Любимец Смерти

Джен
NC-17
В процессе
1047
автор
Emptiness_my бета
Размер:
планируется Макси, написано 976 страниц, 59 частей
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
1047 Нравится 371 Отзывы 631 В сборник Скачать

Глава девятая

Настройки текста
Шотландия, Хогвартс, зал трофеев. 1 ноября 1991 года. - Мне нужно время. - Двадцать минут. Не теряя времени даром, Гарри рванул по коридору в сторону подземелий. Держась среди разлитых у стен теней, он бесшумно проскакивал мимо патрулирующих коридоры авроров. Ближе к ночи концентрация хмурых, сосредоточенных людей в красных плащах плавно возросла, превращая обычно безлюдные по ночам коридоры школы в некое подобие лабиринта минотавра, где роль последнего исполняют сердитые, хронически сонные служители Фемиды. Неприметная дверь в давно заброшенную кладовку пряталась в тёмном ответвлении от того пути, по которому обычно ходили ученики и преподаватели. Гарри и сам нашёл её благодаря чистой случайности, нечаянно ударив по ней ручкой швабры: окрашенная в тёмно-серый цвет дверь полностью сливалась со стеной. В тот день он, чтобы не привлекать внимания завхоза, домыл никому не нужный тупик, архитектурным аппендиксом проросший в глубинах школы, и вернулся только ночью. К сожалению, показавшаяся ему такой таинственной дверь прятала за собой отнюдь не секретный проход и уж тем более не было там ничего ценного, только парочка рассохшихся вёдер и несколько гнилых веников. Внутри царила унылая, застоявшаяся темнота, тощие, невесть чем питающиеся пауки затянули потолок сплошной белёсой сетью в надежде поймать хоть что-то съедобное, желательно хотя бы отдалённо напоминающее муху. На мгновение дверь приоткрылась, пропуская внутрь жиденький луч мерцающего в отдалении факела, который тем не менее заметно оживил меланхоличную атмосферу кладовки. Когда даже этот слабый отблеск затух, отрезанный закрывшейся дверью, из угла донеслась неясная возня, и в воздухе прямо над полом разгорелись две раскалённые, оранжевые точки. - Развяжи меня. Снова раздалась возня, сопровождаемая скрипом туго натягиваемых верёвок. - Развяжи меня! – хриплый, рычащий голос странно резонировал в этой пустой комнатке, отскакивая от стен, множась, рассыпаясь по барабанным перепонкам оглушительной дробью. - Ты опасен для окружающих. Ты в курсе? Гарри стоял, опершись спиной о двери, и смотрел в лицо лежащего на полу Драко. Руки и ноги гриффиндорца были надёжно связаны и стянуты вместе, заставляя мальчика выгнуться дугой. - Сначала я подумал, что это просто реакция на опасность, мне казалось, что ты способен контролировать свою ярость, направлять её в нужное русло, - Гарри подошёл к Драко и присел на корточки, смотря в его пылающие внутренним огнём глаза. - Ты ведь согласен, что нехорошо будет, если я тебя сейчас отпущу, а ты возьмёшь и поубиваешь тут всех? Драко удивлённо моргнул, впервые с начала разговора. На его лице сквозь ожесточение и ярость проступили другие чувства: удивление, интерес. - Тебя волнуют их жизни, Поттер? - Конечно. Гарри сел на замусоренный пол и ослабил широкие кожаные ремни, стягивающие конечности Драко. - Вернёшь их мадам Помфри, - Гарри отодвинулся к ближайшей стене, дав Драко освободить руки, - она ещё не заметила, что я свистнул их прошлой ночью. Перевернувшись на спину, гриффиндорец с громким хрустом стал разминать затекшие конечности. - Интересно, зачем они ей нужны, - Драко покрутил в руках явно не раз бывавшие в использовании ремни. Его глаза уже погасли, только изредка посверкивая в темноте отблесками мелкой стальной стружки, - им самое место в дурдоме. - Видимо ты не первый буйно помешанный в этой школе. Драко с трудом, сопя и скрепя зубами, отполз к противоположной стене. Было видно, что при каждом движении ему приходится сдерживать бьющую его тело дрожь: мышцы, зафиксированные на долгие часы, пока что сопротивлялись любым попыткам двигаться. - Ни черта ты не понимаешь, Поттер, - со второй попытки гриффиндорцу удалось принять вертикальное положение, устало опершись о стену, он наконец взглянул Гарри в глаза, - ты не представляешь каково это. - Просвети меня. - Шутишь, да? – Драко презрительно сплюнул. - Осуждаешь меня. - Да, пожалуй, - Гарри сделал рукой неопределённый жест, будто разгоняя застоявшийся воздух, - думаю, что не ошибусь, сказав, что нас обоих старательно расчеловечивали, с самого детства. И знаешь, сколько бы сил я не тратил, какие бы испытания не проходил, мне удалось сохранить частицу того, чего меня пытались лишить. А ты так легко от этого отказался. Драко опустил голову на руки и горько, саркастично рассмеялся. - Ты… Идеалист оказывается, - слова с трудом прорывались сквозь истеричный хохот, мальчик запустил руку в карман, доставая уже знакомую флягу, - пытаешься сохранить свою сущность. Гарри легко поймал брошенную в него фляжку. - Вот моя суть, плескается внутри, - смех постепенно перешёл в глухое, стонущее рычание, - это кровь, Поттер, это обжигающее пламя и ярость. Каждую секунду я сражаюсь, и не важно, кто рядом, друзья или враги, даже оставшись в одиночестве, я буду воевать сам с собой. Вновь полыхнувшие глаза затянулись тусклой пеленой и погасли, Драко с хрустом сжал кулаки и несколько раз ударил по твёрдому каменному полу. - Истинная природа войны, бойня без конца. - И цель и средство, да? – Гарри отвинтил крышку и поднёс флягу к носу. - Действительно кровь, - убрав ёмкость в карман разгрузки, мальчик с лёгкостью поднялся, - значит ты хлебнул этого и у тебя сорвало крышу. Опасное побочное действие для того, что является по сути аптечкой, даже по сравнению с моими зельями. Я это пока что у себя придержу. Гарри приоткрыл дверь на пару сантиметров и выглянул в образовавшуюся щель, Драко с трудом поднялся, опираясь на стену, его тело уже перестало дрожать, полностью распрямившись, он стал энергично массировать мышцы рук, поднимаясь от кисти к плечу. - Да пожалуйста, у меня ещё есть. Гарри открыл дверь пошире и высунул голову наружу, вертя ей во все стороны, ища что-то в маленьком, тёмном тупике. - Кстати, Поттер, - Драко закончил с плечами и перешёл к шее, - про какие побочные эффекты своих зелий ты говорил? Что произошло бы, выпей я его? - Отказ почек, - Гарри задумчиво всматривался в освещённый факелами кусочек главного коридора, который был виден из кладовки, услышав сзади сдавленные смешки он обернулся, - возможно, это не точно. - Поразительно! – гриффиндорец содрогался от смеха. - Ты пытался меня отравить! Теперь понятно, почему у тебя нет друзей. - Уверен, с тобой всё было бы в порядке, в худшем случае мне просто пришлось бы оттащить тебя в больничное крыло, - смахнув с мантии налипшую пыль, Гарри распахнул дверь и шагнул в коридор, - что в общем то мне и пришлось сделать, с небольшими поправками. В замок нагнали кучу авроров, так что лучше не высовывайся. Всё, мне пора. Через несколько секунд вышедший из кладовки мальчик исчез, растворился, поглощённый темнотой. *** Дамблдор ещё раз посмотрел на размашисто шагающего вровень с ним человека. Прошедшие с конца первой магической войны годы сильно изменили его, выветрилась мальчишеская взбалмошность, пропала привычка постоянно подкалывать собеседников, иссечённое шрамами лицо стало жёстким и сосредоточенным. Изменившись в одночасье, Сириус Блэк добровольно превратил свою жизнь в войну, как до него сделал Грюм. Десять лет он безжалостно давил всех преступников и подонков, до которых мог дотянуться, лишь изредка, для друзей и близких превращаясь в того, кем был раньше. - Есть какая-то особая причина, почему сюда отправили именно твою группу? – не сбавляя шага, директор подтянул полы начавшей путаться в ногах мантии повыше, подстраиваясь под широкий шаг аврора. - Боюсь, что да, - проходя мимо стоящего на углу сослуживца Сириус сделал быстрый жест рукой, после чего прокуренный детина присоединился к процессии, отставая на пару метров, - существа, проникшие в замок, могли быть членами одной из групп, пересекших границу. - Сомневаюсь. Судя по тому, что мне известно, это был кто-то из местных, - Дамблдор покачал головой, припоминая типичный лондонский говор вожака оборотней, - но я всё равно рад твоему приезду. - Значит вам известно больше, чем мне, - Сириус удивлённо выгнул бровь. - Я должен ознакомиться со всем, что касается дела, также мне бы хотелось знать насколько достоверны ваши источники информации. - О, он более, чем надёжен, - директор улыбнулся. - Ты всё узнаешь, когда мы доберёмся до моего кабинета. Сириус недоверчиво хмыкнул. Снова оказавшись в стенах Хогвартса, он будто бы перенёсся во времени, в, как казалось, уже безнадёжно затерянный в прошлом древний замок, бывший для него домом. Школа почти не изменилась за эти годы: она всё ещё была способна вселить в него спокойствие и притушить тлеющий внутри пожар. Остаток пути до больничного крыла они прошли в относительной тишине. Неслышно шагающий, несмотря на внушительные габариты, Блейн недовольно пыхтел и с хрустом мял в кармане лист папиросной бумаги – после целого дня, проведённого в школе, ему ужасно хотелось курить. - Не напомните, как её зовут? – Сириус застыл перед входом в больничное крыло и, достав сквозное зеркало, стал быстрыми жестами палочки убирать многочисленные шрамы, превращаясь в куда менее суровую, можно даже сказать дружелюбную версию самого себя. - Гермиона Грейнджер, очень многообещающая ученица, - Дамблдор с сомнением смерил взглядом занимавшего добрую половину коридора, хмурого, будто осеннее утро в Шотландии, Блейна. Недобро набычившийся здоровяк переминался с ноги на ногу и нервно вертел в руках отполированную палочку. - Паровоз! Стой тут и никого не пускай, пока мы не закончим. Сириус деликатно отворил двери и проскользнул внутрь, Дамблдор тоже, стараясь не шуметь, последовал за ним. Перед тем, как дверь закрылась за его спиной, он увидел, Блейна гранитной глыбой скользнувшего на своё место и перекрывшего проход. В школьной больнице было тихо и пусто. Осень уже вошла в силу, а зима ещё не успела начаться. Прогретый за лето замок ещё не успел отдать всё тепло, поэтому толпы учеников с хлюпающими носами ещё не начали осаждать единственного колдомедика, требуя бодроперцовых зелий, пытаясь остаться тут как можно дольше, греясь и манкируя занятиями. Позёвывающая мадам Помфри отошла от единственной огороженной ширмами кровати и, подойдя к вошедшим мужчинам, строго на них зыркнула. Отвыкший от такого Сириус даже споткнулся. - У девочки нервное истощение, ей нужно хорошее питание и здоровый сон. А вот переживания и тревожные воспоминания будут совершенно лишними! – колдомедик строго шикнула на собирающегося что-то сказать аврора. - Устроите допрос, и я вас отсюда вышвырну. Женщина развернулась на каблуках и, тихим шагом лавируя между койками, поплыла к стоящему у стены столу. - Строго, - Сириус цокнул языком и уважительно кивнул, - ну да ладно. Мужчины не торопясь подошли к ширме, нарочито громко шаркая ногами, Дамблдор кашлянул. Нацепивший на лицо свою самую дружелюбную улыбку Сириус легонько постучал костяшками пальцев по металлической стойке перегородки. - Мисс Грейнджер? Мне жутко неприятно беспокоить вас этим субботним утром, но, к сожалению, вынужден. Надеюсь, вы не против чуть-чуть поговорить? Из-за ширмы послышался тихий шелест страниц. Сириус с удивлением заметил, что директор закатил глаза и легонько покачал головой. В ответ на недоуменный взгляд Дамблдор одними губами артикулировал: «Феноменальное усердие в учёбе». - Заходите. Старик придержал Сириуса и первым шагнул вперёд. - Доброе утро, девочка моя, - директор с доброй улыбкой осматривал утопающую в слишком большой кровати девочку, которая выглядела гораздо лучше, чем прошлой ночью, когда мадам Помфри обнаружила её перед входом в больничное крыло. Нездоровая бледность ушла, большие ссадины и синяки на шее удивительно быстро зажили. Возможно тут сыграла роль квалификация школьного колдомедика, может быть сама девочка была сильно восприимчива к лечебным зельям. А может быть тут имело место вмешательство третьей силы. - Я вижу, что тебе уже гораздо лучше. - Да, - скользнув взглядом по пришедшим, Гермиона опустила голову, отстранённо всматриваясь в сложенные на животе руки. - Позволь представить тебе одного выпускника нашей школы, он в настоящий момент разбирается в произошедшем, - Дамблдор коротким кивком подозвал к себе терпеливо ждущего мужчину. - Это Сириус Блэк, старший аврор. Почувствовав сжавшуюся на плече железной хваткой руку, директор с удивлением обернулся к бывшему ученику. Несмотря на то, что тот не изменился в лице, было видно, что нечто из увиденного очень сильно его обеспокоило. Тихо втянув воздух сквозь зубы, Сириус прикрыл глаза и с выдохом разжал руку. - Можно мне называть тебя Гермионой? - Конечно, - немного сбитая с толку изменением общего настроения девочка села чуть повыше, поправляя встопорщившуюся подушку, под которой очевидно была спрятана книга. Сириус пружинистой, даже немного легкомысленной походкой обошёл кровать и, тихонько переставив ширму, вальяжно развалился на соседней койке. Закинув одну руку за голову, второй он стал подбрасывать в воздух отполированный почти до зеркального блеска галеон. - Мой крестник тоже большой любитель почитать, - заметив, как девочка неосознанно придавила рукой подушку, он с улыбкой продолжил: - тебе нет нужды ничего от меня прятать, я ведь не мадам Помфри, да и уважаемый профессор Дамблдор, думаю, не будет возражать. В конце концов он посвятил почти всю жизнь делу просвещения. Гермиона завороженно наблюдала за тем, как монетка порхает в воздухе, будто яркий солнечный зайчик прыгая в невероятно ловкой руке аврора. Иногда пропадая прямо на середине траектории, она будто по волшебству появлялась между пальцев, или наоборот, падала в его ладонь, издавая тихий шлепок. Директор тихим покашливанием привлёк её внимание. - Высшая трансфигурация, - заговорщицки прошептал он. - Сириус был замечательным студентом, у него можно многому научиться. Впервые с начала разговора в глазах девочки сверкнул отблеск интереса. - Кто же раскрывает секрет фокусника прямо посреди представления, - аврор разочарованно цокнул языком, - ведь тогда аудитории будет совсем не интересно. С разочарованным вздохом он поймал монету и стал нарочито медленно убирать в карман. - Нет! – с жаром воскликнула девочка, а затем, с испугом скосив глаза в сторону невидимой из-за ширмы мадам Помфри, уже тише добавила: - Мне очень интересно и вовсе не скучно, продолжайте, пожалуйста. - Хорошо. Сириус выудил из кармана ещё несколько монет и, задорно улыбаясь, подбросил их вверх. Зависшие в пиковой точке своей траектории кругляшки из золота на мгновение остановились, а затем, умножившись, рухнули вниз. По воле своего хозяина многочисленные монеты застывали в воздухе, появлялись и пропадали будто бы из ниоткуда, издавали тихий звон, соприкасаясь друг с другом, отбрасывали тёплые блики. С последним взмахом рук, описавшие сверкающую дугу золотые диски, слившись в один, упали на ладонь Сириуса. - Дай руку, - мужчина повернул руку тыльной стороной вверх, вытянув руку вперёд, и стал ждать, пока девочка повторит его жест. Гермиона неожиданно решительно вытянула руку. Почувствовав, как на её ладонь шлёпается тяжёлый, тёплый галеон, она впервые с начала разговора улыбнулась и поднесла его поближе к лицу, рассматривая в приглушенном свете больничного крыла. - Он особенный? – спросила девочка, со вздохом протягивая монету обратно, явно борясь с желанием ещё повертеть его в руках, хорошенько изучить или даже попробовать на зуб. - В каком-то смысле – да, очень, именно с ним я учился этим фокусам, - Сириус отвёл её руку, так и не забрав галеон. - Оставь себе, может он и тебе в чём-нибудь поможет. Катающий между пальцев ещё одну монету аврор с пиратской улыбкой наблюдал за тем, как оживившаяся девочка сначала прижимает к груди кулачок с зажатым нём сокровищем, а затем отработанным жестом прячет под подушку. - Покажешь книжку? - Да, конечно, - после некоторых раздумий произнесла Гермиона. Увидев извлечённый из-под подушки томик Сириус удивлённо присвистнул, а незаметно подкравшаяся мадам Помфри была настойчиво увлечена в сторону начавшим втолковывать ей что-то умиротворяющее Дамблдором. - Очень редкий экземпляр, - мужчина уважительно провёл пальцами по окованному бронзовыми полосками корешку книги. - Я думал, что такие больше не выпускаются. В своё время я основательно потратился, ища такую же книгу. Девочка мучительно покраснела и стала комкать в руках одеяло. Опустив голову и прикусив нижнюю губу, она несколько раз дёрнулась, подняла взгляд, а затем стыдливо опустила его, будто порываясь сказать что-то, но тут же осадив себя. - Если не хочешь рассказывать – не надо, всё равно я тут не затем, чтобы искать виноватых среди учеников, мне интересны те, кто пришёл школу незваным. - Нет, - Гермиона мотнула головой, её пышные каштановые волосы взметнулись, на секунду превращаясь в безмолвный взрыв растрёпанных прядей, - всё в порядке. Эта книга… Друга, он очень торопился, когда уходил, наверное, забыл её, и я решила, что вреда не будет, если я её почитаю. - Вот как, - ухмыльнувшись, Сириус перевёл испещрённый рунный вязью металлический диск, утопленный в обложке, на несколько делений. Из книги послышались механические щелчки и шелест. Открыв последнюю страницу, он крякнул и почесал голову. - У моего крестника нет привычки забывать что-либо, но всё равно надо будет сделать ему втык за то, что разбрасывается ценными экземплярами труда артефакторов. Немного дрожащими от волнения руками Гермиона снова приняла книгу. На последней странице размашистыми буквами было написано только одно предложение. «Мелкому шрамолобому Щенку от старого Пса» - Не надо беспокоиться за Гарри, он парень изворотливый, - Сириус достал очередную монетку и стал рассеянно перекатывать её по костяшкам пальцев. – к тому же, не затем я тут, чтобы выяснять, кто из учеников школьные правила нарушает, уважаемому директору это и без меня известно. Ну, так что, поговорим? *** - Зачем вы наврали девочке? – Сириус устранил косметические заклинания и, щеголяя длинными, пересекающими лицо рубцами, ждал Дамблдора у выхода из больничного крыла. - Ещё и трансфигурацию приплели. - Боюсь, что заинтересовать мисс Грейнджер чем-то столь банальным, как фокусы с монетами и ловкость рук, попросту невозможно, - директор со вздохом убрал в карман исписанный невнятными каракулями листок со списком необходимых лекарств и зелий, а затем, поправив очки, стал напряжённо прислушиваться к происходящему в коридоре. - Сириус, ты сейчас ничего не слышал? Из-за двери раздался тихий хлопок и приглушенное мычание. - Понятия не имею о чём вы, - аврор подпёр дверь спиной. Если он что-то и услышал, то не подал виду, видимо, состояние ногтей представляло для него куда больший интерес, чем что бы то ни было другое. Шлепок, мычание, тишина. - Что происходит? - Происходит отработка процедуры задержания лица, совершившего нападение на сотрудника аврората при исполнении. - Сириус, - Дамблдор стянул с носа очки и, протерев их о полу мантии, водрузил обратно, - я пустил вас в школу только потому, что верю в лично твою самостоятельность и благоразумие. Не заставляй меня менять решение. Закатив глаза к потолку, аврор отодвинулся в сторону, позволяя директору распахнуть входную дверь, привлечённая разговором мадам Помфри высунулась из-за ширмы, следя за временными посетителями её вотчины грозным, словно у коршуна, взглядом. - Мистер Моно, - открывший дверь Дамблдор снова снял очки и потёр переносицу, - будьте так добры, освободите профессора Снейпа. Непринуждённо поигрывающий палочкой здоровяк в последний раз приподнял спелёнатого широкими толстыми полосами эластичной ткани зельевара на пару десятков сантиметров вверх, а затем, наверное, для профилактики уронил вниз, в лужу прозрачной маслянистой жидкости, вызвав уже знакомый шлепок. Повинуясь короткому пассу, магические путы развеялись, осыпаясь постепенно истаивающей бурой пылью. - Головорезы, - прохрипел барахтающийся на полу Снейп. Из-за начинающей густеть слизи он никак не мог подняться на ноги, каждый раз при попытке опереться его конечности разъезжались в стороны, - вы ответите. - Tynhau, - Сириус убрал в карман палочку и наклонился к Снейпу, облепленному белёсыми, толстыми прядями мгновенно преобразившейся жижи. - Мистер Моно действовал в соответствии с моим приказом и должен был поставить вас в известность о его сути, не так ли? - Так точно, командир. - Вы не имели права! – зельевар вскочил, порывистыми движениями сдирая с себя стремительно высыхающую бахрому, оставляющую на его одежде пыльные отпечатки. - Какое право было у тебя, Северус, нарушать приказы аврора?! Мужчины друг напротив друга, аврор немного развернувшись боком на слегка согнутых в коленях ногах, будто дуэлянт, ещё не успевший обнажить шпагу, и зельевар, болезненно бледный, спрятавший руки в складках мантии. - Довольно, - непривычно грозный голос Дамблдора разорвал напряжённую тишину, и ставший будто выше ростом старик шагнул вперёд, прерывая затяжной зрительный контакт взбешённых мужчин. Раскрасневшийся Сириус оскалился и опустил взгляд, его расчерченное длинными радиальными шрамами лицо искривилось. - В мой кабинет, мистер Моно останется здесь. *** - Словно в школьные времена вернулся, - вальяжно развалившись в кресле, Сириус вытянул ноги по направлению к директорскому столу, чей обладатель в настоящий момент наблюдал за посетителями поверх переплетённых пальцев. - Для всех было бы лучше, будь вы способны оставить их позади, - слова Дамблдора заставили невозмутимо разглядывающего огонь зельевара скептически хмыкнуть. - В любом случае, принудить вас к этому я не могу. К делу, что вам удалось выяснить? - Пока что не очень много. Личность того оборотня, которого мы нашли в тупике на третьем этаже, установить не удалось. Убивший его знал, что делал, сначала редукто в голову, затем мощное инсендио. В итоге мы имеем только кучку обугленных костей. С двумя другими в зале трофеев интереснее: один из убитых похож на вожака одной из стай, в розыске с начала войны, носил метку, участвовал в карательных операциях. Текущее местоположение стаи неизвестно, предположительно они сбежали на континент от шести до восьми лет назад. Третий же очевидно вообще не маг по рождению, сохранилась его нижняя челюсть, так что сейчас мы пытаемся пробить его по магловским базам, но пока безрезультатно. - Такой результат не удивителен, учитывая каких бездарей сегодня берут на работу в аврорат, - нависающий над камином мрачной тенью Снейп резко развернулся и на негнущихся ногах перешёл к окну. - А! Сарказм. Я так и знал, что ты не изменился, - Сириус прикрыл глаза и сполз ещё ниже, практически принимая лежачее положение. - Думаю, ты не удивишься, узнав, что я рассчитывал на твой нечеловеческий гений. Мы надеемся, что ты смог проанализировать кровь из комнаты. У тебя ведь получилось, правда? Не зря же мои парни там везде образцы оставили. Совершив ещё один резкий разворот, Снейп подлетел к возлежащему в позе Римского патриция аврору и вперился в него гневным взглядом. Сириус вяло приоткрыл один глаз и, оценив повергающее в трепет даже самых матёрых хулиганов выражение лица зельевара, вопросительно выгнул бровь и умиротворённо сложил руки на груди. - Ну? - Да, - будь тон Снейпа материален, он был бы способен растворять даже золото, - я изучил кровь, которую ваши «парни» соизволили оставить. - Ну и? – с очаровательным тактом провинциального дознавателя поинтересовался Сириус. - Не нукай! – гаркнул зельевар. Незаметно выудивший откуда-то чашку чая директор тихо хрюкнул в бороду, моментально приковывая к себе внимание взбешённого мужчины. - Я полагаю, моё заключение излагать не надо, вам ведь оно вероятно и так известно! - Ни в коем случае, продолжай, пожалуйста, - недрогнувшей рукой директор достал из ящика стола ещё одну полную чая чашку и поставил её перед негодующе раздувающим ноздри Снейпом. - Извольте! – не обращая на источающую ароматный пар чашку, зельевар отошёл к окну. - Собранные образцы принадлежат четырём разным людям: двое из них оборотни, маг и магл, тридцати девяти и сорока трёх лет соответственно. В крови магла содержится одна из вариаций «Затуманенного взора», в высокой концентрации, он скорее всего вообще не понимал, где находится. - Уроды, - Сириус сел прямо и со злостью, обжигаясь и шипя, стал хлебать чай, - подонки. - Боюсь, что я не знаю, что это, - Дамблдор опёрся локтями о стол. - Наркотик, лет пять назад появился на континенте, ещё через год всплыли первые толкачи у нас. Редкостная дрянь, - аврор брезгливо поморщился, - быстрое привыкание, ломка страшная. Через некоторое время человек превращается в постоянно галлюцинирующего, послушного зомби, ему нужно только вовремя давать дозу, он даже есть и пить не будет без приказа. - Я вам не слишком мешаю? – Снейп отвёл глаза от окна, недобрым взглядом окинув своих собеседников. - Так вот, два других образца не дают почти ничего. Определить пол или возраст обладателей невозможно. В первом содержится некий мощный, токсичный стимулятор, мешающий произвести точный анализ, второй же состоит из крови множества людей. - Это любопытно, - Сириус рассеянно поставил фарфоровую чашку на стол, вызвав жалобный звон полупрозрачной керамики и вздох Дамблдора, тут же отодвинувшего часть едва не оскудевшего сервиза подальше от напряжённо размышляющего аврора, - то есть, кто-то по какой-то неизвестной причине пронёс в школу некое количество крови, неизвестного происхождения. Я тебя правильно понял? - Не притворяйся большим недоумком, чем ты есть, Блэк. Никто с собой кровь не приносил, она абсолютно свежая, её не консервировали, не трансфигурировали и не держали в искусственной ёмкости. И я вообще не понимаю, почему ваши министерские специалисты оказались не способны получить те же результаты, что и я. - У нас нет специалистов, выполнять обязанность экспертов мы вынуждены сами, - Сириус привычным жестом вытянул из кармана пачку сигарет, - иначе я бы не стал прибегать к твоей помощи. Ненадолго в кабинете повисла тишина, только Дамблдор изредка дул на чай, и Сириус остервенело чиркал новенькой бензиновой зажигалкой. Когда же ему наконец удалось вызвать к жизни маленький огонёк, зажатая в зубах сигарета изогнулась и с противным шипением цапнула его за губу, после чего, резво отпрыгнув, упала на пол, юркой змейкой скрываясь под столом. - Здесь не курят, - Дамблдор с лёгкой издёвкой улыбнулся и убрал палочку, возобновляя прерванное чаепитие, - и не надо так на меня смотреть, я предупреждал тебя в прошлый раз. - Как бы там ни было, - Сириус потёр поцарапанную губу и, раздражённо покосившись на даже не пытающегося скрыть злорадную ухмылку Снейпа, продолжил: - Боюсь, что руководствуясь только имеющимися у нас данными, определить, кто именно убил этих троих, представляется мне нетривиальной задачей. - Это не требуется. - В каком смысле? – оба мужчины вперились удивлёнными взглядами в мирно откинувшегося на спинку кресла Дамблдора. - Я не буду прекращать расследование и, даже если хотел, не смог бы: ему уже дан ход, министр в курсе и рано или поздно потребует результатов. - Вынужден согласиться с Блэком, расследование прекращать нельзя, убийцы всё ещё тут и опасность никуда не делась, - Снейп обернулся, проследив взглядом за поднявшимся с кресла и пошедшим к чёрному шкафчику директором. - Неужели вы так не считаете? - О, нет, Северус, вы оба совершенно правы, расследование должно быть продолжено, - распахнув дверцы шкафа, Дамблдор напрягаясь вытащил наружу увесистый каменный сосуд, исписанный резными письменами и символами, - просто в контексте содержащейся вот здесь информации смысл имеют только поиски человека, убившего оборотня вне зала трофеев. Дамблдор подтащил чашу к столу и, аккуратно водрузив её на отполированную поверхность, обратил взгляд своих искрящихся глаз к собеседникам. - Кстати говоря, хотел бы предупредить вас о том, что всё увиденное вами здесь не должно покинуть стен этого кабинета, это понятно? Сириус несколько заторможенно кивнул и, отодвинувшись вместе с креслом чуть в сторону, освободил пространство для подошедшего зельевара, который, не утруждая себя лишними словами, молча закатал рукав. - Великолепно, тогда приступим. *** - Карга старая, - отвесив медленно открывающейся картине сочный пинок, Драко выслушал очередную порцию визгливой брани и, морщась, ступил в родные пенаты. Гостиная Гриффиндора встретила его уютным теплом и мягким, приглушенным светом. Стрелки часов недавно отсчитали час ночи, обычно шумное, утопающее в смехе и разговорах помещение ненадолго опустело, позволяя мальчику занять старое кресло с потёртой обивкой и продавленными пружинами. Устроившись поудобнее, Драко вперился взглядом в постепенно угасающие, покрывающиеся тонким слоем невесомого пепла угли. Сквозь чернеющие на ноздреватой поверхности прорехи прорывалось зловещее мерцание всё ещё не остывших в глубине остатков крупных поленьев. Из одной из источающих невидимый жар пор с протяжным свистом вырвалась тонкая струйка пара, тут же превратившаяся в крохотный язычок пламени. В странном оцепенении мальчик поднял руку к лицу и привычным жестом провёл пальцами вдоль тянущегося поперёк лба шрама. Потревоженные внезапным возгоранием искорки взметнулись непоседливым фонтанчиком. Непрерывный рёв громовых раскатов и грохот рушащихся каменных столбов, низкие, клубящиеся тучи и тёплое касание вязкой жижи. Отблески багровых молний играют на лезвии занесённого топора. Обутая в сапог из старой, протёртой кожи нога вдавливает тело в землю, едва не кроша рёбра и мешая вздохнуть. Заливающая глаза и лезущая в рот грязь окончательно прерывает дыхание, мешает видеть, но Драко даже не пытается стряхнуть её: всё его внимание сосредоточено на попытках извернуться, избежать удара. Сквозь застилающую глаза пелену мальчик видит резкое движение, его внутренности сковывает холодом в ожидании неизбежной вспышки боли. Руки скандинава опускаются, не выпуская топора, он тянется к горлу и медленно отступает назад, кожа на его шее лопается, обдавая Драко фонтаном обжигающей крови. Освободившись, мальчик с трудом отполз назад, баюкая неестественно изогнутую руку. Зияющая рана в горле эйнхерии выплюнула последнюю струйку крови, а затем вспыхнула ярким факелом, словно газовая горелка, выпуская сноп крупных искр, сверкающих в вечном полумраке этого мира плеядой крошечных звёзд. Опершись спиной об угловатый каменный столб, Драко стал шарить здоровой рукой вокруг, и найдя наконец удобно легший в ладонь камень, крепко сжал его, пряча ладонь в тени. Глухо захрипев, скандинав рухнул на колени и воздел руки к небу, а затем, испустив глухой, булькающий рёв, с резким взмахом всадил топор в землю, вытолкнув сквозь плотно сжатые зубы лиловые языки пламени, застывая постепенно разгорающейся статуей. - Ты там живой? – сквозь дым и пламя постепенно разгорающегося костра, Драко смог рассмотреть одетого в какую-то диковатую одежду парня. - Я сначала подумал, что ты из этих. Драко сел повыше и, собравшись с силами, поднялся на ноги, а затем, всё ещё упираясь плечом в камень, развернулся к новому участнику боя боком, пряча здоровую руку с зажатым в ней камнем у бедра. - Ты ведь человек, правда? – подошедший чуть ближе парень вытер грубый каменный нож обрывком грязной тряпки и, убрав его в кожаные ножны, плотно притороченные к поясу, остановился, напряженно всматриваясь в Драко. - Человек, - покрывавшая камень грязь высохла, превращаясь в шероховатую растрескавшуюся корку. - Ближе не подходи. - Хорошо, - парень отошёл на пару шагов и, оказавшись вне падающего от костра света, сел на сухой участок земли, скрестив ноги. - Давно он тебя сюда выкинул? - Нет, - медленно, не выпуская из виду одетого в обрывки одежды и меха из разных эпох подростка, Драко двинулся в сторону, обходя столб так, чтобы он оказался между ними. - А я здесь уже долго, не помню сколько, - почесав покрытый тонкими волосками подбородок, парень задумчиво посмотрел на небо. - Здесь нет дня и ночи, сначала я считал время по часам, но они быстро сломались, - закатав рукав из колючей даже на вид шерсти, он продемонстрировал дешёвые пластиковые часы. Ни говоря ни слова, натянув на голову плотную чёрную шапку, Драко стал тихо пятиться в тени каменного столба, пытаясь разорвать дистанцию и выиграть время для бегства. - Лучше не идти в ту сторону, - парень слегка изменил позу. Опустив голову, он пристально посмотрел на Драко. - Там сейчас бой начнётся, не пройти. - Я как-нибудь сам разберусь, не ходи за мной. - Ты умрёшь. Драко молча, не прекращая осторожно пятиться, вытащил из кармана бинт и быстрыми движениями стал делать перевязь для покалеченной руки. Парень вскочил и сделал несколько быстрых шагов вперёд, но, увидев, как Драко резво отскакивает, ещё больше увеличивая дистанцию, замер на месте. - Да не нужны мне твои припасы! – закончив фиксировать руку, Драко быстро хлебнул немного морозно-обжигающей жидкости из фляги и, развернувшись, припустил прочь от стоящего возле уже давно затухшего костра парня. - Стой, идиот! Не сбивая дыхания, лавируя среди нагромождений редеющего каменного леса, он бежал вперёд, не оборачиваясь и не замедляясь. Строй становившихся ниже и толще столбов постепенно редел, открывая взгляду равнину, изрытую кратерами, будто лицо больного оспой. Передвигаться по ней так же быстро как раньше было не удобно, да и попросту опасно: на его пути постоянно попадались глубокие рытвины и длинные, тёмные трещины. Остановившись на секунду, Драко оглянулся по сторонам. На сотни метров вокруг было только пустое пространство, и лишь за его спиной на приличном удалении темнел каменный лес. Убедившись в том, что преследования нет, мальчик присел на землю и с трудом стянул с себя рюкзак. Достав моток прочной верёвки, он соорудил пару петель на небольшом удалении друг от друга, а затем, выпростав сломанную руку из перевязи, он вытянул её вперёд. Продев кисть в одну петлю, а в другую засунув ногу, он зажмурился и крепко, до скрипа стиснул зубы. Поборов противное сосущее чувство под ложечкой, Драко глубоко вздохнул – вправлять перелом нужно было сейчас, пока действие обезболивающего ещё не кончилось. Резкий рывок отозвался во всём теле болью, сильной, но пока ещё терпимой, выпрямившаяся с неприятным щелчком рука наливалась тупым, тянущим жжением. Прижав к предплечью один их оставшихся кинжалов, мальчик туго перетянул его несколькими слоями эластичного бинта. Подняв голову, он вытер выступивший на лбу пот и ещё раз оглянулся по сторонам. Только теперь, получив необходимую передышку, Драко смог подметить насколько странен местный ландшафт. Ямы и трещины располагались не хаотично, как это казалось на первый взгляд. Плита, на которой сидел сам мальчик, была лишь одной из множества других, составляющих поверхность земли и выглядящих будто крупноячеистая сеть. Тёплый массивный камень под ним мелко задрожал и, издав низкий протяжный стон, накренился вбок, с глухим стуком ударяясь о соседнюю плиту. Поднявшись на ноги, Драко бесшумно приблизился к краю: из расширившейся трещины вяло шел густой, чёрный дымок, отчётливо запахло палёной шерстью и кожей. К редкому посвисту ветра прибавились тихие хрипы и лязг. Глянув вниз, в десятке метров ниже себя мальчик увидел полдюжины костров, только разгорающихся и уже затухших, масляные отблески огня на оружии и доспехах, а ещё вытянутые, бездонные тени сражающихся внизу людей. И вспышки, множество ослепительно ярких, разрывающих тьму взрывов, вырывающих из небытия обесцвеченные, чёрно-белые образы. Озверело скалящиеся и уныло-безразличные. С каждой вспышкой картина боя смешивалась, воины наносили удары и падали под чужими ударами сами, там не было никаких сторон, каждый сражался сам за себя, не стараясь выжить, не преследуя никакой цели. Оцепеневший не то от неожиданности, не то от осознания того, что стоит сделать одно неосторожное движение, и его заметят, Драко продолжал наблюдать за происходящим. Внизу были не только эйнхерии, сражающиеся с упоением, вдохновенно прокладывающие свой путь посреди хаоса будто гениальные художники, расписывающие пустой пока ещё холст, покрывая его широкими мазками боли и смерти. Там были и другие люди, оборванные, измождённые и апатичные. Продвигаясь единым строем, координируя действия, пользуясь численным преимуществом, используя копья и щиты, они оттесняли эйнхерий к стенам, пытались заколоть их, не считаясь ни с какими жертвами. И они умирали, десятками просто падали на землю и рассыпались мелкой пылью, сражённые мощными, точными ударами, не оставляя после себя ничего. Сражение всё шло, а число сражающихся и не думало сокращаться. На смену павшим из тёмных узких тоннелей выныривали новые бойцы и тут же окунались в гущу боя. Прямо под тем местом, где на краю накренившегося грибовидного столба лежал Драко, десятку оборванцев удалось взять эйнхерию в полукольцо. Поочерёдно тыкая закованного в глухие латы громилу пиками, они теснили его назад. Несколько деталей его панциря отвалились, открывая для атак гораздо более уязвимую для ударов кольчугу или же сочленения у суставов. Воин яростно отбивался, круша щиты и ломая копья будто гнилые ветки. Он с безумием смертельно раненного животного рвался вперёд, но каждый раз, вместо того, чтобы добраться до своих врагов, он находил лишь острые наконечники пик и алебард. Замахиваясь, чтобы нанести ещё один сокрушающий удар, немного отвлёкся, на долю секунды ослабил контроль, но и этого оказалось достаточно: зашедший сбоку боец сильным ударом загнал лезвие протазана ему под колено. Издав дикий рёв, воин потерял равновесие и, лишившись надёжной опоры, упал, в последнюю секунду сумев выставить перед собой руку. Толпа набросилась на него будто свора голодных собак, и впервые с того момента, как Драко увидел этих людей, на их лицах появилось хоть что-то отличное от унылого безразличия. Нанося сокрушающие удары, коля и рубя, они радостно улыбались невинными, почти детскими улыбками. В никогда не видевшем света дня подземелье их лица лучились искренней радостью, они словно увидели первые лучи столь давно не виденного весеннего солнца. Окинув взглядом развернувшееся под ним поле боя, Драко стал с мизерной скоростью отползать от края. Лучшего момента могло и не подвернуться: затяжное сражение ненадолго затухло, все его участники ненадолго обратили свои взоры к земле. Они подбирали оружие, добивали раненых, ворошили ногами горячий пепел. Своды пещеры сотряс торжествующий рёв, Драко снова замер, стараясь не обнаружить себя ни звуком, ни малейшим движением. Столпившиеся вокруг своей жертвы люди разлетелись в стороны, снесённые могучим ударом они шлёпались о пол и соседние колонны, оставляя везде тёмные, почти чёрные брызги быстро истлевающей крови. Залитый кровью, в изрубленной, превратившейся в металлолом броне, с торчащими из спины обломками копий воин поднялся на ноги. Из его груди вырывался хриплый, булькающий хохот. Сделав широкий замах и щедро обагрив всё вокруг уже начавшей тлеть кровью, он развернулся, в последнем акте разрушения снося своим боевым молотом итак уже разбитое основание столба. Многотонная громадина содрогнулась. Сначала неохотно, а затем всё быстрее, она стала оседать вниз и в сторону. Стоящие внизу люди, успев понять, что происходит, начали разбегаться в сторону, пытаясь уйти из-под падающих обломков. Едва успевший вскочить на ноги Драко ускорился. Превозмогая вопящее от боли и перенапряжения тело, он рванулся вперёд, буквально слыша, как лопаются сведённые от перенапряжения сухожилия, единым прыжком пытаясь преодолеть всё расширяющуюся пропасть. Удар грудью о каменный карниз окончательны вышиб из него дух, не сумев нащупать на гладкой поверхности плиты ни одной неровности или трещины, Драко соскользнул вниз, повиснув на одной руке и отчаянно цепляясь за край кончиками пальцев. Рухнувший за его спиной с чудовищным грохотом столб, похоже, накрыл обломками немалую часть кинувшихся врассыпную людей, и сквозь затихающий шум послышались крики и новый треск. Повернув голову, Драко увидел, как ещё несколько огромных колонн оседают, повреждённые разлетевшимися во все стороны крупными обломками. Уже не обращая внимание на мельтешение разномастной толпы внизу, Драко изо всех сил напрягся и мощным рывком попытался закинуть своё тело наверх. Не вышло. После многих попыток, уже когда его пальцы окончательно онемели, а мышцы свело от непрерывного напряжения, ему наконец удалось подняться достаточно для того, чтобы закинуть наверх локоть. Немного отдышавшись, он продолжил попытки. Крики и шум внизу накатывали всё усиливающимися волнами, тело прошибал нездоровый жар. Когда ему наконец удалось нащупать трещину достаточно глубокую, для того, чтобы зацепиться, он уже почти ничего не видел: холодный пот заливал глаза, превращая всё вокруг в расплывчатую, будто размытую мощным потоком воды, картину. Закусив губу до крови, Драко ухмыльнулся и стал медленно вытягивать себя наверх. Крики и грохот внизу усилились, а затем на мгновение переросли в настоящий акустический взрыв, содержащий в себе стоны боли, рёв и безумный хохот, топот множества ног, лязг оружия и стук падающих тел. С последними аккордами этой какофонии столб тихо задрожал и со всё усиливающимся скрежетом стал оседать. Драко вздохнул и закрыл глаза. Всё, что произойдёт дальше, от него уже не зависит, это вопрос слепой удачи, не раздавит ли его многотонными, летящими отовсюду валунами, заметит ли его кто-нибудь из сражающихся – всё это было не важно, сейчас нужно было просто пережить само падение. Предельно сконцентрировавшись, едва не пропустил один важный момент: на его кисти бульдожьей хваткой сжалась чья-то рука. Кто бы ни решил помочь ему, медлить и миндальничать этот человек не привык. Вырвав Драко из пропасти этот человек потащил полуослепшего, спотыкающегося мальчика куда-то в сторону, перепрыгивая с одной кренящейся плиты на другую. Когда они наконец остановились, мальчик повалился на землю, жадно хватая горячий, горький воздух ртом. Только отдышавшись он смог протереть глаза. - Я же предупреждал, - одетый в тряпьё парень, устало расчёсывая пятернёй грязные, свалявшиеся волосы, достал из глубокого кармана уродливый, протекающий бурдюк и, сделав долгий глоток, протянул его Драко. Оставшееся позади каменное поле с натужным скрежетом тряслось и оседало, сочась багровым светом разгорающихся внизу костров. Вся местность будто превратилась в кучу огромных углей, сброшенных сюда рукой невидимого великана. Плотные, раскалённые облака дыма и каменной пыли медленно ползли вверх, постепенно сливаясь с тёмными, бесконечно клубящимися тучами. Уголья в камине ещё раз стрельнули искрами, вверх микроскопическим протуберанцем вырвалась белёсая струйка пара. Дёрнувшись от резкого звука, Драко недоумённо огляделся по сторонам. В факультетской гостиной стало ещё темнее, расползшиеся кругом тени обесцветили окружение, погасили все краски, превратив золото и пурпур в градации серого. Пару раз сжав кулаки, мальчик всмотрелся в уже успевшие затянуться рубцы, а затем, резко встав из кресла, направился к лестнице в спальни. *** Гермиона повыше натянула глухой воротник толстого, пушистого свитера. Благо за выходные температура успела основательно упасть и тёплый элемент одежды вызовет куда меньше вопросов, чем покрытые тёмной коростой ссадины, увидев которые каждый человек начинал считать своим долгом завязать с ней разговор, участвовать в котором она не хотела, да и не могла. К счастью, её нелюдимый вид и хмурое настроение при помощи нескольких не слишком тонких намёков Макгонагалл смогли отпугнуть особо назойливых индивидов, так что остаток выходных, после того, как удивлённая и только капельку раздражённая таким необъяснимым выздоровлением мадам Помфри отпустила её из больничного крыла, получив обещание чуть что бежать обратно, Гермиона провела, разбираясь с волшебной книгой. А ещё она много думала, тем более поводов для размышлений в последнее время представилось с избытком. Все события последней недели слились в единый калейдоскоп и, чтобы составить единую картину, а тем более понять своё к ним отношение, ей пришлось основательно поломать голову. Но теперь, когда она всё окончательно утрясла и разложила по аккуратным воображаемым ящичкам, сделать следующий шаг стало для неё гораздо проще. Пригладив снова распушившуюся от быстрой прогулки копну волос, она решительно распахнула дверь и, пропуская мимо ушей многочисленные заинтересованные шепотки, пробралась к заднему ряду парт. Заняв одно из пустующих мест, она стала сосредоточенно вытаскивать из сумки всё необходимое для предстоящего занятия: ступку и пестик, крошечные рычажные весы, серебряный ножик и длинную деревянную ложку. Инструменты и конспекты посыпались из её рюкзака будто из рога изобилия. Слегка подрагивающими руками Гермиона стала раскладывать весь этот крайне необходимый скарб в ровные, строго организованные ряды, переставлять местами, поправлять и раз за разом проверять ничего ли она не забыла. - По-моему это называется обсессивно-компульсивное расстройство, - абсолютно серьёзный, без ноток иронии или сарказма голос заставил её замереть и, положив руки на колени, потупиться, - хотя я и не уверен, всё-таки это работа для профессионала – ставить подобные диагнозы. Перед приходом Снейпа все были заняты своими делами, и никто не услышал начала этого разговора, а даже если и уловил произнесённые слова, то не подал виду. Всё-таки человек их произнёсший обладал весьма дурной репутацией, так что никто не хотел лишний раз привлекать его внимание. - Как частый посетитель подобных специалистов, могу посоветовать тебе не зацикливаться на неприятных мыслях и не изнурять себя бесконечным хождением по кругу. Они говорят, что это помогает. Пытаясь справиться с волнением, Гермиона стала тереть и заламывать дрожащие, покрытые липким холодным потом ладони. - И кстати, если ты продолжишь так же громко сопеть, то моё доброе имя будет запятнано грязными инсинуациями недоброжелателей, и мне придётся жениться на тебе, чтобы восстановить семейную честь, - когда до Гермионы дошёл смысл последнего пассажа, она резко забыла о всех своих тревогах и, выпрямившись, попыталась прожечь сидящего рядом с ней Гарри негодующим взглядом. Безрезультатно, впрочем: мальчик с абсолютно беззаботным видом жонглировал взятыми со стола предметами, большая часть которых принадлежала Гермионе, абсолютно не обращая внимания на излучающую в его сторону гигаватты недовольства девочку. - И вообще, какой-то у нас односторонний разговор получается, ты мне вообще не помогаешь. - Помогать тебе в чём? – спросила Гермиона, ожидая, пока любопытно пялящийся на них Крэбб не отвернётся. - Винсент, будь добр, не смущай даму, - Гарри указал пальцем вниз, а затем покрутив им немного, недвусмысленно поднял брови и, только после того, как недовольно ссутулившийся толстяк избавил их от своего назойливого внимания, кивнул девочке. - Может, мне тоже стоит начать над тобой подшучивать, это было бы справедливо. - Если это поможет тебе расслабиться, - Гарри резко пнул вновь начавшего вертеть головой Крэбба, - в любом случае, своей цели я уже добился: твоя нервозность явно улетучилась. Тон Гарри не изменился, но теперь за его словами уже не было издёвки. В противовес своему обычному поведению он говорил предельно открыто и правдиво. Попытавшись по привычке найти в его словах какой-то хитрый выверт или скрытый подтекст, который в конце концов заведёт её в очередную умело расставленную ловушку, Гермиона нахмурила брови. Очевидно, интенсивная мыслительная работа, отразившаяся на её лице, очень развеселила обернувшегося к ним, очевидно, ради разнообразия, Гойла настолько, что он соизволил тупо заржать, после чего, получив умелый, точно рассчитанный пинок, свалился со стула и, издавая удивлённое мычание, с помпой въехал под парту. Посмотрев на тяжело ворочающегося на полу, тихо ругающегося здоровяка, Гермиона вздохнула и опустила взгляд. Не без труда подняв на колени увесистую сумку, она достала заветную книгу, к которой уже успела немного прикипеть за прошедшие выходные. Проведя пальцами по отливающему бронзой, отполированному прикосновениями диску, который, как она теперь знала, отчасти и был тем, что превращало эту книгу в настоящее произведение искусства, она с неохотой положила томик на стол и пододвинула его в сторону Гарри. - Я хотела вернуть это тебе, - Гермиона в последний раз благоговейно прикоснулась к книге и отдёрнула руку, - ты её забыл, а я не смогла вернуть на выходных, она очень интересная, и твой крёстный сказал, что это уникальная вещь, очень дорогая. Девочка на одном дыхании протараторила эту длинную фразу и, сделав наконец глоток воздуха, сжала вновь задрожавшие руки на коленях. Подтянув книгу к себе, Гарри нажал на незаметный завиток орнамента на корешке. С резким щелчком томик раскрылся, поднимая легкий, пахнущий типографией ветерок, взметнулись страницы. Вчитавшись в текст, мальчик хмыкнул. - Ты разобралась, как ей управлять? - Не совсем, - Гермиона с жадностью, чуть ли не облизываясь, подвинулась ближе, немного склонившись над испещрёнными убористым шрифтом страницами, - одна руна, если её поставить в верхнее положение, вроде бы превращает книгу в записную книжку, что делают другие, мне пока не понятно. - Что-то вроде того, - ткнув пальцем в похожую на искажённую букву «д» закорючку, одновременно с этим показав вылезшему из-под стола Гойлу кулак, - только все руны, кроме этой, не имеют никакого значения. Вращая диск, ты просто подтверждаешь свою готовность свернуть с пути. Протянув Гермионе книгу, Гарри ещё раз указал ей на диск. - Тут всё дело в желании, диск ты вращаешь только для того, чтобы убедить себя в том, что волшебство действительно произойдёт. Ты ведь помнишь, где остановилась? Попробуй. - А что я должна делать? – принявшая из рук в руки книгу, Гермиона неуверенно провела пальцами по холодной металлической поверхности. - Сформулируй своё желание, пойми, чего ты хочешь от героя, заставь его сделать то, что нужно тебе. Подчини его волю, - мальчик говорил таким уверенным тоном, что Гермиона даже и не подумала сомневаться в его словах. Идея, что сюжет книги может быть изменён по её воле, казавшаяся ранее абсурдной, теперь обрела смысл. Крепко зажмурившись, после недолгих размышлений она повернула диск. Найдя заветную кнопку, она с нетерпением ждала, когда же наконец шквал отливающих золотом страниц прекратится. Изменилось если и не всё, но многое, оборвавшийся абзац ненавязчиво продолжился, а герой, уже было собравшийся пройти мимо просящего милостыню старика, остановился, чтобы протянуть ему пару монет. - Если станешь достаточно хороша в этом, сюжет никогда не повторится, - Гарри прислушался и, скрестив руки на груди, обратил взгляд ко входной двери, - герой может победить или погибнуть, только тебе решать. - Я могу её оставить? – закрыв книгу, Гермиона ещё раз провернула диск, на этот раз заставив персонажа завязать разговор с торговкой яблоками, стоящей на углу дома. - На время, - осмотрев комнату и, видимо что-то для себя решив, Гарри наклонился вперёд, наклоняясь над плечом Крэбба. - Винсент, подвинься вместе с партой на тридцать сантиметров вправо, Грегори, ты тоже. Туповато переглянувшись, здоровяки сдвинулись в сторону, произведя по пути чудовищное количество шума и оставив на полу несколько длинных борозд, украшенных изящными спиралями стружки. - Дрессура – это очень полезная вещь, - доверительно шепнул Гарри, заметив удивлённый взгляд девочки. - Я просто давал им конфеты каждый раз, когда они делали что-то правильно, и пользовался методами физического внушения, когда они ошибались. С начала учебного года эти двое стали гораздо расторопнее и сообразительнее. Гермиона прикрыла глаза. Несмотря на долгий процесс усмирения собственных эмоций и уже выработанных привычек в отношении Гарри, который, как ей казалось, был уже закончен, его бесцеремонность и полное пренебрежение чужими правами вновь всколыхнули в ней волну негодования и подозрений. - Гарри, - чтобы чем-то занять руки, девочка стала рассеянно поглаживать резной корешок книги, пытаясь наощупь распутать покрывающий его узор, - я, в общем-то, не из-за книги хотела с тобой поговорить. - Догадываюсь. Кстати, сдвинься чуть левее и старайся не вставать во время урока. - Что? Хорошо, только выслушай. Мне… я думаю, что мне надо извиниться перед тобой, кажется, я была к тебе несправедлива и… - Да-да, - Гарри выхватил из её рук томик и, запихнув его во всё ещё лежащую на коленях Гермионы сумку, снова обернулся к двери, - не пойми меня неправильно, я осознаю, что для тебя это важный момент, и ты долго готовилась к нему, но сейчас не то время и место, давай мы обсудим всё позже. Идёт? - Нет, пойми, это важно, я не понимаю, почему ты так относишься именно ко мне, откуда это терпение? Я хочу знать! Только закончив фразу, Гермиона поняла, что весь класс погрузился в глубокую тишину и её последние слова были хорошо слышны абсолютно всем присутствующим, девочка буквально почувствовала, как кровь горячей волной приливает к её лицу. Да ещё и Гарри, нацепив саркастичное выражение «я же предупреждал», молча указал на дверь, у которой безмолвно высился профессор зельеварения. Однако, в создавшейся ситуации, на фоне множества минусов был всего один, но зато очень большой плюс: Снейпа, похоже, в настоящий момент абсолютно не волновало ничто, творящееся в его кабинете. Даже более бледный, чем обычно, со всклокоченными волосами и красными от недосыпа глазами, мужчина диковато осматривался по сторонам, резко поворачивая голову, будто огромная, встревоженная внезапным шумом птица. Окинув аудиторию взглядом, Снейп неожиданно плавным, скользящим шагом подплыл к первому ряду, где в гордом одиночестве, склонившись над пока ещё пустым котлом, сидел Драко. Издав то ли тихий кашель, то ли кряхтенье, зельевар, осторожно протянув руку, отодвинул котёл в сторону. - Мистер Забини, займите место рядом с мистером Малфоем, - собравшийся было возразить Блейз, оценив тяжёлый, многообещающий взгляд преподавателя, быстро захлопнул рот и, сгребя учебные принадлежности в сумку, быстро перебрался за первую парту. Заметив едва видимую за спиной Крэбба Гермиону, Снейп кивнул каким-то своим мыслям и, сгорбившись, словно глубокий старик, шагнул к доске, незамедлительно начав покрывать её вязью нечитаемых каракуль. Почувствовав прикосновение на своём плече, Гермиона резко обернулась, едва не столкнувшись лбом с нависшим над её плечом Гарри. Мальчика это похоже ничуть не смутило. Не отводя от неё взгляда пульсирующих мельчайшими черными точками глаз, он наклонился ещё ближе. - Не высовывайся из-за Крэбба, - придерживая девочку за предплечье и не давая ей отпрянуть, прошептал Гарри, - и не надо волноваться, всё будет нормально, скорее всего даже весело. - Не болтай! – недовольно прошипела ему в ответ Гермиона, отвернувшись и незаметно, под прикрытием упавших на лицо волос, потрогав пылающие щёки. - Урок уже начался. Прислушавшись к занудному, гнусавому голосу Снейпа, Гарри улыбнулся и откинулся на спинку стула. Кабинет заполнился привычными, уютными звуками: скрипом перьев; тихим стуком, когда ученики, пытаясь поспеть за темпом преподавателя, поспешно погружали их в чернильницы; тихое шипенье и разочарованные вздохи, когда не вовремя сорвавшая вниз капля туши расплывалась на пергаменте очередной уродливой кляксой. И самый злобный, остервенелый скрип, сопровождаемый недовольным сопением и укоряющими взглядами, раздавался справа от него. Вооружившаяся пером и промокашкой Гермиона с убийственной подробностью конспектировала каждое сказанное профессором зельеварения слово так, будто это была чистая, рафинированная истина. И вольготно, в позе загорающего пляжника, устроившийся рядом с ней мальчик, даже и не помышляющий что-то записывать, вызывал в её душе сильнейший протест. В который уже раз Гермиона задумалась, а стоит ли пытаться искать с ним понимание? *** Старые, давно уже не покидающие своего тёмного угла резные напольные часы пробили полночь. Немного помедлив, Лили захлопнула недочитанную книгу и, положив её на стоящую рядом тумбочку, подтянула колени поближе к груди. В покрывшиеся испариной окна тихо стучал шедший со вчерашнего дня дождь. За последние пару часов сильно похолодало, и пропитанный влагой воздух стал стремительно терять её, клубясь облаками густого, будто вата, липкого тумана. Жаркий огонь в камине успел основательно прогреть помещение и теперь, когда она перестала так часто подкидывать в него дрова, недовольно плевался алыми угольками, отскакивающими от невидимой стены, не дающей им упасть на укрытый толстым, мягким ковром пол. Закутавшись в колючий шерстяной плед, Лили прикрыла глаза, впадая в приятную полудрёму. Очень уж не хотелось ей вырывать себя из объятий глубокого, мягкого кресла и идти наверх, в холодную приближающейся зимой спальню. Прервавший сонную идиллию стук в дверь заставил её выскочить из кресла и нервно ткнуть палочкой в сторону входа. - Цветочек! – донёсшийся с улицы немного недовольный и как-то очень по-детски обиженный голос заствил Лили улыбнуться. - Я уже битый час стучусь, открой, я же знаю, что ты слышишь. - Кто там? – женщина нарочито небрежно щёлкнула замком. - Очень смешно. - Что вам нужно? Я сейчас полицию вызову! - Лили, - мужчина вздохнул и, сделав небольшую паузу, продолжил: - Или ты пустишь меня внутрь, или я возьму все неиспользованные за годы отпуска и стану каждый день оставлять на твоей лужайке подарки, большие и быстропортящиеся. - Ладно уж, заходи, - сдерживая глупое хихиканье, Лили открыла дверь и ахнула, увидев промокшего до нитки Сириуса, устало смахиващего заливающие глаза дождевые капли. - Извини, не знаю, что на меня нашло. Я просто не подумала, что там дождь. - Я заметил, - шагнувший внутрь мужчина деликатно отодвинул Лили в сторону и, достав из кобуры палочку, стал сушить себя потоком горячего воздуха, с удовольствием покряхтывая и взлохмачивая волосы свободной рукой. К тому времени, как Сириус окончательно высох и перестал заливать водой прихожую, Лили сходила на кухню и поставила греться новенький, буквально вчера купленный в Косом переулке чайник. Плюхнувшись в кресло, мужчина вытряхнул на столик остатки размокших сигарет и, выбрав самую целую, принялся осторожно сушить её, периодически поворачивая кончиками пальцев. - Ты вообще в курсе, что на Хогвартс было совершено нападение? Лили достала из кухонного шкафа две чашки и, поставив их перед Сириусом, плеснула внутрь крепкой заварки, разбавив её крутым кипятком. - В общих чертах, в газетах писали, что никто не пострадал, да и Гарри передал сообщение, что всё нормально. - Ну, логично, - несколько раз безуспешно чиркнув зажигалкой, мужчина чертыхнулся, а затем выпустил из кончика палочки струйку пламени и, прикурив, откинулся на спинку кресла, - в общем, там произошло тройное убийство. Не удивительно, что в министерстве решили придержать эту информацию. - А Гарри… - А Гарри в этом замешан по уши, - Сириус затянулся и, не глядя схватив со стола чашку, покосился на обеспокоенно расхаживающую по гостиной Лили. - Единственное, что я могу тебе сказать – он сам никого не убивал. - Ну слава Богу, - женщина облегченно выдохнула и, свалившись на диван напротив своего гостя, прикрыла глаза. Принявший полулежачее положение Сириус делал редкие глотки чая и изредка выпускал клубы дыма сползшей в угол рта сигареты. Внезапно он подавился и, расплескивая обжигающую жидкость, стал кашлять, в перерывах между вздохами заходясь громким ржанием. - Ты заметила насколько это всё ненормально? – стуча себя в грудь, спросил он. - Ты переживала не о том, что кто-то мог напасть на твоего сына, а о том, как бы он кого не прихлопнул в процессе. - Да уж, - Лили слабо улыбнулась, - издержки материнской доли. - Знаешь, а я ведь поначалу тебе не очень-то поверил, - Сириус стряхнул с рукавов капли чая. - И не надо так на меня смотреть, ты сама прекрасно знаешь, что в твой рассказ поверить трудно. - А теперь ты значит веришь? – саркастичным тоном, не открывая глаз спросила женщина. - Верю. Больше того, я пришёл, чтобы выслушать твой рассказ ещё раз, со всеми подробностями. Кое-что из событий последних дней меня очень сильно удивило, и мне бы хотелось узнать больше о Смерти и его семье.
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.