Совершенствуя мир

– Давай еще раз, – недоверчиво протянул Лиам. – Ты хочешь сказать, что... – Зейн летел! – воскликнул Найл, размахивая руками. Он был очень взволнован и воодушевлен одновременно. – Он упал с края платформы, хотя я просил его не стоять там, и падал, падал, падал, пока не завис в воздухе! И после этого я вернул его в город, – успокоившись, закончил Хоран. Они сидели в пустом каменном гроте, где несколько месяцев назад были закончены работы по добыче полезных ископаемых. Сразу же после того, как они с Найлом вернулись в город, Хоран высказал желание обо всем сообщить Гарри, Луи и Лиаму. Быстро разыскав друзей, они отправились на поиски удобного местечка, чтобы поговорить. Им понадобилось тихое, укромное логово, где никто не помешал бы, и тогда Зейн предложил пустой грот не очень далеко от города, откуда уже давно было добыто все ценное. Томлинсон, который стеснялся признать, что ему жутко интересно, что находится под землей, чуть с ума не сошел от счастья, и первые десять минут носился по гроту туда-сюда, разглядывая обломки камней, кусочки пород, землю, которая — о, чудо! — пахла сырой, холодной почвой, пока, наконец, не взгромоздился на огромную щербатую каменюгу, словно коршун. Остальные пристроились намного скромнее. Гарри нашел себе небольшой камушек и сел на него, положив ногу на ногу, а Лиам и вовсе остался в воздухе. – То есть, если мы сейчас столкнем его со скалы, то он полетит? – спросил Луи, загораясь неподдельным восторгом и потирая ладони. – Отлично, пойдем скорее! – Если ты столкнешь его со скалы, то я столкну тебя следом за ним и не кинусь спасать, уверяю, – ответил Найл, сильно нахмурив брови. Зейн, который по-прежнему не мог выкинуть из головы голубиное признание в любви, нежно поцеловал Найла между лопаток — Хоран сидел у него на коленях и теперь, похоже, вообще не собирался отходить ни на шаг. Он до сих пор не мог прийти в себя, вспоминая, как Зейн камнем летел вниз, а он никак не мог нагнать его. – И что это за чудо? – спросил Гарри, подпирая щеку кулаком. – Или аномалия? Он настолько пришелся по душе девушкам из солнечных магов, что они связали ему жилетки желтого цвета, сшили ярко-оранжевую сумку из брезента, и Стайлс с радостью надевал жилетки, когда выходил из воды, а сумку и вовсе не снимал даже в океане. Вот и сейчас он немного напоминал канареечку. – Я не думаю, что это аномалия, – задумчиво ответил Зейн, обводя взглядом присутствующих. – Я тут кое-что заметил. Тот парень Майкл создал маленькое облако. Вас этому учат? – спросил он у Хорана, обнимая его за живот, чтобы привлечь внимание. Найл удивленно посмотрел на него через плечо. – Нет, – ответил он быстро. – Майкл много всяких штук умеет, потому что всегда балуется, вот и выучился сам. – Выучился, – фыркнул Малик насмешливо. – Облако — это вода или кристаллы льда, а вы балуетесь с ними, как будто это ваши воздушные штучки? – протянул он. Найл не нашелся, что на это ответить. – Второе, чему я не придал значения — когда мы были у меня в комнате, у Найла в темноте загорелись глаза, прямо как у водных, – Томлинсон издал странное хмыканье, и Малик без зазрения совести пустил струю пламени в дюйме от его головы. – Я сначала подумал, что мне показалось, но теперь уверен, что это было на самом деле, – непринужденно добавил он. – Третье, Гарри спокойно ходит по желтой части огненного сектора, и ему не горячо, – заявил Зейн. – По желтому? Пфф, – протянул Луи, приглаживая свои волосы. Кажется, Зейн все-таки опалил немного его шевелюру, чем Луи был очень и очень не доволен, искренне считая, что должен выходить из воды, как божество — красочно разбрызгивая капли со своих пышных волос. – Желтый — это солнце, – терпеливо пояснил Зейн, впрочем, достаточно монотонным голосом, на манер того, каким Луи вел экскурсию по трубам. – Солнце намного горячее, чем просто пламя. А он лежит там целыми днями и... загорает, – восхищенно добавил Малик. Найл повернулся и щелкнул его по носу. – И еще эта работа с металлами, – непринужденно добавил Зейн. – Они всегда были такими мягкими и податливыми, легко принимали нужную мне форму. Я думал, все дело в том, что я просто люблю работать с ними, плавлю до нужного состояния, но нет... Он многозначительно замолчал. Несколько секунд все ждали, что он продолжит, пока Луи нетерпеливо не щелкнул пальцами. Эхо слабо прокатилось по всему гроту, словно легкая волна, набегающая на берег. – Что нет? – поторопил Томлинсон. – Нет смысла в инкубаторе! – воскликнул Зейн, внезапно прозревая. – Мы владеем не одной стихией, а всеми сразу! – громко заявил он, заставляя Найла подпрыгнуть на его коленях от неожиданности. Луи недоверчиво скривился, но Зейн не обратил на это никакого внимания. – Есть стихия доминанта, и она проявляется сразу. А есть... есть рецессивные стихии! И их можно развить, если прилагать усилия, – объяснил Зейн. Гарри издал жалкие звуки непонимания. Малик чуть не вскочил от нетерпения. – Ну, как водный стихийник при огромном желании может научиться говорить с животными. Или делать лед. Или как земляной маг сможет научиться выращивать растения. Или как огненный может развить магию солнца... – Я тут хотел кое в чем признаться, – внезапно перебил Лиам, немного покраснев. Все взгляды тут же устремились в его сторону. Лиам выглядел немного смущенным и даже чуточку растерянным, будто совершил нечто постыдное и никак не мог об этом рассказать, пока на него не снизошло. – В чем же? – прищурившись, спросил Томлинсон. – Ну... в общем, как-то я нашел на улице монету... держал её в руке и... ай, да что толку, сейчас, – порывшись в карманах, он достал золотой и положил на ладонь так, чтобы всем было видно. Несколько секунд ничего не происходило, после чего монета растеклась по руке лужей. Ребята ахнули, а Луи даже подпрыгнул на камне, точно лягушка, и громко крякнул от изумления. – Не обязательно было на такой крупной монете показывать, – фыркнул Зейн, с сожалением глядя на утекшие сквозь пальцы деньги. В буквальном смысле. Лиам хмыкнул, стряхивая золото с руки. – Получается, что я один неудачник? – недовольно спросил Луи и встал, прохаживаясь по гроту взад-вперед. Он весь источал недовольство и негодование. – Всем, значит, досталось еще по стихии, а я типа в дураках? – Ты не в дураках, – успокоил его Зейн. Луи недоверчиво выгнул брови и замер, точно коршун над добычей, готовясь стиснуть на чьей-то шее когтистую лапу. – Надо просто понять, какая стихия, помимо водной, лучше всего у тебя развита и продолжать с ней работать, пока она не станет такой же сильной, как основная. – Это точно не огонь, – хмыкнул Гарри. Луи бросил на него уничтожающий взгляд, полный злобы и возмущения. Случайно покосившись на его ноги, Найл заметил, что они промерзли почти до голеней, но Луи этого не замечал. – Я хотя бы не флиртую с дельфином! – ехидно заметил Томлинсон, качая головой. – Ничего я не... – начал было Стайлс, но его вовремя осадили, пока дело не успело дойти до драки. – Успокойтесь, – терпеливо попросил Найл. – Нам всем надо прийти в себя — осознать такое не просто. Давайте встретимся завтра здесь и потренируемся? – предложил он. Ребята неуверенно закивали. – Надо понять, как это работает, прежде чем рассказать старейшинам. Вдруг это все совпадение, и мы попадем в очень неловкую ситуацию. Томлинсон замер, переводя взгляд с одного приятеля на другого. Наконец, он хмыкнул и, вскинув подбородок, отвернулся. Ледяной след вился уже не только по лодыжкам, но и окружил колени, но Томмо похоже был так взвинчен, что даже не замечал этого. – Позовите, когда закончите, – фыркнул Луи, выбираясь из грота. Напоследок его глаза сверкнули, за ним, точно шлейф, шел след из изморози, который он упорно игнорировал. Малик хотел пошутить, что у него хоть на этот раз получилось, но дальновидно промолчал, пока Луи окончательно не скрылся из виду. – Он отойдет, – сказал Гарри, отправляясь за следом за Томлинсоном. – До скорого. – Пока-пока, – Лиам виновато помахал рукой и вылетел наружу. Найл и Зейн остались вдвоем. Первые мгновение Зейн даже не понял, что грот полностью опустел, и помимо них с Хораном там никого не было. – Я до сих пор в ужасе, – сказал Найл, поднимаясь с колен Зейна, и прохаживаясь по стоптанной земле грота. Его начинало трясти, как только он отходил от Зейна больше, чем на пару футов. – Я... думал, никогда уже ты на меня так не посмотришь, – тихо проговорил Хоран. – Вообще не посмотришь... – Мог бы поднять мне веки, – пошутил Малик, но, встретив рассерженный взгляд, поднялся следом за Найлом и заключил его в объятия. – Прости. Прости, пожалуйста, – нежно попросил Зейн. – Я и сам подумал, что конец нашей любовной истории. А потом вдруг полетел. Найл взял его лицо в свои руки и решительно поцеловал, сам пугаясь своей настойчивости. Зейн очень мягко и нежно ответил ему, накрыв его ладони своими. Они стояли так несколько секунд, не зная, как оторваться друг от друга, но не очень-то и хотелось. Зейн скользнул рукой к его талии, обнял за поясницу, сильно прижимая к себе. – А сюда никто не придет? – спросил Найл робким голосом. Зейн поцеловал его в шею вместо того, чтобы ответить. Его тело сковала сладкая судорога, и Найл тоже поддавался смутному желанию, разрешая трогать себя, целовать, прижиматься очень близко, будто если бы они сейчас отошли друг от друга — это разлучило бы их навсегда. Возможно, именно так Хоран все и чувствовал. Малик оторвался от его шеи, но остановить руки, блуждающие по телу Найла, он не мог. – Мы не должны сейчас делать глупости, только потому что я чуть не умер, – сказал Зейн, тяжело дыша в губы Хорана. Он еще раз мягко коснулся их, прежде чем откинуть голову назад, чтобы больше не поддаваться искушению. – Зачем тогда вообще делать глупости? – болезненно прошептал Найл, без конца гладя его спину, поясницу, почти царапая ноготками. – Ты просто не в себе, – шепнул Малик, снова накидываясь на взволнованного Хорана с поцелуями. Он задрал его рубашку и нежно прошелся губами по животу, поцеловал тазовые косточки несколько раз, снова поднялся выше, ни на мгновение не отрываясь от нежной шелковистой кожи. Самому себе он казался каким-то дикарем, дорвавшимся до чего-то запретного, высокого, очень ценного. Ему чудилось, он пачкает его своими грязными руками, калечит грубыми лапами. Зейн боялся даже подключать язык, но все-таки не сдержался и осторожно облизал сосок, твердеющий от холода. По телу Найла уже бегали мурашки — под землей гулял сквозняк — но, может, частично это была и вина Зейна, пытающегося ласкать Найла как можно нежнее. Малик несколько раз обвел сосок языком и раздразнил второй, пока снова не вернулся к мягкому животику. Он чувствовал, как около шеи поднимается что-то теплое, но не смог позволить себе даже накрыть его рукой через штаны. Несмотря на то, что у него самого внизу уже все горело огнем.