Дорога к счастью

Этого дня Анна очень боялась и одновременно ждала. Боялась, как ни странно, за Якова, Антона и Михаила. Дело в том, что чуть ли не вся юридическая академия решила принять участие в этом знаменательном событии. И если кто-то, например, Иван Кузьмич, щедро предоставивший актовый зал в распоряжение молодоженов, действовал разумно, то студенты словно взбесились. То ли так на них действовала предсвадебная суета, царившая в академии, то ли приближающаяся сессия. В любом случае, десять из пятнадцати студентов её группы сказали, что просто так не отдадут замуж любимого куратора! И будет выкуп невесты. На выкупе настаивала мама Анны, но здесь было понятно - Штольман ей никогда не нравился. Еще Марию Тимофеевну смущало практически столичное происхождение жениха (кто в здравом уме поедет служить из Санкт-Петербурга в эту глушь) и короткое время их знакомства. Анна же знала, что только так могло и должно быть. Она очень тревожилась, что на свадьбе не будет отца Штольмана: Платон Сергеевич заболел, и они обещали сразу же после торжества навестить его и провести Новый год в Петербурге. Но Анне все равно это казалось неправильным. Хотя, с родственниками и друзьями на трех свадьбах, объединенных в одну, был дефицит. Хорошо ещё, что доктор Милц согласился стать свидетелем Якова. Антон Андреевич призвал для выполнения этой миссии Евграшина, а Михаил Николаевич - своего лучшего друга. А вот со свидетельницами пришлось помучиться: Оксана, Анна и Яна с радостью бы выполнили эту роль друг для друга, но это было невозможно. Тогда Яна попросила о помощи библиотекаря их академии, с которой в последнее время сблизилась, Анна остановила свой выбор на Миле, а Оксана позвала своего секретаря, Светлану. Так или иначе, боевой комплект свидетельниц с утра прибыл в дом Мироновых и добровольно помогал невестам приводить себя в должный вид. Здесь же суетилась Мария Тимофеевна, поправляя Анне то выбивающийся завиток, то складку на белоснежном платье. - Аннушка, какая же ты у меня красавица! Даже отдавать замуж не хочется! - расчувствовалась Мария Тимофеевна. - Мама! Ты чего? Все же хорошо! Я счастлива, мы часто будем приезжать в гости, - Анна обняла маму, по щеке которой катилась предательская слеза, и неожиданно для себя тоже расплакалась. Так и стояли две женщины, обнявшись и хлюпая носом. - Аня, ты почему ещё здесь? - удивилась Мила. - Женихи едут, наверх-наверх, быстро-быстро. Мария Тимофеевна, пойдемте раскулачивать будущих супругов! Миронова-старшая взяла себя в руки и пошла навстречу будущему зятю. Анна же поспешила на второй этаж, где у окна, выходящего на дверь дома, уже стояли Яна и Оксана и высматривали в толпе своих суженых.

***

А у безумной смеси студентов, коллег, родителей и свидетельниц все было готово к встрече. Мила вышла открывать калитку и встречать мужчин. - Вот и гости-господа, Вы откуда и куда? Если мимо - проходите, Если к нам - зачем, скажите. - Жениться, - емко ответил за всех Михаил. - Ах, жениться. Это можно! - милостиво разрешила свидетельница и продолжила: - Но понять уж больно сложно: Кого из наших милых дам Отдадим сегодня вам? Вы невесту назовите И о ней нам расскажите. Перед мужчинами располагалась ромашка с буквами, а рядом стояли Полина (библиотекарь в академии) и Светлана. - Нужно охарактеризовать невесту прилагательными по первой букве имени, - подсказал женихам Александр Францевич, поправляя сбившуюся красную ленту свидетеля. - Это просто! - начал Михаил. - Очаровательная. Креативная. Смелая. Артистичная. Нежная. Ангельская. Он встал рядом со свидетельницами, показывая Штольману и Коробейникову язык. - Активная. Нежная. - Эй, жених, не повторяться! Коль допустишь ты повтор, отдавай свое добро! - продекламировала Полина. Пришлось Якову Платоновичу обратиться к припрятанной на такой случай корзиной с цветами. - Принимается. Вторая попытка. - Необыкновенная. Неотразимая. Ах, какая женщина! - закончил Штольман. Коробейников тоже испытывал ряд трудностей, вследствие чего свидетельницы обогатились конфетами. Следующее приключение возглавляли трое студенток Анны Викторовны, среди которых Яков узнал Дашу Иванцову с надетыми серьгами, в свое время изрядно помотавшими нервы отделению полиции. - А жених-то не хромой? Ну-ка, топните ногой! Наивный Михаил, вновь возглавивший их табор женихов, громко топнул. - Вы народ-то не смешите, А цыганочку спляшите! - закончила девушка свою партию. "Старо как мир", - подумал Вяземский, но все же начал исполнять нечто народное. Он любил танцевать и даже занимался бальными танцами, надеясь когда-то привлечь к этому хобби Оксану. - А вы что не танцуете? - спросила рядом стоящая девушка. - А мы по вокальной части, - несмело ответил Коробейников. - Замечательно! - загорелась этой идеей девушка. - Спойте невестам, там, под балконом. Как в старые времена! Она что-то шепнула подруге, и скоро появились гитара и микрофон. - Спасибо вам, Антон Андреевич! - с сарказмом сказал Штольман. - Что будем исполнять?

***

- Аня, а разве пение было в программе выкупа? - спросила Яна. - По-моему, нет, но это дело наживное, - ответила пока ещё Миронова, распахивая дверь балкона. Свежий воздух ворвался к ним, напоминая о теплой во всех смыслах зиме. А через несколько секунд дамы услышали звук гитары и бархатный голос Штольмана: - Очарована, околдована, С ветром в поле когда-то повенчана, Вся ты словно в оковы закована, Драгоценная ты моя женщина! Словно с темного неба сошедшая, Ты и песнь моя обручальная... Яков Платонович пел, вкладывая душу в каждое слово и не отрывая взгляд от любопытной Анны, выскочившей на балкон. Взгляд, полный любви и нежности, тепла и счастья. Казалось, весь мир замер, принося время в жертву их безмерной любви. Участницы выкупа смотрели с восхищением и долей зависти, каждой бы хотелось услышать в свою честь песнь любви. - Девчонки, давайте им в ответ споём, - предложила Анна. - А то заплачу сейчас, честное слово! - Давайте, - оживилась Оксана, разыскивая микрофон в комнате. Женский хор после недолгого обсуждения начал с припева: - Я буду жить для тебя, Обещаю: над пропастью по краю Я тебе проведу, дай мне руку, я буду с тобой! Я буду жить для тебя, Слышишь, вечно, своей любовью бесконечно Я спасу нас двоих, ангел мой, ангел мой... Кажется, внизу стояла абсолютная тишина, так не характерная для свадебной кутерьмы. Мужчины слушали ответную песню с трепетом и вниманием. А ещё каждому из них казалось, что это сказка, хороший сон, который хочется досмотреть до конца. Штольман даже ущипнул себя, а убедившись, что все это происходит с ним, поспешил ко входу в дом. Дверь отворила Мария Тимофеевна, даже не препятствуя зятю. Девушки-затейницы пытались шикнуть: - А как же традиции? - Да какие могут быть традиции, когда есть настоящая любовь! - пояснил Пётр Иванович. И студентки согласились с ним, надеясь, что на свадебных конкурсах ещё разгуляются...