Дорога к счастью

Дядюшка оказался дома, приходившим в себя после вчерашних посиделок с "очередными друзьями-собутыльниками", как по этому поводу метко выразилась Мария Тимофеевна. Самой Мироновой-старшей сейчас дома не было, она отправилась по магазинам, Виктор Иванович пропадал на фирме. - Кто же мою девочку обидел, мою любимую Аннет? - добродушно спрашивал Пётр Иванович, успокаивая и ласково поглаживая всхлипывающую племянницу по спине. - Дядя, помоги мне! Я сама не понимаю, что произошло и за что на меня ругался Штольман, - попросила Анна, придя в более-менее адекватное состояние, способное к конструктивному диалогу. - Не переживай по поводу Штольмана, милые бранятся только тешатся. По ответному взгляду племянницы дядя понял, что попал в точку. И пусть сама Аннет это отрицала, она была влюблена в этого Штольмана. Жизненный опыт подсказывал Миронову-младшему, что пора бы уже познакомиться с этим персонажем, человек четвёртый день в городе, а вместе они ещё не пили! Что за безобразие! - А вот с твоей амнезией нужно разбираться. Что ты помнишь? - Я шла через парк на встречу с Милой, увидела её с одним... нехорошим человеком. Около него вертелся дух обиженной им женщины. Все. А очнулась я в подвале, связанная, в компании этого нехорошего человека. Потом примчался Штольман, вырубил гада и отчитал меня, - подумав, Анна медленно пересказала дяде утренние события. - Так, Аннет, - выдал дядя, переварив полученную информацию, - трудно сказать, конечно, но похоже на то, что дух воспользовался тобой как медиумом и сказал то, что хотел высказать этому человеку. И судя по тому, где и как ты, гтхм, пришла в себя, - Петр Иванович явно с трудом подбирал слова, - то призраку это удалось с огромным успехом! Узнать, что произошло с тобой, к сожалению, нельзя, такова роль медиума и его участь. Но ты не думай об этом, постарайся отвлечься. Кстати, что хотела от тебя Мила? Как у неё дела продвигаются? - А я ведь ей даже не перезвонила! Нехорошо получилось. Спасибо, дядюшка! Чмокнув Петра Ивановича в щеку, Аня пошла звонить Миле. Как оказалось, до кафе та тоже в итоге не дошла, а потому, извинившись, пригласила вечером в театр и попросила спеть пару романсов завтра на концерте для ветеранов той компании, где работала Мила, в честь юбилея одного из них. Подумав, Миронова согласилась и с радостью погрузилась в романсы.

***

Допрос прошёл блестяще. Расстроившись из-за самодеятельности Анны, Штольман был зол и сумел выбить из подозреваемого не только чистосердечное признание, но и выудить все подробности убийства. История оказалась самой банальной. У Ирины Якушевой, сотрудницы одного из местных банков, был любовник, молодой да прыткий Василий Лытов. Ум у него был весьма изящен, но падок на разного рода правонарушения, ранее он даже был судим за мошенничество. И вот он проигрался вдрызг одному криминальному авторитету, деньги надо было возвращать. Вот Вася и предложил Якушевой поучаствовать в одной афере с ее банком, но женщина отказалась. Сроки Васю поджимали, он в итоге сделал все сам и отравил Ирину, поскольку она могла (и собиралась) его выдать. А потом в гневе еще и ножичком приложил, ночью в темноте отволок труп в парк, где его позже обнаружили. Все просто, как мир, и также жестоко. И сейчас Штольман грустил. Лежащие в кармане билеты на театральную постановку чеховской "Чайки" жгли сердце и скреблись кошкой на душе. - Антон Андреевич, а что вы делаете сегодня вечером? - отчаянно спросил Штольман. Коробейников, оформляющий бумаги по Лытову в суд, рассеянно поднял глаза от монитора: - Извините, я не расслышал вас, Яков Платонович. - Говорю, что вечером сегодня делаете? - покорно повторил Штольман. Коробейников медленно выпадал в осадок. Достаточно странно заданный вопрос. Неужели новый начальник из этих, "голубых"? Да вроде нет, он же Анну Викторовны так глазами поедает, что с ориентацией вопросов не возникает. А что тогда? - Сегодня вечером я абсолютно свободен, - с ощущением полного идиотизма происходящего доложил Коробейников. - Отлично, значит, сегодня вечером мы с вами идем в театр. Антон Андреевич покорно кивнул.

***

Отдохнуть и расслабиться в театре у Штольмана не получилось. Причина сидела впереди него на пять рядов и была облачена в торжественное ярко-синее платье, локоны были уложены в красивую высокую прическу, из которой уже успел выбиться завиток. Яков Платонович сверлил Анну взглядом, мысленно поправляя завиток и ласково проводя по щеке. Рядом с Мироновой сидела блондиночка с распущенными волосами, на которую кидал томные вздохи Коробейников. Периодически они сменялись опасливо-непонимающими и были направлены на Штольмана. Как и обычно, все самое интересное в театре происходило не на сцене, а в зрительном зале. В антракте Анна подошла к Штольману. - Яков Платонович, у меня сложилось впечатление, что вы мне хотите что-то сказать. Прошу извинить меня, если я ошибаюсь, но если я права, то я вас внимательно слушаю, - Миронова прямо смотрела на Якова. Однако в ее взгляде не было той горечи, что сегодня в словах, не было ненависти, а скорее любопытство, интерес и... безграничная любовь. Как всегда, Штольман утопал в ее глазах, он восторгался бесстрашию и красотой этой девушки. - Вы правы, Анна Викторовна. Я хотел попросить у вас прощения, я не знаю, как вы это делаете, но вы были абсолютно правы, с моей машиной действительно были проблемы. Да и убийцу вы нашли. Только я вас очень прошу, не предпринимайте больше никакой самодеятельности при встрече с преступниками и подозреваемыми! И с духами тоже будьте осторожны! Берегите себя, - умолял Штольман, любуясь девушкой на весьма близком расстоянии. Ему было нелегко. Конечно, он не раз извинялся, но перед Анной это было труднее сделать. Не хотелось ее обидеть, эту очаровательную ранимую девушку. - Я постараюсь, - улыбнулась она. - Значит, мир? - Конечно, мир! - мужчина все-таки поправил завиток. Миронова на секунду смутилась, но быстрым легким жестом обняла Штольмана. - Яков Платонович, моей подруге пришлось срочно отъехать по делам, садитесь рядом со мной, - предложила Анна Викторовна. Штольману показалось, что в ответ он промурлыкал. Здесь и сейчас он был счастлив, ведь рядом с ним сидела такая непредсказуемая, но бесконечно родная Анна.

***

Домой Миронова-младшая вернулась за полночь. Они долго гуляли по вечернему Затонску, любуясь закатом и вдыхая прохладу. Расстались тогда, когда Анне предостерегающе позвонил дядя. Собственно, он и маячил около калитки сейчас. - О, Аннет вернулась! - обрадовался он. - Дядя, не надо так на меня смотреть! Просто была с подругой в театре, - смутилась девушка. - Пиджак подруги сними, - посоветовал дядюшка. - Ой! А тебя не проведешь! Да, гуляла с ним, - Анна счастливо улыбалась и сияла. - Прикроешь? - А то! - покорно подмигнул племяннице Петр Иванович, и они вошли в дом.