Любимец Смерти

      Шотландия, Хогвартс, библиотека. 8 июня 1992 года.       В библиотеке было чисто и светло, в сухом, пропитанном запахом чернил воздухе гулко разносились звуки приглушенных шагов, шуршание страниц, напряжённое сопение и тихие разговоры. А ещё из-за каждого стола и книжного шкафа доносилось натужное скрипение шестеренок в мозгах сосредоточенно зубрящих студентов. Пожалуй, только один ученик в этом огромном помещении был полностью расслаблен и умиротворён. Если бы не опасно косящая глазом в его сторону мадам Пинс, он, наверное, тоже начал бы плевать в потолок. Вытянув ноги и сложив руки на животе, Гарри восседал на простом колченогом стуле, из-за полуприкрытых век наблюдая за суетливо листающими учебники и конспекты однокурсниками. Некоторые из них не обращали на него ровным счётом никакого внимания, другие изредка посматривали на него в ответ, с любопытством или неодобрительно. Наконец, не вытерпев, Гермиона захлопнула толстенный фолиант и гневно сверкнув глазами, спросила:       - Может быть ты начнёшь готовиться к экзаменам? Ради разнообразия.       - Мммм… Нет, пожалуй, откажусь.       - Ну конечно! – девочка фыркнула. - Ты же всё и так знаешь.       - Естественно, - не меняя расслабленной позы, мальчик неведомым образом приосанился, - все те скудные крохи мудрости, не слишком щедрою рукою преподавателей высыпанные из великой хлебницы познания на наши нерадивые головы, были поглощены мною без остатка…       Пока Гарри вдохновенно трепался про батоны просветления, рогалики упорного труда, пончики бессонного обучения и прочие хлебобулочные изделия, неясным образом связанные с процессом учёбы и неуклонным прогрессом личности, слушатели постепенно дурели, а Гермиона и вовсе схватилась за голову, после чего, пару раз стукнувшись лбом о кожаную обложку толстенной книги, глухо застонала сквозь зубы.       - Гонясь за баллами и хорошими отметками, вы не просто становитесь рабами оценочных суждений наших наставников – скромных тружеников науки и Мафусаилов прогресса. Вы потворствуете грязной, порочной системе, построенной на угнетении и эксплуатации!       - Гарри, пожалуйста… - с тоской в голосе взмолилась Гермиона.       Эта просьба, однако, не была замечена никем из присутствующих: Гарри пропустил её мимо ушей, а остальные попросту оказались на это не способны – иезуитская речь слизеринца, по-видимому, оказывала угнетающее действие на нервную деятельность высших приматов, так что небольшая группа первокурсников сейчас скорее напоминала своими умственными способностями содержимое чашки Петри.       - И поэтому я призываю! Вы, все вы! – Гарри вскочил с места, глаза его сверкали, а воздетый кулак яростно грозил небесам. - Сбросьте с себя оковы скудоумия и соглашательства, выплюньте наконец этот опостылевший рогалик невежества и встаньте со мной плечом к плечу! Вместе, как один, мы переломим хребет этой гадине интеллектуальной монополии, мы шагнём вперёд, в яркий завтрашний день, и станем свободны. Только всеобщий бунт и единение учеников всех стран поможет нам добиться цели! Но это дело будущего, грандиозного и пока что недосягаемого, вам нужно только помнить – всё великое начиналось с малого, было создано кропотливым, упорным трудом множества людей, таких, как мы. Для вас сейчас есть только один метод борьбы – не зубрите, завалите экзамены. И ничего не бойтесь, им не под силу исключить нас всех!       Гарри застыл, словно монумент самому себе. Его грудь вздымалась, на лбу выступили бисеринки пота, а направленный в никуда взгляд, казалось, пронзал дерево перекрытий, камень стен и даже само пространство вместе со временем, устремляясь в невообразимо прекрасное будущее. Окосевший от таких блестящих перспектив Рон вскочил на ноги и, покачнувшись, сбивчиво захлопал, выкрикивая какие-то неразборчивые лозунги, вроде «браво», «так их всех» и «смерть министерским крысам».       - Прекрасная речь, пламенная, - холодным, как искристое январское утро, тоном произнесла мадам Пинс, уже некоторое время стоящая между стеллажами неподалёку, - минус тридцать баллов Слизерину за нарушение порядка и призывы к восстанию.       - Я счастлив, что моё скромное упражнение в ораторском искусстве было оценено вами так высоко, - Гарри чопорно поклонился, чем вызвал у библиотекаря скупую улыбку. - Если позволите, я продолжу каталогизацию девятнадцатой секции завтра вечером, а сейчас мне бы хотелось пообщаться с друзьями.       - Только не шумите больше, - почтительность мальчика вкупе с его милой улыбкой сделали свое дело, и мадам Пинс смягчилась, не став выгонять нарушителя спокойствия из библиотеки.       Глядя в спину удаляющейся женщине круглыми, как галеоны, глазами, первокурсники замерли, потрясённые невозможностью произошедшего – главная мегера этого этажа, страж печатного слова, непреклонная и не знающая прощения, сейчас просто ушла, оставив провинившегося ученика без наказания. Шеймус удивлённо крутил головой, смотря то на Гарри, то на мадам Пинс, Рон упорно чесал голову, рискуя обзавестись ранней лысиной, а Дин беззвучно шевелил губами, уставившись в пространство перед собой.       - Я неистребим, - слизеринец торжествующе воздел руки к потолку и повалился обратно на стул. - Все меня любят.       - Я тебя ненавижу, - неразборчиво протянула Гермиона, всё ещё лёжа лицом на учебнике.       - А вот и нет, - Гарри игриво пощекотал ухо девочки кончиком заляпанного чернилами гусиного пера, - ещё как любишь.       Гермиона возмущённо отпихнула его руку в сторону и, отодвинувшись вместе со стулом, упрямо сложила руки на груди.       - Рон тебя боится.       - Но в глубине души обожает.       - Я здесь вообще-то, - вполголоса проворчал Рон.       - Это не существенно, - в унисон ответили ему Гарри и Гермиона. Все сидящие за столом ребята тихо захихикали, глядя на покрасневшего от злости Рона, но тут же умолкли, не рискуя снова привлекать внимание библиотекаря.       - Профессора Снейп и Шварц тебя терпеть не могут, - напирала Гермиона.       - Они даже сами себя на дух не переносят, это не считается, - с изяществом танцующего бегемота выкручивался Гарри.       Гриффиндорские первокурсники, уже окончательно забыв об учебниках, с интересом следили за этим спором на пониженных тонах, периодически вставляя комментарии и уточнения. Например, в процессе пикировки выяснилось, что Гарри не слишком благоволит большая часть преподавательского состава, две трети первокурсников и некоторое, не слишком значительное число студентов других курсов. Остальным же он по большей части безразличен, либо же интересен только как знаменитость.       - Ладно, - Гарри обезоруживающе улыбнулся и поднял руки в примирительном жесте, - давайте сойдёмся на том, что меня любят только важные люди, - уже готовая было выпустить очередную пулемётную очередь аргументов Гермиона захлопнула рот и, отведя взгляд, задумчиво уставилась куда-то между стеллажами. Гарри тем временем продолжил: - Итак, человеки, мой призыв всё ещё в силе. Хватит зубрить, давайте лучше займёмся кое-чем занятным.       - Это, конечно, очень интересное предложение, - пропыхтел подошедший к столу Невилл, с облегчением сгружая высоченную стопку учебников и утирая со лба пот, - только вот не все могут показывать такие фокусы с чтением книг наизусть, как ты.       - Это не фокусы.       - Ну конечно, - Рон насмешливо фыркнул, - ври больше, будто мы можем поверить, что один из змей не жульничает…       - Все любят, но никто не верит… Ладно, попробуем по-другому. Вы все за последний час стали усваивать материал в два-три раза медленнее, а количество повторений прочитанного на страницу в среднем выросло с двух до пяти раз. И это не учитывая Рона, который застрял на странице двадцать пятой учебника по зельеварению для четвёртого курса и весьма закономерно не может понять ровным счётом ничего из написанного.       После того, как Рыжий под недоверчивыми взглядами товарищей открыл первую страницу учебника и, внимательно перечитав название, звонко хлопнул себя по лбу, всеобщее внимание снова сосредоточилось на расслабленно балансирующем на стуле Гарри.       - Так вот, я предлагаю вам всем сейчас оторваться на время от этого бессмысленного занятия и пойти со мной. Прогуляемся, отдохнём, и можете снова начинать заниматься чепухой.       Пока ребята неуверенно переглядывались, чесали головы и обменивались невнятными междометиями, Гермиона вышла, наконец, из транса, после чего, решительно захлопнув книгу, перекинула через плечо сумку и подошла к Гарри.       - Я принимаю предложение, он ведь всё равно не отстанет, - пояснила она, поймав на себе вопросительные взгляды однокурсников. - Чем быстрее закончим, тем скорее я смогу вернуться к учёбе.       - Правильно, слушайте альфа-отличницу.       Подгоняемые злобным шиканьем Гермионы c одной стороны, а также не слишком дружелюбными тычками Гарри с другой, изредка огрызаясь и беспомощно оглядываясь по сторонам, мальчики потянулись на выход из библиотеки. ***       - Это же Запретный лес! – сердито давила Гермиона, дёргая его за один рукав. - Нас накажут!       - Зачем, ну зачем я за ним снова пошёл, - тихо ныл Рон, вяло повиснув на другом.       - Нам же запрещали сюда заходить, - громким шёпотом заявлял из-за спины Невилл.       Шеймус же просто дико озирался по сторонам и зачарованно прикасался к теснящимся по сторонам узкой тропинки огромным деревьям, пробегая пальцами по лабиринтам и каньонам старой, поросшей мхом коры.       - А ну-ка захлопнулись! – глухо рыкнул Гарри, стряхивая с себя руки однокурсников. - Если бы знал, что вы всю дорогу будете ныть, бросил бы эту затею.       Некоторое время они пробирались по тенистой тропинке молча. Рон немного отстал и, вздыхая, плёлся в хвосте, Невилл вместе с Гермионой дулись, а Шеймус не обратил на грубость Гарри ровным счётом никакого внимания - Запретный лес, похоже, был для него слишком интересен. Наконец, не выдержав, девочка догнала быстро шагающего слизеринца.       - Куда мы всё-таки идём?       - Сейчас вы всё увидите.       - А я, кажется, знаю куда, - встрял Невилл, – сегодня ведь экзамен ЗОТИ у старшекурсников. Джастин говорил, что он будет проходить где-то вне школы.       - Угадал, - Гарри запрыгнул на застрявший между исполинскими стволами деревьев валун и подал руку Гермионе. - Забирайтесь.       Пройдя ещё десяток футов, ребята вышли на образованный переплетёнными корнями карниз, нависающий над поросшей редколесьем низиной. На покрытых сухой травой и низкими кустарниками прогалинами тут и там виднелись глубокие траншеи, большие, нескольких футов в диаметре отверстия. Между разлапистых елей и сосен в шахматном порядке были разбросаны низкие, основательно укреплённые домики. Поначалу опешившие от такого зрелища первокурсники быстро сориентировались и, подвинувшись к краю, стали жадно всматриваться в происходящее внизу.       В траншеях то и дело мелькали одетые в ярко-жёлтые и кислотно-синие цвета фигурки. Двигаясь короткими перебежками, они перемещались по траншеям, запрыгивали в домики, высовывались из круглых дыр, выпуская на ходу разноцветные лучи заклинаний и прикрываясь тонкими плёнками щитов. Было непонятно, есть ли в их перемещениях хоть какая-то система, должно быть они и сами не знали точно, что делают. Слишком увлекшись, Рон присвистнул и, подавшись вперёд, едва не свалился с карниза, но в последний момент был схвачен за ремень и усажен на место бдительным слизеринцем.       - Увидел что-то особенное?       - Да нет, просто они так долго будут экзамен сдавать.       - Почему?       - Как бы объяснить, - Рон задумчиво потёр подбородок и хмыкнул, - тут всё как-то по-глупому расположено. Куда ни пойдёшь – обязательно будешь со всех сторон открыт. Я так понимаю, что они командами играют вроде как, так вот, тут все так сделано, что друг другу помогать не получится: тесно и запутанно. Вот и остаётся им только осторожничать да время тянуть.       - Тянуть время… - Гарри на секунду задумался, рассеянно смотря перед собой, а затем как-то очень собственнически смерил Рона взглядом и хищно ухмыльнулся, странным тоном протянув: - И откуда только взялось. Выходит, я тебя недооценивал.       Все снова замолчали, неподвижно наблюдая за экзаменом, только Рон изредка вздрагивал, замечая на себе оценивающий взгляд слизеринца.       - Ну-с, есть у кого-нибудь другие оригинальные мысли? – прервал молчание Гарри.       - Это дико круто, - восторженно выдохнул Шеймус.       - Понятно. Если что надумаете, говорите мне.       - Можно уже идти обратно? – нетерпеливо осведомилась Гермиона, прямо-таки приплясывая на месте.       - Нужно, - Гарри неопределённо мотнул головой в сторону, - сюда уже идёт Филч, если через пять, максимум семь минут не уйдём, нам уши надерут.       Сорвавшись с места, мальчишки ломанулись обратно на тропинку, переругиваясь и толкаясь. Гермиона же осталась на месте. Дождавшись, пока Рон, шедший последним, не перелезет через валун, она подошла к Гарри и, нервно оглядываясь по сторонам, тронула его за локоть. Реакции, впрочем, не последовало. Мальчик стоял на месте, наклонив голову и закрыв глаза, прислушивался. Его рука, скрытая широким рукавом мантии, ощутимо напряглась. Внезапно, движением настолько быстрым, что Гермиона едва успела увидеть его, не то что отреагировать, он выхватил невесть откуда свою палочку и метнул её куда-то вверх, в одетые листвой кроны деревьев. Раздался свист рассекаемого воздуха, глухой удар и сдавленное шипение, после чего на землю прямо рядом с ними не слишком изящно свалилась затянутая в чёрное фигура.       - Какого чёрта ты творишь, Поттер?!       - О Господи, Драко? – выдохнул Гарри, картинно прикладывая ладони к щекам. - Я услышал странный звук и подумал, что это какая-то опасная тварь. Мне ужасно жаль.       Злобно пыхтя, блондин вскочил на ноги и, подойдя вплотную к Гарри, вперил в него бешеный взгляд недобро посверкивающих яркими искорками глаз. В центре его лба стремительно надувалась, приобретая насыщенный сине-фиолетовый цвет, исполинская шишка.       - Ох, паршиво выглядит, - Гарри укоризненно поцокал языком, - надо бы что-то холодненькое приложить.       - Я могла бы… - начала Гермиона, но тут же замолкла: Драко так зыркнул на неё, что всяческое желание встревать в разговор мгновенно истаяло.       - Поттер… - угрожающе протянул Драко, поднимая руку с зажатой в ней палочкой Гарри.       - О, моя палочка! Спасибо, что вернул, - перебил его Гарри, быстрым движением выхватывая из рук гриффиндорца палочку. - Ты не обижайся, я просто ошибся, с кем не бывает, и в конце-то концов, это же Запретный лес, опасное место, лучше перестраховаться.       Драко шумно втянул носом воздух, его ноздри затрепетали, а на виске тревожно забилась жилка, явственно просвечивая тёмно-бордовым цветом через аристократически бледную кожу. Медленно выдохнув, блондин скрипнул зубами и, внезапно схватив Гарри за воротник, резко впечатал свой многострадальный лоб приятелю в переносицу. Раздался противный хруст. Синхронно пошатнувшись, оба мальчика отступили на несколько шагов, мотая головами и кривясь.       - За что, друг?! – гнусаво воскликнул Гарри, держась за скособочившийся на бок нос.       - Да иди ты в задницу, Поттер! – прошипел в ответ Драко, потирая шишку, которая цветом и размером теперь напоминала спелую сливу. - Заслужил.       С хрустом дёрнув себя за нос, Гарри отряхнул руку и, кончиками пальцев оттянув полу мантии, выудил из кармашка разгрузки небольшой пузырёк с канареечно-жёлтыми шариками, тут же закидывая один из них в рот. Тщательно разжевав пилюлю, он убедился, что кровотечение прекратилось, и осторожно пощупал переносицу, а затем смерил Гермиону несколько разочарованным взглядом.       - А почему ты только ему помощь предложила?       - Да я как-то… Вы разговаривали… - девочка ощутимо замялась, а затем, сверкнув глазами, твёрдо встретила взгляд Гарри, щёки её покрылись румянцем. - И вообще, понятно же было, что ты притворяешься!       - Ну естественно, - мальчик закатил глаза. - Поттер лицедей, ни капли веры ему! Могла бы и предложить другу помощь, хотя бы из приличия.       - Помощь, да? – Гермиона хитро прищурилась и, вытащив из рукава палочку, нацелила её Гарри в лицо. - Aguamenti.       Ударившая мальчику в лицо тугая струя холодной, чистой воды мгновенно смыла кровь и, разбившись на множество тяжёлых капель, разлетелась вокруг розовой капелью. Гарри смешно фыркнул и, зажмурившись, сдул с кончика носа крупную каплю.       - Ну да ладно, - как ни в чём не бывало произнёс он и обернулся к Драко, протягивая ему пузырёк с пилюлями. - Хочешь?       - Давай.       - А нельзя, - слизеринец отдёрнул руку, - это для тебя точно ядовито.       Драко с чувством плюнул и, не говоря ни слова, подпрыгнул, цепляясь за низко нависающую ветвь. Ловко цепляясь за сучки и выступы на коре, он быстро вскарабкался наверх, в укрытие густых крон. С ветвей осыпалось несколько сухих листьев, немного коры и пара сухих прутиков, а затем всё затихло.       - Пора уходить.       - Что…       Не слушая возражений девочки, Гарри бесцеремонно взвалил её на плечи и рванул сквозь чащу, с лёгкостью перемахивая через огромные пни и некогда поваленные бурей могучие стволы. Гермиона же закрыла глаза и самозабвенно визжала, изо всех сил вцепившись в плотную ткань мантии. Наконец бешеная тряска прекратилась, и земля легонько ударила ей в ступни.       - Приехали.       - Если ты ещё раз так сделаешь, я тебя прокляну! – прошипела девочка, не открывая глаз.       - А вот и зря, злиться не надо. Филч до нас почти добрался. Не свались он пять раз по дороге, обязательно бы застукал.       - Да нам бы не пришлось убегать, если бы ты меня туда не потащил!       - Так я же не просто так это всё затеял.       - Тогда тебе стоило рассказать мне зачем!       Внезапно Гарри оказался очень близко, холодно взирая на неё с высоты своего немалого для первокурсника роста.       - Что ж делать-то с твоим всезнайством? – наклонившись так, что их глаза оказались на одном уровне, Гарри аккуратно, но твёрдо сжал её локоть. - Ты всё время лезешь туда, куда просят не соваться, но при этом, когда я показываю тебе чуть больше, чем обычно, ты оказываешься недовольна.       - Да дело же не в этом.       - Дело в том, что сейчас никакой опасности не было.       Попытавшись выдержать взгляд мальчика, Гермиона некоторое время смотрела на него не моргая, но в конце концов сдалась, смущённо отворачиваясь. Гарри чуть ослабил хватку, но руки девочки не отпустил, слегка разворачивая её в сторону и пытаясь заглянуть в глаза.       - Ладно, хватит, я всё поняла…       - Точно?       - Да.       Отпустив локоть девочки, Гарри зашёл ей за спину и легонько подтолкнул по направлению к едва видимой среди густого подлеска тропинке.       - Отлично, а теперь давай вернёмся в школу.       Перешагивая через пучки высокой сухой травы и выступающие из земли корни, Гермиона добралась до тропинки и, не оглядываясь, пошла по ней в сторону виднеющегося среди деревьев Хогвартса. Сейчас, когда злость и нетерпение прошли, уступая место смущению с ноткой стыда, она стала замечать, что лес наполнен необычными звуками и запахами, так непохожими на те, что она привыкла ощущать в стенах школы и дома. Перешёптывания деревьев перекликались с щекочущими нос, терпкими запахами неизвестных цветов, свежего ветра и влажной после прошедшего ночью дождя земли.       - Я давно хотела спросить, можно? – Гермиона не слышала шагов мальчика, но её не покидала уверенность в том, что он идёт следом.       - Спрашивай.       - Почему Драко так любит прятаться?       - Не такого вопроса я ожидал, - Гарри хмыкнул. Раздался знакомый многим скребущий звук – мальчик крепко почесал голову, явно размышляя над ответом. – Думаю, потому что так он чувствует себя в безопасности.       - Но ведь сейчас ему ничто не угрожает.       - А это не важно, - голос мальчика звучал отстранённо, он словно отдалился, оказываясь в каком-то совершенно другом месте. - Привычкам трудно сопротивляться, особенно, если их вбивали с детства. Он привык, что угроза всегда рядом, что нельзя расслабляться, что стоит упустить контроль хоть на секунду – и всё рухнет. А ведь ему опасность грозит не только извне, но и изнутри.       - Это очень… Грустно.       - Возможно, - Гарри тихо рассмеялся. - Не думаю, что он мыслит такими категориями. Для него – это просто жизнь, она такая, какая есть.       Разговор сам собой прекратился, тропинка постепенно становилась всё шире и ровнее. Она больше не петляла среди густых кустов, усыпанных крупными, в красно-фиолетовую крапинку ягодами. Изломанные и переплетённые корни, ещё недавно норовившие подвернуться под ногу и покрепче зацепиться за полу мантии, скрылись из виду, прячась под толстым слоем прошлогодней листвы. Откуда-то сбоку, всё ещё тихо, но уже достаточно отчётливо были слышны треск веток и звуки раздражённой перепалки.       - Я думала, что у него хорошая семья.       - А ты не думала, почему он всегда так напрягается, когда его называют Малфоем? – задав вопрос, Гарри замолчал и положил руку на плечо подруги, останавливаясь. - Здесь подождём. Ну так что, есть какие-нибудь мысли?       - Многие не любят, когда их зовут по фамилии, это ни о чём не говорит, - Гермиона обернулась в сторону приближающегося шума, незаметно сжимая в руке палочку, но затем облегчённо выдохнула и расслабилась, завидев мелькающую между деревьев рыжую шевелюру.       - Малфой – фамилия его отца. И семьи у него нет, по крайней мере той, что была при рождении.       - Не понимаю, - заявила девочка после недолгих раздумий. - Его родители в порядке, даже есть младший брат, он мне сам рассказывал. Что ты имеешь в виду?       - У него спроси, - отойдя от Гермионы на пару шагов, мальчик небрежно прислонился к растущему возле тропинки дубу и скучающе запрокинул голову, наблюдая за видимыми сквозь прореху между листьев облаками. Когда из ближайшего куста вывалился обвешанный репьями с макушки до пят Рон, красный как помидор и злой, точно стая мартовских котов, он с ленцой оттолкнулся от ствола и, раскачиваясь с мыска на пятку, поцокал языком. - Ну-с, господа, когда планируем топографический кретинизм лечить?       - Да мы!.. Да ты!.. – запыхавшийся Рон весь надулся от возмущения и сжал кулаки. - Да я тебя!       Вспыльчивый гриффиндорец с ходу попытался съездить Гарри по лицу обеими руками одновременно, но закономерно промахнулся, а тот только лишь заливисто рассмеялся и, отвесив Рону шуточного пенделя, отскочил в сторону. Вывалившийся из кустов Шеймус, завидев завязавшуюся потасовку, с азартным гиканьем кинулся вперёд, тут же превращая всё происходящее в весёлую кучу-малу. Гермиона посмотрела на валяющих друг друга по земле мальчишек, устало вздохнула, а затем, быстро подавив появившуюся на губах улыбку, пошла по тропинке в сторону школы. ***       Медленно проведя волшебной палочкой над закрывающей почти всю поверхность стола картой, Сириус нанёс на неё ещё одну стрелку. Изображение окружающей Хогвартс местности было вдоль и поперёк исчёркано разноцветными линиями, очерчивающими невидимые границы, отделяющими школу от гипотетического противника. Пока что это всё не было воплощено в реальность, мужчина только лишь прикидывал варианты развития событий. Общая стратегия действий уже давно была разработана, приготовления сделаны, нужные люди проинструктированы.       Недовольно нахмурившись, мужчина быстрым взмахом стёр несколько линий, заменив их одной, крупной и более яркой, упирающейся в левый фланг вражеского построения. Несмотря на то, что слаживание боевых групп и выстраивание цепочек командования было завершено и какие-либо серьёзные изменения вносить было уже поздно, Сириус никак не мог заставить себя расслабиться, продолжая прорабатывать один вариант за другим.       - Блэк, занятый планированием, - прозвучал в кабинете директора холодный, саркастичный голос. - Удивительное зрелище.       - Горький опыт – лучший учитель, - не удостоив незаметно вошедшего зельевара даже взглядом, Сириус нанёс на пергамент ещё одну стрелку.       Тихо скрипнув зубами, Северус скривил губы в презрительной усмешке и прошёл вглубь кабинета к книжным полкам, изучая названия уже давно прочитанных от корки до корки книг. На много лет зельевар потерял Блэка из виду, отчасти потому, что тот подвизался с Грюмом, который словно цербер охранял свои тайны абсолютно ото всех, а отчасти из-за того, что до сих пор испытывал к этому человеку сильнейшую ненависть. А вот сам Блэк, наоборот, большую часть времени не выказывал по отношению к Снейпу никаких эмоций, либо полностью его игнорируя, либо обращаясь к нему холодно и безразлично. Лишь изредка наружу пробивалось не то презрение, не то жалость, и это каждый раз приводило Северуса в бешенство, вызывая жгучее желание хоть как-то отыграться.       - Надеюсь, ты продвинулся далеко в своих… Изысканиях. Сколько вариантов тебе уже удалось разработать? Пять или может быть десять?       - Это не важно, - ответил Сириус, быстрым движением руки копируя карту и левитируя её к высящейся на другом столе стопке, - я ведь всё равно не смогу предусмотреть их все.       - Тогда в чём же смысл? Или, возможно, я ошибся, и это просто очередная твоя блажь?       Отойдя от стола, Сириус опустился в глубокое кресло и, откинувшись на спинку, расслабленно положил руки на подлокотники. На его лице не было ни злобы, ни ненависти. Он просто смотрел на Северуса так, будто знал что-то такое, чему лучше было бы оставаться тайным. Заведя руки за спину, Снейп привычно сгорбился и, опустив голову, твёрдо встретил холодный взгляд серых глаз аврора. Несколько минут они просто молчали, терпеливо выжидая момента, словно опытные фехтовальщики, пытаясь уловить хотя бы отголосок чужой мысли или мимолётного ощущения.       С глубоким вдохом Северус закрыл глаза и, качнувшись, отошёл к окну, делая вид, что осматривает едва видимый в сумерках лес. Отвратительно открытая поза Блэка, в которой сквозило плохо скрываемое превосходство, горделиво поднятая голова и абсолютное, полное безразличие выводили зельевара из себя, не давая как следует сосредоточиться. Попытка залезть давнему противнику в голову сейчас была чревата серьёзными последствиями.       - Ах, вы уже здесь? – бесшумно отодвинув потайную дверь, директор зашёл в кабинет и не спеша расположился за своим столом. - Тогда, полагаю, можно начинать. Сириус, как приготовления?       - Всё идёт по плану.       - Тебе не удалось привлечь больше людей?       - Я бы не хотел обсуждать это сейчас, - отрицательно покачал головой аврор.       - Сириус… - директор тяжко вздохнул и сцепив пальцы в замок посмотрел на Блэка поверх очков-половинок. - Мы ведь уже об этом говорили. Я доверяю Северусу.       - При всём уважении, Альбус, ему не доверяю я. И я не собираюсь рисковать жизнями своих людей, проверяя его верность или знание окклюменции.       Дамблдор опустил взгляд и, прикрыв глаза, коротко кивнул несколько раз.       - Хорошо, - наконец изрёк старик, откидываясь на спинку кресла, - Северус, ты не мог бы рассказать, что тебе удалось выяснить?       - Ничего. Она мне не доверяет, - проговорил Снейп, не моргая смотрящий в окно, ведь если не оборачиваться к этим людям, не показывать им своего лица, то не придётся прятать гримасу злости и отвращения. - Хотя это не удивительно, даже предсказуемо. Единственное, что известно наверняка, так это то, что информацию она принимает к сведению.       - Хорошо, друг мой, возможно есть что-то ещё, о чём ты хотел бы рассказать?       - Да, - крутанувшись на каблуках, Снейп подошёл к столу директора и, показательно не обращая на Сириуса внимания, посмотрел в искрящиеся голубые глаза Дамблдора. - В последнее время меня очень сильно беспокоит Поттер.       - Хммм… Снова? – в голосе директора отчётливо прозвучала усмешка. - Что же он натворил в этот раз?       - Ничего.       - Боюсь, что не понимаю…       - Поттер был неуправляем, - выплюнул Снейп, нависая над столом, - он постоянно, каждый день и час пакостил, паясничал, нарывался на неприятности. А сейчас он не делает ничего, только таскается за этой девчонкой Грейнджер да посещает уроки.       - То есть, либо ты, Северус, не можешь поймать моего крестника с поличным, либо он планирует что-то масштабное и поэтому осторожничает.       - Занятно, - протянул Дамблдор, перебирая пальцами бороду, - что же может быть у него на уме?       - Занятно? – Снейп на мгновение задохнулся от удивления, а затем, до хруста сжав кулаки, прорычал: - Занятно?!       - Северус, прошу тебя… - директор примирительно поднял руки, пытаясь успокоить не на шутку разошедшегося зельевара.       - Я силюсь понять, почему вы, точно зная на что способен этот мальчишка, относитесь к его выходкам с таким безразличием?!       - Он не злой мальчик, Северус.       - Он убийца! – выкрикнул Снейп в лицо директору, который, сбросив с себя привычную маску безмятежности, будто разом постарел на несколько лет, ненадолго показывая усталость и застарелую грусть. Не выдержав этого зрелища, зельевар отвернулся и принялся мерить кабинет шагами, стараясь лишний раз не смотреть на Дамблдора.       - Есть грехи хуже убийства, - голос Блэка, насмешливый и холодный, прозвучал неожиданно, оглушая тяжестью сказанного. – Например, предательство.       Снейп замер, так и не закончив очередной шаг, закрыл глаза и попытался успокоиться. Мысли с трудом продирались сквозь шум гремящей колоколами в ушах крови, кулаки непроизвольно сжались, ногти впились в ладони, боль, жалящая словно крошечное ядовитое насекомое, помогла проредить затянувшую сознание пелену бешенства, позволяя связно размышлять.       Как много знает Блэк? Нет, не так. Что именно он знает? Это намёк на его предательство Лили, или может он имел в виду службу в рядах упивающихся и последующую смену сторон? Нет, это знают многие. Главный вопрос, известно ли Блэку о его службе Грюму? Если да, то он по меньшей мере должен подозревать, что смерти Макнейра, Эйвери и Селвина были не случайны, а также, что Яксли вместе с Пиритсом не просто так сбежали из страны. Нетрудно предсказать реакцию Дамблдора, если он узнает, что Северус приложил руку к этим убийствам, устроенным Шизоглазом.       - Это обвинение? – холодным, лишённым эмоций голосом спросил Снейп.       - Обвиняют в суде, не так ли? – Сириус криво усмехнулся, закидывая ногу на ногу и сцепляя пальцы в замок на животе. - Хотя, думаю, я могу навскидку назвать ещё пару-тройку преступлений ничуть не менее тяжких.       - Я спрашиваю ещё раз, это обвинение?       - Довольно.       Когда ладонь Дамблдора коснулась поверхности стола, башня слегка вздрогнула – мощь старого волшебника была почти ощутима физически. Прошелестев листьями пергамента, тронув разбросанные по поверхности стола перья и продребезжав стёклами, невидимая волна вырвалась наружу, сметя с карниза несколько пожухших прошлогодних листьев. Несколько долгих секунд, сопровождаемых тиканьем и пощёлкиванием безразличных ко всему происходящему артефактов, прошли в молчании, а затем Сириус, крякнув, пригладил вставшие дыбом волосы на затылке и виновато опустил взгляд. Северус же, уже немного привыкший к тому, что происходит, когда директор слегка отпускает вожжи и позволяет окружающим прочувствовать его силу, лишь фыркнул и отошёл обратно к окну.       - Полагаю теперь, когда все успокоились, мы можем продолжать? – слова были произнесены добродушно, даже весело, только вот в глазах директора плясали не обещающие ничего хорошего искорки.       - Я уже сказал всё, что хотел. Также у меня есть дела, требующие внимания, думаю, для меня будет целесообразным покинуть это собрание. Тем более, что, как я уже говорил, Белинда мне не доверяет, так что будет разумно не отягощать меня лишней информацией.       - Конечно же, Северус, - Дамблдор даже не стал скрывать своего удивления. Сняв с носа очки, он стал рассеянно протирать их стёкла полой мантии. - Ты можешь идти. Я позову тебя позже.       - Замечательно, - протянул Снейп и, сгорбившись, вышел из кабинета, захлопнув за собой дверь. Поражённые такой покладистостью маги настороженно переглянулись. Протяжный скрип опускающейся вниз винтовой лестницы послужил им своеобразным прощанием.       - Кхм-кхм…       - Да, неожиданно, чтобы вот так, без скандала…       - Северус всё-таки удивительно многогранная личность, - Дамблдор кое-как водрузил очки на нос, а затем, сообразив, что что-то не так, перевернул их, - но хватит, пожалуй, продолжим. Сколько людей тебе удалось привлечь?       - Тридцать, не считая моих боевиков. Все бывшие или действующие авроры, опытные люди.       Опершись локтями на стол, директор положил голову на сцепленные пальцы и глубоко задумался, медленно шевеля губами. Пламя камина отражалось от стёкол его очков, превращая их в пару раскалённых докрасна полумесяцев. Феникс, благополучно проспавший всё веселье, вынул голову из-под крыла, недовольно приоткрыл один глаз, квёло оглядел комнату и, завидев ушедшего в свои мысли директора, подозрительно сощурился, после чего соскочил с жёрдочки, вразвалку, важной походкой хозяина положения подошёл к столу, ритмично цокая когтями об пол.       Сириус с интересом наблюдал за тем, как вскочившая на стол царственная птица, взобравшись на спинку кресла, медленно и с расстановкой, хорошо целясь, цапнула Дамблдора за ухо, вынуждая того выйти из состояния транса. Охнув от неожиданности, директор схватился рукой за ухо, а затем, выдвинув ящик стола, не глядя вытащил оттуда длинную полоску сырого мяса и швырнул её в воздух. Одним могучим взмахом алых крыльев взлетев под самый потолок, феникс поймал лакомство и с довольным клёкотом приземлился обратно на жёрдочку.       Проводив взглядом птицу, Дамблдор схватил первый попавшийся под руку клочок пергамента и призвал из ближайшего шкафа новое перо, а затем с жутким скрипом принялся царапать на листке перемежающиеся непонятными значками закорючки. То и дело макая перо в чернильницу, он оставлял везде жирные зелёные кляксы, тут же исчезающие на зачарованной поверхности стола. Прекратив писать так же внезапно, как начал, директор отложил перо в сторону и пригладил бороду, не переставая тихо что-то бормотать себе под нос.       - Да, - наконец произнёс он, - должно хватить.       - Вы уверены? – осторожно спросил Сириус.       - Шесть боевых пятёрок на мётлах, используя чары обнаружения, смогут следить за всей территорией леса, - Дамблдор притянул к себе чистую карту и быстро начертил шесть вытянутых эллипсов, действительно полностью перекрывающих подходы к школе со стороны леса. - Учитывая предполагаемое количество врага, они с наибольшей вероятностью будут пытаться прорваться через лес малыми группами. Наши союзники должны будут перекрывать им путь и гнать в сторону укрепрайона, где их будешь ждать ты со своими людьми.       - А если они соберутся в единый кулак, то мы сможем перегруппироваться и зажать их в клещи, - Сириус удовлетворённо ухмыльнулся, - мне непонятно одно. Зачем нужно было так странно строить укрепления? Тесно и никогда не знаешь с какой стороны будут бить. Их будет крайне трудно уничтожать в таких условиях.       - Сириус, - Дамблдор нахмурился и немного подался вперёд, всматриваясь в лицо аврора, - мне бы очень хотелось, чтобы ты дал им шанс осознать неправильность своих действий и уйти. Я уверен, если дать им время, то ненужных смертей удастся избежать.       - Ненужных? – Сириус замолчал, опустил голову. Его лицо утонуло в тени, из которой маслянисто поблескивали неподвижно смотрящие в одну точку глаза. - Я всегда уважал вас, как человека, Альбус, но я никогда не понимал вас. Вы ведь теряли в бою соратников, друзей?       - Ты и сам знаешь ответ, Сириус.       - И потому не понимаю, как вы можете просить у меня рисковать жизнями людей, ради того, чтобы несколько злобных тварей получили второй шанс, - мужчина выпрямился, его глаз всё ещё не было видно, но вот обезобразившие его лицо шрамы в падающих с потолка холодных лучах магического светильника очертились с пугающей чёткостью. - Тем более они его не заслуживают.       - Каждый заслуживает возможности осознать свои ошибки и исправить их, - директор говорил медленно, твёрдо чеканя каждое слово, - и не каждая тёмная тварь зла по своей природе, кому как ни тебе это знать.       - Римус человечен, несмотря на свою природу, - прорычал Сириус, - а приспешники Волдеморта, даже принадлежащие человеческой расе – не люди!       - И кто же они?       - Они… - рявкнул было Сириус, но тут же осёкся.       - …Убийцы? – иронично спросил Дамблдор, взмахом руки подозвал к себе сыто посвистывающего феникса и нежно погладил его по хохолку, наслаждаясь мелодичными трелями. - Послушай, Сириус, я не заставляю тебя следовать моему совету, я просто прошу тебя прислушаться к нему.       - Только лишь?       - Да, друг мой.       Подперев голову рукой, Сириус несколько раз вдохнул и выдохнул. Пальцы другой его руки выбивали размеренную дробь на деревянном подлокотнике кресла, трели феникса гармонично вплетались в этот ритм, создавая на удивление приятную мелодию. На одной из полок противно задребезжал похожий на кособокий чайник артефакт, заставляя обоих мужчин непроизвольно вздрогнуть, синхронно оборачиваясь в сторону звука.       - Я… Подумаю над вашими словами, - наконец выдавил аврор, поднимаясь. Уже подойдя к выходу, он обернулся и несколько смущённо произнёс: - но излишне рисковать я своим людям всё равно не позволю. Доброй ночи.       - До свидания, Сириус.       Рассеянно кивнув, мужчина вышел из кабинета, оставляя директора в одиночестве.       - Всё связано, Фоукс, - рассеянно проговорил Дамблдор, нежно поглаживая шею птицы, - ошибки одних влекут за собой распад жизни других.       Бережно пересадив феникса на стол, старик медленно поднялся из кресла и пошёл успокаивать нервно дребезжащий на одной ноте артефакт. ***       Поставив точку, Гарри несколькими размашистыми движениями черкнул внизу листа вычурную подпись, присыпал её песком и отточенным движением свернул пергамент в трубочку, тут же накидывая на него петлю самозатягивающейся тесёмки. Небрежно взмахнув палочкой, Белинда притянула запечатанный свиток к себе и положила его в небольшую плетёную корзинку. До завершения экзамена оставалось ещё более получаса, так что Гарри расслабленно откинулся назад, блаженно закинув руки за голову и пнув для острастки сидящего перед ним Гойла, который, получив мощный импульс чуть пониже спины, испуганно хрюкнул и рефлекторно прикрыл лоб ладонями в ожидании неизменной встречи с поверхностью стола.       - Учишься, Гойл, молодец, так держать, - добродушно сообщил Гарри, не обращая никакого внимание на раздражённое шиканье сидящих в первых рядах рейвенкловцев.       - Вы свободны, Поттер, - поднявшись из-за стола с плавностью выныривающей из-за горизонта луны, Белинда прошла к заднему ряду парт и, слегка наклонив голову, воздвиглась над комично сложившим губы трубочкой мальчиком. - У вас наверняка полно дел, я слышала, что туалет на четвёртом этаже снова затопило, и Филчу нужна помощь.       - Никак не могу, моему товарищу… - Гарри небрежно постучал носком ботинка по стулу Гойла, - …нужна поддержка, боюсь ему не справиться без меня.       - Это не ваша забота, Поттер, покиньте класс.       Широко ухмыльнувшись, мальчик поймал взгляд Белинды, а затем, по-кошачьи грациозным движением, не разрывая зрительного контакта, потянулся, закидывая ноги на стол. Скрип перьев прервался. Все, кто находился в аудитории, молча, открыв от изумления рты, уставились на него. Ещё недавно выражающие своё недовольство шиканьем ученики орлиного факультета начали тихо роптать, переглядываясь с удивлённо хмыкающими и качающими головами слизеринцами.       - Я так и не смог понять, зачем таких, как мой друг Гойл, частично осознающий наш разговор, обучают в Хогвартсе. Для них могли бы построить специальную школу, с программой попроще и преподавателями потерпеливее, вы так не считаете? Хотя нет, это было бы слишком затратно, ведь таких, как он, слишком мало. И с каждым годом их становится всё меньше.       - Поттер… - лицо Белинды покраснело, на её скулах играли желваки.       - Знаете, есть множество пород собак: одни для охоты, другие для охраны, третьи - собаки-компаньоны. И все они переживают не лучшие свои времена, ведь их хозяева ревностно блюдут чистоту крови, изо всех сил стараясь сохранить и дистиллировать качества породы, скрещивая своих питомцев внутри одной, сравнительно небольшой популяции. В результате чего эти несчастные ублюдки, жертвы инцеста, рождаются с огромными, деформированными черепами, из-за которых они не могут нормально ходить и дышать, вывернутыми лапами, не дающими им бегать и прыгать. С кучей наследственных болезней и уродств. Они становятся всё более тупыми и злобными. Забавно, не так ли?       - Ещё слово…       - До того, как попасть сюда, я никак не мог взять в толк, какие имбецилы сознательно пошли за Волдемортом, - по кабинету прокатился испуганный вздох, - и более того, оставались ему верны даже после того, как он умудрился сдохнуть, столкнувшись с молодой семьёй и младенцем.       - Mobilicorpus, - голос Белинды, звенящий, как трескающийся под ногами первый зимний лёд, заставил сидящих рядом с ней учеников шарахнуться в стороны, на что она, впрочем, не обратила ровным счётом никакого внимания. Равно как и Гарри, который, плывя к выходу под действием заклинания профессора, продолжал разглагольствовать, окончательно приняв горизонтальное положение.       - И вот тут мы возвращаемся к Грегу. Посмотрите, какой славный парень, крупный, лобастый, не очень умный, правда, но ведь в этом нет ничего страшного, ему даже не надо будет думать, только преданно служить. Когда я с ним познакомился поближе, как и с его другом Винсом, мне всё стало понятно…       Сама собой распахнувшаяся дверь захлопнулась за спиной вышедшей Белинды с оглушительным треском, отсекая окончание фразы Гарри. Ученики несколько мгновений ошарашенно переглядывались, а затем заговорили все одновременно. Кабинет потонул в шуме.       Не прекращая действия заклятья, профессор Шварц, твёрдо печатая шаг, шла вперёд. Её губы, и без того тонкие, сжались и побелели, превращаясь в длинный, почти невидимый рубец, плотно стиснутые кулаки были будто выточены из слоновой кости. Зрачки женщины, безотрывно смотрящие в одну точку, сузились до размера булавочных головок. Удобно устроившись в невидимом коконе, Гарри скучающе наблюдал за Белиндой, его лицо было бесстрастно, однако уголки его губ то и дело искривлялись в едва заметной улыбке.       Выбрав один из пустых классов, Белинда зашла внутрь и, плотно закрыв за собой дверь, прошептала несколько запирающих заклятий. Гарри нетерпеливо качнулся в воздухе, ухватился носком ботинка за край стола и вытянул себя из кокона, мягко приземляясь на пол. Повинуясь мимолётному движению палочки профессора, вся мебель в комнате сорвалась со своих мест и с громким скрежетом отъехала к стенам.       - О, это уже интересно, - Гарри вышел на середину освободившегося пространства и повернулся лицом к Белинде. - Чем же мы будем заниматься, профессор?       - Ты не будешь заниматься ничем! – прошипела женщина, медленно поднимая палочку, её лицо исказилось в хищном оскале, от невероятного внутреннего напряжения она чуть заметно дрожала.       - Прямо как Волдеморт. Вы знали, он уже десять лет как не при делах, ничем не занят, наверное, жутко скучно быть таким старым и бесполезным.       Судорожно вдохнув, Белинда одним рывком приблизилась к мальчику и, бешено сверкая глазами, наставила подрагивающий кончик палочки на его лоб, прямо напротив знаменитого шрама. Гарри не шелохнулся. Глядя на женщину снизу-вверх, он безмятежно улыбался то ли притворяясь, то ли действительно не понимая, что ему угрожает. За окном, путаясь в башенках и крышах замка, нетерпеливо свистел ветер, откуда-то сверху доносились приглушённые шаги.       - Legilemens, - наконец прошептала одними губами женщина, стремительно проваливаясь в непроглядно чёрный водоворот. ***       Это не была темнота. Чтобы существовала темнота, необходим свет. Это место не знало ни света, ни тьмы - здесь они отсутствовали. А у Белинды всё равно не было глаз, чтобы видеть. Здесь не было воздуха, но у Белинды не было лёгких, чтобы дышать или кричать. Да и голоса своего она не смогла бы услышать. Она бессмысленно барахталась во тьме, которую её разум нарисовал вместо того, что она не могла ни осознать, ни вообразить.       Зияющая Пустота, отсутствие всего. Она постепенно растворялась в ней, становилась с ней едина. Агония могла длиться секунду или же вечность, здесь это не имело никакого значения, ведь время существовало только лишь внутри её сознания. Но скоро должно было исчезнуть и оно.       Внезапно мощный рывок выбил женщину из плена затяжного кошмара. Жадно хватая ртом воздух, теперь кажущийся таким плотным и осязаемым, она всем телом вжалась в стену, почему-то оказавшуюся за её спиной. Сдирая ногти, Белинда скребла пальцами по камню. На пол упало несколько алых капель, но даже несмотря на это женщина улыбалась.       - Что здесь происходит? - прогнусавил знакомый голос.       Медленно убрав палочку в рукав, Снейп внимательно осмотрел комнату. Белинда, которую он только что отшвырнул подальше от Поттера, невидящим взглядом уткнулась в потолок, непрерывно царапая стену и глупо улыбаясь, мальчишка же со скучающим видом отошёл в сторонку, вспрыгнул на парту и, подобрав ноги под себя, принял позу лотоса.       - Практическое занятие, профессор Шварц решила продемонстрировать мне искусство чтения мыслей.       Снова выхватив палочку, Снейп подбежал к Белинде, на ходу выводя в воздухе замысловатое плетение заклятья, постепенно складывающегося в матово сияющий, золотой ореол вокруг головы женщины, ощетинившийся множеством острых лепестков. Осторожными щипками, он принялся отворачивать вниз самые длинные и яркие из них, постепенно раскрывая этот причудливый бутон. Сияние постепенно усиливалось и меняло форму, призрачное растение исчезало, перетекая в яркие буквы неизвестного алфавита, свободно парящие в воздухе.       Коснувшись нескольких символов, Снейп удовлетворённо хмыкнул, а затем, отойдя на несколько шагов, навёл палочку на Белинду.       - Legilime…       Закончить зельевар не успел, женщина, будто почувствовав что-то неладное, мгновенно вышла из ступора и с нехарактерной для своего возраста прытью отпрыгнула в сторону. Её взгляд стал осмысленным и цепким, слегка покачиваясь из стороны в сторону, она медленно, двигаясь боком, стала отодвигаться к двери. Не спеша спрятав палочку, Снейп шикнул на пошевелившегося мальчика и осторожно шагнул вперёд.       - Профессор Шварц, я должен закончить проверку, ваш разум мог пострадать.       Не говоря ни слова, Белинда нащупала рукой покрытый облупившимся от времени лаком дверной косяк и стала мелкими шажками пятиться назад, протискиваясь через узкий проход. Снейп, чтобы не отстать от неё, сделал несколько осторожных шагов вперёд, таких медленных и плавных, что создавалось впечатление, будто он подкрадывается к загнанному в угол, испуганному до смерти животному. Заметив его движения, Белинда до половины вытянула палочку из рукава и замерла, как-то странно кренясь в сторону. Низко пригнув голову и не сводя со Снейпа настороженного взгляда, она сгорбилась, становясь похожа на злобную ведьму из детских книжек.       - Белинда, - зельевар сдвинулся на полшага в сторону, так, чтобы видеть большую часть коридора, - у вас нарушены когнитивные функции мозга. Я могу вам помочь.       Видя колебания женщины, Снейп примирительно поднял руки ладонями вверх и попятился, как бы демонстрируя, что не собирается нападать на неё. Нарочито неплотно застёгнутый рукав его форменной мантии сполз, обнажая часть бледной татуировки. Заметив, как Белинда скользнула взглядом по его руке, зельевар бесшумно выдохнул. Поза женщины не изменилась, но теперь от неё не исходила такая неприкрытая угроза. Внутренне поапплодировав себе, Снейп незаметно подобрался, готовясь к стремительному рывку. Директор не планировал брать Белинду, но жизнь всё расставила по своим местам. Попытавшись залезть в голову к Поттеру, женщина едва не выжгла себе мозги и на некоторое время практически полностью лишилась способности к окклюменции, став лёгкой добычей. Что такого она увидела в мозгу мелкого уголовника, Снейп не знал и знать не хотел, ему было достаточно того, что ему выпала такая замечательная возможность попасть в разум самой приближенной последовательницы тёмного Лорда.       Впрочем, его планы тоже пошли прахом. Старенькая парта, не выдержав приличного веса мальчишки, с душераздирающим скрипом накренилась, а затем, жутко грохоча, свалилась на бок, жалобно растопырив в стороны подломившиеся ножки. Услышав грохот, Белинда сорвалась с места и исчезла в коридоре. В последний момент она успела заметить жуткую улыбку мальчишки и жирные чёрные пятна, вялыми медузами ползающие в его глазах.       Выбежав в коридор вслед за женщиной, Снейп успел заметить только подол её юбки, мелькнувший в ближайшем окне. Выглянув наружу, зельевар проследил взглядом за стремительно удаляющимся в сторону Запретного леса облаком мрака. Откинув с лица растрепавшиеся волосы, он несколько раз глубоко вдохнул, мысленно досчитал до десяти, а затем, застегнув запонки, пошёл обратно к кабинету.       - Чёрт бы вас подрал, Поттер! – рявкнул Снейп прямо с порога. - Что вы тут устроили?!       - Именно здесь всё устроила профессор Шварц, я не являлся главным действующим лицом в этой комнате.       - Вот как, - протянул мужчина, подходя ко всё ещё сидящему на сломанной парте Гарри, - то есть вы были этим самым лицом где-то ещё?       - Конечно, - мальчик скорчил грустную мордашку и тяжко вздохнул, - такой уж у меня характер, вечно оказываюсь в центре событий.       - О, это очень забавно, - внешне Снейп был спокоен и холоден, но голос выдавал его с головой. Хриплый и клокочущий, он буквально сочился ядом. - Я бы даже рассмеялся, если бы не знал, кто она такая.       - Злобная матрона?       - Вы не представляете последствий очередной своей шутки, Поттер! - прошипел Зельевар, рывком поднимая мальчик на ноги. - И даже если бы я очень захотел, то не смог бы вам этого объяснить. Сколько сил было потрачено, чтобы удержать её здесь, и всё впустую!       - Да найдётся новый преподаватель ЗОТИ, чего вы переживаете?       - Прекратите притворяться большим идиотом, чем вы есть на самом деле! – перестав скрывать свои чувства, Снейп схватил Поттера за грудки и, надсаживаясь, орал во всю глотку. - Своим шутовством, Поттер, вы усложняете жизнь всем окружающим! Теперь никто не в состоянии вообразить, что она будет делать дальше!       - Почему же? – спросил мальчик, с лёгкостью освобождаясь от хватки зельевара. - Она захочет убить меня. Лично. И я смогу от неё защищаться.       Несмотря на то, что мальчишка не сказал ничего особенного, в горле у Снейпа пересохло. Невольно он вспомнил разгромленный, залитый кровью зал наград, поляну в Запретном лесу, перепаханную и дыбящуюся от ярости прошедшей там схватки. Вспомнил бледные, как снег, окоченевшие тела шести старых, опытных тварей, сложенные аврорами возле поваленного дерева. А ещё то всеобъемлющее, непрошибаемое спокойствие, с которым Поттер прошёл через все допросы, так ничего и не рассказав.       Сейчас мальчишка был точно так же спокоен, и можно было делать что угодно - убеждать, угрожать, спорить, - ничто не могло поколебать уверенность Поттера, он уже всё решил. И Снейп многое бы отдал, чтобы узнать, что же творится в его голове, только вот кому как не ему было знать, насколько это гиблое дело - залезать туда.       - К директору, живо.       - Как предсказуемо, - обогнув зельевара, Гарри подошёл к двери. - Значит, обратимся к третейскому судье.       Когда мальчишка вышел из класса, Снейп небрежным взмахом палочки наложил следящие чары, светящимися буквами оставил на стене сообщение для домовых эльфов с указанием не прикасаться ни к чему из находящегося в комнате и, выйдя в коридор, надёжно запечатал дверь.       - Будь он беспристрастен, его можно было бы назвать таковым.       Раздражённо поморщившись, мужчина резко развернулся на каблуках и быстро пошёл прочь, полы его мантии грозно развивались парой огромных крыльев. ***       Шотландия, Хогвартс, кабинет директора. 15 июня 1992 года.       Отпив немного ароматного чая с лесными травами, Дамблдор устало вздохнул и закинул в рот очередную лимонную дольку. Сказать, что план провалился окончательно, пока что было нельзя. День Икс неуклонно приближался, бойцы были готовы и ждали своего часа, отъезд учеников из школы должен был начаться завтра утром, не было никаких причин считать, будто что-то может пойти не так. Только вот старик слишком хорошо знал, как быстро такое ложное спокойствие способно обернуться катастрофой.       Неделю назад они потеряли Белинду из вида. Очутившись в Запретном лесу, она буквально растворилась в воздухе, аппарировав в неизвестном направлении. И сколько бы они не искали, какие бы средства не использовали, обнаружить её не удалось. Даже Северус оказался неспособен вступить с ней в контакт: очевидно, после произошедшего она окончательно потеряла к нему доверие и обрубила все связи, более того, теперь возможность их встречи вызывала здравые опасения, так что Директору вскоре пришлось в приказном порядке прекратить попытки зельевара обнаружить бывшую соратницу.       Так что ситуацию смело можно было назвать патовой. Фламель, находящийся под защитой немыслимо сложных, даже для Дамблдора, чар, был в полной безопасности. Нападающие могли бы уничтожить замок вместе со всеми его защитниками, но так бы и не смогли захватить алхимика. Но в то же время наивно было бы рассчитывать, что враг будет атаковать именно так, как планировалось изначально. Поняв, что её раскрыли, Белинда будет действовать непредсказуемо. Удар мог произойти в любое время, в любом месте, он мог быть абсолютно бесцельным, просто жестокостью ради жестокости. Неосторожно сделав слишком большой глоток чая, Дамблдор обжёгся, зашипел и торопливо зажевал боль ещё одной долькой.       - Эта, может вам того, водички дать, директор?       - Нет, Рубеус, благодарю, - каждый новый глоток почему-то имел другой вкус, причём каждый раз он был более терпким и насыщенным. Немного подумав, директор охарактеризовал своё состояние словом «взопрел», а затем, утерев испарину со лба и сдвинув запотевшие очки на кончик носа, отпил ещё немного. - Как я понял, ты хотел сообщить мне что-то важное.       - Да, тут такое дело, вы ж просили говорить, если чего интересное разузнаю, так вот, кое-что такое намедни произошло, - пыхтя, как паровоз, и обливаясь потом, Хагрид стал копаться в многочисленных карманах своей необъятной шубы. Поиски закончились извлечением на свет божий засаленного клочка пергамента. - Тут ко мне эта, кентавры вышли, они вообще не особо разговорчивые… Да чего это я, вы и сами знаете. Вот в общем, они токмо это сказали, опять небось белиберда какая-нибудь, но я всё одно записал, а то вдруг запамятую, а там чего важное было.       - Сейчас посмотрим, - поправив очки, Дамблдор принял пергамент из огромных лапищ лесника и, вытянув губы трубочкой, прочитал. - Харон идёт своим путём. Вот как. Интересно.       - Что правда, то правда, жуть, как интересно, токмо не понятно, то у них Венера Солнце затмевает, то ещё чего, - Хагрид разочарованно крякнул, крепко почесал голову, а затем хватил себя руками по коленям. Кресло, и без того добросовестно выдерживающее вес великана, крякнуло в ответ. - Очень уж любопытно, чего они лопочут.       - О, это довольно просто. Харон – спутник Плутона, Римского бога смерти, очевидно, речь идёт… - посмотрев в до ужаса честные, слегка пьяные глаза лесника, Дамблдор прервался на полуслове и, задумчиво пожевав губами, отхлебнул чаю, теперь напоминающего по вкусу крепкий сидр, - впрочем, не важно. Послушай, Рубеус, какие травы ты сюда добавил?       - Так эта, всё как обычно, - Хагрид возвёл глаза к потолку и рассеянно запустил пятерню в бороду. - Хотя, я на той поляне, где давеча сбор делал, навоз разбросал, единорожий, там всё так в рост пошло, чуть не выше головы, я аж обалдел!       - Понятно, - втянув крючковатым носом поднимающийся от чашки пар, тихонько переливающийся всеми цветами радуги, Дамблдор, как ни в чём не бывало, одним глотком ополовинил содержимое чашки, - занятный эксперимент. Однако, нам уже пора закругляться, а мы пока так и не добрались до главной темы разговора: у меня к тебе есть одна просьба.       - Я эта… Что угодно… Да!       - Возьми вот это, - директор указал на громоздящуюся у стены пирамиду из обычных ученических сундуков, - сегодня ночью перенеси их в поезд и оставь в каждом втором вагоне, к эльфам обращаться нельзя, их можно перемещать только вручную.       - Так эта, что, пустяк, вы ж знаете, я завсегда рад руками поработать!       - Прекрасно, - Дамблдор встал из кресла и, прихватив с собой чашку, подошёл ко входу в личную библиотеку, - мне нужно отлучиться, до утра я скорее всего не обернусь. Доступ в кабинет у тебя есть, так что начинай.       - Конечно! Я прям сейчас всё сделаю.       Степенно кивнув, директор отвернулся. Мягко скрипнули петли, хлопнула дверь и Хагрид остался в комнате один. ***       Англия, пригород Лондона. 16 июня 1992 года.       Натужно пыхтя и исторгая клубы белого дыма, паровоз полз вдоль небольшой реки, плавно огибающей крупное водохранилище. День клонился к вечеру, солнце затянуло облаками, высоко в небе призрачным силуэтом белел изрытый оспинами кратеров лик Луны. Поймав себя на том, что уже некоторое время с тоской пялится в окно вместо того, чтобы читать лежащую на коленях книгу, Гермиона нехотя отложила учебник в сторону и, привстав, закрыла окно. Ставший прохладным от близости с водой воздух неприятно щекотал волосы и забирался за воротник.       Флегматично крутящий в руках палочку Гарри расплёл ноги из позы лотоса, в которой он просидел почти всю дорогу и, наклонившись вперёд, отвесил похрапывающему Рону лёгкий щелбан. Рыжий, первую половину пути возмущающийся тем, что с ними в купе поехали «проклятые змеи», а вторую половину благополучно проспавший, объевшись захваченными из Хогвартса бутербродами, заворочался, сонно потёр лоб и, щурясь, оглядел купе.       - Где мы?       - В Лондоне.       - В Месопотамии.       Одновременно ответили ему Гарри и Гермиона. Дафна, по какой-то не совсем понятной причине оказавшаяся с ними в одном купе, но так и не проронившая с начала пути ни слова, решила не нарушать традицию, а только на секунду подняла взгляд от книги в старом кожаном переплёте, поправила упавшую на лицо платиновую прядь, а затем, смерив ребят слегка высокомерным взглядом, снова углубилась в чтение.       - А представляете, как было бы здорово оказаться в Месопотамии? – Гарри потёр руки и мечтательно закрыл глаза.       - Для вас, слизеринцев, может и здорово, - ворчливо прогундел Рон, - а я домой хочу, век бы не знал об этой твоей Потамии. Ты зачем меня разбудил?       - Ты замечательный собеседник, а ещё мне нужно, чтобы ты открыл дверь.       - И всё? – рыжий пытался казаться недовольным, но безрезультатно, было видно, что даже такая неприкрытая лесть ему приятна, - сам бы и открыл.       - Не могу, у меня ноги затекли.       - А вот нечего было выпендриваться! Завязался узлом, а потом жалуешься, - Рон торжествовал, Гарри наконец был посрамлён. Но сегодня победитель был великодушен: - Ладно уже, сиди.       Пока рыжий, покряхтывая, поднимался с сиденья, из-за сильной тряски хватаясь за всё, что попало, Гарри повернулся к Гермионе и, смешно двигая бровями, вытянул ноги вверх, как заправский гимнаст. Девочка только фыркнула и закатила глаза. Добравшийся наконец до двери Рон щёлкнул замком и дёрнул не слишком послушную дверь вправо, а затем, потеряв равновесие из-за очередного толчка, а может быть, из-за того, что кое-кто незаметно подставил ему подножку, завалился набок. Не отрываясь от чтения, Дафна слегка отодвинулась, пропуская набравшего инерцию мальчика мимо себя, после чего подняла невозмутимый взгляд на вылетевшего из купе Гарри.       Оказавшись в коридоре, мальчик опустился на четвереньки и, принюхиваясь, ужом скользнул в дальний конец вагона. Чутьё его не обмануло, кто-то очень хорошо замаскированный, неслышимый и невидимый, почти полностью лишённый запаха стоял у двери их купе, но, услышав производимый Роном шум, тут же ушёл. Понять, что этот некто исчез, ему удалось только тогда, когда пропало это противное, щекочущее чувство чужого присутствия, заставляющее волосы на затылке вставать дыбом. Вот и сейчас, даже напрягая все чувства, Гарри так и не смог увидеть или услышать невидимку, только лишь мускатный запах, тончайшими шёлковыми нитями витающий в воздухе, говорил о том, что он всё ещё где-то здесь.       Замерев, Гарри в последний раз шумно втянул носом воздух и, подняв голову, вперился взглядом в угол у двери в тамбур. С того момента, как он покинул купе, в коридор никто больше не выходил: из-за закрытых дверей раздавались только приглушённые голоса утомлённых долгим путешествием учеников, стук передвигаемых чемоданов да тихие шаги. Деться невидимке было некуда. Внимательно присмотревшись к ковру, укрывающему пол вагона, мальчик усмехнулся.       В невысоком, пыльном ворсе были чётко видны отпечатки ног. Поезд уже подошёл к платформе, и ученики вот-вот должны были гурьбой вывалиться в коридор, стремясь скорее оказаться на улице, подальше от тряски и тесноты. Очевидно, невидимка планировал смешаться с толпой и уйти незамеченным, но поняв, что его обнаружили, он уже не скрываясь распахнул дверь пытаясь выпрыгнуть в тамбур, но не успел. Глаза Гарри потемнели, а в следующую секунду он исчез.       Яркой вспышкой в воздухе мелькнул материализовавшийся невесть откуда пузырёк, разбиваясь о незримую преграду и очерчивая облаком брызг силуэт замешкавшегося в проходе человека, мгновенно исчезнувшего с тихим хлопком. Появившись так же неожиданно, как исчез, Гарри не торопясь подошёл к распахнутой двери и, полностью игнорируя удивлённые взгляды начавших выходить в коридор учеников, указательным пальцем поймал одну из стекающих по стене капель, а затем слизнул её, будто бы смакуя.       - Теперь не уйдёшь, - удовлетворённо буркнул Гарри себе под нос и, сноровисто работая локтями, стал пробираться обратно к своему купе. ***       Пройдя сквозь стену, отделяющую платформу 9 ¾ от маггловской части вокзала, Гарри опустил на землю забитый под завязку сундук Гермионы. Земля отозвалась на такое простое действие недовольным гулом. Пару раз неодобрительно цокнув языком, мальчик закинул за плечо свои небольшие пожитки, уместившиеся в один брезентовый мешок, и развернулся к кирпичной стене, из которой бодрой походкой вышла немного отставшая Гермиона.       - От многих знаний – многие печали, - философски заметил он, кивая на зиждящийся непоколебимым утёсом посреди волнующегося моря людей сундук. – Например, сколиоз или грыжа.       - Ничего подобного.       - А ещё близорукость, отсутствие социализации и любовь к странным словечкам.       - А где твоя мама? Должен же тебя кто-то встречать? – попыталась сменить тему Гермиона.       - Почему тебя это интересует? – ответил вопросом на вопрос мальчик. - Хочешь узнать её квалифицированное мнение по данному вопросу?       - Мне не нужно ничьё мнение по поводу того, как я учусь, - сердито тряхнув кудрями, девочка подошла к сундуку и, ухватившись за ручку, упрямо потянула его в сторону.       - Думаю мистер и миссис Грейнджер с тобой не согласятся.       - Мои родители… всегда поддерживали меня… во всём… - напрягаясь и пыхтя, Гермиона по чуть-чуть сдвигала сундук в сторону от прохода, Гарри наблюдал за этим действом с лёгкой смесью скепсиса и иронии на лице, - учёба… не может быть… излишней.       - Ну, сейчас они с тобой явно не согласны, правда, Том?       - Да, молодой человек, - отец Гермионы стоял неподалёку, неодобрительно скрестив руки на груди и постукивая ногой по земле, - кстати говоря, вы, как истинный джентльмен, могли бы помочь этой юной мисс с её багажом.       - Слишком тяжёлым, как мне кажется, - едко добавила Хизер.       Не заметившая родителей Гермиона мучительно покраснела и, отскочив от сундука, уткнулась взглядом в пол. Хмыкнув, Гарри подошёл к мужчине и, смотря на него снизу-вверх, протянул руку для приветствия.       - Она была против того, чтобы я ей помогал. Даже до сюда позволила донести со скандалом.       Несколько секунд мужчина и мальчик молча стискивали руки друг друга в крепком рукопожатии. Гарри безмятежно улыбался, мистер Грейнджер же в свою очередь был сосредоточен и холоден. Наконец, расцепив руки, они разошлись. Недоверчиво посмотрев на мальчика, Том незаметно потёр ладонь и, подойдя к Гермионе, шутливо погладил её по голове, искренне рассмеявшись, когда девочка смущённо засопела и принялась приглаживать растрепавшиеся волосы.       - Мы очень скучали, - сказала Хизер, легонько отталкивая мужа и заключая дочь в объятья. - Пошли домой?       Девочка деловито кивнула и, поправив рюкзачок, повернулась к Гарри. Она улыбалась, но только слепой не заметил бы, что ей едва удаётся сдержать слёзы. Шагнув вперёд, она, будто повторяя жест своей матери, обняла друга так крепко, как могла, а затем, отстранившись, побежала к отошедшим в сторонку родителям.       Подождав, пока они не скроются из виду, Гарри нащупал в кармане незаметно подсунутую ему записку и улыбнулся. Страх Гермионы, что её заберут из Хогвартса, лишат всех чудес и волшебства, появившихся в её жизни, откровенно забавлял мальчика. Женщина, стоящая за его спиной, даже не пыталась скрываться, он слышал её дыхание, ощущал её запах и её ненависть, обрушивающуюся на него точно летний зной.       - Здравствуй, Гарри, милый мальчик, - голос, к которому он уже привык за год занятий неприятно исказился, в нем появились отчётливые маниакальные нотки, - тебе понравились ошейники, которые я подарила этим магглам, не так ли? Ты должен был их заметить.       Мальчик ничего не сказал, он просто ждал, что же случится дальше.       - Отвечай мне, - продолжал ворковать голос прямо у него над ухом. Горячая, сухая ладонь тронула его щёку, - ведь если ты не будешь делать то, что я хочу, они умрут. Ты ведь добрый мальчик, ты не хочешь этого, ты не хочешь, чтобы твоя подруга расстроилась?       - Нет, - нехотя, сквозь сжатые зубы ответил Гарри.       - Отлично! Отлично! – смех, такой же безумный, как и его хозяйка, врезался в шум вокзала хриплым диссонансом, - а теперь пошли, у нас ещё много дел, милый мой.       Поправив сумку, Гарри повёл плечами, будто стряхивая чью-то руку, и неторопливым шагом пошёл к выходу. Толпа перед ним редела и расступалась, не замечала его, будто повинуясь чьей-то молчаливой команде.