Руны городских улиц

— Ты совсем дурак или да? — Одал со злостью опускает на прикроватную тумбочку пакет апельсинов. — Извини, солнышко, — Фран виновато пожимает плечами, — Мне очень нужны были деньги. — Не думал, не знаю, себя поберечь?.. — девушка-руна садится на край кровати, принимается чистить фрукт. — Сколько раз я тебе говорила: закон равной цены? Урабатываешься вусмерть — изволь платить здоровьем. Тебе всего тридцать, а ты схватил воспаление лёгких и не лечился! И ради чего? У тебя семеро по лавкам? Родители-инвалиды? Жена беременная? За квартиру нечем платить? Или что, я не понимаю?! — Од, ну я же тебе говорил: мне деньги на курсы нужны. Я не хочу всю жизнь просидеть в офисе перекладывателем бумажек! — А что, взять кредит и потихоньку выплачивать — никак? Ты, дурень, чуть себя в могилу не загнал! Ещё немного — и могло бы на сердце осложнение пойти! И-ди-от. Я для кого повторяю: всё в жизни имеет свою цену? Хочешь инвалидом стать, не дожив и до сорока? Или что?.. — Ну Одал! Ну ты же можешь помочь? — Фран, не проси даже. Знаешь ведь: я беру плату равную. Помнишь: «отдай мне, чего дома не знаешь»? — Ой, полно. У меня нет детей. Даже девушки нет. — Ну дура-ак… — Так поможешь? — Так помогу, — обречённо вздыхает Одал, про себя негодуя на того, кто обрёк их следовать призванию своих именных рун. — Будь готов, что всё теперь изменится. И я приду за платой и возьму ее тогда, когда ты не будешь ждать этого. Одал уходит. Фран через год откроет собственный цветочный магазин. Через пять лет тот станет торговой сетью в их небольшом городке. Ещё через год Фран женится. Станет отцом. И тогда Одал придет. Придет, чтобы сказать: ты идёшь со мной. Мы уезжаем на Крайний Север. Жестоко ли это? Возможно. Только она ведь предупреждала. Если ты непременно, любой ценой хочешь иметь немедленный результат, будь готов заплатить — пол царства за коня.