные тентакли, закономерно получала тонны яда. И тут я — просто появилась из пустоты и тишины спустя год с лишним, приняла все недостатки Явика, как они есть, но не слепо со всем соглашаясь. В итоге мрачный вояка из далекого прошлого кидает своего условного надзирателя куковать в одиночестве на криминальной территории азари!       Лиара обиделась. Лиара дулась. Лиара горевала по Ферону и рыдала мне в плечо, сожрав пять из шести кусков торта мимоходом. Бедный ребенок.       Таким образом, без препятствий в список необходимого к рейсу прибавились еще один кислородный баллон и ящик с провиантом. Большой хищный мальчик ел много, отожравшись за два года от высоченного, но в общем-то хиленького солдатика до массивного вояки, коими и были протеане перед войной без голода и постоянного истощения. Явик даже смотреть по-другому стал: спокойнее, без оскала. В добавок к моему барахлу, заполонившего оба яруса грузового отсека «Призмы», втащили на борт огромный ящик оружия Гарруса с трофейными винтовками и боеприпасами, монструозную броню и немногочисленные вещи протеанина (кто бы мог подумать, что мрачный вояка будет в восторге от парящего неонового шарика, внутри которого переливалась «лава»!) и попрощались, наконец, с Т’Сони. Азари же, провожая нас у шлюза, неожиданно развела сырость, перейдя от слез до воя на одной ноте за долю секунды, и успокаивать ее, совершенно не прекрасно шмыгающую носом, осталась секретарша. Пара синеньких осьминожек едва не махали платочками из окон доков нам вслед, и я на прощание качнула бортом яхты, как крылом, перед тем, как «Призма» скрылась в облаках Иллиума.       Путь до знакомой системы Сарабарик на мурчащих двигателях моей белоснежной милашки пролетел за комфортные четыре часа через ретранслятор. Мы как раз успели пообедать, «перевариться» и запаковаться в броню. Заодно подготовили парочку «ЛОКИ» в сопровождение — для солидности. Тупенькие дроны с моей легкой руки обзавелись нормальными ВИ, крепкими приводами и чувствительными датчиками и ничем, даже броней, не отличались от умочек-турелей, терпеливо пребывающих в гибернации, а ныне свободно разгуливающих неразлучной парочкой ебак по яхте. Роботы в компании «Орбов» (согласитесь, звать полуразумных синтетиков с пушками просто турелями — неприлично) уже расположились у шлюза послушными солдатиками, умудряясь даже проверять работоспособность их штурмовых винтовок, как того требовали протоколы, и похлопывать ебак на ножках по корпусам, когда те сворачивались в шарики. Обе модели лишь выполняли заложенные программой так называемые движения бездействия с учетом окружающих факторов, однако выглядело это очень мило. Мамкина гордость, эх.       Пендель масс-реле наконец вынес нас из тоннеля перехода в погруженное в алое свечение звезды космическое пространство, неподвластное законам и правилам. Множество кораблей курсировало от станции и к ней, зависали в стороне от основных маршрутов безмолвно состыкованные вместе борты, и носился рой мелких истребителей, оставляющих за собой цветные росчерки подсветки. Два десятка ярких, флуоресцентных «мошек» проскочило меж неспешно расходящихся барж под аварийные гудки недовольства на общей волне. О космических гонках, конечно, в каноне не было ни слова, однако любителей скорости у всех рас хватает, и официальные и подпольные гонки то и дело проводили в разных частях галактики, как в космосе, так и на земле.       На подлете к булыжнику-медузе нас встретил какой-никакой, а таки регистрационный пункт. Назовись как хочешь, однако будь любезен дать понять, что на станции ты существуешь, потому что расчет кислорода в системах жизнеобеспечения согласно правилам теперь контролировался и взымался налогами Арией с держащих район группировок. Диспетчер, судя по голосу, турианец, запросил имя (без подтверждения личных документов, потому что кому это здесь нахрен надо), и когда услышал так пугающее здешний народ «Сентинел и Архангел», еле составил связанное разрешение о стыковке в верхних доках для «элиты» заплетающимся языком и с опаской пожелал приятного пребывания на станции.       «Омега», признаться, стала заметно лучше. Ступив в стыковочный рукав, я не заметила ржавчины на панелях, а в самих доках, теперь ярко освещенных, а не мрачно разбавленных аварийными огнями, не хрустел под подошвой вездесущий песок и сомнительного вида мусор. Армия Арии в черной броне стояла, как и положено, хотя бы по паре вояк в ключевых переходах, контролируя периметр причала, полного народу. В дверях, ведущих от коридора к рукаву в сами доки, мы проигнорировали сканер, вопросительно пиликнувший и не опознавший наши сигнатуры, и веселой компанией в четыре синтетика и трое разумных, один из которых — огромное двухметровое нечто, пробились к забитой парковке, распугивая толпу громадой протеанина и мехами, и вызвали пару такси. Запихали со стрекочущей руганью Явика. Распределили синтетиков во вторую машину. Выслушали рычащую ругань Гарруса по поводу устаревших и мелких моделей, от которых на роскошном Иллиуме мы отвыкли. Затем я по привычке ломанула системы, чтобы не тратить кредиты, и потрепанные кары друг за другом отчалили в сторону районов Гозу и Кима.       Кварталы, как и прежде принадлежащие доктору Солусу и банде Архангела, встретили нас озелененными людными коридорами, по которым тянулись засеянные травой панели, выделяющие так нужный в тесных помещениях кислород, и, в целом, вместо пожелтевших мрачных площадей теперь рынки и жилые территории походили на какой-нибудь нижний уровень кольца Президиума. Понатыканные по углам урны, ползающие блинчики-уборщики и камеры слежения — все по фэншую. Определенно, теперь жить конкретно в этих двух районах можно, почти шикуя и не беспокоясь за свою шкуру…       — Гаррус? — раздалась вдруг турианская подгармоника откуда-то со стороны, и с одного из ближайших постов охраны подошел на парковку солдат в серой броне с золотыми стилизованными «крыльями» на наплечнике.       Все наши «сопротивленцы» во времена войн за территорию из районов Гозу и Кима носили серые цвета — нейтральные. Словно говорили, что ни на что не претендуем, но пиздюлей за свое отвесим, снаряжение не просто так таскаем. А символ банды Архангела носили лишь его непосредственные участники, новеньких в уже устоявшуюся команду не принимали, записывая сразу в ополчение охраны клиники, потому это явно кто-то знакомый Гарруса. Интересно, таки кто?       Сам космический птичко-кот, тем временем, снял глухой шлем, пристегнув его на пояс и открывая светлую мордочку. Вертикальные, сиреневые клановые полосы на мандибулах подсказали личность стоящего перед нами турианца… Но постороннюю информацию мозг не держал совершенно, и я лишь могла со стопроцентной точностью сказать, что его я видела в команде Архангела, однако имя выветрилось из мозга напрочь.       — Это действительно ты?       Турианец подошел ближе, не уверенный, что в навороченной синей броне скрывается именно Гаррус, но золотой символ — заметно более крупный, как и соответствует лидеру, — не оставил уже никаких сомнений, кто стоял впереди странной компании из четырех синтетиков и пары разногабаритных незнакомцев.       — Сидонис, — протянул довольным урчанием Вакариан и, сняв приветственно шлем, наконец обменялся с давним другом своеобразным рукопожатием на турианский манер.       А-а. Точно! Попавший в каноне в плен Лантар Сидонис, которого пытали наемники и который заставил Архангела покинуть его отряд на время. Поэтому в игре потерявших бдительность друзей легко устранили. Сам Сидонис скрывался под другим именем на Цитадели, а Гаррус потом винил себя, из чего и выходила его миссия на лояльность. Я уже успела забыть, что Лантар даже сидел с нами в «Загробной жизни» после чистки сотрудников клуба…       — Рад тебя видеть, старый друг.       — Это с тобой… — Сидонис запнулся, узнавая в моей белоснежной милипиздрической фигурке характерные черты, и похлопал невнятного зеленого или голубого цвета зенками. — Сентинел? Что-то случилось, что вы оба вернулись, да еще и через полгода?       — И да, и нет, — ответила я за фыркнувшего Гарруса. — У меня остались здесь дела с доктором Солусом, а Архангелу скучно на Иллиуме стало.       — Хэй, как я мог бросить свою подругу? Или вы планировали… Как это люди называют? — Голубоглазый засранец развел мандибулы в ехидной улыбке, качнув головой в сторону молчаливой громады Явика за нашими спинами. — Медовый месяц?       — Ну, ты и задница, — вздохнула шутливо я, с удовольствием наблюдая через тонировку визора, как расширяются глаза у не въезжающего в ситуацию Сидониса. — Погнали, что ли.       — А ваш… друг? — Бедный турианец побегал взглядом от меня к протеанину, почти физически потея от неловкости, а затем благоразумно развернулся на пятке и направился в сторону входа в район, старательно игнорируя навороченных «ЛОКИ» и переступающих с лапы на лапу «Орбов». — Ладно, ладно, неважно…       Пока никто не видел, Явик, неожиданно и удивительно бесшумно для своих параметров рванув вперед, точным движением ткнул потерявшего бдительность Гарруса в сочленение плеча, а затем под мой сдавленный хохот и шипение Вакариана, потирающего сустав, молча вернулся в конец «строя». Это Архангелу за шутку, да. Маленькая, безобидная месть от древнего хищника. И ни один шлюз не пострадал.       Какая прелесть.       Прибытие двух «рук» доктора Солуса в клинику произошло довольно шумно. С порога в компании поломойки вылупил на нас три черных глаза и один новенький протез Кшар, едва ли не со свистом ветра скрывшись в неизвестном направлении, Нелья с широченной улыбкой помахала рукой от стойки регистрации, а встречать нас и вовсе вышел счастливый Дэниел, опять заляпанный черти чем. Разом я почувствовала себя спокойно среди надежных «людей», и рефлекторное напряжение от пребывания на недружелюбной станции спало. И уж когда Гаррус отправился собирать с постов старый отряд для дружеской встречи, а мы с Явиком прошли в лабораторию Солуса, я поняла, что откровенно скучала по старой гениальной амфибии.       Мордин стоял к нам спиной, тараторя что-то под метафорический нос, биологией у саларианцев непредусмотренный, и не глядя подбирая пробирки с ближайших столов. Как всегда занятой, сосредоточенный на исследованиях и опытах, он словно занимал все помещение, в котором везде виднелись следы его пребывания и активной жизни. Ровнехонько разложенные инструменты, кипящие горелки и булькающие составы словно ни на миллиметр никогда не ставились мимо своего места. Отставив колбу, Солус повернулся и знакомо растянул морщинистые губы в легкую улыбку.       — Зои, рад видеть, — просто произнес Мордин, а затем еле выдержал летящий на него живой и пищащий снаряд в моем лице, прилично покачнувшись.       Обманчиво тонкие руки с длинными пальцами похлопали по плечам. Совсем как тогда, на наших с ним тренировках, когда от переизбытка чувств, что у меня получился прием, я бросалась обниматься, совершенно не стесняясь почтенного профессионала. Объятия лучшего саларианского ученого вышли короткими, но крепкими и от всей моей розовой души, после которых Солус без перехода и привычной лавиной информации начал зачитывать свои успехи в законченных лекарствах. Мне оставалось только слушать и кивать, пытаясь в тонне биологических терминов понять хоть что-то.       Итоги выходили такие.       Укрепление костей от синдрома Вролика путем принятия витаминной сыворотки и болезненных, но совершенно точно действующих инъекций отменно сработало на подопытных — не очень хороших людях, у которых это заболевание Мордин вызвал искусственным путем. Генофаг вывел, что ему какая-то хрупкость костей?.. Побочных эффектов практически не наблюдалось: с непривычки боли в мышцах и костях, которые можно запивать обезболивающим, да небольшой витаминный дисбаланс в первое время двухнедельной терапии. А по синдрому Кепраля все намного легче — одна операция во время любой стадии, затем всего неделя на реабилитацию и ускоренное заживление с терапией по рецепту Солуса, и потенциальный больной здоров! Гений, не иначе! Лучший! Самый-самый! И об этом я не забывала напоминать старому саларианцу, довольно щурящему большие глазищи, и что проницательно вежливо не спрашивал, кто это со мной такой огромный таскается и, помалкивая, закрывает своей тушей от чужих взглядов.       Эх, осталось всего-то обрадовать Джокера и выйти на Тейна через информаторов Лиары. Мол, ищем больных дреллов, лечим бесплатно, потому что лекарство экспериментальное. Даже если Криос не объявится — упрямый же папаша, — то поможем многим страдающим и откровенно вымирающим ящеркам, откликнувшихся на шанс прожить долго и счастливо. И это тоже хорошо.       Потому что любая польза этому миру и его обитателям перед войной на уничтожение лишней точно не будет.