Лунный свет в ночи

      В помещение стояла тугая зловония: сырость и гниения деревянного пола, копошащиеся внизу мелкие грызуны и затхлость воздуха. Пол противно скрипел, скулил под ногами и трескался, проваливаясь все больше и больше. Стены с ободранными дешевыми обоями, на которых тоже, кстати, толстым слоем лежала плесень, и, если повезет, можно увидеть пробегающего таракана. Стоящее на небо солнце, словно убийца в углу комнаты, давило только больше на уже мертвое здание, заставляло все прелести вонять интенсивнее. И как бы иронично не звучало, но Хисока, стоящей в эпицентре этой ошибки мира, чувствовал некоторое сходство, подобно родственной душе, но и одновременно ущемлялся. Он ненавидит уже эту убогую помойку за смешанные чувства в нем, но уйти не может — он хочет узнать результаты своих трудов. Хочет узнать окупился ли его многогодовой труд, выросла ли ягодка наконец-то для продавца, стали ли самой спелой и вкусной.       — Убогое место, — ворчит себе под нос, не прикасаясь ни к чему, и смотрит на парня, стоящего в другой стороне комнаты, — Отвратительный у тебя вкус, спешу заметить.       — Плевать на место, — быстро выскакивает из его уст, словно он хочет, чтобы Хисока быстрей заткнулся. Ему сейчас не до него и до места, он не в себе: его трясет, извивает конечности в судорогах, а улыбка так и плывет безумной дугой по лицу, — Мой Лучик, мое сокровище, я нашел тебя. Нашел! Нашел! НАШЕЛ! — тяжелой тушей падает на пол, гнется в туловище и дрожит, получая одновременно болючие судороги по всему телу и оргазм. Самое прекрасное в его жизни, самое лучшее и любимое — он нашел!       — «Отвратительно», — Хисока морщится от его концерта, отворачивается в другую сторону и выходит из дома. На улице уж куда лучше, чем в этом гадюшнике вместе с этим психом. Хисока — натура вполне толерантная, он понимает весь кайф битвы, сам ищет этот экстаз везде, поэтому когда перед ним возникает такой же противник — ему же задорнее, но с этим парнем все по-другому. Он слишком не от мира всего, слишком непредсказуемый и… нереальный. Первую их встречу он не забудет уж никогда — его черные глаза, смотрящие прямо на него из всей толпы, чем-то напоминающие глаза Иллуми, в которых не читается ни-че-го. Сам по себе парень достаточно слабый, ничем не отличается в плане силы, но его взгляд… несомненно, самый сильный взгляд из всех, кого он встречал. Он не удержим битвами, силой и славой, он одержим лишь одной девчонкой, которую никогда не видел.       — Ты выполнил свою часть уговора, — спустя пару минут парень выходит как ни в чем не бывало: чуть ниже Хисоки ростом, худощавого телосложения, в белых одеяниях, — Я дам тебе шанс сразиться с тем пацаном.       — Надо было сразу с этого начинать, а не торчать на этой помойке, — Хисока улыбается довольно, подрагивая плечами, и уже замечает непонимающий взгляд на себе. Результаты окупились вдвойне и он наконец-то получит то, чего желал, — бой с Гоном — с его милым маленьким мальчиком.       — Если бы не эта «помойка», я бы не смог связаться с Девой. Контролирую свой нэн я хорошо, но при виде ее млею, — рукой тянется к небу, закрывая свое бледное лицо от солнца. И в этот момент Хисока понял — это он испортил дом изнутри, буквально разорвал и заставил состариться гребаный материал только из-за несдержанности перед Девой. Внутри что-то вспыхнуло — что-то неприятное, крутящееся в голове и не дающее успокоиться.       — Если ты на самом деле… то зачем весь этот спектакль? Ты можешь просто появиться перед Кирой и забрать ее, об тех двоих я бы позаботился.       — Нельзя, ни в коем случае нельзя срывать цветок до того, как он зацветет, — в голове представилась картинка: хрупкий маленький цветок растет один посреди кучи мусора, старается расцвести, напитаться жизненной энергией, но не может, ведь питается он только отходами, рыхлыми червями и грязью, которую подсыпает каждый раз именно этот тип, — Те два парня рядом с ней мне не мешают, они никто для меня и для нее, ведь у нас своя вселенная. Она меня узнает только тогда, когда я ей позволю, осталось лишь подождать, когда она возьмет меня за руку, — Хисока слегка брови хмурит, когда незнакомец обернулся к нему и улыбнулся. Мужчина знает его планы и его настоящую сущность, ведь он ему все рассказал, и он не сомневается в его словах — лишь безумец может доказать это.       «Сущность Девы содрогнулась. Бутоны лунного цвета задрожали под тяжестью красных насекомых, постепенно окрашиваясь кровью. Ее душа вновь начала пьесу, но уже не одна.»

***

      То, что ребята боялись больше всего, случилось — брат Киры действительно был похищен. Сейчас семья Бейкер в нескончаемых слезах бьется об полицию в попытках заставить их искать единственного оставшегося ребенка, но те лишь плечами пожимают. Золдик впервые увидел мать Киры — очень похожа на Киру: слабая, чувствительная и очень ранимая. Она плакала постоянно, тряслась, как осиновый лист, и все повторяла про себя «я не выдержу второго раза, прошу». А отец ради нее старался держаться крепко, все отвечал, что они обязательно его найдут. Чтобы найти хоть какие-нибудь зацепки, Киллуа пришлось пробраться в дом. Мотивов для похищения слишком много: начиная от долга семьи, заканчивая личной обидой, поэтому хоть как-то сузить круг, парень прошелся по документам семьи. По правде есть долги, но они не такие значимые для похищения единственного наследника, но что-то все равно не сходилось — в книге расходов слишком большие суммы. Хоть они и аристократическая семья, но за прошлые месяцы такого точно не было. Они никак не записаны и не обоснованы, лишь маленький почерк «Кен».       — «Кен… Кен… что это такое?» — Киллуа все никак понять не мог что это могло значит, пока не увидел портрет. Посередине холла огромный холст с портретами семьи и там все… даже Кира. Отец семейства, как глава, стоял посередине, гордо голову поднявши, все равно с любовью смотрит на свою жену рядом с двумя детьми — «Кирали и Кеннет Бейкер — наследники рода де Бейкер», — «Полное имя Киры — Кирали?»       Его бросило в дрожь лишь от одной мысли, что семья Киры до сих пор ее помнит, чтит ее гибель. На портрете она изображена маленькой, веселой и счастливой — такой они запомнили своего первенца. Розовое платьице с белыми оборками, бантик из атласной ленты на вьющихся детских волосах и обворожительная улыбка. Такой он видит ее впервой и ему не по себе «до Лунной Девы она была такой?». Она стояла рядом с матерью, смотрела в пустоту, но взгляд был живым, а рядом, на коленках матери, сидел маленький мальчик — Кеннет. Точная копия Киры, можно сказать, ее хуманизация в мужчину: с большими светлыми глазами, с вьющимися волосами в разные стороны, и с яркой улыбкой — абсолютно беззаботный ребенок, который живет в любви и в достатке. И на сердце стало вдвойне больнее: беззаботность Киры так испортилась из-за суровых обстоятельств жизни, скорее всего, он уже не увидит такой взгляд, а мальчик сейчас испытывает то же, что и она когда-то. На секунду он разозлился не на шутку на саму судьбу. Почему дети должны так страдать? Почему некогда счастливая девочка, любящая выбегать на улицу без разрешения, должна так страдать? Почему второй ребенок повторяет ту же судьбу? Почему родители, которые из кожи вон лезут, чтобы дать счастливое детство, должны тоже так страдать? В эту секунду он решил — он прекратит эту череду страданий, найдет и вернет Кеннета, а у Киры оборвет круг страданий. Решит все ее проблемы с нэном, найдет решения как от него избавиться и тоже вернет в эту семью. Он хочет увидеть эту улыбку на ней… в живую… хочет, чтобы она была счастлива вместе со своей семьей и может тогда «меня примут? Может я тоже смогу обрести свою счастливую семью?».

***

      День уже подходил к своему концу, поэтому девушка решила вернуться в свои апартаменты. Она вдоволь наговорилась с детьми, из-за чего у нее уже болеть голова начала из-за постоянного гула. Конечно, дети не хотели ее отпускать, просили слезно еще остаться, из-за чего Кире пришлось просто сбежать, растворившись в темноте, но она пообещала, что еще вернется с ними так поговорить. Они рассказала ей про еще одного мальчика по имени «Кен», который частенько приходил к ним поиграть вместе с корзинкой с едой, но в последнее время его нет. Они не знали его происхождения, лишь знали его имя и любимое занятия убегать из дома, чтобы поиграть с ними. Один из них заметил, что они очень похожи, но Кира не приняла это серьезно, думая, что это очередной ребенок из бедной семьи.       — Я думала вы меня уже кинули, — девушка тут же подскакивает со стула, когда видит, что парни заходят в комнату, и подбегает к ним, — Вы чем так долго занимались?       — Кира, — Гон с опущенной головой смотрит на нее, слегка губу прикусив, и не знает как начать разговор. Фрикс уже обо всем знает из уст Киллуа и все ждет, когда его друг сам все расскажет.       — Кира, пообещай мне, что не побежишь никуда, сломя голову, — Киллуа прошел вглубь комнаты и сел на стул, слегка голову наклонив на верх. Сам не хочет говорить ей об этом, была бы его воля, он сам со всем справился, но это дело, касающееся ее семью.       — Что-то случилось? — глазками растерянно бегает от парня к другому и ладони вместе сжала, — Киллуа, смотря что ты скажешь, но я постараюсь сохранять спокойствие, поэтому говори.       — Мне нужно обещание, а не старание, — далее смотрит на нее твердо.       — Обещаю! Обещаю я, только скажи!       — Твой брат был похищен разбойниками, сегодня мы с Гоном ходили на разведку.       — Что? Похищен? — ступор. Сердце буквально захлопнулось от услышанного, а глаза застыли на одном месте, — С чего вы взяли?       — Я… я сегодня был в поместье твоей семьи, чтобы точно убедиться в этом, и видел твою матушку… в общем, по реакции понятно, что Кеннет пропал, — выдыхает тяжело, руку почесывая пальцами другой, — Я беглом просмотрел документы на наличие кредитов, была вероятность, что украли мальчишку из-за долгов, но ничего такого не нашел, но глава семейства каждый месяц отдавал куда-то большие суммы. Скорее всего, это был шантаж со стороны бандитов.       — И? Нашли место? — слова, что были острее любого ножа, пронеслись мимо них и те насторожились. От нее, едва заметно, но исходит страшная аура гнева, она пытается ее контролировать, но получается плохо, — Какая еще информация?       — Кира, прошу, успокойся, — Гон тут же подскочил к ней, взял ее за руки и сочувственным взглядом посмотрел в лицо, — Мы обязательно его вытащим, еще не поздно! Киллуа нашел записку, в которой говорилось о заложнике. У нас есть еще два дня в запасе, тем более мы уже нашли их базу.       — Почему вы не сказали мне об этом раньше? — убирает свои руки от него и отходит на пару шагов, уже смотря на Киллуа, — Я весь день провела впустую, пока мой единственный брат в заложниках! Вам надо было раньше мне сказать, я бы что-нибудь сделала!       — Что, например? — в ответ дерзит ей Золдик. Не хочет этого делать, но выбора нет, — Мы весь день искали информацию о похитителях, чтобы составить план, в котором никто не пострадает и твой брат в целости окажется дома. Своими эмоциями ты бы могла все испортить.       — То есть, по вашим словам, я настолько бесполезная? — эмоции зашкаливают, а больше злость с обидой давит на грудную клетку.       — Нет, ты не так поняла Киллуа, — Гон тут же замахал руками, встал между ними, чтобы разорвать нить напряжения, — У нас не было достаточной информации, тем более с утра мы даже не знали точно ли там твой брат, а по дню уже времени не было с тобой связываться. Сама по суди, Кира, если мы бы считал тебя таковой, мы бы пришли сюда? По такой логике, я бы сразу направился на базу, тебя не предупредив, поэтому давай-те не будем ругаться!       — Я… ладно, я поняла, — головой машет, слегка губу прикусив, и садится на кровать, чтобы успокоиться. Лицо трет руками, а затем смотрит на парней, — Так какой план действий?       — Наконец-то успокоилась, — Киллуа вздыхает, снимая напряженность в мышцах плеч, — Их база на севере, возле реки. Там вроде бы старый замок остался, так, скорее всего, они и держат твоего брата. Гон первый нашел их базу, пока я по документам рылся, так ему и говорить.       — Ага, — парень сразу оживился, — Замок действительно старый, но большой. Вокруг него большая пустая территория, что нам только мешает. Пока я сидел в засаде, в замок заходило несколько людей, также выходило. Где-то по подсчетам, там обычных бандитов штук 50, так же есть нэн пользователи. С обычными мы бы справились быстро, но вот нэн пользователи опасны — мы не знаем их тип и способности, и даже как выглядят, так что наобум туда ворваться не получится. Конечно, если мы бы с Киллуа туда вошли, проблем не было, но заложники… мы не можем рисковать ими.       — Поэтому мы решили тихо зачистить все ночью и также по тихой забрать мальчишку. Лишний шум нам ни к чему.       — Сегодня ночью?       — Естественно, у нас нет времени выжидать, — Киллуа кивает Кире, дав понять, что парни сами заинтересованы в этом деле, — Будем все держаться вместе, разлучаться в редких случаях! И, Кира, персонально тебе, не используй нэн, нас двоих хватит на всех, ты будешь помогать нам устранять, а как дело дойдет до нэн пользователей бежишь спасать брата, в драку не лезь!       — Но…       — Никаких но! — пальцем указательным угрожает, смотря на нее исподлобья, — Недооценивай меня с Гоном, мы намного сильнее, чем ты думаешь.       — Ладно, я поняла, не использую нэн, только если целях защиты при прямом нападении, доволен? — вздыхает на его ворчания. Что-то внутри ей подсказывает, что без Девы сегодня не обойтись, но не скажет же она это в лоб упрямому Золдику.

***

      С наступлением ночи атмосфера между ними заметно изменилась — она стала профессиональной. Слов было мало, больше действий, все сосредоточены и серьезны, потому что все хотят покончить с этим быстрее. Сейчас они находятся на безопасном расстоянии от базы, следят за каждым шорохом и выжидают подходящего момента.       — Твоя полное имя Кирали? — шепчет парень совсем не в тему, тем самым разрушая атмосферу.       — О, увидел мои документы? — поворачивается к нему, точнее вниз смотрит с ветки вместе с Гоном, и слегка улыбается.       — Нет, я увидел семейный портрет. Ты там есть, правда, маленькая еще, но изображена со всеми членами семьи, — взгляд парень опускает вниз, чувствуя вновь в груди неприятное давление.       — Что? У тебя такое полное имя? — Гон тут же подключился, сел поближе к Кире, из-за чего ветка пошатнулась и Кира вздрогнула.       — Ты аккуратней! Я чуть не слетела! — пихает его плечом и ворчит под нос, — Да, мое полное имя — Кирали де Бейкер, первенец семьи Бейкер, также наследница, но та я уже мертва. Мертвые не возвращаются к жизни, так что не нужно называть меня так, — говорит вполне серьезно, а Киллуа еще больнее. Может быть, он драматизирует, много думает и размышляет на эту тему, раз Кира говорит, что ей этого не нужно, — Ребят, время.       С командой все, словно в раз, посмотрели в сторону замка. Патрулирующие территорию стоят на своих местах: несколько человек возле входа, парочки по периметру, на балкончиках, и самое большое скопление на внутреннем дворе, плюсом еще неизвестно сколько внутри замка. По команде Киллуа ребята тут же растворились по своим местам: Кира занимается теми, кто по периметру, Гон на входе и балкончиках, а Киллуа во дворе, следом вместе идут внутрь. По плану они должны зачистить замок за пятнадцать минут, найти похищенного и сбежать, но никто из них еще не знал о знаменитой байке этого города — о кровавой Луне. Раз в месяц Луна становится неестественно красной, питается кровью раненных и заблудших людей. После этого множество людей пропадают, многие дети остаются без родителей, а на незаконных заводах появляется больше рабочих. Один человек как-то забрел туда посмотреть — увиденное настолько сильно его шокировало, что вернулся он немым, а точнее с откусанным языком. Хозяйка замка уж жуть как не любит болтливых.