***
— Чимин-хён. — Чонгук. Пак коротко кивнул младшему, когда закончил с гримом и прической. Он выглядел прекрасно, хотя это было ожидаемо, потому что блондин выглядел так всегда. — Слушай, я просто хотел сказать, что мне жаль, и если ты не хочешь сниматься, я пойму... — Какой смысл извиняться, если ты не знаешь за что? — старший тихо засмеялся, качая головой. — Но касательно съемки, всё в порядке. Как ты там говорил? Это просто актерское мастерство. Блондин пожал плечами, мягко улыбаясь Гуку, и отправился на съемочную площадку. Младший последовал его примеру, тяжело вздыхая. Чимин сел на кровать, установленную специально для съемки, и закусил губу. Оператор предупредил их, что съемка начнется через пять секунд. Это ведь просто актерская игра, да? Внутри было такое странное чувство, когда он прижал Чимина к стене. Чонгук бы хотел, чтобы происходящее было реальностью, когда Пак простонал имя младшего ему на ухо, цепляясь пальцами за ворот его рубашки. Гук наслаждался тихими стонами старшего, утыкаясь носом в шею и вдыхая запах одеколона. До него никак не доходило, почему он раньше не замечал этого аромата. Он обнял блондина за талию и приподнял его, старший сразу же обхватил его бедра ногами, чтобы Чонгуку было удобнее нести его к кровати. Чон оставил несколько засосов на шее Мина прежде, чем положить его на матрас. Гуку пришлось остановиться на несколько секунд. Потому что, блять, Чимин выглядел потрясающе. Светлые волосы разметались по подушке, слегка приоткрытые глаза, вздымающаяся грудь и ухмылка на пухлых губах. Казалось, будто он состоит из света. Этот блеск в глазах, когда он смотрел на младшего. От этого взгляда у брюнета закружилась голова, а улыбка на губах заставила бабочек порхать в животе. Это был именно тот момент, когда он начал всё понимать. Чонгук был таким нежным, когда оставлял трепетные поцелуи на ключицах Чимина. Он вырисовывал незамысловатые узоры на животе старшего, когда рубашка оказалась на полу. Гуку хотелось рассказать обо всем, что он чувствует, но он не мог. У них съемка, в конце концов, а то, что он хотел сказать было совсем не по сценарию. Брюнет поднялся поцелуями вверх, ловя губами стон старшего. Чонгук услышал сбивчивое дыхание Чимина, но не мог понять: причина в том, что он оттянул зубами его губу или в том, что касался пальцами места, где находится сердце. Гук надеялся на второй вариант, потому что хотел, чтобы старший узнал. Он хотел, чтобы Чимин узнал, что творится в его голове, даже если он не мог озвучить это. Он хотел, чтобы блондин узнал, что он что-то чувствует и готов признать это. Чонгук отстранился, чтобы перевести дыхание и мягко улыбнулся, принимаясь покрывать грудь Мина поцелуями, старший запустил руку в тёмные волосы. Чон медленно провёл пальцами по его животу, оглаживая кубики пресса, цепляя и расстегивая ими ремень. Он коснулся кончиком языка пупка Пака и чуть надавил на бедра, наслаждаясь тихим стоном. — Ты красивый, — подал голос младший, немного уходя от привычных "ты такой горячий" или "ты сексуальный". Два этих прилагательных не были плохими, но Пак Чимин был именно красивым, и Гуку хотелось, чтобы он это знал. Брюнет медленно расстегнул пуговицу на джинсах Мина и, не отрывая от него взгляда, зажал молнию между зубами и потянул её вниз. Старший тихо выдохнул, по его спине пробежали мурашки. Чонгук снял с него джинсы и мягко прижался к бугорку в чужих трусах. Он поднял глаза, следя за эмоциями на лице Пака, медленно поглаживая его член и наблюдая за тем, как Чимин закусил губу, пытаясь сдержать стон. — Не сдерживайся, — прошептал Чонгук. — Я хочу слышать тебя, — ухмыльнулся он и сунул руку в белье старшего, вызывая у того приглушенный стон. — Видишь? — протянул Чон, — я обожаю их. И младший не лгал, потому что ему действительно нравились стоны блондина. Но это лишь малая часть того, что Чонгук любил в Пак Чимине. Только теперь он понял, насколько глуп был всё это время.***
— Чимин, подожди! Чон почти догнал старшего, окликнув того около выхода. Пак обернулся и изогнул бровь. — Какого хрена, Чонгук? — спросил Мин, когда брюнет схватил его за локоть, вздыхая и включая телефон, чтобы посмотреть время. — Мне нужно кое-что тебе сказать. — Напиши мне, — Чимин пожал плечами, намереваясь развернуться, чтобы уйти, но Гук схватил его за руку. — Кое-что важное, — подчеркнул он, на что старший вздохнул и убрал свою руку. — В прошлый раз это закончилось твоими пустыми обещаниями. Прости, я не настроен на разговоры сейчас, — ответил он, отворачиваясь. — Не похоже на то, что сейчас я что-то обещаю, — затараторил Чонгук, заставляя Чимина остановиться и повернуться к нему. — Говори, — кивнул блондин, слегка наклоняя голову в сторону. — Ты... — Гук сделал паузу. Он хотел продолжить, но это оказалось намного сложнее, чем он предполагал. — Я...? — повторил старший, стараясь побыстрее закончить этот разговор. — Ты мне нравишься. Чимин прищурился, скрещивая руки на груди. — Серьезно? — спросил он. — Ты говорил мне это бесчисленное количество раз. — Я знаю, но... — Но что? Ты говоришь, что постоянно думаешь обо мне, но ты не думаешь о том, что происходит со мной? — повысил голос Чимин, хмурясь. — У меня тоже есть чувства, Чонгук! И, может быть, тебе нравится прыгать туда-сюда между Миной и мной, но мне — нет! Гук молча посмотрел на старшего, наблюдая за тем, как тот провёл рукой по волосам. — Я говорил тебе: либо я, либо она! Но даже после этого, ты продолжаешь свою игру! Ты мне и правда нравишься, но сейчас я даже не знаю, что думать. Если хочешь знать моё мнение, то я чувствую, что был твоей игрушкой. — Потому что я всего лишь запасной вариант, — продолжил Пак. — Я прав, не так ли? Тебе так удобней. Если Мины нет рядом, то угадай, кто заменит её? — он указал на себя, младший смотрел в пол, стараясь избегать зрительного контакта. — И ты всегда, блять, говоришь мне всё это после того, как трахнул меня или ещё что-то в этом роде, но для меня это нечто большее, Чонгук! — нижняя губа Чимина дрогнула. — Ты этого не понимаешь! Я чувствую, что нужен тебе только для секса! — Я знаю, что из-за моей работы многие рассматривают меня только в плане секса, но я надеялся, что ты, по крайней мере, хотя бы попытаешься отличаться от других! — Гук почувствовал боль в груди после сказанных старшим слов. — Потому что с тобой действительно приятно общаться, когда ты не ведешь себя, как мудак, ты знаешь это? — Чимин-хён, я понимаю, но... — Ты не понимаешь! — перебил блондин, Чонгук увидел слёзы, наворачивающиеся на его глаза, но не знал: они были от грусти или от гнева. — Потому что ты — не я! Ты не тот, кто чувствует себя брошенным, потому что нужно место для кого-то другого! Ты, блять, не тот, кто пытался делать вид, что ему плевать! Так что не говори мне, что ты знаешь, как я себя чувствую, потому что это не так! — Я не знал, что ты так себя чувствовал, — промямлил Гук, старший вздохнул в ответ. — Подумай логически, — ответил Мин. — Ты знал, что нравишься мне, но продолжал встречаться с Миной. Любой человек плохо бы себя чувствовал в такой ситуации. — Мне жаль, хён... Я хочу всё исправить. Пак нервно рассмеялся. — Почему бы тебе не сказать мне это после того, как ты расстанешься со своей девушкой? — он вздохнул, повернулся и направился в сторону своего дома. — Чимин... — Достаточно, — отрезал старший. — В этот раз тебе действительно придется выбрать. Если ты не собираешься относиться ко мне серьезно, то я не буду больше тратить на тебя время.***
— Я не думаю, что лажал когда-то сильнее, чем сегодня. Юнги поднял бровь, нахмурился и заблокировал телефон. Чонгук сидел напротив него и выглядел очень подавленным. — Может, ты хочешь услышать, что всё будет хорошо, но я не собираюсь этого говорить, потому что это не так, — Юнги вздохнул. — Возможно, это не то, что ты ожидал услышать, но это то, что тебе нужно услышать. — Что мне нужно услышать? — спросил Гук, смотря на старшего. — Что ты мудак, — ответил Юнги, — ты эгоистичный мудак, и тебе нужно это признать. За всё это время ты хоть раз подумал о том, как чувствует себя Чимин? Младший не ответил, вместо этого посмотрел в пол, ещё раз подтверждая слова, сказанные Мином. — Меня не волнует, что это звучит грубо, но мир не вращается вокруг тебя. Не спорю, признавать собственные чувства — это здорово, но ты должен признать и то, что у других они тоже есть. Если бы ты задумался на секунду, как бы чувствовал себя на месте Чимина, то понял бы, что он имеет полное право злиться. — Он думает, что мне нужно только его тело. — А это не так? — спросил Юнги. — Конечно, ты рассказывал мне о том, что тебе нравится в нем многое, но говорил ли ты когда-нибудь об этом ему? Чонгук снова замолчал. — В точку! А учитывая то, что всякий раз, когда вы виделись, ты целовал его или касался так или иначе. Неудивительно, что он так думает. Вы когда-нибудь ходили на свидание? Или просто наслаждались присутствием друг друга? Юнги вздохнул, когда брюнет в очередной раз ничего не ответил, и скрестил руки на груди. — Я бы хотел всё исправить, — Чонгук, наконец, подал голос, не поднимая взгляда на старшего. — Ты можешь это сделать! — вздохнул старший. — Что, блять, тебе мешает? Мина? Ты ведь знаешь, что она тебе не нравится, поэтому, пожалуйста, порви с ней, и возьми своего мужчину, блять! Младший тихо рассмеялся, кивая. — Ты прав.