Проклятье моря

Наша деревня размещалась прямо возле огромного города Магнолия -центра торговли, искусства, солнца и других благ жизни. Да только, приезжая туда каждый раз, я мог наблюдать страшные картины: нищих, пожирающих даже крыс, чтобы выжить; проливные дожди, которые топили многие небогатые дома; отвратительных людей, чернота чьих сердец губила все вокруг, но только не их самих. К сожалению, мы живем в обществе, в котором легче спрятать все изъяны, нежели решить их раз и навсегда. Как бы то ни было, наша деревня была вполне неплохим местом для жизни. Всякое ремесло здесь окупалось, благодаря близкому соседству с богатым городом. Какая жалость, что не духовно богатым. В этой деревне я прожил всю свою жизнь. Именно здесь мне объяснили простые вещи о долге и важности семьи, которая редко учитывала твое собственное мнение. Как говорит моя мать "я просто взбунтовавшийся подросток". Несмотря на эти ее слова, я действительно люблю ее, она всегда знает больше чем кажется. - Грей, отцу нужна твоя помощь! - мама кричала из другой комнаты, пытаясь дозваться до меня. Выйдя на улицу, первым, что я почувствовал, был стойкий запах гари. Отец опять палил дедушкины вещи. Так странно, он умер совсем недавно, а его собственный сын уже сжигает всю память о нем, лишь бы только избавиться от проклятия, которое преследует всех нас. - Ох, - он испугался меня, возможно не стоило так молчаливо подходить. - ты бы приоделся, сын. Род моряков, конечно, дает о себе знать, но ходить полуголым такая себе дань памяти. - По крайней мере, тебе будет нечего сжигать после моей смерти. - Мы уже это обговаривали. - он серьезно посмотрел меня. - Это делается ради блага всего нашего рода. Твой дед бы это понял. Понял, как же. Мы всегда говорим "он бы это понял", а все лишь для того, чтобы оправдать собственные поступки, коих мы стыдимся. - Как бы то ни было, мне нужна твоя помощь. - отец немного замолчал, но вскоре снова продолжил. - Возле нашего старого дома у моря был сундук твоего деда - единственная вещь, которую не унес океан. - Что он там хранил? - мне было неинтересно, на самом деле, что там хранил деда, более важным для меня было, что мне ответят. - Понятия не имею. У него было много секретов, ты сам это знаешь. - я ожидал такого ответа. - Ладно. Тогда, что мне нужно сделать с сундуком? - Принеси его сюда, мы вместе сожжем его. Это последняя вещь, которая осталась для снятия проклятия. - Почему ты так уверен, что это снимет проклятие? - Потому что покажет, что мы не близки с этим человеком. По крайней мере, терять нам нечего. Можно ли назвать предательством - сжигание целой памяти о человеке ради блага других? Я любил своего дедушку. Он всегда был свободным, гордым и добрым человеком, до тех пор пока его не прокляли, и он не начал медленно умирать от чахотки. Это было ужасное время, но разве не более ужасно думать, что за хорошую жизнь всегда надо платить такой огромной ценой? Скорее всего, я просто себя накручиваю. Эрза бы такого не одобрила, она ненавидит, когда я впадаю в такие размышления. Слишком боится, что я могу что-то надумать себе в голове. Порой, я этого тоже боюсь. У моря было спокойно. Волны потихоньку то приносили, то уносили что-то с берегов, а солнце освещало гладь морской воды. Я знал, что это ненадолго, и мне надо бы торопиться. Проклятие всегда действовало одинаково: после приближения кого-то из моей семьи, море начинало бурлить и негодовать, будто оно живое, а спустя час и вовсе начинался шторм. Море ненавидело нас. Когда я подошел к дому, я видел лишь развалины от некогда красивого и великого строения. Я не подходил сюда после смерти деда. Слишком ненавистно было вспоминать времена, когда мы все собирались вместе и обедали новый улов - порой, он мог не умещаться на целый стол. Тогда не было проклятий, да и жизнь, почему-то, казалась светлее. Детство - лучшая пора, но ценим мы ее, когда уже слишком поздно. Зайдя в эти развалины, я увидел огромный перевернутый сундук. Я понимал, что мне придется сильно постараться, чтобы хотя бы перевернуть его в одиночку, а о том, чтобы донести его до дома, речи быть не могло. Рядом никого поблизости не было, казалось, закричишь во весь голос, а ответом тебе будет лишь гарканье чаек. Грустно, но это также означало, что нести этот сундук мне все-таки придется в одиночку. Несмотря на всю мою любовь к дедушкиным секретам, я не мог не открыть его сундук, слишком высоким был интерес, да и не хотел я, чтобы все это пропало в смертельном пламени. Хоть кто-то в нашей семье должен чтить память предков, даже таким "варварским" путем. Я смог перевернуть сундук, после чего руины дома слишком подозрительно качнулись. Замок был надломан, как будто кто-то уже пытался его сломать, но не смог довести дело до конца. Я попытался закончить дело, пнув замок и надеясь лишь на удачу и свою силу. Поразительно, но у меня вышло. "Ларец" отворился, а я имел доступ к загадкам деда. Я не видел ничего необычного в том, что вероломно сломал. Позолоченный компас, покрытый инеем, заржавевшая и сломанная шпага с очень странным орнаментом да остальной хлам, так или иначе поврежденный временем и соленой водой. Странным было лишь то, что когда я вытащил почти все содержимое сундука, ища что-то ценное, я нашел огромные перламутровые пластины, которые, скорее всего, принадлежали рыбам. Их было настолько много, что они буквально образовали "солнечного зайчика", отражая от себя солнце. Я решил, что было бы неплохо взять одну такую чешуйку. Слишком манящей она казалась для меня, слишком сильно я хотел взять ее. После этого, мне пришлось по порядку засовывать все вещи обратно, чтобы все смогло поместиться. Не сказать, что это было трудно, но если я запихивал что-то в не правильном порядке, то сундук не закрывался. Возможно, это была какая-то магия моего деда. Солнце скрылось за тучами, а море раньше времени начало штормить. Это было странно, потому что сколько бы лет я не приходил на этот берег всегда все было одинаково. Как бы то ни было, я понимал, что мне нужно уходить. Не хотел я быть жертвой всевластного океана.