С - счастье

У них были достаточно бурные «будни». Точнее, у них просто не было выходных. Расследование за расследованием и вроде как стоило быть счастливыми, ведь у Шерлока не было его хандры, у Джона всегда был адреналин, ни о скуке, ни о деньгах думать не приходилось. Но это отнимало время. И если они успевали делать домашние дела (иногда Уотсон даже успевал готовить), спать и принимать душ, то на отношения времени было мало. А ведь много ли нужно? Например, один день за почти месяц, когда они оказались одни, вдвоем, счастливы. В Скотланд-Ярде штиль, на Бейкер-стрит поселился Купидон. Именно поэтому с самого утра там раздавались сначала тихие, а после и более громкие стоны. Скрипела и стучалась о стену кровать. Около получаса тишины и шум, смех в душевой. Первое утро, когда Шерлок и Джон никуда не спешили. Джон проснулся от того, что по его груди скользили музыкальные пальцы, а горячие губы прижимались к коротко стриженому затылку. Пальцы гладили все интенсивнее, опускались на живот, переходили на бедра, сжимали ягодицу, пока Уотсон, хоть и не до конца проснувшись, стал готов к продолжению. Тогда они скользнули к обнажённому паху и принялись за бодрую ласку. Окончательно мужчина проснулся только тогда, когда его оглушило удовольствие от тугой задницы, которая и сама старательно насаживалась на член. Они двигались сначала очень медленно, с оттягом, не столько постанывая, сколько вздыхая и мурлыкая друг другу, одаривая влажными звонкими поцелуями, пока лежали на боку. Но, конечно, на смену неге пришла страсть, накрывшая их, заставившая движения ускориться, наполняя комнату звуком шлепков тела о тело. Мокрые, будто их окатило из ведра, они лежали, обнимаясь. Шерлок слегка ерзал — у них не было достаточно долго, а от растягивания они отвыкли, так что ощущался некоторый дискомфорт. Хотя он и не был против, когда Джон по-хозяйски протянул руку и погладил его изнутри, размазывая скользкое семя и внутри, и вокруг, по дырочке и ягодицам. Начавший опадать, член Холмса дернулся, а яички поджались. А ещё они много-много целовались. Так, что лица и губы колола утренняя щетина, оставляя мелкие засосы по телу, увлажняя все лицо целомудренными прикосновениями губ. А потом душ. Где они мыли друг друга и снова ласкали, но уже просто, не целенаправленно, скорее дразня. Так же и завтракали, сидя на диване, переплетая ноги и кормили друг друга с рук. Они оба знали, как хотят провести выходной. Постель, еда, много любви, много поцелуев, возможно, фильм и что-то еще, лёгкое и ненапряжное, что всегда можно прервать горячим соитием на кухонном столе или на кофейном столике у дивана. У Джона, правда, была мечта — взять Шерлока на подоконнике, чтобы никто не усомнился, что его любимый занят, но будет это сегодня или в следующий выходной, он не знал. Но так или иначе, рано или поздно, это случится. Как ещё один выходной, полный взаимной нежности. Кто бы мог подумать, что этот гений, к тому же, ещё и романтик? Если, конечно, заглянуть глубоко в его душу, миновав гениальный мозг.