***
У Бэкхёна горели губы. Пылали. Пульсировали. И ощущения только усиливались, когда он их касался или облизывал. Сколько бы Бэкхён ни злился на Чанеля за порыв, на себя за слабость, злость сдувалась, когда по венам тек жар от случайных воспоминаний вечера. Бэкхён закрывал глаза и видел Чанеля, сеточку лучистых морщин в уголках глаз, пухлые губы и твердый взгляд. Ощущал его древесно-хвойный запах. И сколько бы ни пытался перекинуть мысли в другое русло — все возвращалось обратно. И несмотря на ярость, накрывшую его лавиной, несмотря на боль после поцелуя, Бэкхён снова почувствовал землю под ногами. Уверенность и спокойствие осели в пятках, больше его не разрывало от подвешенного состояния. Спор с самим собой и слова Волка во время краткосрочного сна практически улетучились из сознания омеги, все это теперь было похоже на сон. Раздавая указания на утреннем построении, он практически не обращал внимания на Чанёля и, надо отдать ему должное, тот тоже не подавал вид что они говорили прошлой ночью про истинность. В Чанёле удивительном образом складывались все те черты и повадки, что Бэкхён ценил в людях — он мысленно хмыкнул — наверное, это и есть идеальный подбор от венценосной судьбы? — По плану у нас сегодня до обеда закончить со всеми сборами, — оглядев немного всклоченный после вечерней попойки отряд, проговорил Бэкхён. Он не улыбался и не хмурился, говорил предельно серьезно, потому что не чувствовал желания встречаться с группой зачистки. Мысли о том, на что пошел генерал Ли ради проверки их сил, не отпускали. — Мед.отсек у нас прибран, оружейная пустая, ангар частично освобожден. Сынми, Сувон, Тао — на вас оставшийся хлам в ангаре, Исин, Крис, Сехун — занимаетесь отключением и сбором лишних систем безопасности. Пак — на тебе уничтожение всех документов, что проходили через нас. Минсок и Хань — на вас завтрак после пробежки и уборка в кухне. После завтрака наводим чистоту в казармах, к одиннадцати все должно быть идеально вылизано. Вопросы? Никто ничего не спросил, Бэкхён кивнул и отправил всех на пробежку. — Могу взять группу зачистки на себя, — предложил Чанёль, когда шумная часть отряда побежали по привычному маршруту. Бэкхён поднял на него глаза и вспомнил их первую встречу. К виску Бэкхёна был прижат ствол, а в глазах Пака отражалась власть. На базе Чанёль редко был таким собранным и строгим, разве что после того как Бэкхён со своими парнями устроили ему проверку на полосе препятствий. Но тогда он вышел из себя. У Чанеля были на удивление красивые, живые глаза. — Они и тебя успеют замучить, — Бэкхён отрицательно помотал головой. — А, Чанёль. Совсем вылетело из головы, как догонишь отряд, попроси Ханя зайти ко мне. Ничего не ответив, Пак кивнул и двинулся вперед. Бэкхён заметил еле уловимую улыбку в глазах. Она показалась ему насмешкой и гневом зажала легкие.***
— Ты звал, — Хань, не постучавшись, дернул дверь на себя и обаятельно улыбнулся на серьезный взгляд Бэкхёна. Тот только-только оторвал глаза от бумаг, и, судя по посеревшим глазам, ему не нравилось содержание. Лу вошел. — Да. Садись, подожди, пока я закончу, — они почти синхронно кивнули друг другу и Бэкхён мягко улыбнулся, так, как улыбается только Ханю. Он изучал общие детали миссии, присланные секретарем Ли с утра и, честно говоря, рассчитывал на более оперативные действия, но данных был совсем мизер. Поэтому их миссия растягивалась на пару месяцев. Разнарядки в пакете не было, их должна была привезти группа зачистки — между собой солдаты называли его Инкогнито. Отряд, состоявший из безымянных солдат, состав всегда менялся, а вместо имен и позывных — числа. Чаще всего они убирали все следы присутствия участников разведывательных операций, они же могли проводить допросы и копошиться во всех углах. В этот раз их задача — убрать семнадцать трупов и все, что могло выдать их вторжение, короче говоря — подтереть за самим Ли. Бён заведомо ненавидел тех, кто приедет. Он нервно потер переносицу, крепко сжал веки, расслабляя уставшие глаза, и выдохнул. — Выглядишь паршиво, — Хань хмыкнул, зачесав влажные волосы пальцами и принялся раскачиваться на стуле. — Спасибо, — фыркнул Бэкхён, откладывая документы. Встав, он медленно обошел стол, и твердым движением остановил покачивания стула. А затем мягко обнял друга со спины, смыкая руки на его груди. От Ханя пахло лесом и немного потом. Волосы и шея были влажными, хотелось прикоснуться к ним губами. Словно ощущая метания друга, Хань положил свои ладони поверх предплечий Бэкхёна, было слышно как он улыбнулся. — Ты поэтому звал меня? Хочешь поразвлечься? Может, закроем дверь? — его вопросы сквозили юмором. У них ни разу не было секса при свете дня, у капитана много дел, много принципов. Как он вообще повелся на отношения с омегой — до сих пор вопрос, даже для Ханя, который его и подбил к этому решению. Бэкхён на шутки Ханя промолчал и с грустью разомкнул объятия, обходя Лу и садясь на стол ровно напротив. — Хань, — он смотрел прямо в глаза Лу и чувствовал себя заранее разбитым. Вина простреливала легкие. — Да, я звал тебя, чтобы обсудить нашу «дружбу». — Ага, — хмыкнул Хань с нечитаемой усмешкой. Он мотнул головой, чтобы смахнуть пряди волос со лба и посмотрел на Бэкхёна долгим, внимательным взглядом. Этот взгляд заставил Бэкхёна замолчать и выждать паузу. Лу медленно подошел к нему вплотную, укладывая горячие ладони на чужие бедра. — Ага, — снова повторил Хань. — Я вижу в твоих глазах сожаление и вину… Бэк, Бэкки, Бэк. И меня это уже злит, — но в противовес смыслу слов Хань говорил без злости, его лицо ничего не выражало, сложно было считать, но голос был искренне мягким. — Кое-что произошло, — тихо продолжил Бён, — но я не хочу, чтобы наши с тобой взаимоотношения зашли в тупик. Я… Все изменилось и я не чувствую рядом с тобой себя любовником. А ты один из самых близких мне людей и я не хотел бы это терять. Мне хочется, как раньше, приходить и болтать ни о чем и обо всем, когда кому-то из нас тяжело, а не ныкаться по углам и трусливо отводить глаза. — Ты влюбился? — Нет, — Бэкхён потянулся ладонью к лицу Ханя и тот прильнул. В карих глазах плескался теплый, нежный океан. — Все куда сложнее. Но и тебя я… не люблю. — Я знаю. Мы об этом говорили. — Но ты влюбляешься в меня, — осторожно добавил Бэкхён и Хань хмуро поджал губы, прикрывая глаза. — Делать тебе больно — последнее, чего я хочу. — Бэк, — Хань улыбнулся с избитой нежностью и теперь смотрел совсем обычно, как друг. — Это последнее, что тебя должно волновать. Я все понимаю, нет так нет. Трахаться перестаем, но болтать начинаем с усиленным упорством. Бэкхён вздохнул, почувствовав облегчение. Нервно рассмеялся и, спрыгнув со стола, обхватил лицо Ханя, пылко поцеловал его в губы, ощущая, как внутри все болезненно и с сожалением сжалось. Поцелуй был приятным в начале, а затем наступила кромешная пустота и безвкусица, желание оттолкнуть Ханя шло изнутри. Связь противно трещала, пока Хань мягко и в последний раз ласкал его губы и нежно играл с языком. Бэкхёна обожгло обидой. База номер шесть стала проклятьем, она лишила его сначала самообладания, а теперь и отношений с Ханем. Внутри что-то невнятно булькнуло на фоне, словно на второй линии. Живот стянуло болью. Бэкхён понял, что в Ханя он был отчасти влюблен. Первым отстранился Хань, но Бэкхён порывисто его обнял за шею, утыкаясь губами в макушку. Они простояли так чуть больше минуты. — Хочу, чтобы ты знал, я ни о чем не жалею и если бы не… Не обстоятельства, я был бы с тобой. Я благодарен тебе, Хань, за наши вечера. — Звучит так, словно ты со мной прощаешься, — Хань тихонько рассмеялся и лениво выпутался из объятий. — Скажешь, что за обстоятельства? Бэкхён поджал губы и отвел взгляд. Это был риск, самый настоящий риск. Он не планировал никого посвящать в их с Паком тайну. — Обещаю, никто не узнает. Даже под страхом смерти, ты же знаешь меня. — Прости, Хань, боюсь, это не только мой секрет.***
— Пак, — Бэкхён нагнал альфу перед входом в столовую. Развернувшись, Чанёль вскинул бровь, смотря на тяжело дышащего Бэкхёна. Он все утро бегал из одного угла базы в другой, группа зачистки запрашивала разные данные, проводила свое внутреннее расследование и требовало доступ, а Бэкхён не везде им этот доступ давал. — Ты изучил материалы? — Частично. Отвлекался на допрос от группы, — Бэкхён кивнул. — После обеда можно будет презентовать миссию команде, я постараюсь успеть, но не обещаю что буду сначала. — Есть, — слабо улыбнувшись, Чанёль развернулся обратно и потянул дверь на себя, настойчиво пропуская Бэкхёна вперед. Но тот остался стоять на лестнице. — Как себя чувствуют наши гости? Бэкхён издал едва различимый звук и фыркнул. — Суют свои носы во все щели. — Ли не выходил на связь? — Бэкхён отрицательно помотал головой. — Помочь тебе с группой зачистки? — второй раз спросил Пак. Бэкхён фыркнул. — Разберись лучше с миссией, а я уже закончу с ними. Чанёль кивнул и посмотрел на Бэкхёна. Его взгляд поменялся, стал более внимательным, он обжигал, и этого импульса хватило, чтобы кровь застыла в венах. Не успев отреагировать, Бэкхён почувствовал на своей талии хватку, а на губах — чужие губы. Горячие, мягкие. Да, Бэкхён думал, что нужно оттолкнуть Чанеля, что это, черт возьми, не позволительно — вот так на входе в столовую целоваться при всех. Что вообще непозволительно им целоваться! Но он млел в умелых руках. Аура Пака накрывала его с головой, вытесняла лишние мысли, а приятный, природный запах щекотал нервные окончания. Возбуждение вспышкой сковало низ живота. Найдя в себе силы, Бэкхён оттолкнул альфу и замахнулся, чтобы влепить пощечину. — Бэкхён? — хмурый голос Пака донесся до него словно сквозь толщу воды. Проморгавшись, Бён гневно посмотрел на Чанеля, но тот как стоял несколько секунд назад на расстоянии двух шагов, так и стоял, непонимающе смотря на взметнувшуюся ладонь омеги. Закусив щеку изнутри, Бэкхён сделал шаг назад и оступился на крайней ступеньке. Через мгновенье он отбитой задницей сидел на земле и волком смотрел на подлетевшего Пака. — Ты в порядке? — в голосе Чанеля не было излишнего беспокойства, он прекрасно понимал, что, слетев с трех ступеней, вряд ли можно что-то себе повредить, особенно если ты солдат с хорошей физической подготовкой. Но все же аккуратно осмотрел омегу, не позволяя себе к нему прикасаться. Тот все еще выглядел странно. — Ты, — Бэкхён прокашлялся, хриплый и загнанный голос ему не шел. — Ты. Что. Я… Видел что-то? Пак тут же заозирался по сторонам. — А что я должен был увидеть? — аккуратно поинтересовался он, сидя перед Бэкхёном на корточках. Еще раз внимательно осмотрел его, замер, словно прислушиваясь к себе. Его глаза заблестели догадкой, когда он почувствовал чужое возбуждение, на губах нарисовалась легкая улыбка. — А ты что-то видел, судя по твоим эмоциям. Что-то приятное? Интонации, взгляд и усмешка Бэкхёну не понравились. В Чанеле появилась какая-то самоуверенность, нахальность. Рыкнув, он вскочил на ноги и скрылся в столовой. И готов был поклясться, Волк внутри него довольно оскалился.***
С группой зачистки прибыл лаборант До Кёнсу. Куратор проекта Дурман со стороны лаборатории. Тоже омега, тоже редкость даже среди лаборантов, но он в отличии от своих «кроликов» не скрывался. А за каждый свист в свою сторону, который казался ему неуместным — искусно издевался используя должностные полномочия или мастерски бил по болевым точкам. Он представлял из себя человека невысокого роста, но у него не было обаяния «коротышек», Кёнсу всегда казался коренастым, подкачанным и грозным. Удар у него правда был поставлен, но на самом деле он был далек от длительных тренировок, довольствуясь армейскими нормами. Хотя, помнится Бэкхёну, До одним из первых рвался в Дурман. Бэкхёну нравился его взгляд, благодаря ему — упрямому и строгому — карие глаза казались угольно-черными. — Эй, красавчик Бён, — окликнул он его со спины своим глубоким голосом. Бэкхён развернулся сдержанно улыбаясь, и ждал, когда Кёнсу дойдет до него. Лаборант не остановился, когда между ними осталось расстояние в широкий шаг, преодолев его, он обнял Бэкхёна. — Мне кажется, ты стал еще красивее, — усмехнувшись, отстранился. Досконально рассмотрел Бэкхёна, выискаивая, что еще в нем изменилось. Нахмурился, словно так и не увидел причин, и сообщил, что группа зачистки закончила свою работу и они скоро отбывают. — Больше не будем тебе докучать. Ну, а ваши материалы я исследую как только прибуду в свою обитель. Отчет предоставлю через Чжана. — Рассчитываю на тебя, — Бэкхён кивнул. Командир Инкогнито плешь проел Бэкхёну из-за пули, что теперь находилась у До. Бён, как и Пак, твердили что ничего подобного не находили на территории базы, чего не нашел и прибывший отряд. Едва ли Бэкхён мог похвастаться доверием к солдатам в армии, он доверял лишь себе и своим парням. Генерал Ли и ранее не вызывал у него полного доверия, но после недавних событий он сомневался в нем все сильнее. Кёнсу эти чувства с ним не разделял, но чаще был на стороне отряда Альфа и всячески отстаивал свои методы исследований для проекта Дурман, без вреда для омег. — И все же, каким боком тебя занесло? — Ли отправил, чтобы на месте изучил ваших мертвых гостей. — А что такого в них, что им потребовалась помощь лаборатории на месте? — вздернув бровь, поинтересовался Бён похолодевшим голосом. — Так, мы не будем об этом, — сразу поняв настроение Бёна, отрезал Кёнсу, отводя руки за спину. — По официальной версии я здесь, чтобы доставить вам новую партию препаратов. А еще мы разработали новую сыворотку для общего тонуса и большей выносливости, витаминки, так сказать, надо вам проколоть. Ну, и взять новые замеры, убедиться, что вы у меня не сдохнете, кролики. — Не сдохнем твоими усилиями, — Бэкхён слабо улыбнулся, сдерживая накатывающее раздражение внутри. — Надолго мы тебе нужны? — По пятнадцать минут на каждого. Минсок уже организует все. — Отлично. Альф тоже будешь осматривать? — Мельком. Хуан Цзы Тао надо посмотреть, Мин сообщил про его странные показатели, и… — Кёнсу сделал шаг навстречу и закинул руку на плечо Бэкхёну, посмотрел исподлобья, говоря едва слышно и практически не шевеля губами. — Бэк, Мин сказал обо всех странностях что происходят вокруг Пака и тебя. Я хочу осмотреть его и взять у вас тест на истинность, чтобы рассмотреть вопрос со всех сторон. Понимаю, звучит бредово… — Без проблем, — прервав метания товарища, Бэкхён ответил ему в тон. — Но ни одна душа не должна об этом знать, даже Минсок. — Понял. Принял. Иду работать, — широко улыбнулся Кёнсу. Бэкхён отрицательно покачал головой, До остановился, он еще раз осмотрел территорию, но лишних ушей не заметил. — Скажи, что стало с жертвами Альджи? — лицо Кёнсу посерело, нахмурившись, он поджал губы и замолчал. Долго собирался с мыслями. — Никого не осталось. Их перехватили при транспортировке, один скончался у нас на столе. Все… Плохо, Бэк. Они не переставали мутировать, мы еле их сдерживали конскими дозами транквилизаторов. Их уже не вернуть к прежней жизни, их ДНК просто перемешали. Ну, там от людей ничего не остается. Сжав кулаки, Бэкхён посмотрел под ноги. Дыхание стало частым, на скулах заиграли желваки. Ладонь Кёнсу легла поверх его кулака. — Если ты смеешь себя винить, я прямо сейчас врежу тебе, — грубо процедил лаборант. — Виноваты здесь только эти фанатики, — его лицо исказило отвращение. — Соберись и сделай все, чтобы найти их до того, как они усовершенствуют сыворотку. Сам знаешь, их цель — армия зомби. Но зомби должны слушаться. Поэтому вторая волна неизбежна.***
Выдохнув, когда вертолет с непрошенными гостями взмыл в воздух, Бэкхён помчался в офицерскую. Если все шло по плану, то Пак уже минут десять вводил солдат в курс дела. Бэкхён чуть запыхался из-за спешки, добежать за короткое время от одного края базы до другого было задачей не из легких, особенно если весь день в спешке. Но войдя внутрь, обнаружил там только Чанеля. Тот, не выдавая эмоций, вчитывался в документы. И был чем-то озадачен. — Что случилось? — переведя дух, спросил Бэкхён, подходя ближе к столу. Внимательно всматриваясь в Бэкхёна, Чанёль слабо мотнул головой и подтолкнул к нему желтый конверт с его именем. Что-то было связано с заданием? Нахмурившись, Бэкхён неаккуратно вскрыл конверт и, перевернув его, похолодел. Ладонь обожгло обручальное кольцо. Чанёль продемонстрировал такое же, но большего диаметра. Бэкхён сглотнул. Прошлой ночью связь выворачивала его наизнанку, боль скручивала все нервы, порой даже вздох сделать не было возможности. Волк внутри отчаянно рычал и рвал все, что видел, причиняя Бэкхёну ощутимую душевную боль. Все это были последствия отказа. И было бы проще, если бы на этой миссии они разошлись по разным углам, но… — Хм, — только и выдал Бэкхён, всматриваясь в свое новое досье. Муж богатого наследника корпорации из Англии. Любит деньги, мужа и общественное внимание. Свободолюбив и инакомыслящий, но при этом представитель древней волчьей веры. — У Ли интересное чувство юмора, — хмыкнул Чанёль, прерывая чтение омеги. — Не предполагал, что кто-то может поставить двух капитанов на одну точку, но он это сделал. — На одной точке? — Бэкхён на мгновенье сжал челюсти, но тут же расслабился, чтобы не выдать себя. — Кто с нами еще? Пак невесело усмехнулся. — Только мы. Наша задача выйти на того, кто финансирует культ или на его магистра. Мы будем сыпать деньгами, привлекать внимание, посещать светские балы и говорить о религии и святости чистокровия волков — тут, я понимаю почему он выбрал тебя, — Чанёль указал на цвет глаз Бэкхёна. — Привлечение внимания в Корё с подделкой документов, — ядовито протянул Бэкхён. Но не озвучил вслух, как его напрягает мысль, что он будет чьим-то мужем, пусть и фиктивным. Он чувствовал внимательный, изучающий взгляд Чанеля, тот все понимал, но уместно молчал. Бэкхён редко брал напарников на задания и он привык работать в паре с омегой, как работать в паре с альфой? Еще и с истинным? — Это, — Бэкхён кивнул на кольца, — может стать проблемой для тебя? — Что ты имеешь ввиду? Нет, Чанёль не строил из себя дурака, он просил конкретизировать. Бэкхён устал от этого напряжения внутри и между ними. Устал подбирать правильные слова, так чтобы не называть вещи своими, пусть и кажущимися нереальным, именами. Сложно было себя контролировать, ведь связь продолжала мучить Бэкхёна. Район солнечного сплетения то охватывало спазмами, то болезненным жаром. И к Минсоку ходить не нужно было, внутренний голос разъяснял все на месте. У Чанеля кожа казалась гладкой, несмотря на годы службы. Поддавшись неведомому инстинкту, Бэкхён коснулся его щеки кончиками пальцев — Чанеля бросило в дрожь и это было приятно осязать. Он не отпрянул и не потянулся навстречу, лишь перевел взгляд на кисть Бэкхёна и выжидал. Кожа была не такой мягкой, какой казалась, не такой бархатной, местами пересушенной и колкой. Но была теплой. Большие, что не типично для азиатского типа, глаза Чанеля, высокий для среднестатического гражданина рост и яркая внешность — Пак Чанёль как никто подходил под выделенную роль. Крис не был способен на долгие шпионские игры, Тао слишком импульсивен и может наломать дров. А Чанёль профессионально сдерживает себя… А еще у него припрятан туз в рукаве в виде Воли. Бэкхён приподнялся и потянулся за поцелуем. Сердце в груди стучало дикой птицей, пульс превратился в единственное «целуй». «Целуй. Целуй! Целуй!». Все вокруг стихло. Это был не Бэкхён. Не та его часть, которая служила в армии. Он пришел в себя за секунду до. Взгляд Пака потемнел, он выглядел спокойно, но грудная клетка хищно вздымалась то вверх, то вниз. Бэкхён бухнулся на стул. — Это, — едва слышно, спустя какое-то время выдавил из себя Бэкхён. Мир вокруг дрожал и давил на него. Ему надоело. Надоело выбирать даже собственные мысли. — Тебя… Тянет ко мне? В ответ хотелось сказать твердое «да» с чистым, невозмутимым взглядом. Язык не слушался, взгляд дрожал, самообладание утекало под плинтус. Вот так ищешь в альфе плохое, а находишь там Пак Чанеля. В голосе альфы появилась сила. Не та власть управления толпы или отдельных лиц, а сила, способная вселять уверенность и спокойствие. — Угу, — промычал Бэкхён, волей вынуждая себя не отводить взгляд, но щеки все равно обожгло стыдом. — Только для меня это в новинку, — исправил ситуацию Бэкхён и его взгляд вновь стал серьезным и холодным. Сказал как есть. «Тянет» — да, но против воли. — Ты говорил, что для тебя эта связь что-то значит, для меня — ничего. И на задании я буду вызывающим, буду привлекать внимание, буду флиртовать и заигрывать с другими альфами. Уединяться с ними. Справишься ли ты с этим? Не помешает ли ревность? — Справлюсь, — неоднозначно хмыкнул Пак, сканируя поведение омеги. — На днях ты чуть не размазал Тао, — напомнил Бэкхён, отлично помня ту чужую всепоглощающую ярость во время футбола. Бэкхён знал, что если дать Чанелю волю, тот сотрет противника в порошок. Чанёль нахмурился. — Но ты меня остановил, — нашел, чем ответить. И потер переносицу. — В любом случае, заранее всего не предусмотреть. Но я не сомневаюсь в своих силах, если ты об этом. — Тогда, что ж, поздравляю с замужеством, — Бэкхён кисло усмехнулся, снова возвращая взор на кольцо. Кольцо было дорогим, выполненным на заказ. Белое золото тонким змеиным орнаментом смешивалось с розовым создавая замысловатый, религиозный орнамент. — И с твоими первыми «ролевыми» играми. Пак нервно потер шею, отворачиваясь в сторону. — Поздравляю тебя, ты выиграл геморрой на свою голову. Во всех этих ваших шпионских штучках я не силен. Бэкхён усмехнулся и перевел взгляд на дверь, из проема торчала макушка Криса. — Заходите. Восемь здоровенных лбов со следами еще до конца не заживших побоев, гулкой кучкой влетели в кабинет. Бэкхён не смог сдержать улыбку, наблюдая за ними. В фильмах можно увидеть статных и пафосных, всегда идеальных альф в военной форме, знали бы гражданские как они ошибаются в своих представлениях. — Бэкхён улыбается — не к добру, — хмыкнул Сувон, утирая пыль со щеки. — Быть беде, — поддержал его Хань и оскалился наподобие улыбки, откидываясь на спинку стула. — Конечно, — подыграл Бён, — там, где Лу, там везде беда. Кабинет разрядился согласными смешками. — Докладывайте, как дела обстоят? — Все собрано, погружено, готовы к отбытию, — отчитался Сынми, грузно садясь на стул, и перевел взгляд на Пака. — Я так понимаю, все наше добро к полковнику Киму? — вместо слов просто жест «да» и альфа тут же расслабился. Все за свою «Детку» переживал. Бэкхён бы назвал связь шестым чувством, тонким, но ощутимым. Миссию презентовать должен был Пак, но сейчас омега внутри почувствовал толчок — повернув голову влево и Чанёль, слабо улыбнувшись, едва заметно кивнул. Понятно, презентовать все же будет Бэкхён. — Перехожу к последним деталям миссии, — он отошел к столу и сел рядом с Чанелем. — Ли передал мне все данные, что были, а также разнарядку и детально продуманный план. План продумывала команда стратегов, учтены все детали и у них описаны порядка двадцати возможных вариантов событий. На текущий момент мы знаем мало, весь план строится на догадках и слишком размытых данных, наши люди на территории Корё имеют трудности с передачей данных. Нам точно известно только одно — в происходящем замешан культ Альджи и прячется он в закрытой для нас Корё. Поэтому мы должны быть готовы к любым исходам. — А завещание нужно будет переписывать? — по-школьному вытянув руку вверх, спросил Ву. — Хочешь завещать кому-то свои запасы сигарет и гандонов? — хмыкнул Пак. — Поздно спохватился. Бэкхён слабо улыбнулся и вывел на экран слайд с картой Корё. — Расскажу немного о Корё. Корё борется за силу нации, волчьей веры и чистоту крови — это известно всему миру, однако правительство тщательно выбирает и фильтрует всю информацию которая поступает в СМИ. А понятия «свобода слова» у них как такового нет. «Молчание — золото» — их устав издревле. У Корё очень жесткая классовость согласно статусу семьи и полу — и про это они не распространяются. Руководство, это всегда альфа ранга «вожак», у него есть власть, сила, деньги, сильный клан. Альфы делятся на другие ранги, с одним из них мы встречались — воины. В Корё быть воином — честь. Слабые альфы уходят работать в другие сферы, редко они занимаются сферой услуг. Обслуживающий персонал… — Дай угадаю: омеги? — Нет, Тао. Это беты. И в Корё бет чуть ли не в пять раз больше, чем в других странах. Омеги же в этой стране имеют мало свобод, за них принимают решения их семьи либо правительство. Если омега придерживается строгих правил и растит правильное потомство, он может иметь статус «матери»*, это эталон омег в стране. Кроткие, молчаливые, не раскроют рта, пока их не спросят, и поддерживают все идеи мужей. В зависимости от значимости семьи у омег тоже разные статусы. Они могут работать, но только в социальных сферах, связанных с воспитанием, здоровьем или заботой о детях или предках. — Сейчас ты не оценишь мой вопрос, — приподняв руку, заговорил Крис серьезно, — но я все же спрошу. В любой стране во все времена есть и были бордели. Корё довольно консервативная, но я слышал, что у них проституция закреплена на законодательном уровне. Это связано с классовостью? Лицо Бэкхёна и правда посерело, но не от вопроса. И пока он собирался с мыслями, Исин сам ответил Ву. — Да. Причем есть семьи, которые содержат и обслуживают бордели не первое поколение, а есть «падшие» омеги, которых отправляют обслуживать воинов. — Падшие? — переспросил Сехун. — Падшие, — хмуро повторил Чжан. — Измена мужу карается законом, изменой может считаться что угодно: улыбнулся другому, посмотрел в глаза, не согласился с мужем, отказался от брака. Либо был не согласен с главой семьи, постоянные споры, скандалы, побеги и тому подобное. Также омеги, которые захотели учиться в других странах и уйти от традиций Корё и решили вернуться со своим «уставом». Громко заявляющие о своих правах и свободах. — Пиздец, — лаконично отреагировал Крис и скрестил руки на груди. — И именно поэтому я попрошу вас, — Бэкхён внимательно посмотрел на каждого присутствующего, но задержался на Крисе и Хане, его голос моментами дрожал из-за раздражения, — не пытаться «спасать» омег, заступаясь, вы сделаете хуже. И мы все равно никого не сможем вывезти. И не смейте заигрывать с ними. — Давай дальше, мы тебя услышали, — оборвал Бэкхёна Пак, облокотившись о стол, он задумчиво вглядывался в столешницу. — Я слышал, что у них строго, но не думал, что настолько, — хмуро проговорил Сехун. — На самом деле все сильно зависит от сектора, — заявил Бэкхён. — Чем ближе к столице — Первому сектору, — тем строже правила, чем дальше — тем свободнее. Корё территориально разделено не на федеральные округа или города, а на сектора, всего их двадцать один. — Мы будем работать в Первом, Четырнадцатом и Двадцать первом секторах, — продолжил за Бэкхёна Чанёль, заметив, что тот достал конверты с легендами и новыми документами всех членов отряда. — Работать будем в трех точках, по разным задачам. В Первом секторе я и Бэкхён будем искать магистра культа. Наша задача — внедриться к бомонду. Мы вылетаем из Лондона. Вторая группа под руководством Ким Минсока в роли участников историко-археологического форума из Кюсю прибывают в Пятнадцатый сектор и уходят в Четырнадцатый. У нас есть размытые данные по трем лабораториям, одна из них предположительно скрыта в лесах этого сектора, ваша задача ее найти. — То есть пока вы с Бёном будете пить шампань, кто-то будет ползать по джунглям и подтираться листьями? — приподняв бровь, уточнил Тао и посмотрел на Бэкхёна, который протянул ему его дело. — Ты все правильно уловил, милый мой Гуччи, — прощебетал Хань, приобнимая альфу и тут же смеясь, когда его руку сбросили. — Третья группа, под руководством Ву, проникает в Двадцать первый сектор. Вы единственная группа, у которой не будет официального прибытия в страну, у вас будут документы коренных жителей. — Я надеюсь, мы туда не в контейнерах с рыбой прибудем? — протянул Сувон, рассматривая полученный желтый конверт. — Нет, хотя такая идея была, — усмехнулся Бэкхён. — Вам поможет древний храм Волчицы. Чанёль хмыкнул и продолжил. — Вас там встретят и введут в курс дела. Двадцать первый сектор самый преступный, вам нужно будет слиться с толпой, чтобы выведать максимум информации о культе. Уверен, там много крыс. — Разбивка по группам, информация о ваших личностях и задачи на миссию по первому протоколу в конвертах, которые я вам раздам, — Бэкхён дернул кистью, чтобы посмотреть на наручные часы. — У вас есть час, чтобы изучить и запомнить данные, после отведенного времени мы сожжем легенды. После мы выдадим каждому из вас индивидуальные задачи, эти задачи строго конфиденциальны и не подлежат обсуждению даже среди членов отряда. — Вопросы есть? — Пока нет, капитан Пак, — хмыкнул Хань, вытаскивая бумаги. — Тогда приступаем, у вас есть шестьдесят минут, — гаркнул Пак и кивнул на дверь, предложив Бэкхёну выйти, тот без тени сомнений согласился. *В этом мире нет людей женского пола, поэтому омег-родителей называют «аппа». А «матерь» — это священный ранг, имеющий сакральный смысл. Ранг Матери имеет отсылку к Волчице — богине, которой поклоняется большинство жителей Земли, несмотря на то, что она лежит в основе Волчьей веры. По преданиям Волчица была первой, кто пришел в их мир, она вдохнула жизнь во все, что увидела и дала потомство, которое в последствие и разжилось на планете.