hide my soul

       Тайлер сидел за ноутбуком. Пока не появился Джош, единственное, что его интересовало, были его стихи и рассказы. Но последнее время он не часто писал. Подготовка к экзаменам, друзья, Джош. Джошджошджош. Джошуа. Джишва. «Он мог бы быть Джей Ди. Я был бы Терком.* Хотя из нас двоих скорее он Терк.»        Джозеф действительно давно ничего не писал. Заваленный гневными отзывами, просьбами продолжать, даже угрозами, он наконец сел за новую главу. Возможно, она будет последней. Вероятнее всего, будет последней. До этого он несколько часов лежал на кровати, даже не спал, просто думал, вспоминал. Вспоминал о родителях, кричащих друг на друга и на него, о Джоше, который никогда на него не кричал. Теперь же, когда шок немного утих, можно было успокоиться, выплеснув эмоции на бумагу. Ну, как на бумагу. В интернет. Туда, где его не знают. Где его ценят. Потому что не знают. — Тайлолерло! — вскричал, забегая в комнату без стука, Брендон, — пойдем гулять! — Я тут типа занят, — был ответ. — Ты не сказал нет, это уже хорошо! Пошли! За мной! Вперед! — Ты стоишь напротив стены, Брен. Можешь идти вперед, я только за, — Тайлер быстро стучал пальцами по клавиатуре. — Давай, будет весело! Найдешь себе кого-нибудь, отвлечешься, — Ури неумолимо потянул того за руку, роняя на пол. — У меня дела. — Ты все еще не сказал нет, — Брендон еще крепче схватил Джозефа за руку, обхватил свободной рукой за талию и просто выволок из комнаты. Тай судорожно хватался за все попадавшиеся на пути предметы, роняя тетради и книги, оставляя за собой дорожку валяющихся в хаосе ручек и карандашей. — Говорю сейчас: нет! Поставь меня! — кричал он, царапая спину похитителя. — Тайлер, успокойся, — голосом наставляющей мамочки сказал Брендон, перекидывая его себе на плечо, — если у меня на спине останутся царапины, Даллон будет ревновать. — А ты поставь меня! — продолжал кричать тот, все же перестав царапаться. Зато он начал просто молотить кулаками по свежим ранам. — Ты как котеночек. Легенький, мягенький, но с характером, — явно желая разозлить Джозефа еще больше, сказал Ури. — Брендон, отпусти меня, я никуда не хочу! — Нет, малыш, сегодня мы с тобой оторвемся по полной, как давно не отрывались, — они уже вышли на улицу, освещенную заходящим солнцем и ранними фонарями, зажигающимися то тут, то там. — Мы давно не отрывались, потому что у меня был Джош потому что я не люблю отрываться, идиот! — Тебе надо развеяться. Не волнуйся, это будет весело, — радостно заявил Брендон, игнорируя удивленные взгляды прохожих. А удивиться было чему: парень с улыбкой а-ля «все так и задумано» тащит на плече другого сопротивляющегося парня. Тайлер побарабанил по нему еще немножко. И еще чуток. — Куда мы? — устав сопротивляться, Джозеф безвольно повис на нем. — Куда-нибудь, — очень определенно ответил Брен.

***

«Всего два дня»

Джош зажмурился на пару секунд и резко открыл глаза. Ярко-темно-зеленые пятна поползли по газону родительского дома.

«Уже скоро»

Раздалось гудение газонокосилки.

«Это ведь недолго, что может случиться?»

Разросшаяся трава полетела в разные стороны. — Джош, идем обедать, потом закончишь! — крики матери из окна.

«Все будет в порядке, да?» «В порядке»

— Как хорошо, что ты приехал! Поможешь отцу перекрасить забор, еще крыша протекает, надо подлатать, займетесь этим, — лепетала его мама, переставляя на столе картошку и салаты. — Ну что ты, парень устал от учебы, в кой-то веки приехал, а ты его сразу работой грузишь, — проворчал отец. — Я лучше помогу, — улыбнулся Джош, уничтожая все съедобное на своем пути. — Совсем в университете не ешь, — вздохнула мать. — Не слушай женщину, ты у меня здоровый, — встрял отец, — ну, рассказывай, как тебе твои лучшие годы? — Я сплю два часа в сутки, провожу ночь за учебниками, пытаясь не вылететь из универа, мой сосед по комнате — мудак, который постоянно слушает музыку без наушников и да, еще я похоже влюбился в своего друга, а другой мой друг это заметил и теперь издевается надо мной, а я не знаю, что делать и поэтому убегаю от своих чувств к родителям Веселюсь, как могу, — снова заулыбался Дан родителям. — Веселись, только не делай того, о чем можешь потом пожалеть, — подмигнул ему отец.        Джош лежал на кровати в своей старой комнате, перелистывая журналы. На улице жарит солнце.  — Если бы не атмосфера, мы бы умерли от радиации. Солнцу нет до нас дела, не понимаю, почему люди называют своих возлюбленных солнышком. Потому что их солнышки готовы убить всех, кто подойдет к ним слишком близко? — сказал Тайлер. — Но и без солнца люди умерли бы, — возразил Джош. Джозеф замолчал. — Я бы умер без тебя. Но я бы никогда не сказал, что ты мое «солнышко». Это оскорбительно, — пробормотал Тай, уставившись в свои ноги. — И как бы ты меня назвал? — Печенью. — Печень обезвреживает различные чужеродные вещества, яды, токсины, удаляет из организма избытков гормонов, медиаторов, витаминов, а также токсичных промежуточных и конечных продуктов обмена веществ, например, аммиака, фенола, этанола, ацетона и кетоновых кислот, — вслух читал Дан старый медицинский журнал, завалявшийся где-то на чердаке, — серьезные заболевания и тяжелые повреждения печени вполне могут привести к трагическим последствиям. Романтика.

***

— Тайлер, — заплетающимся от выпитого алкоголя языком пролепетал Брендон, валяясь на чьем-то кресле в чьем-то доме. — Что, — также неразборчиво послышалось в ответ. — Где мы? — Где-то. — А сколько времени? — Сколько-то. — Эх, — вздохнув, Ури потянулся и встал, резко пошатываясь и хватаясь одной рукой за голову, а другой за тумбочку, стоящей рядом, — черт. Мы много выпили. — Ага, — Джозеф появился из-под кучи одежды, валяющейся в углу. — Где мои штаны? — Брендон пошатывался, идя к дивану. — Какой сегодня день? — Тайлер наконец встал, подходя к столу, на котором лежал чей-то телефон, — чел, уже три часа дня. Или ночи. Не знаю, — он прислонил ладонь к горящему лбу. — Так, — Ури натягивал чьи-то брюки, — сейчас домой. Отоспимся. Пойдем. — Стой, а где мы вообще? — Джозеф осмотрелся, пытаясь вспомнить хоть что-то. — Какая разница? За мной, вперед, — Брен наугад открыл первую попавшуюся дверь. К сожалению, это был не выход. На кровати спали какие-то люди, едва прикрытые простыней. Повсюду валялись пустые бутылки и одежда. И… презервативы? Ладно. Видимо, было весело, — так, не сюда. Попробуем еще раз, — открыв другую дверь, он зажмурился от яркого света, бьющего прямо в глаза. — Зашибись, — прошипел Тай. Проигнорировав это, Ури смело вышел на улицу в ярких туфлях, обладательница которых навсегда останется нам неизвестной. — Брен, — тихо позвал его Джозеф, хватаясь за живот и сгибаясь от боли. — Хэй, порядок? Присядь, — тот взял его за руку, сажая прямо на тротуар, рядом с газоном, — вот там вроде как магазин, я могу сбегать, купить воды или типа того, — парень с беспокойством смотрел на друга. — Ага, — прохрипел Тайлер, захлебываясь резким кашлем. — Я быстро, — Брендон помчался через дорогу, игнорируя машины, останавливающиеся, чтобы посигналить или выкрикнуть ему пару ругательств.        Захватив пару батончиков, воду и сок (он просто любит сок в маленьких милых коробочках), парень выбежал из магазина, не удосужившись даже забрать сдачу, что было непростительным расточительством для безработного студента. Тайлер уже почти без сознания лежал на асфальте, нагретом ярким солнцем, получая лишь недоверчивые и удивленные взгляды редких прохожих, с брезгливостью его обходящих. — Тай, Тай, Тай, все будет хорошо, — шептал Брендон, кладя его голову себе на колени, попутно набирая на телефоне номер скорой.

***

— Даллон, привет, мы в больнице, можешь приехать? Какая-то херня с Таем, нужны его документы, — скороговоркой проговорил Ури, мельком поглядывая на дверь реанимации, за которой лишь проносились темные размытые силуэты врачей. — Что? Брендон, ты в своем уме? — парень с недовольством отодвинул телефон от лица, морщась от криков в трубке. — Даллон, пожалуйста, это серьезно, — умоляющие нотки проскальзывали в его голосе. — Ладно, я скоро буду, скинь адрес.        Больница не была похожа на те больницы, которые показывают в сериалах и фильмах. Там все такое… правильное. А тут в соседней палате орет какая-то попса по радио, окна заклеены газетами, штукатурка в углах потолка почернела. Персиковые, теплые обои. Тут и там шныряют улыбающиеся медсестры, рассказывая друг другу анекдоты, подзывая больных на уколы. Да и сами больные довольно жизнерадостные. В палатах почти пусто, как и в столовой. Сейчас время посещений. Но в конце коридора, куда почти не проникает свет, стоит слишком белая дверь, над которой большими строгими буквами написано:

РЕАНИМАЦИЯ ИНТЕНСИВНАЯ ТЕРАПИЯ

А на самой двери список — надеть халат, бахилы, противную белую шапочку. Брендон пытается открыть дверь. Не выходит. Рядом звонок. Что делать? Позвонить. Выглядывает медсестра, спрашивает: — К кому? — голос звучит строго, без намека на добродушие, холодно. — К другу, — мямлит парень, теряясь перед напором женщины. — К какому? — переспрашивает она все также леденяще, пугающе. Брен едва удерживается, чтобы не хлопнуть себя по лбу за свою глупость и быстро исправляется. — Джозеф. Тайлер Джозеф, да.        Она отстраняется от двери, но все еще не дает ему пройти. Смотрит куда-то в сторону. — К нему пока нельзя, — резко проговаривает она. — Скажите хотя бы, что с ним, — едва ли не молит тот. — Все консультации с врачом, — медсестра захлопывает дверь перед его носом.        Брендон мнется какое-то время перед дверью, раздумывая, что делать. Ничего не надумав, его взгляд утыкается в стоящую позади скамью. Присев, он снова начал сверлить взглядом дверь. В тишине больничного корпуса раздался телефонный звонок. Он уже пожалел, что поставил эту мелодию. — Где вы? — знакомый голос. — Третий этаж, направо по коридору до конца, — бездушно отвечает Ури. Эмоций уже не осталось.        Буквально через пару минут на лестнице раздались громкие шаги. Из-за угла показалась огромная фигура, кажущаяся еще больше под невысоким больничным потолком. — Ну как он? — задыхаясь, спросил Даллон. — Я не знаю, — глядя куда-то в сторону страшной дверь отвечал Брен. Поймав недоумевающий взгляд Уикса, он добавил, — меня к нему не пускают. — Разберемся, — выдохнул тот, садясь рядом и обнимая парня за плечи, — все обойдется, вот увидишь.        Тяжелый ком в груди и где-то в горле нарастал, затрудняя дыхание. Боязнь будущего, того, что может случиться. Но ведь может и не случиться, да? — Ты позвонил Джошу? — разбавил накаляющуюся тишину Даллон. — Нет. Думаешь, стоит? — неуверенно спросил Брендон. — Конечно, это ведь его друг. Он должен знать. «Он убьет меня, точно» — думал Ури, зажимая в руках телефон. «Да что там, если что-то случится, я сам себя убью» — думал Ури, лихорадочно набирая номер Дана. — Алло? Брендон? — Привет, — неловко начал он, прокашливаясь, — как твой отдых? — Нормально, как вы там? Как Тайлер? — Слушай, такое дело. Мы в больнице. Что-то с Таем. Мы не знаем, что. Врачи ничего не говорят. Прости.        Повисло тяжелое молчание. Слышно было тихое пищание аппаратов, доносящееся из реанимации. — Я еду, — коротко бросил Дан и повесил трубку. — Доволен? — угрюмо спросил Ури, роняя руки на колени. Даллон только крепче прижал его к себе.

***

«Что-то с Таем. С ним что-то случилось. Не стоило уезжать, совсем не стоило» — мысли крутились в голове Джоша. Он гнал машину по шоссе вдоль полей в полной тишине, не замечая тишины. Голоса, корящие его за то, что он бросил своего Тайлера, заполняли салон машины, давили на виски. — Черт! — выкрикнул Дан, едва не врезавшись в фуру на повороте. Нет, сейчас он не может бросить Тая, только не сегодня.        Дорога проносилась перед глазами. Джош не помнил, как доехал до больницы. Как он зашел в приемную, спросил в регистратуре о Джозефе, пешком бежал по ступенькам — все было затуманенным. Как Уикс остановил его, схватив за плечи, когда тот пытался ворваться в реанимацию. Как какой-то мужчина вколол ему что-то в шею, укладывая на свободой койке в палате. Как водил перед глазами какой-то палочкой, прося следить за ней. Как другой мужчина говорил, что у него шок. Единственное, что ясно понимал Джош — это то, что Тайлер лежит там, и Дан не знает, умирает он или же это просто сломанная нога, как когда Джозеф подскользнулся на полу в зале, гоняясь за баскетбольным мячиком. Но слова начали терять свой смысл, речь стала замедляться, цвета тухли и меркли, свет сменялся темнотой. — Это просто снотворное, ему надо прийти в себя, — успокаивал доктор обеспокоенных Даллона и Брена, — нельзя вот так сообщать плохие новости человеку со слабой нервной системой. — Он скоро проснется? — встрял Уикс, кажущийся более спокойным, нежели необычайно молчаливый Ури. — Через два-три часа. — А что с Тайлером? — Пока… мало что известно, мы подозреваем цирроз печени, но легкую форму. Не волнуйтесь, если не появятся осложнения, мы его вылечим, — ободряюще улыбнулся врач напоследок и вышел. — Ну что делать будем? — спросил наконец Брендон. — Я предлагаю отправить тебя домой. Я посижу с Джошем, а ты отоспись. Выглядишь ужасно.        Брендон действительно выглядел ужасно. Растрепанные волосы, мешки под глазами… А туфли на каблуках совершенно не подходили под скинни и мешковатую футболку. Поэтому он, почти не сопротивляясь, дал посадить себя в такси. И он почти не пытался сбежать. И не открывал дверь на полном ходу. Почти.