Эта фейри...

Воздух ночью в Бронксе грязный и шумный. Полный криков, громких голосов, сигналов машин и битов музыки. Это одна сплошная река суеты и крайностей жизни. Здесь веселье идёт под руку с жестокостью и смертью. Новая доза ин-феня, пыльцы фейри, чего ещё похлеще… Человеческих наркотиков не водится в этом районе — элементарно не выдержали конкуренции. Пожалуй, вся самая тёмная и предприимчивая часть Нижнего мира собралась именно здесь, проворачивая свои делишки. Как Совет закрыл на это глаза — волновало многих, особенно в первое время. А после как-то всё равно стало. Когда видишь обдолбанных вампиров, невменяемых оборотней, или притоны с донорством крови… даже ввязываться не хочется. Как-то условились, что ни нефилимы, ни местные главари не лезут в дела друг друга, но стараются помогать по мере возможностей. На улицах невозможно отличить нежить от человека — они словно смешались в нечто среднее, нашли одну волну и не слезают с неё. Каждый день — праздник. Каждый день — шум и драки. Аварии. Убийства. Грабежи. И Алек совершенно не понимал, какого хрена Джейс потащил его именно сюда. А ведь раньше идея выбраться из кабинета Главы Института и развеяться в патруле казалась не такой плохой. Голову и правда стоило проветрить от всей этой бумажной работы, как и от решения глобальных проблем. Нет ничего удивительного, что Элдертри был таким нервным и придирчивым, когда занимал этот пост. Чего стоят постоянные доклады Совету и лично Инквизитору… И вот. Опять. Лайтвуд сжал переносицу пальцами и зажмурился, останавливаясь посреди улицы. В него врезалась пара человек-или-нет, но разницы как таковой и нет. Раздражало одинаково. — Алек? — Джейс останавливается и оборачивается к брату, взволнованно хмурясь. Всё же, в последнее время Алек ходил гораздо более усталым и мрачным, чем обычно. То есть, ну правда, Эрондейл даже не думал, что такое возможно. Но оказалось, что ещё как. — Напомни мне, почему я согласился пойти с тобой, а не вернуться к Магнусу и выспаться? — недоумение в голосе охотника позабавило Джейса. Он подошёл к брату и ощутимо хлопнул его по плечу. — Потому что физический труд освобождает голову, а патруль всё же принесёт больше пользы, чем твой «сон», — на кривоватую ухмылку Эрондейла Алек недоумённо приподнимает бровь. — Ой, да ладно тебе. Мы с тобой точно знаем, что вернись ты в лофт, сон был бы последним, чем ты занялся, — Лайтвуд заливается краской и пытается что-то ответить, но Джейс лишь закатывает глаза и слегка пихает парабатая плечом, нагоняя ушедшую вперёд Амелию. — В паре кварталов от нас слышали волчий вой, если срежем здесь, то пересечёмся, — отчитывается охотница, печатая ответ на сенсоре. Джейс сворачивает в указанном направлении, и Алек спешит их догнать. Всё же, это действительно хорошо проветривает голову. Шутки Джейса, патруль, нижние. Если бы только ещё не было полнолуние… Ночью Бронкс, казалось, превращался в улей. Улицы были переполнены, и шум становился всё громче, от чего Алек начинал чаще кривиться. Джейс привычно называл его неженкой, в ответ получил точную инструкцию как свалить в далёкие дали, а Амелия сделала вид, что её вообще здесь нет. И эта ночь исключением не была. Всё привычно и знакомо. Просто и ненормально оживлённо. К нужному месту они вышли даже раньше, чем предполагали. Люди галдели громче, хотя уже перевалило за второй час ночи. У Алека голова болела всё сильнее, даже Амелия стала морщиться почти от каждого крика. Свет фар слепит, от неоновых вывесок уже рябит в глазах. Ночь прошла лишь наполовину. Ещё часа три-четыре, после которых можно будет возвращаться. Алек прислонился к стене какого-то здания, прикрывая глаза и переводя дыхание. Амелия пошла за кофе в киоск через дорогу, Джейс остался рядом с братом. — Ты выглядишь не очень, — Эрондейл на парабатая не смотрит, убирает руки в карманы и наблюдает за охотницей, ждущей своего напитка. В этом беспокойства больше, чем во всех вопросах из разряда «что случилось?» и «всё в порядке?». Джейс констатирует факт, признавая проблему, не позволяя смолчать или проигнорировать. И потому попытка Алека уйти от ответа выглядела ещё более красноречивой, чем можно было предположить. Телефон в кармане вибрирует, давая знать, что пришло сообщение, но Лайтвуд не успевает даже достать его, вознося благодарности Разиэлю за столь благовидный повод отвлечься, как неподалёку раздаётся волчий вой. Безумный вой оборотня в полнолуние. Нефилимы срываются с места, следом бежит Амелия, позабыв о кофе, оставив растерянного парня в киоске с протянутым стаканом. Они ловко лавируют в толпе, огибая прохожих, преодолевая улицу за улицей, когда наконец замечают волка, мчащегося по крыше пятиэтажного дома. Зверь воет, рычит. Гонится, преследуя свою жертву. Это может быть только вампир, лишь они предпочитают крыши обычным дорогам. И вмешаться нефилимам придётся — слишком близка вероятность, что пострадают люди. Оборотень перепрыгивает на соседнее здание, охотники сворачивают в переулок, огибая пожарные лестницы жилых домов. Свернув в ещё более узкое ответвление, нефилимы наконец достигают нижних. Вампира загнали в угол, он скалится, но оборотень пригибается ниже к асфальту, утробно и угрожающе рыча, готовясь к прыжку. Алек хватает лук, вытягивает стрелу из колчана и целится, когда кто-то налетает на него, выбивая оружие из рук. Парень ударяется о стену, а в это мгновение Джейс уже наносит удар ангельским клинком второму вампиру, сбившему Лайтвуда. Амелия же осторожно приближается к оборотню, который теперь рычит в её сторону, позабыв на время о своей жертве. За что и поплатился, когда вампир кинулся ему на спину, вцепившись когтями в шею, сжимая и раздирая. Началась схватка, в которую непонятно как затесалась охотница. Она старалась разнять их, защититься, обезвредить и не убить одновременно. Джейс уклонился от когтей, огибая и занося руку для нового удара, когда его противник обернулся, ставя блок и отшвыривая нефилима в стену. Алек встаёт, поднимая с асфальта лук и выпуская стрелу в нижнего, замедляя и давая брату возможность добить. Эрондейл вполне удачно вгоняет клинок по самую рукоять в спину вампира, когда тот оборачивается к брюнету, выдёргивая стрелу из плеча. Времени на передышку нет — Амелии необходима помощь. Девушку изрядно потрепало: охотница хромает на правую ногу, морщится от каждого удара, когда заносит руку для выпада, и двигается уже не столь быстро. Алек выпускает сразу две стрелы, попадая в бок волку, когда Джейс отбивает удар вампира, заслоняя Амелию. Охотница коротко выдыхает, припадает на правое колено и упирается рукой в стену, но она не успевает даже опомниться, когда на неё кидается оборотень, повалив на землю. Алек пускает ещё две стрелы, снова попадая в бок волка, вынуждая его заскулить, но этой заминки не достаточно, чтобы охотница переломила схватку в свою пользу. Она с трудом удерживает морду в нескольких сантиметрах от своей шеи, кричит, когда клыки впиваются в уже израненную руку. Алек выхватывает клинок и добивает оборотня одним размашистым ударом, вспарывая брюхо. Девушка прилагает все свои силы, чтобы скинуть тяжёлую тушу. Джейс загоняет вампира в угол, приставив лезвие к его горлу и сводя всё шипение в бессмысленные угрозы и жалкие попытки сохранить достоинство. Алек помогает Амелии подняться, на что охотница благодарно кивает, доставая стило и чертя иратце. Лайтвуд подходит к брату. — Решили оборотня заманить, да? — Эрондейл недобро усмехается, щуря глаза и напоминая вампира гораздо больше, чем парень перед ними. Тот всё так же скалится, но в его взгляде легко читается понимание, что это ему не поможет. — Нет, он, чёрт возьми, просто кинулся на меня и гнал несколько кварталов, — сквозь клыки шипит он, задыхаясь в бессильной ярости. — А второй, значит, решил помочь по доброте душевной? — Джейс хмыкает, надавливая клинком чуть сильнее, вжимая вампира в стену. — Эти псины недавно половину нашего клана загрызли, и я едва следующим не стал, так что плевать мне, главное — он подох. Око за око, — выдавливает тот из себя. — И весь мир ослепнет, — выдыхает Амелия, подходя ближе. Вампир сверлит её злым взглядом, но молча подчиняется, когда Джейс перехватывает его руки, сковывая наручниками и вызывая отряд. Всё это нужно проверить. Верить на слова последнее, что стоит делать, связываясь с детьми ночи. Эрондейл выходит в более широкий переулок, таща вампира за собой, охотница идёт за ним следом. Алек выдыхает напряженно и протяжно, чувствуя, как узел в груди медленно отпускает внутренности, распадаясь. Парень убирает лук за спину, и тот пропадает под гламуром, как и колчан со стрелами. Лайтвуд окидывает переулок взглядом, прикидывая, где можно нанести руну, отводящую отсюда примитивных, когда взгляд цепляется за что-то светлое на одном из пролётов пожарной лестницы жилого дома. Смог кажется алым туманом в небе, шум машин на проезжей части, голоса людей, лай собаки, что слышен из открытого окна третьего этажа. Порыв ветра, взметнувший короткие светлые волосы, разжигающий огонёк сигареты до ярко-красной точки. Равнодушный взгляд стеклянных, светло-серых глаз в обрамлении почти белых ресниц, направленный прямо на него. — Мир слеп давно, — звучит почти призрачно, но неожиданно громко. Алек замирает, не зная, как поступить. Сигарета догорает до фильтра, за спиной слышатся шаги, вынуждая обернуться. Охотник замечает Джейса, и быстро поворачивается обратно, но на лестнице уже никого нет. Лишь звенящий от тишины воздух, да практически исчезнувший запах сигарет — вот всё, что есть. Но звуки города, словно приглушённые ранее, вновь становятся фоном. Ветер обезличивает улицы, а после возвращаются эти чуть сладковатые гнилые запахи, резкие бензина и тошнотворные горелого мяса. Теперь к ним примешивается металлический запах крови, мокрой шерсти и псины. Но никакого дыма. Будто показалось. Привиделось. Алек ещё раз смотрит на оборотня со смесью жалости и усталости. А после напряжённо хмурится, не до конца веря своим глазам. Огромная туша волка медленно уменьшалась, принимая человеческие очертания. Рана на животе, из которой вывалилась половина внутренностей выглядела ещё омерзительнее. Джейс достал фонарик и посветил им на тело. — Твою мать, — приглушённо и ошеломлённо, практически выбивая весь воздух из лёгких. Алек не мог ни с места сдвинуться, ни моргнуть. Кожа убитого была испещрена ангельскими рунами. Они убили нефилима.