Анна со стоном оторвала голову от подушки. Виски что-то сильно сжимало, внутри бесперебойно стучали молоточки. Рядом раздались тяжёлые шаги, отдающие чугуном.
- Доброе утро, Аннет, - добродушно сказал Пётр Иванович.
Анна поморщилась и застонала:
- Дядя, какой ты все-таки громкий!
Миронов-младший засмеялся:
- Могу сказать тоже самое о тебе и твоей подруге. Вы вчера такого натворили с Оксаной! На, выпей лекарство.
Девушка послушно взяла стакан с рассолом и начала пить мелкими глотками.
- Полегчало? - сочувственно спросил дядя.
- Пока не очень, - честно ответила Миронова. - А что мы натворили?
- А ты не помнишь? - удивился Пётр Иванович. - Тогда расскажу. Вы немного выпили в баре и пели в караоке. Потом вам это надоело и вы решили сыграть в дартс, используя бармена в качестве мишени, а вместо дротиков - несколько пустых бутылок, оставшихся от вас и других посетителей. Потом мне позвонил бармен, и я вас забрал. А вы меня русскими народными песнями развлекали.
- Какой кошмар! Это все мы сделали? - удивилась Анна. - Надо извиниться перед барменом.
- Думаю, в ближайшие несколько дней вам лучше вообще не показываться ему на глаза, - усмехнулся Пётр Иванович. - Ты мне скажи, милая Аннет, что вы вчера отмечали?
- Женскую независимость, - сокрушенно призналась девушка. - А, кстати, где Оксана?
- Она с твоей мамой и Олимпиадой Тимофеевной решили пройтись по магазинам. Ты по официальной версии на работе.
Анна благодарно чмокнула дядю в щеку, радуясь, что сегодня ей в академию не надо.
- Аннет, с каких пор ты стала независимой? Ты что, со Штольманом поссорилась? - строгим голосом спросил Пётр Иванович.
- Поссорилась. Он мне не доверяет, все время твердит про мою безопасность, а сам...
Анна обиженно надула губы.
- Аннет, он же полицейский, это опасная работа, не мне тебе об этом говорить. Ты как юрист это понимаешь. И это нормально, что он беспокоится о тебе. Он же любит тебя.
- А я тоже о нем беспокоюсь! И не понимаю, зачем ему что-то скрывать от меня и недоговаривать! - слишком громко возмутилась Миронова.
- Зачем? Тут может быть много разных причин. Главное - не это. Главное, что любимого человека надо принимать таким, каким он есть, с его скелетами в шкафу и тараканами в голове. Бесполезно обижаться, кричать и пытаться переделать другого человека. Если не получается, то лучше расстаться и расстаться сейчас, пока не стало ещё больнее.
Анна растерянно посмотрела на дядю:
- А разве можно расставаться, если любишь?
- Можно, а иногда и нужно, - горько сказал Пётр Иванович, видимо, вспоминая что-то свое. - Но выбор за тобой и за Штольманом.
Миронов-младший деликатно ушел, предоставляя племяннице сделать самой, может быть, самый главный выбор в её жизни.
***
Коробейников смотрел на труп молодой девушки. Нашли её на окраине города, видимых признаков насилия и борьбы дежурные не обнаружили. Зато в ушах убитой блестели знакомые серьги. Те самые, которые когда-то ему показывала на смартфоне Миронова.
- Аня, привет! Есть новости относительно сережек твоей студентки, ты не могла бы приехать в отделение?
- Извини, Антон, я сейчас занята. Вечером обязательно заеду, - коротко отозвалась Анна Викторовна по телефону.
- Вечером, так вечером! - вздохнул Антон и распорядился: - Отнесите тело к судмедэкспертам.
***
После звонка Коробейникова Миронова стала соображать заметно быстрее. Посмотрев на отражение в зеркале, девушка направилась в душ. Холодные струйки смывали с неё усталость и боль, наполняя молодой организм силой и принося ясность мыслям. Она вспоминала до и после. Раньше она работала, учила ребят, помогала людям, отдавая всю себя. А сейчас... Сейчас все это также было в её жизни, но была любовь. Был человек, ради которого она хотела вставать с постели в любое время дня и ночи, мчаться в отдел полиции, человек, с которым ей хотелось быть каждую секунду, в объятиях которого забывала обо всем. При этом Анна чувствовала, что может подарить этому человеку намного больше, чем просто свое внимание и время, подарить любовь и счастье. И пусть их жизнь никогда не будет тихой и спокойной, но в ней всегда будет любовь и поддержка.
Анна вновь закрывала глаза, пытаясь представить свою жизнь без Штольмана. И этот мир выглядел пустым и бессмысленным.
"Интересно, что мне на это ответит Яков?" - вскользь подумала Миронова, приводя себя в приличный вид. И тут же в голове прозвучал ответ из одного фильма:
"Если не спросить - никогда не узнаешь; если знаешь - нужно лишь спросить".
