All my friends are bad kids.

На следующих выходных какой-то парень предлагает съездить на побережье, к морю. Для Эвы эта поездка как эмфизема легких - к черту ее - но Нура умеет быть настойчивой. Она затаскивает ее в микроавтобус до того, как Эва успевает сказать, что даже не взяла с собой купальника. В автобусе все ее подруги, несколько малознакомых ребят. А еще - в самом конце - она видит Криса. Рядом с ним сидит Вильям, но, на секунду, они встречаются взглядами. По радио передают, что погода может быть ветреной. *** Они останавливаются на пустынном пляже. Вильде жизнерадостно заявляет, что все эти дни жить придется в палатке, пытается игриво скосить взгляд в сторону Вильяма, который в этот момент стремительно пытается провалиться сквозь землю, устанавливая палатку. У них палатку устанавливают Нура с Эвой. В то время как остальные оказываются на редкость несведущими в этом и бесполезными, Эва скромно заявила, что когда-то ее этому научили. Нура просто предусмотрительно посмотрела несколько роликов на YouTube и теперь была немного подкована в этом вопросе. Эва вспоминает о том, что Нура напомнила всем взять спальные мешки, только когда не может найти свой. Кто-то резонно предлагает поискать у кого-нибудь дополнительный, но одного взгляда на Криса хватает, чтобы отказаться от это затеи. Не так уж и сложно поспать без спального мешка, верно? *** Поездка к морю - то, что было нужно многим из них. Они плещутся в морских волнах до самого вечера, как-то забывая о том, кто здесь - самые классные парни школы, а кто - обыкновенные девчонки, навязывающиеся в их компанию, потому что бывает как-то не до этого, когда те, смеясь, сталкивают тебя в бурлящую воду. Навязывается, в основном, Вильде. В конце концов, Вильям непрозрачно намекает, что ее чувства не взаимны. Делает он это в своей манере - прямо и оскорбительно и, пока Вильде выбирается из воды, чтобы не начать плакать прямо здесь, голова Вильяма уходит под воду стараниями Нуры. Когда ему удается выпутаться, он называет ее сумасшедшей. Нура невозмутимо и доходчиво объясняет ему, что будет, если он продолжит так поступать с ее подругой, а где-то в стороне присвистывает Крис. Крис почему-то уверен, что за эти дни Вильям еще не раз получит от нее - потому что теперь она ему нравится. Он не очень хорошо разбирается в человеческих чувствах, но ему редко доводится видеть своего друга таким. Озадаченным, возможно униженным, но с каким-то особенным блеском в глазах. И ему почему-то кажется, что никто, даже гордая и независимая Нура Сатре, не сможет совладать с этим. *** Вечером они разжигают костер. Все - небольшая группа из одиннадцати человек - садятся вокруг него, подкидывая сухие ветки. Даже Пенетраторы, которым свойственно превращать каждое действие в вечеринку галактических масштабов, сейчас уютно молчат, изредка перешептываясь о чем-то своем, пенетраторском. Через полчаса возвращается уставшая Нура. Она выглядит удивительно по-домашнему с обернутой вокруг талии рубашкой, и даже въевшаяся в губы алая помада кажется немного стершейся. Несмотря на то, что ее взгляд в сторону Вильяма остается осуждающим, с ее приходом становится теплее. - А я на этом пляже собаку похоронил, - трагично рассказывает Крис. Эва сосредоточенно держит над костром зефирку, которая тихо шипит, покрываясь корочкой. - Эй, Магнуссон! - все так же театрально возмущается он, когда где-то под боком начинает смеяться Вильям. - Не отнимай у меня благодарную аудиторию! - Крис тоже смеется, пытаясь поймать взгляд Эвы, но из-за чертового капюшона ничего не видно. Хотя ему почему-то отчаянно хотелось, что бы именно она слушала его дурацкие истории. - Эва, - говорит он, и девушке кажется, что все разговоры в этот момент затихают. Она слышит лишь как тихо трещат ветки в костре и закипает чайник. Эва осторожно поднимает голову. Она смотрит то ли вопросительно, то ли настороженно, и совсем не похожа на ту девушку, которую он встретил на вечеринке. С какой-то обидой он думает о том, был ли этот Юнас так для нее важен? Ему даже хочется, что бы он узнал о том, как он целовал его девушку на вечеринке и как после этого она его бросила. - Держи, - он трясет перед ней полной пачкой зефирок и подмигивает, - они и так вкусные, - Крис усмехается, глядя на почерневший комок, который она вот уже несколько минут держит над пламенем. Ему все еще любопытно, думала ли она в этот момент о Юнасе. *** Разговоры у костра постепенно стихают, и к ночи все медленно расползаются по своим палаткам. Кто-то шепчется о том, что завтра можно поиграть в волейбол, кто-то хочет угнать катер и прокатиться по морским просторам, кто-то предлагает просто взять его в аренду. Что касается Эвы... Эве не спится. Ей кажется странным поведение Криса, а спать без спального мешка на самом деле тяжело и неудобно. Поэтому она выползает из палатки. На горизонте проглядываются розоватые брызги зари, но до нее еще долго. Горячий термос с чаем приятно греет ладони. Она бросает полотенце на песок, там же оставляет одежду. Ей немного зябко ступать по холодному песку, и какая-то часть ее думает, что она простудится. Другая - находит это очень веселым. Ночью море кажется необыкновенным. В темноте сложно что-то разглядеть, ты лишь слышишь шелест волн, чувствуешь, как вода обволакивает лодыжки. По коже пробегают мурашки, и где-то на шее волоски встают дыбом. Тебе хочется отступить - и в то же время погрузиться с головой. Ты не видишь что впереди, ты не видишь что сзади - только слабый свет фонаря, стоящего около палатки, вокруг которого собираются мошки. Ночью можно представить, что ничего на самом деле нет. Это почти так же захватывающе, как поцелуи с Крисом Шистадом. Эва признается себе в этом только сейчас, когда рядом не находится никого, кто мог бы ее осудить. Она вдруг принимает это как часть себя, не отрицает, не отказывается, просто соглашается на то, что, возможно, ей бы хотелось, что бы Крис Шистад сейчас был рядом. Она выползает на берег и заворачивается в полотенце, все еще не выпуская из рук термос с чаем. В нем слишком много сахара, и это по-своему слащаво, но ей нравится. Ей этого достаточно. Она не знает, что Крису Шистаду тоже не спится. И она совершенно правдиво недоумевает, когда, вернувшись в палатку на рассвете, обнаруживает еще один спальный мешок. Она убеждает себя, что Нура на самом деле очень предусмотрительная. Эва совсем не слышит, как в соседней палатке, в нескольких метрах, ворочается Крис Шистад, завернувшись в свою толстовку. Спать без спального мешка на самом деле тяжело и неудобно, а еще холодно, но тогда почему он чувствует себя так чертовски хорошо?