С - счастье

Джону приходилось повторять "я не гей" слишком часто. Да, именно приходилось, становясь живым щитом. И защищал он не себя, а кудрявую макушку за спиной, которой и так досталось по жизни: фрик, нарик, псих, гей... И это всё ещё уменьшительно-ласкательные формы! Джон говорил "мы не геи", отрицая возможность их связи. Джон говорил "мы не геи", стараясь отвести черные взгляды на Шерлока. Он сломал нос хамоватому (черт знает, кто он по должности, хотя по мнению Шерлока тяжело продвинуться куда-либо вверх в полиции с такими мозгами) мужчине, осторожно взяв его после этого за грудки и спокойно заявив "мы не геи". Просто ему не стоило задирать Холмса, который почему-то не мог защитить себя словесно, хотя в иной раз сарказм из него так и прёт. Джон знал, что струны этой души немного тоньше, нежели у многих инструментов. Шерлок мог быть колючей стервой с кем-угодно и когда-угодно, но только не уютными вечерами с ним. Гений сжимал чашку чая, устраиваясь на диване с пледом, чтобы переплести ноги и прижаться спиной к плечу соседа. Странная поза, но им было удобно. Он молча смотрел в окно или, наоборот, что-то говорил. Чаще в такие вечера он был смирный и ласковый, как кот. Но иногда, когда колючки ещё не сошли, злился на весь мир и бубнил, поливал грязью. Тогда Уотсон плотно прижимал его к своей груди, пока он не утихал или не засыпал. Вопреки всему, это было не каждый вечер. Жизнь Шерлока непредсказуемая и активная, так что такие моменты были даже редки. А ещё Холмс не очень часто спал. Но однажды Джон нашел способ. Шерлок был увлечен новым делом и думал только о нем. Доктор как раз собирался поспать, выключил ночник, повернулся на бок и натянул одеяло на плечо, сладко потираясь щекой о подушку. Дверь со скрипом открылась. - Джон? - прошептал настойчивый голос. - Джон. Я знаю, что ты не спишь. Я слышал, как скрипнула кровать. Когда ты переворачиваешься во сне она скрипит по-другому, так что не притворяйся. То, что он живёт с человеком, которого не удерживают обычные представления об общении, он понял сразу. Когда, например, Шерлок брал его чашку прямо из рук, делал глоток и возвращал. Или когда забирал самое вкусное прямо из тарелки Джона, пробегая мимо. Когда однажды настолько хотел поделиться идеей, что долго и громко рассказывал прямо под дверью душевой. У Шерлока не было представлений о брезгливости и личном пространстве, но почему-то это оказалось милым. Нет, подбешивало иногда, но чаще умиляло, потому что делал он это все не из желания насолить, вызвать раздражение или выпендриваться. Он просто был собой и мог даже не заметить того, что сделал. - Чего тебе? - вздохнул мужчина, не раскрывая глаз. Только не расследование, только не вставать. Без него. Он спит беспробудным сном. - Я тут подумал... - кровать скрипнула, но явно не под Джоном. Он бы раскрыл глаза, если бы веки были не такими тяжёлыми. - А что если все наоборот? Мы ищем убийцу, но убийца - это жертва, которая сбежала от убийцы... - загадочно начал пришедший и по тому, как прогнулась кровать и заскрипела, ее хозяин понял, что Шерлок просто лег напротив него. Даже с такой усталостью, но глаза раскрылись. Холмс лежал напротив него, точно так же подперев щеку ладонью. Глаза его блестели, потому что он понимал гениальность своей догадки и, более того, ее правдивость. - Завтра, - прервал монолог спящий. - Что?.. - почти возмутился Шерлок, когда его так нагло прервали, а после обижено замолчал. У него был пунктик на то, когда его перебивают и не слушают. Он смертельно обижался и утверждал, что раз его слова не важны, то и силы на разговор он тратить не будет. - Я не понял ничего, что ты сказал... И не пойму. Я хочу спать. И ты тоже. Сам же напросился. Вздохнув, Джон протянул руку и за талию притянул его к себе, захватывая в плен объятий. Они так часто обнимаются на диване, так часто детектив греет руки у него в рукавах, так часто он влетал в спальню, запрыгивая на доктора верхом и принимаясь будить, чтобы уже через пятнадцать секунд тащить его вниз по лестнице: приключения зовут! Так что подобное вторжение в личное пространство было оправданным - сам научил. Но Шерлок и не был против. Он хрюкнул, издал смешок, но протянул руку и обнял Джона за бок. А вскоре и вовсе засопел, уснув. Между ними было достаточное расстояние, чтобы не касаться друг друга слишком тесно, но достаточно близкое, чтобы греть друг друга объятиями. А потом они спали так ещё несколько раз. Когда преступник сбежал и Шерлок был расстроен. Джон просто сказал - давай поспим вместе? А Холмс благодарно кивнул. Ему это нравилось. Джону слишком часто приходилось говорить "мы не геи", когда миссис Хадсон заговорщицки посмеивалась, глядя на них, спускающихся из спальни Джона. "Мы не геи" повторял он, когда примчался Лестрейд и они вышли из душа вместе - Джон в халате, Шерлок в костюме (просто один забыл закрыть дверь, а второй воспользовался тем, что он не может сбежать и почти пятнадцать минут насиловал мозг разными теориями). Он вздыхал "мы не геи" всем вошедшим, которые заставали его в кресле, с Шерлоком на коленях, который спал, уткнувшись носом в шею - не спал почти четыре дня. "Мы не геи?" - задумался он, когда Шерлок окончательно обнаглел и в спешке взломал дверь в ванную, чтобы успеть почистить зубы, а после ещё и спину потереть предложил на замечание Джона. А может быть, они просто не знают, как назвать эти отношения? Больше, чем дружба, но ещё не любовники и почти не возлюбленные.