***
Оксана стояла на пороге нового жилища. Светлая однокомнатная квартира, с минимально необходимым набором мебели. Луч солнца, играющий на подоконнике пластикового окна, придавал некое ощущение жизни, что создавало дикий контраст с пустотой в её новой квартире. "Ничего, заполним", - ободрила она себя. Но ощущение одиночества внутри все равно не проходило. Своего Михаила ей по-прежнему не хватало, с каждым днем все больше. ...Михаил Николаевич Вяземский был одним из тех людей, решивших покорять Москву. Работал он на одном из московских химических заводов, а вечером учился на химфаке МГУ, поскольку первое его образование было техническим, а химические знания для работы все же были необходимы. Там он и познакомился с милой бойкой ровесницей, Дроздовой Оксаной, преподававшей у них на последних двух курсах. Между людьми быстро завязался роман, и зимой, за полгода до выпуска, Михаил сделал Оксане предложение. Оксана же ему отказала. Вся кафедра прекрасно знала о романе студента с преподавательницей, и Дроздовой уже не раз намекали о последствиях такого романа. Тогда Оксана очень надеялась объяснить Мише, что надо просто подождать полгода, он уже станет выпускником и ей ничего не будет угрожать. Но объяснять уже было некому. Услышав её "нет", Вяземский развернулся и ушел. Позже Дроздова узнала через деканат, что он перевелся доучиваться в Тверь "в связи с семейными обстоятельствами" и уехал в Затонск. Адрес предприимчивая преподавательница также записала. Приехав в Затонск, она побывала по этому адресу, но никого не обнаружила. Коробейников ответа не давал. "Выздоровеет Штольман - пойду к нему!" - грустно решила Оксана, принимаясь за уборку.***
Миронова и Ефимова сидели в преподавательской и пили кофе перед занятиями. Вид у обеих был слегка отрешенный, улыбка на губах - счастливой, взгляд - сияющий. Первой начала Яна: - Даже странно, такой робкий мужчина, но такой страстный. Анна удивилась: когда-то в подростковом возрасте Антон ухаживал за ней, но был послан. Конечно, до "страстного мужчины" в двенадцать лет ему было далеко, но такой типаж, по мнению Мироновой, не имеющей абсолютно никакого опыта в этих вопросах, не менялся с годами. - Знаешь, Яков с виду тоже не слишком смелый, но его губы, - мечтательно вспомнила она прошлый день, краснея. - А его руки, - дополнила Яна, тоже отчаянно краснея, мыслями возвращаясь в сегодняшнюю ночь. Девушки понимающе улыбнулись, посмотрев друг на друга. "Вот оно, женское счастье" - подумала Анна.***
Штольман тоже вспоминал чудесные дни, связанные с Анной. В больницу к нему она прибегала каждый день, обычно после занятий, приносила чего-нибудь вкусного, помогала ему восстанавливаться и гулять. Гоняя Штольмана по пустынному облетевшему саду, Анна не забывала обнимать и целовать мужчину. От неожиданно свалившейся на него женской ласки Яков начинал хмелеть и все чаще жалел об отсутствии возможности запереться с Анной и сутками не вылезать. Ему было непонятно, как он жил до встречи с маленьким затонским чудом. Тогда же Яков решил при выписке сделать предложение любимой женщине. Но судьба распорядилась иначе. В день выписки Штольману позвонил полковник Варфоломеев и попросил срочно встретиться в Санкт-Петербурге. Вся любовная бравада быстро спала с мужчины. Оказавшись в больнице и заполняя время Анной, у него не было физической возможности работать по тому делу, ради которого его и отправили в Затонск. Теперь ситуация менялась. Он был полностью здоров и должен скорее предстать перед начальством.***
Миронова очень удивилась, увидев возлюбленного около академии. - Яков! - радостно воскликнула она, подходя ближе и целуя. - Что случилось? Тебя же днем хотели выписать. - Пришлось ускориться. Аня, меня бывшее начальство в Питер срочно вызывает, мне необходимо уехать на несколько дней, - с трудом проговорил Штольман. Анна помрачнела. - Ты вернешься? - спросила она. - Да, - кивнул Яков, надеясь, что так и будет. - Я буду тебя ждать, - твердо сказала Миронова так, что Штольман понял: будет. И очень будет плохо ему, если посмеет задержаться. Анна же тем временем подарила ему несколько головокружительных поцелуев, резко отстранилась и повторила: - Я буду тебя ждать. На них медленно падал первый снег. Но Анне и Якову снежинки казались невысказанными слезами их сердец.