Эта фейри...

Алек сонно тянется, зажмурившись от яркого света, а после перекатывается на живот, медленно приоткрывая глаза. Магнуса рядом не оказалось. Весь прошлый день они провели не вставая с кровати. Дурачились чаще и много смеялись. Смотрели какой-то мутный фильм, который стоило нефилиму выключить, как Магнус возмущённо заявил, что это бесчестно. Но Бейну пришлось смириться с тем, что Алек никак не желал просвещаться в кинокультуре примитивных. Тем более, что альтернатива была гораздо приятнее. О чём маг не постеснялся сообщить своему парню, когда щелчком пальцем развеял майку нефилима, утягивая его на себя. Это было мощной эмоциональной разрядкой, необходимой им обоим. Стоило Алеку в день после слушания прийти в лофт, как Магнус в категоричной форме отказался выпускать его за пределы дома. Лайтвуд без споров взял пару дней выходных, на шокированные лица Джейса и многих охотников заявив, что раз как-то они справлялись, пока он был под "надзором", то потерпят ещё немного. Тем более что Роберт возвращаться в Аликанте пока не торопился. Откуда-то из глубины лофта послышался грохот, и Алек встревоженно поднялся с кровати, подобрал майку с пола, натянул её на себя, а после пошёл на звук. На пути его настиг запах чего-то горелого, а также недовольный голос Магнуса и шипение Мяо. Понемногу в сонное сознание стали проникать догадки о том, что произошло. И всё окончательно встало на свои места, когда Алек вошёл на кухню и увидел, как Бейн выкидывает в мусорное ведро сковородку с лопаткой и чем-то очень чёрным. — Я думал, что из нас двоих — я не умею готовить, — скептически тянет Лайтвуд, складывая руки на груди и прислоняясь плечом к дверному косяку. Магнус стремительно оборачивается. Его губы растягиваются в нервной улыбке, а взгляд становится слегка виноватым. — Боюсь, испорченным омлетом мне тебя не переплюнуть, — он подходит ближе, касаясь в своём излюбленном жесте шеи нефилима, и слегка приподнимется на носочках, чтобы запечатлеть на губах Алека мягкий поцелуй. — Извини, отвлёкся, — карие глаза с недовольством метнулись в сторону всё ещё нервно подметающего хвостом пол Мяо. — Кажется, из-за этих безумных дней о тебе позабыли, дружище, — парень с кривоватой улыбкой идёт к явно злому коту, а после заботливо чешет за ухом, и Председатель решает сменить гнев на милость. — Ничего, сейчас мы исправим ситуацию. — Наверное, мне пора начать ревновать тебя к коту, — несколько задумчиво озвучивает маг свои мысли, наблюдая, как охотник достаёт из шкафа кошачий корм и щедро насыпает в затерявшуюся под коробками с магическими книгами миску. Наверное, когда переносил сюда эти фолианты, Магнус совершенно не обратил внимание на красную чашечку. Интересно, сколько ещё всего он найдёт, когда отправит большую часть книг обратно их владельцам?.. — Ты ведь взрослый четырёхсотлетний маг и вполне сам можешь о себе позаботиться. Думаю, поесть ты не забудешь в случае чего, — и такой взгляд исподлобья, словно реакцию изучает на свои слова. Магнус лишь неловко улыбается, как-то спешно отводя взгляд, после хмурится и без предисловий вспоминает: — У нас молоко закончилось, — он только было хотел наколдовать бидон с молоком, с самой яркой и крупной альпийской эмблемой, чтобы сменить тему и отшутиться от возмущений нефилима, но… — Магнус?.. — выжидающий тон даже пальцами пошевелить не позволяет. В горле встаёт ком, и Бейну смотреть на Алека почему-то совершенно не хочется. — Я спать-то забывал в последнее время, — нехотя и буквально давясь словами. Признаться в чём-то таком неимоверно тяжело. Алек снова смотрит на Мяо, гладит его по голове и, вздохнув, поднимается, вставая напротив Магнуса, отрезая все пути к отступлению и практически заставляя мага смотреть на себя. — Я здесь. Стою напротив тебя. И уходить никуда не собираюсь в ближайшее время. Всё позади, Магнус. Слышишь? Позади, — он тянет мага на себя и обнимает, прикрывая глаза. Магнус хватается за Алека так, будто не было всего вчерашнего дня. Будто Лайтвуд только-только вышел из дверей Института. Совсем как тогда, недавно, но так давно, когда Валентин напал на Институт и убил огромное множество нижнемирцев. И снова дышать нечем. Снова паника погружает весь мир в темноту, размывая силуэты и очертания, снося все границы и рамки. Облегчение и вера приходят медленно и словно нехотя. Так мучительно медленно. — Не сон? — давая страху шанс на голос, поднося спичку к фитилю динамита у самого последнего пути к отступлению. — Определённо, — больше шанса сбежать нет.

***

Рабби задумчиво шагала от одной стены к другой, дёргая себя за прядь волос. Ей нужно было поговорить с Онси. Но эта, казалось бы, простая затея обросла проблемами вдоль и поперёк. Самая главная заключалась в убеждении девушки пойти с Рабби к Магнусу. Волчица совершенно не знала с какой стороны подойти к этому вопросу. А то, что Онси молча пошлёт её, нижнемирянка не сомневалась — слишком хорошо они друг друга знают. Но это проблема более масштабная. Дело застопорилось ещё на самом лёгком и обязательном пункте — найти Онси. Фейри постоянно бродит по улицам города, нигде особо не задерживаясь. Предположить где она сейчас — всё равно, что тыкнуть пальцем в звёздное небо и указать на ту, что сейчас погаснет. Телефона у девушки тоже не водилось, и как связаться с ней — тот ещё вопрос. Что интересно, но стоило Рабби действительно попасть в передрягу, то фейри оказывалась всегда поблизости. Как это работает у Онси выпытать не получилось, но факт остаётся фактом. Обычно нижнемирянка сама находила Рабби. Однажды, пару лет назад, когда они только познакомились, волчица возвращалась домой и обнаружила Онси у двери своей квартиры. Та съехала по стене и задумчиво сверлила стену перед собой, пока не увидела брюнетку. Сколько времени тогда фейри просидела в подъезде узнать так и не получилось. Но с тех пор повелось, что они не настаивали на своём обществе друг другу. Рабби не искала Онси, а Онси уходила, если понимала, что сейчас ни к месту. Ну, или психовала и пропадала на несколько дней, вообще никак не давая о себе знать. Иногда в голове всплывал вопрос: разве это вообще является дружбой? Но это именно ею и было. Они знали друг друга так, как никто до этого. Доверяли нечто гораздо большее, чем казалось сперва. Они противоречили друг другу почти во всём, но находили точки соприкосновения. Самая ненормальная и нездоровая дружба, вызывающая недоумение, порой доводящая Рабби до нервного срыва и криков до сорванного голоса. Но общие передряги, редкие совместные прогулки по ночам или незадолго до рассвета, и поддержка, когда она больше всего необходима — они сплотили их гораздо сильнее постоянных встреч и бессмысленной болтовни. Иногда Онси присылала огненные письма с адресом места, где она находится в данный момент. Она никак не показывала своей радости, если Рабби приходила, но и не упрекала, если нет. В этот момент волчица отчаянно пожалела, что не владеет магией, чтобы отправлять сообщения. Это бы ей сейчас пригодилось. Девушка остановилась, задумчиво поджав губы. Даже если она и не обладает магией, она знает того, кто способен ей помочь.

***

Изабель в отчаянии схватилась за голову. От усталости слипались глаза и сил уже не было ни на что. Но охотница упрямо жмурилась, давила пальцами на веки, а после вчитывалась в отчёты снова и снова, в надежде найти хоть что-то. Только вот самой большой уликой служило накаченное демонической кровью тело новообращённой девушки, которое вопреки всему не обратилось в прах сразу, а медленно разлагалось. Люк помог через знакомых в полиции хоть личность её установить и собрать какую-никакую, но информацию о проверяемых вещах в случае пропажи человека. Да, как выяснилось, девушка пропала два месяца назад. И за это время никто о ней не слышал, не встречал и не видел. Распечатка телефонных звонков, снимки со спутника, данные о семье, друзьях, увлечениях, приводах в полицию, всего двух и те по пьяни пару лет назад. Ничего, за что можно было бы зацепиться, чтобы найти того, кто сделал с ней подобное. Кажется, скоро Иззи будет не хуже Люка разбираться во всём этом. Она скептически хмыкнула, потёрла шею и взяла лист с распечатками телефонных звонков за последние три месяца. Повторялось всего несколько номеров — родители, друзья и парень. Помог снова друг Люка. Но один номер никак не давал девушке покоя. Она обнаружила его лишь сегодня. Просто натыкалась взглядом снова и снова. Почему-то казалось, что где-то она его видела. Знакомый, вроде бы, но не уверена. Чутьё буквально вопило, что она за что-то зацепилась, но в каком направлении искать — Изабель не знала. Выписав номер на отдельный лист, охотница стала пролистывать историю звонков, пытаясь найти этот же номер. И какого же её удивление, когда она обнаруживает ещё три исходящих. Разговоры длились всего по двадцать-тридцать секунд, что странно. И никаких входящих. Наверное, гораздо проще позвонить по нему и разобраться на месте, чем строить догадки и грызться сомнениями. Может, это лишь глупость, и всё же… Иззи начинает вбивать цифры в телефон, но замирает, добравшись до середины. Телефон услужливо предлагает ей выбрать похожий из контактов. Девушка обескураженно переводит взгляд на листок с номером и убеждается снова, что это один и тот же номер. Сердце в груди бьётся как-то странно, с перебоем, когда она нажимает на вызов. Кажется, что буквы расплываются в глазах, но нет, там так и написано «Рафаэль».

***

Наверное, открывая дверь, Леонид думал, что к нему снова занесло какого-то парня из рекламной компании, или соседку снизу, у которой подозрительно часто заканчивалась соль. Господи, он даже предположил, что мог заявиться сам Магнус Бейн, чтобы провести с ним серьёзную беседу о внезапных просьбах и последствиях такого рода одолжений. Но он никак не думал, что обнаружит на пороге перекатывающуюся с пятки на носок, нервно закусившую губу, и явно растерянную и смущённую Рабби. — Привет? — звучит раньше, чем парень осознаёт до конца, что перед ним не видение, не призрак, и он не спит, что было бы совсем банальным. — Привет, — проговаривает гостья растерянно, совершенно не зная, как на это реагировать. Увидеть девушку в столь ранний час было приятной неожиданностью. Господи, вообще увидеть её было приятной неожиданностью! Но, наученный горьким опытом, маг знал, что во всём этом есть какой-то подвох. — Ты что-то хотела? — спрашивает прямо, и потому это звучит грубо. Рабби тушуется ещё сильнее, опускает взгляд и теребит пальцами край футболки. — Я… — её голос обрывается, брови сводятся к переносице и в поджатых губах столько смятения, что Лео лишь устало прикрывает глаза, но это остаётся незамеченным. — Я не вовремя, — приходит девушка к очевидному, но всё равно стоит и не уходит. Лео чувствует себя последней сволочью из-за сложившейся ситуации. Рабби совершенно не виновата, что у него паршивое настроение, что картина получается не такой, как он хотел, что мозг никак не хочет перестать прокручивать недавнюю встречу с Онси, словно выискивая в ней что-то, как ищейка. И это бесило, потому что переключиться и отрешиться не получалось. Рисовать не получалось. А сроки поджимают. — Не хочешь зайти? — с немного натянутой и напряжённой улыбкой, но вполне миролюбиво. Рабби поднимает на него наконец взгляд и, выдержав паузу, завороженно кивает. Она была здесь всего пару раз, но за это время мало что изменилось. Это была та же большая и солнечная студия, но всё было выдержанно в тёмных тонах, что, почему-то, никак не влияло на впечатление от обстановки. Пожалуй, лишь больше стало холстов, книг, да и в целом хлама. — Здесь… — ещё раз взглядом по открытым тюбикам с красками, вымазанным кускам ткани, расставленным по периметру холстам, оставленным книгам, — …уютно, — и почему-то это было именно так. Лео читал её эмоции почти также легко, как открытые книги, и потому улыбки сдержать не смог, хоть и была она кривовата. — Так, что ты хотела? — уже гораздо проще и из чистого любопытства. Раздражения уже нет, лишь та же усталость. Парень промывает кисти под краном, но, когда ответа не следует, он оборачивается. Девушка неотрывно смотрит на неоконченную картину, кажется, даже забыв, как дышать. Такая реакция ещё больше смягчает мага, и потому слабая улыбка, хоть и осталась незамеченной, но была почти счастливой. — Рабби? — волчица вздрагивает, спешно отворачиваясь от холста, но после снова бросает на него взгляд. Парень присел на краешек тумбы, вытирая об тряпицу кисти, а после уже и руки. Его непослушные каштановые волосы были собраны в небольшой хвостик, открывая взгляду проколотые уши. Чёлка падала на глаза, из-за чего они загадочно поблескивали. Кажется, сам художник зачаровывал гораздо больше, чем его картины. Хотя, можно ли их сравнивать, если его картины, это и есть он? Рабби тряхнула головой. — Я не из-за зелья, если ты об этом. У меня, скорее, просьба личного характера… — Приворотами не занимаюсь, — вырывается быстрее, чем он успел сообразить. Голос бьёт по ушам своей резкостью, и от того он недовольно хмурится после. — Что? — в удивлении хлопает глазами девушка, пытаясь осознать услышанное. А после… — Нет! О, Боже, конечно нет! Я не… не думала даже, — и смолкает под конец. Неловкость липнет к коже, обволакивает и пропитывает воздух, накаляя обстановку. — Извини, — Лео склоняет голову к плечу, виновато улыбаясь, — ко мне слишком часто обращались с личными просьбами, заключавшимися именно в этом, когда я предоставлял свои услуги. Прошлое накладывает определённый отпечаток, — казалось, нет в этом ничего такого. Но то, как парень повесил тряпицу на спинку стула и принялся разглаживать её, полностью сосредоточившись лишь на этом, не поднимая взгляд на Рабби — говорило слишком много. Волчице даже показалось, что если она просто подумает ещё немного, если поставить этот момент на паузу, то она сможет что-то понять. Озвучить догадку или прийти к страшной истине. Но Леонид наконец смотрит на неё, и внутри разливается досада от того, что момент безвозвратно упущен. — Не переживай, — сейчас слова кажутся какими-то игрушечными и пустыми. Неподходящими, что ни скажи. — Вообще, я хотела попросить о небольшой услуге. Можешь помочь мне найти Онси?

***

Константин со скукой крутил в пальцах ферзя, сожалея, что совершенно не знает, чем занять себя в так некстати освободившийся остаток вечера. Проснулся он слишком рано для вампира, едва стрелка пересекла три часа. Чтобы не терять время зря, он договорился о встрече с Рафаэлем, и тот пообещал появиться, как стемнеет. Тем временем мужчина занялся насущими делами клана. Слишком много проблем возникло из-за недавнего нападения оборотней. Пострадали те, кто доверял ему, кто выбрал его, как того, кто сможет их защитить. И во многом произошедшее подорвало его авторитет среди собратьев. И внезапный интерес к измерению Блаженных и в особенности к Королеве Благих — лишь осложнял ситуацию. Но Константин заключил сделку с Онси, и должен выполнить свою часть договора. В свою очередь, фейри обязалась предоставить ему имена тех, кто напал на его клан. Как она собиралась это узнать его не касалось, но то, что к определённому сроку сведения у неё будут — вампир не сомневался. Время летело быстро, и вскоре ему сообщили, что прибыл Сантьяго. Решить конфликт между собой они должны были рано или поздно, но новых потерь Константин уже не выдержит, так что переговорить решено было в мирной обстановке за партией в шахматы. И лишь разговор затронул необходимые стороны их взаимоотношений, партия была разыграна на половину, как Рафаэлю позвонили. Константин слышал женский голос, видел, что разговор встревожил Сантьяго, но в его подробности и суть не вдавался — не его дело. Вампиру пришлось уйти, что раздосадовало мужчину, но ничего не поделаешь — видимо, говорившая была важна для Рафаэля. И потому сейчас он смотрел на шахматное поле, предполагая, как могла бы закончиться эта партия. И выводы были неутешительными. За дверью послышались возня и шум, что отвлекло его от размышлений. А чуть позже в комнату ворвался один из новообращённых, практически отпихивая от себя охранника. — Да чёрт бы тебя побрал, Даниель! Отпусти меня! — кричал светловолосый вампир, но Даниель держал его крепко, вцепившись в куртку парня. — Симон, — предостерегающей прорычал охранник, а после оглянулся на Главу клана — тот дал ему отмашку. Даниель отпустил парня, но Симон насупился ещё больше. — Что привело тебя ко мне, мой юный друг? — с неким самодовольством начал Константин, рассматривая парня. Он его уже, признаться, и не помнил. Это не хорошо. — Почему мы бездействуем? — но мужчина лишь приподнял брови в удивлении и безмолвном вопросе. — Эти шавки напали на нас и разодрали половину, ПОЛОВИНУ наших собратьев! А мы сидим, поджав хвосты, и ждём, чтобы они закончили начатое! — Симон, — снова одёрнул новообращённого Даниель. — И что же ты предлагаешь? — насмешливо и несколько иронично, что Симона взбесило ещё больше. — Отомстить, — следует лаконичный ответ. — Гениально, — в открытую смеётся вампир. — А как ты думаешь, нефилимы выполняют лишь номинальную роль в нашем мире? Они как раз и следят, чтобы из-за таких как ты, не началась грызня между вампирами и оборотнями. Стычки постоянно происходят, но если ты нарушаешь Закон, и Сумеречные охотники узнают об этом — можешь попрощаться с жизнью. И на дно ты потянешь всех своих единомышленников. Если не вообще весь клан. Но на вампира не произвели должного эффекта слова Главы. Он упрямо хмурился и смотрел на Константина, буквально кипя от злости. — Сейчас нефилимам не до этого — у них Глава Института в камере сидит. Они даже и не заметят, — с кривой ухмылкой гнёт свою линию Симон. — У тебя устаревшие сведения. Александр Лайтвуд оправдан, и твоя затея не имеет никакого шанса на воплощение в жизнь. Так что предлагаю успокоиться и оставить это тем, кто сможет разобраться, — у вампира начинала болеть голова от этого бессмысленного разговора. Юношеский максимализм не переспорить, сколько ни пытайся. — Если бы не та девчонка, что заявилась во время слушания — то нефилима бы уже лишали рун, и это был бы самый подходящий момент для того, чтобы хоть что-то сделать! — Симон снова рванул вперёд, но Даниель удержал его. Глаза парня горели дьявольским огнём. Маниакальным и сумасшедшим. Он не способен был услышать то, что ему говорили. — Не стоит винить тех, кто захотел кому-то помочь. Даже если этим кем-то и оказался Сумеречный охотник, — твёрдо произнёс мужчина, зная, что сейчас скажет этот недоносок. — А кто в здравом уме захочет помогать эти ангельским тварям?! Да только их подстилка и захочет! Такой грязи не место среди нас! — вампир напоминал бешеного пса, готового разодрать глотку каждому, кто встанет на его пути. — Закончил? — спустя время спросил мужчина, наблюдая за тяжело вздымающейся грудью Симона. Тот лишь рыкнул и вылетел из комнаты. — Стоит ли отпускать его так? — с сомнением обращается Даниель, всё также смотря вслед парню. — У него однозначно есть единомышленники, а новые проблемы нам сейчас не нужны. — Все мы были такими — чёртовыми идеалистами. Первое время так и хочется верить в собственную несокрушимость и значимость, — Константин ставит ферзя на шахматную доску, сам себе объявляя "шах и мат". — Такие, как он, лишь и способны, что говорить. Приглядывай за ним, но не более. Мальчишке нужно перебеситься. Даниель кивает и выходит. Константин хмурится, одолеваемый сомнениями. Слишком не вовремя всё это. Да и партия слишком символично проиграна.