Совершенствуя мир

В том, что у них с Найлом испортились отношения, конечно, был виноват именно Луи. Если бы не его мерзкие полунамеки и шуточки, Зейн бы не вспылил тогда и все не испортил. Найл наверняка услышал вырванную из контекста фразу о том, что Зейн не хочет с ним общаться и не так все понял. Ну, во-всяком случае, Малик так думал. Иначе с чего бы Найл тогда, не прощаясь, вырвался на поверхность и улетел домой, перестав вдруг звать его гулять? Зейн пытался найти положительные стороны. У него появилось время, чтобы заняться ювелирными изделиями, предоплату для которых он уже взял. Хотя Малика, если честно, это уже не особенно радовало. Без Найла, к постоянному присутствию которого в своей жизни Зейн уже привык, у него напрочь пропало вдохновение. И когда он вспоминал голубые глаза, глядящие на него с укором, поджатые губы и сведенные почти в одну линию брови, Малика мучила совесть, мешающая работать. Единственное, что он смог без проблем сделать — починить розу. Работая над ней, он будто извинялся, и она стала даже еще лучше. Он отполировал каждый лепесток так, чтобы он сиял, сделал листья на стебле еще тоньше и нежнее, а после работы вложил розу в футляр, собственноручно сделанный из кусочков кожи. Теперь Зейн все время носил её с собой на дне сумки, на случай, если вдруг встретит Найла во время обеда. Но за все это время они так и не увиделись. Не зная, что ему делать, Зейн решил прогуляться по полю, не засаженному в этом году, до длинного, извилистого Овраг Кьюч, чтобы почерпнуть немного вдохновения в протекающей рядом с оврагом теплой речке, нежной серебристой паутинке с капельками блестящей, словно алмазы, росы на ней, полевых цветах, пахнущих сладкой пыльцой. Может, щебет крошечных птичек, скрип старого бревна, топот быстрых, стремительных звериных ног и другие чудеса природы смогли бы немного его отвлечь, настроить на нужное русло, думал Малик по пути к оврагу. У оврага он увидел знакомый силуэт, бесстрашно сидящий прямо на краю и болтающий ногами над пропастью. Найл. В последнее время он даже к Плато Четырех Стихий не прилетал. Иначе бы увидел, что Гарри обосновался в огненном секторе, как у себя дома, и очень бы за него обрадовался. Это было так странно, но Стайлс очень быстро сошел за своего, будто был магом солнца — во-всяком случае, загорал с таким же удовольствием и позволял девушкам (в основном, маги солнца были именно женщины, но бывали и исключения) заплетать свои длинные кудрявые локоны. Но Лиам наверняка все пересказывал Найлу и так. Зейн бесшумно опустился рядом, и Найл как-то очень быстро отсел на несколько дюймов. В овраг полетели мелкие камушки, поднятые порывом ветра. Найл был в своей стихии. – Я не знал, что ты сюда придешь, иначе бы меня тут не было, – сказал Найл тихо продолжая глядеть в овраг. С его ракурса дна не было видно, к тому же Овраг Кьюч был такой глубокий и извилистый, что на дне было темно даже днем. – Я тебя не преследую. – И в мыслях не было, – стушевавшись, ответил Малик, двигаясь ближе к Найлу. Хоран будто не обрадовался его присутствию, и Зейн почувствовал себя крайне неловко. – Ну, не дуйся на меня. Смотри, что я починил, – ласково проговорил он, доставая из сумки футляр и вкладывая его в руки Найла. Хоран невидящими глазами посмотрел на футляр и неловко повертел его в руках. – Спасибо. Зейн поморщился. – Даже не посмотришь? – напряженно спросил Малик. В случае с Найлом он впервые сталкивался с таким пренебрежением. Найл послушно вытащил розу из футляра, смотрел на нее в течении нескольких секунд и также безэмоционально положил обратно. – Очень красивая, спасибо, – ровным голосом ответил он. Рядом с ним, думал Зейн, даже воздух меняется. Хотя, может, все дело в том, что он маг воздуха и действительно может его менять. Только каким бы магом Найл не был, для Зейна это никогда не имело значения. Ему только не хотелось, чтобы Хоран вот так с ним поступал, после того, как он узнал, как приятно держать его руку и говорить с ним. До того, как они начали общаться, все было правильно и понятно. Он думал, что Найл, как и все маги воздуха, просто не считается с его существованием. Но сейчас это было больше похоже на ненависть. Как будто он обижался на него, а Зейн меньше всего на свете хотел бы обидеть именно его. Да и как бы он мог, если все, что он делал, было связано с Найлом? Он и работал, думая о нем, и отдыхал, мечтая о нем. Но самое главное, он творил, думая именно о Найле. И тогда у него получались самые прекрасные вещи. Только тогда его собратья говорили: «Зейн, ты сделал нечто удивительное!» Найл придавал вещам значение. – Ну, чего ты? – Зейн шутливо толкнул его плечо кулаком. Конечно, ему хотелось сказать что-то другое, нормальное, чтобы их разговор напоминал общение двух людей, а не человека и душевнобольного поросенка, но Зейн так стеснялся, что и признать это было стыдно. – Ничего, – ответил Хоран. – Мог бы сразу сказать, что дружить со мной не хочешь. Я бы и отстал сразу, – с обидой произнес он. – Да я хочу, хочу, – заверил Зейн, беря его за руки. – Меня Луи просто не вовремя поймал, я и наговорил глупостей. Можем его вместе ненавидеть, – предложил он, понимая, что городит полную чушь и сам не осознает, что вообще говорит. Найл посмотрел на него с укором и болью. – Тебе просто стыдно, – задето проговорил он, медленно вынимая свои руки у него из ладоней. – Огненные терпеть не могут воздушных. Вы нас за дурачков считаете, которые известняк от мрамора отличить не могут, – добавил он с горечью. Зейна захлестнула волна обиды и возмущения. – Это Вы нас терпеть не можете, за людей даже не держите! – воскликнул он. – Уберите, принесите, подайте, почините, приготовьте, вымойте, выплавите, спину надорвите в шахте, поле вспашите... – передразнил он писклявым голосом, закатывая глаза и размахивая руками, как капризная дама. – При чем тут я-то? – оскорбился Хоран. Он чуть не плакал. – Я хоть как-то показал, что мне стыдно с тобой дружить? Хотя бы раз такое было? Зейн опешил. – Н-нет, – запинаясь, ответил он. – Вроде бы нет. Не знаю я, – Малик с досадой отвел от него взгляд. – Странно это все. Давай мириться уже, а то мне как-то совсем тоскливо, – сдаваясь, попросил Зейн. На лице Хорана явно читались досада и огорчение. Он сжимал футляр так сильно, что у него вены на руках вздулись и костяшки побелели. – А мне обидно, – расстроенно засопел Найл. – Ну, извини, извини меня... – Зейн протянул руку и взял Найла за подбородок. – Прости, пожалуйста, – шепнул он и, повинуясь странному порыву, приблизился к его губам. Найл охнул и резко толкнул его в грудь, не только руками — порывом ветра — и Зейн кубарем покатился в Овраг Хьюч. Цепляясь за камни и выступы руками, ногами и даже головой, Малик оказался на самом дне. Руку пронзила страшная боль, перед глазами пронеслись звездочки. Зейн откинулся назад. У него ныла спина, сильно тянуло конечности. Попытка поднять правую руку успехов не принесла. Он попытался пошевелить пальцами, но у него ничего не вышло. Рука продолжала болеть, и боль не стихала, как это бывало обычно, когда он ударялся. Малик понял, что это конец. Уже через несколько мгновений над ним навис Найл. Он смотрел на него со смесью страха и беспокойства. – Прости, я не хотел толкать... – Хоран запнулся, понимая, что как раз именно это он и хотел сделать. – Так сильно... – нашелся он. – Ты в порядке? – выдохнул Найл. – Можешь встать? – Отстань, – ответил Малик, пытаясь подняться. По телу будто прошла волна, такая тупая и странная, будто по пяткам дали кувалдой, и колебания пронеслись от кончиков пальцев до макушки. – Давай я тебя подниму, – Найл попытался просунуть руки под Зейна и с большим усилием поднял его над землей. Похоже, это было не так-то легко. Пыхтя и сопя он смог поднять Малика из оврага и осторожно опустил на землю. Зейн чувствовал себя странно, лежа на спине и глядя на небо. Он увидел облако, похожее на лошадь, и еле-еле подавил истеричный смех. Какая боль! А он даже не успел сориентироваться, сгруппироваться, подпалить что-нибудь пока катился. Это было так неожиданно! Найл его оттолкнул. А ведь ему на мгновение показалось, что его чувства взаимны. Но либо он действительно все испортил, либо это все изначально было просто дружеским отношением. Вот дурак. – Нет, я тебя не дотащу, – тем временем, рассуждал Найл, крутясь в воздухе туда-сюда. – Вот что... я сейчас позову кого-нибудь. Полежи здесь пока что. – Да уж куда я денусь, – огрызнулся Малик и снова попытался пошевелить пальцами. – И как же я теперь, интересно, буду украшения-то делать... – Зейн закрыл глаза, чувствуя в своем голосе истеричные нотки. Найл бросил на него виноватый взгляд и метнулся по направлению к городу, опережая даже ветер.