* * *
Интииль злобно сверлил взглядом какого-то отсутствующего на вид Джара. Потом поднял глаза на меня. — Похоже, ты не останешься? — спросил он, постукивая карандашом по столу. За ночь я выплакал слез на десять лет вперед, поэтому размышлял трезво. И ответ свой продумал заранее, взвесив огромную кучу «против» и парочку неоспоримых «за». — Я хочу остаться, — волк еле-заметно качнул головой — прислушивался. — Я плохой маг и не могу заниматься физическим трудом, поэтому мне просто некуда деться. Эльф вопросительно вскинул бровь. — У меня были тяжело травмированы руки, лечение не было оказано вовремя… — пока я говорил, Джаршун слегка вздрагивал и сжимал кулаки. — Ясно, — сухо сказал после некоторого молчания глава. — Немного обдумав ваше положение, в том числе каждого по отдельности, я пришел к такому решению. Ты, Кьен, спокойно выполняешь свою работу. Контактировать с Джаршуном тебе почти не придется, я уж позабочусь. А ты, — эльф нахмурился. — За отлучку и за неподобающее отношение к коллеге понижен. Еще одна выходка, и ты будешь уволен. Ты помнишь, что тебя тогда ждет? — Изгнание, — прошептал Джар. Я осмелился поднять на него глаза. Ссутулившись, он казался ниже на голову, под глазами темнели тяжелые мешки. Смотри не надорвись с такой тяжестью! — Это уже не наши проблемы, Джар. Все ясно? — мы кивнули. — За работу. Волк бесшумно вышел в коридор следом за мной. — Кьен… Я хотел попросить прощения… — Мне не нужны твои извинения, — я занял свое место за столом и принялся смотреть документы за прошедший день. — За вчера. Я вел себя как идиот. — Точно. Закончил? — Нет. Наш… наш сын. У него твои глаза… Я хотел бы увидеть его снова. Пожалуйста. — Если я и соглашусь, то не скоро, — я машинально просматривал отчет, не обращая внимания на имена. — Послушай, лисенок, я… — Джар. Хватит. Все давно кончено, ты сам все закончил. Оставь меня, — я, чуть не разлив чернила, сложил все бумаги от греха подальше. — Я был неправ. Я еще тогда… — Хотел все исправить? — непонятно как приструненный черный волк унижался передо мной, на это стоило посмотреть. Бледный как смерть, Джаршун сминал какой-то сверток в руках. — Я очень хочу все исправить. Вернуть… — Ты еще больший идиот, чем я думал. Я, конечно, всегда это знал. Но никогда не думал, что настолько. — Верно… Но я… — Ты, дорогой, сделал беременного омегу калекой. Я чуть не сдох в лесу. Со сломанными лапами против вервилда*. — Руки… так это я сделал? — Лучше бы притворился, что хотя бы помнишь это. Есть еще пробелы в памяти? — я поднялся, устав плавиться под его тяжелым взглядом. — Я хочу все исправить. Знаю, что был… даже слов таких нет. Кьен. Прошу тебя… — Я подумаю. Все, отстань только от меня. Возможно, ему будет полезно… увидеть волка. — Спасибо… Возьми еще, — не дав мне уйти, но сразу отпустив рукав, он всучил мне завернутый в тряпку предмет, напоминавший по форме дубинку. — Это для щена. Я сам не знал, почему говорил с ним, зачем вообще позволил этому уроду стоять рядом. Меня достало его нытье. Но я ничего не обещал, у меня, может, тоже память плохая!* * *
Домой я пришел раздавленный. Не грустный, а просто никакой. Алик полез ко мне на ручки и, принюхавшись, вцепился в подарок Джара. — Что ты делаешь, солнышко? Пусти, — я развернул ткань. — Боги. Это же…