Наказаны любовью

      Брок спешно захлопнул за собой дверь, неудобно зажимая между плечом и ухом старкфон, чтобы продолжать разговор и одновременно застегивать ремень на джинсах. В коридоре тускло светила лампочка, а лифт и вовсе не подавал признаков жизни. Мысленно используя самую отборную брань, Рамлоу саданул по железной двери и двинулся в сторону лестницы.       — Значит, у меня двое суток.       — Он может закончить раньше, сам знаешь, — напомнил Джек, возражая. — Ты рискуешь.       — Нет, — отмахнулся Брок, заворачивая за угол и толкая дверь от себя. — Сейчас идеальный момент. Ты сам сказал, Роджерс еще на базе. Мне нужно с ним поговорить.       Последнее предложение звучало отчаянно и как-то жалко. Пришлось сжать зубы до боли. Тони не справлялся сам, Брок это чувствовал. Больше ждать не имело смысла. Слишком довольная рожа была у Кэпа последние дни, и даже Барнс стал спокойнее, прекратил дышать Рамлоу в затылок и свалил в одиночную миссию. И, конечно же, учения в какой-то жопе мира были организованы одновременно с этим долгожданным событием.       — А что потом? — устало спросил Джек и замолчал.       Брок хотел огрызнуться, послать его нахер, но не мог. Он понимал, чего так боится Роллинз, но для него самого умереть было не страшно. Жить вот так, в вечном ожидании и страхе — куда хуже. Он просто нажал отбой и продолжил бежать по ступенькам вниз, пока на очередной лестничной площадке не увидел его. Весь в черном, с убранными в низкий хвост волосами, явно только с миссии, Барнс спешил к нему навстречу.       Брок замер, словно ударившись о невидимую стену, неловко взмахнув рукой с зажатым в ней старкфоном. Барнс тоже замедлился, но не остановился, обдавая Рамлоу потоком бешеной радости в потемневшем от желания взгляде, вынуждая того попятиться. Удержать лицо не получилось, он понял это по тому, как полыхнули безумием глаза Барнса, а мягкую улыбку сменил широкий оскал.       — Куда-то торопишься? — издевательски вежливо поинтересовался Джеймс, надвигаясь снежной лавиной, сметающей все на своем пути, и зло сощурился. — А я к тебе.       Брок рванул обратно со всей скоростью, которую только мог выжать из своего натренированного тела, перемахивая по несколько ступенек за раз, но от нечеловечески быстрого солдата его ничто не смогло бы спасти. На втором повороте чужая рука больно сжала плечо, разворачивая и с силой впечатывая в стену. Барнс не оставил ему ни малейшей возможности среагировать, втерся твердокаменным телом в его, сжал руку на горле, едва давая дышать, и смял рот в грубом, яростном поцелуе, с остервенением толкаясь языком между губ Рамлоу. Брок задыхался, безнадежно пытаясь вывернуться, безостановочно нанося удары по ребрам и почкам. Барнс только сильнее сжимал пальцы на его глотке и больно кусал за нижнюю губу. Мир вокруг выцветал и сужался, пока совсем не окрасился в черный, оставляя Брока безвольной куклой, обвиснувшей в чужих смертельных объятиях.       Джеймс еще какое-то время вылизывал рот потерявшего сознание Рамлоу, потом достал ключи от квартиры из его заднего кармана и, не потрудившись поднять с пола старкфон, потащил свою ношу в квартиру. Сгрузив податливое тело на кровать, Барнс погладил раскрытой ладонью едва вздымающуюся грудь командира УДАРа, прежде чем начать его раздевать. Когда с одеждой было покончено, Баки достал смазку из внутреннего кармана своей куртки и положил ее рядом с обнаженным бедром Рамлоу. Несгибаемый, упрямый в своем желании вернуть Старка Брок напрашивался на агрессию, вынуждая раз за разом причинять боль, а ведь все, чего хотел Баки — любить его, нежить. И как только он смирится и, наконец, поймет, с кем действительно будет счастлив — так и будет. Нужно только действовать по плану, еще немного потерпеть. Им обоим.       Он прижимался к горячему сухому рту губами, толкался смазанными пальцами в податливый узкий жар, растягивая, лизал колкую щетину острых скул и все никак не мог насытиться. Джеймс вставил бы ему прямо сейчас, чтобы быть осторожнее и суметь сдержаться потом, когда Рамлоу очнется, но нельзя. Осознанный выбор — единственное, что уничтожит связь со Старком раз и навсегда.       Баки сердито сбросил свою куртку на пол к остальной куче вещей, раздражаясь от одной мысли о Железном Человеке, откровенно не понимая, почему Рамлоу так отчаянно цепляется за Старка. В нем ведь нет ничего особенного, кроме разве что мозгов. Но здесь вряд ли кто-то с ним будет на равных.       Брок открыл глаза в тот момент, когда Барнс, сидя на краю постели вплотную к его бедру, стягивал с себя майку, оставаясь в одних джинсах. Рамлоу тут же сделал попытку отодвинуться, неуверенно приподнявшись на локтях, но горячая сухая ладонь Барнса больно сжала его колено, удерживая на месте.       — Я хочу тебя, Брок, и поимею в любом случае, — первым нарушил тишину Джеймс, когда они встретились взглядами. Брок молча сглотнул, но глаз не отвел. Решительное выражение на суровом лице суперсолдата красноречиво намекало, что сегодня ему не дадут уйти. — Тебе остается только выбрать: по-хорошему или по-плохому. И результат будет соответствующим.       Брок уже готов был огрызнуться — и плевать, какой болью для него это обернется. Но то, каким уверенным выглядел Барнс, заставило его похолодеть от понимания, что на кону действительно что-то большее, чем просто его задница. Поэтому он помалкивал, выжидая и затаив дыхание, впервые рассматривая Барнса так пристально, изучающе. Голод и жажда затуманили чужой взгляд, и то, что он был тому причиной — подписывало Броку приговор.       — Знаешь… мне стоит перестать молчать — и для твоих парней все будет кончено.       Баки плавно скользнул на кровать, пристроившись между напряженных ног Рамлоу. Брок не пошевелился. В какой-то степени он даже испытал облегчение от того, что главный свой туз Барнс наконец разменял, честно озвучив условия.       — Ну так что, вытащишь их из очередной задницы, командир? — мягким полушепотом поинтересовался Баки, наклонившись к самому лицу Брока.       Джинсовая ткань неприятно прошлась по голой коже, холодный металл царапнул вялый член. Джеймс все тяжелее дышал, ожидая реакции на свои слова. Брок безвольно откинулся на спину, уставившись немигающим взглядом в потолок. Звук расстегивающейся ширинки слишком громко резанул по ушам, но он постарался не морщиться. Барнс даже джинсы не снял — так торопился ему засадить. Тем удивительнее было ощущать его неуверенные руки, приподнимающие бедра Брока, чтобы обеспечить лучший доступ к его дырке, оказавшейся к тому же смазанной. Хитрый ублюдок не терял времени даром, но Рамлоу не собирался говорить ему за это спасибо, даже когда толстая головка толкнулась внутрь, растягивая мышцы на пределе. Взволнованное лицо Барнса нависло над его лицом, и он вздрогнул, осознавая, что противится, сжимаясь на чужом члене.       — Расслабь свою блядскую задницу, — прохрипел Баки, останавливаясь, — пока я ее не порвал.       Несмотря на слова, он не звучал грубо, не приказывал, а весьма неохотно просил, одной рукой поглаживая напряженный пресс Рамлоу. Брок отвернулся и спрятал лицо в сгибе локтя, так стало легче принять чужой член до основания.       — Вот и все, — удовлетворенно прошептал Барнс ему на ухо и втянул мочку в рот, медленно подаваясь назад.        — Теперь ты только мой…       — Слюной не захлебнись, — прошипел Брок, сбиваясь с дыхания от мощных толчков и тяжести горячего тела, вдавливающих его в кровать.       — Заткнись и поцелуй меня, — потребовал Баки и сам нашел его рот, убирая руку с лица.       Больше возможности говорить у Брока не было.