Любовь со вкусом кофе и щепоткой крови

Хосок лениво потягивается на кровати и зевает, пытаясь окончательно проснуться. Взгляд на натыкается на спящего Юнги, который что-то недовольно бормотал во сне. Улыбнувшись этому милому явлению, Чон поднялся, чтобы приготовить излюбленный Юнги кофе, но его остановила чужая ладонь на животе. — И куда это мы собрались? — послышался тихий хрип и Хосок не сдержал смешок, смотря на то, как Мин недовольно хмурил брови, отчего его заспанных глаз не было видно и вовсе. — Решил от тебя уйти, — ухмыльнулся Хос и поцеловал Юнги в щеку. — Потому что ты со своей работой совсем обо мне забываешь! — Прости, солнце… — прошептал Юн и мило надул губки. — Мы же сегодня поедем в зоопарк? Ты мне обещал! Юнги неловко почесал затылок и отвел взгляд. Заметив это, Хосок мягко улыбнулся. — Милый, мы уже полгода вместе, а ты все так же не знаешь как сказать о своей веееечной работе, — протянул Чон, демонстративно закатывая глаза. — Прости… — Не волнуйся, — Хосок уложил Юнги на свою грудь, утыкаясь ему в макушку. — Кого там еще кокнуть надо? Юн пожал плечами. После недолгой паузы тот ответил. — Я сегодня должен встретиться с братом. — С кем, прости?! — истерически визгнув, вздрогнул Чон. — У тебя есть брат?! — Ну, не совсем. Он мой сводный брат. Тот еще тип. — Юнги… — Всё, мне пора собираться. Как можно раньше с ним поговорю, тем раньше смогу вернуться в твое кафе. К тебе, — улыбнувшись, Мин спрыгнул с кровати, попутно натягивая на себя черные джинсы с прорезами на коленях, белую футболку и кожанку. — Прощай, солнце! — Ну пока, убийца и похититель моего сердечка! — крикнул Хосок, рассмеявшись при виде пунцовых щек Юнги. — Иди уже, не опаздывай на встречу! Юнги выбежал из подъезда, улыбаясь яркому солнцу и подставляя лицо под утренний холодный свежий ветерок. С этим солнечным парнем, подарившем ему надежду, каждое утро было на самом деле добрым. Но на лице сразу проступила серьезность, ведь сегодня очень важный день. Поэтому мигом запрыгнув на свой MV Agusta F4 CC, он поехал в сторону Каннама, чтобы надавать по щам одному пиздюку, который лезет не в свое дело.

***

Большой особняк встречает Юнги двумя большими амбалами, которые без проблем пускают Мина внутрь, почтительно закрывая за ним дверь. Не обратив никакого внимания на этот жест и игриво подмигнув горничной, Юн быстро последовал по холлу, направляясь к лестнице. На стенах холла высели разные картины и фото. Мин хмыкнул и остановился возле одной фотографии. На ней были изображены два мальчика в обнимку. Им тогда было по десять лет. И как же родители могли допустить, что из их сыновей вырастет такое… Так же разглядывая знакомые снимки и творения известных мировых художников, Юнги и не заметил, как добрался до конца холла, в котором размещалась лестница, изящно скована в виде причудливых узоров. Поднявшись на второй этаж, Мин без стука вошел в комнату в конце коридора. Это оказался кабинет. Он не был выполнен в стиле классицизма, как весь дом. Здесь находилось минимум мебели, только небольшой диван в углу, кресло и небольшой стол, заваленный бумагами. Вместо окна была большая застекленная стена, с которой открывался чудный вид на только проснувшийся город. Слева стоял небольшой стеллаж с папками. «Как обычно, не умеет разбавлять обстановку», — пронеслось в голове у Юнги, когда он наткнулся на молодого человека, который усердно копошился в бумагах, не обращая внимания на только что пришедшего юношу. — Эй, блять, снежная королева, я пришел поговорить! — не выдержал первым Мин. — О чем это ты решил со мной поговорить, м? — Зачем тебе Хосок? — Кто это? — невинно похлопав ресничками, пропел Ким. — Не делай вид, что не понимаешь. Ты думаешь, что я не замечу тебя тогда в парке? — То есть, ты пришел разбираться за случай, который произошел несколько месяцев назад? Тормоза слишком активно работают? — К тебе было невозможно подобраться. Так что? Говори, сученыш! — Тихо… Как ты думаешь, будет ли твой Хосочек таким же распрекрасным, каким ты его описывал всем подряд, даже своим жертвам, если, например, вылить ему в рот кислоту? — Ким ТэХен, — голос Юнги тверд и ледяной. — Как ты смеешь? — Я смею много чего, сладкий. Просто он немного портит мне жизнь! — хитро ухмыльнувшись, сказал ТэХен. — Тебе блять все жизнь портят. Мы тебе тоже жизнь испортили, когда из детдома забрали? Мы тебя приняли…а ты просто ушел! — Да ладно тебе, Юнгеша. — Зови меня Юнги, щенок! — Хорошо, Юнгеша. Ты и твоя семья сделали огромную ошибку, усыновив меня. Я ненавижу вас всех. А тебя наибольше. — ТэХен, если бы сказал мне раньше, я бы его не убил. — Да у тебя только лишь работа была в голове и все. Ты бы и так убил его, мне на зло! — Он мешался под ногами. И ты это знаешь, — нахмурился Юнги, пытаясь образумить «братика». — Я знаю лишь то, что ты сейчас в моей власти, — ТэХен ухмыляется и подает Юнги кейс. — Я хочу, чтобы ты страдал так же, как я когда-то. — Он же не виноват. Тэ, не убивай Хосока. Он мое солнце. Он мое все… — Ну что ты, я его не стану убивать! — в глазах Юнги загорелась надежда. Но она тут же сменяется ненавистью со следующими словами «брата»: — Его убьешь ты. Словно тысячи осколков, душа Юнги разбилась. Внутри неприятно зашипело. Хотелось убивать. И в первую очередь себя… — Подавись своими деньгами, ублюдок. Я не стану этого делать! Фыркнув, ТэХен крикнул вслед уходящему Мину: — Ты правда думаешь, что там деньги? Юнги, взгляни в кейс! Кое-как переборов внутреннее отвращение, Юн, за маской ледяного принца, хотя внутри все горело огнем ненависти, подошел к столу, щелчком пальцем открывая кожаный кейс. Увиденное заставило кровь застыть в жилах: электрошокеры, веревки, баночки с разными шипящими жидкостями, много острых как кинжал иголок, которые наверняка больно вонзаются в кожу. — Что это?! — зло зашипел Юнги, в упор глядя нм довольного реакцией ТэХена. — Это то, что окажется использованным на твоем принце, если ты откажешься. Ну, прямо говоря, он и так, и так умрет. Грустная история, однако… — Тварь… С этими словами Юнги вылетел из кабинета. ТэХен никогда не бросал слов на ветер. Черти бы его побрали. Нужно увезти Хосока. Подальше. Лучше уж он умрет сам, чем убьет этого человечка, который вдохнул в него вторую жизнь.