Дж. Маккензи

      Иногда люди в порыве чувств или под влиянием захлестнувших их эмоций принимают какие-либо решения, совершают действия или дают опрометчивые обещания. И за все это рано или поздно приходится расплачиваться. Так или иначе все имеет последствия, временами людям приходится жалеть о чем-то...       Нельзя сказать чтобы Марк Статлер всю жизнь жалел о данном когда-то обещание, но вот расплачиваться ему за него приходилось регулярно. В целом выполнение своих обязательств мужчину не сильно тяготило, если бы не одно "но". Марк Статлер ненавидел людей, ему были не интересны их проблемы и их мелочные душонки. Его отличительной особенностью было то, что мелочными он считал всех людей без остатка и права на реабилитацию. Когда-то давно это было не так, но Статлер сделал в свое время вид, будто забыл об этом. Характер у него был гнусный, он не умел ладить с людьми и не хотел учится. Специфика работы требовала от него идти с людьми на контакт, он делал это, надевая маску сдержанного и холодного дельца. По натуре Марк был человеком нервным и раздражительным, и такие метаморфозы давались ему с большим трудом.       Тридцати четырех лет отроду Статлер иногда выглядел гораздо старше своих лет. Он имел высокий рост, жилистое гибкое тело. Люди, знавшие его давно, считали его знатоком восточных единоборств, хотя сам он не признавал этого. Лицо мужчина имел с грубыми чертами, четкими и резкими, ничего лишнего, так сказать, только необходимое. Исключением были глубоко посаженые большие черные глаза, как два черных диких зверя они сидели на его лице словно в берлоге, с недоверием и враждебностью взирая на мир.       Статлер не любил тратить время и силы в пустую, сейчас же ему приходилось идти рука об руку с энергичной и веселой Дженнет, которая во всю наслаждалась возможностью прогуляться по городу. - Шеф, а почему так рано, и без машины, - спросила, улыбаясь, девушка. - Сегодня бастуют бензоколонки, вчера бастовали булочники, завтра, кажется, собираются бастовать работники колбасных цехов, - угрюмо фыркнул Марк, - мне интересно, в этой стране люди вообще работают? - Ну, когда одни бастуют, другие работают, - заметила Дженнет, - я рада, что сегодня бастуют именно бензоколонки. Когда вы последний раз ходили пешком? - Вчера, за сигаретами... - Это не считается! - Очень даже считается, если киоск в трех кварталах от твоего дома! - Хорошо, три квартала, так уж и быть считаются, - Дженнет снова улыбнулась, своей широкой детской улыбкой. Статлер смотрел все время вперед и не мог этого видеть, но он знал, знал потому, что Дженнет всегда улыбалась. Её легкий, веселый характер невыносимо раздражал начальника. Она радовалась всему, что ее окружало. Он был с ней груб, но она, кажется, пропускала его грубости мимо ушей. Статлер не знал, что три года назад, после ее назначения, Дженнет бежать от него хотела. При нем держалась хладнокровно и стойко, а по ночам ревела в подушку. Потом заметила, что ее сдержанность злит боса, и решила так ему мстить. Потом привыкла и напускная сдержанность сменилась обычной веселостью. Это злило Статлера куда больше, но Дженнет упустила сей факт из виду. - Не мурчи, - буркнул Марк своей подчиненной, которая тихонько напевала какую-то песенку. - Что не делать? - переспросила та. Девушка едва доставала шефу до плеча, а Статлер делал нечеловеческие исполинские шаги, не считаясь с этим. Дженнет приходилось временами переходить на бег, чтобы не отставать, как она ухитрялась при этом, что-то напевать, оставалась загадкой. - Перестань петь, я кому говорю! - И вовсе я не пела, - Дженнет чуть не пролетела мимо шефа, он внезапно остановился, - если вы ищите станцию, то она прямо за вашей спиной, вы ее прошли... - Из-за твоих глупых песнопений, - Статлер развернулся на каблуках и увидел за собой заросшую, немного косую железнодорожную платформу с одним путем. Это его удивило, городок маленький, но холеный, почему у них такая платформа? - Шеф, помнится, вы спешили, - заметила Дженнет, изучая свои туфли. - Ладно... идем, малявка. Надеюсь, билетные кассы у них сегодня не бастуют.       Бастовать было некому. Билетных касс просто не существовало. Статлер пошевелил пальцами, своеобразный нервный тик. Дженнет заметила это и подумала, что бос сегодня слишком нервный, даже для себя. Может вина за все лежит на бастующих хранителях бензина, а может они просто подлили масла в бушующий огонь.