***
Макс со страхом смотрел по сторонам, когда они, обогнув озеро, наткнулись на разрезанное тело монстра, валявшееся на дороге. Если бы не разведчики, которые опережали их на несколько десятков метров, то они бы непременно столкнулись с этой тварью. Макс шикнул, когда Лодя и Мурад начали хохотать, как два коня, после глупой шутки на тему убитого существа. Эти шутейки были совсем не к месту, когда на кону стояли их жизни! Позади Макса, сидя на чёрном коне, ехала Котохиме, что разглядывала начерченную от руки карту и раздумывала. Макс передал девушке эту бумагу, когда затруднился в выборе наиболее выгодного для них пути. Только он посещал несколько собраний, посвящённых их заданию, поэтому сейчас, объяснив ей суть дела, ждал, что скажет об этом девушка. Разведчики сообщали, что нужно свернуть направо от озера, это поможет им сократить путь, но вдоль той дороги пролегает болото, которое могло стать шире после того, как кто-то каким-то проступком разозлил живущих на нём ведьм. Если выбрать путь слева, то отряд будет двигаться на несколько часов дольше, но этот путь безопаснее, хоть и изнурительнее. К тому же им придётся подняться в небольшую гору, если они хотят избежать столкновений с монстрами. Правда, конечно, можно дождаться восхода, но это также займёт несколько часов, что никак не сыграет на руку королю и, вероятно, разозлит его. А ещё в конце пути слева будет таверна, где можно перекусить. Отряду нельзя было терять времени, но и людей терять точно так же никто не желал. Макс держал ухо востро, Лодиель и Мурад были вооружены клинками, а Котохиме держала при себе несколько баночек с ядом и тонкую, как игла, шпагу. Они решили идти по правому пути, когда откуда-то слева послышался жуткий визг, Котохиме уже несколько раз успела пожалеть, что согласилась на это задание, она постоянно думала о том, что их может ожидать на ведьмовском болоте. Ей не единожды доводилось слышать, что ведьмы очень сильны в чёрной магии и могут накладывать иллюзии. А если хоть одна из ведьм родом из Чёрного королевства, то её и вовсе стоит опасаться. Лодиель смекнул, что стоит быть настороже, когда Макс сказал, что они с разведчиками разминулись. Он тоже стал держаться настороже и наблюдать за каждым движением в кустах. Лодя не был опытен в боях с живыми людьми, он лишь помнил некоторые приёмы, которым обучила его мать, и желал этим заработать золото, чтобы усовершенствовать свою лавку. — Здесь нас может кто-то ожидать? — спросил он у девушки. — Ты же слышал разговор про ведьму? — Слышал. Чем дальше шла дорога, тем гуще становился туман впереди. Ребята, опасаясь ведьм, приняли решение держаться ближе к обочине, а если что — и вовсе уйти в лес. Птицы здесь не пели, стояла давящая на уши тишина. Макс так и ожидал, когда же из-за кустов проявит себя опасность. И когда из глубины тумана послышался неприятный хруст, он, командным тоном позвав остальных за собой, отправил лошадь в лес. — Это просто ветка хрустнула… — прошептала Котохиме, успокаивая себя и остальных. — Слышите? Там болото… — так же тихо прошептал кто-то. Чавканье густой трясины свидетельствовало о том, что кто-то угодил в ведьмовскую ловушку. Лодя впервые поймал себя на мысли, что ему страшно от того, что кто-то мог здесь погибнуть. Он даже заметил — фырканье лошадей стало тише, животные переняли волнение своих хозяев. Мурад шёл вторым, и Лодя не отставал от него, прислушиваясь, идёт ли позади Котохиме. Они обошли болото довольно быстро, им повезло, что препятствие осталось позади без лишних потерь, вот только по какой-то причине лошадь Макса начала прихрамывать, и только на рассвете они остановились проверить, что с её ногой. — Какая-то припухлость… — расстроено сказал Макс. Котохиме присела и, рассматривая ранение, подытожила: — Она вряд ли выживет, тут в ране семена туманного сна… — девушка достала из кармана мешочек с травами и обмотала ими ногу.***
Дракарис остановил лошадь, когда на рассвете отряд вышел на небольшую поляну. Всё складывалось так, как они и рассчитали, всё шло по их схеме. Здесь уже обустроились разведчики, они развели небольшой костёр и поставили палатку, чтобы по прибытии их король мог отдохнуть и набраться сил, а также обсудить дальнейший путь. Отряд настиг Чёрное королевство только к вечеру, через три дня. За несколько лет здешняя флора восстановилась только местами, изредка можно было наблюдать маленькие зародыши зелёных радостей. Отряд расположился на пустыре, усеянном кучей деревянных обломков, и люди стали раскладывать по его периметру костры. Король Андрей отправился в свою палату и разместился за своим походным столом, раздумывая о солдатах, отправленных за тканью. Король вздохнул, пытаясь выпустить всё напряжение, и взглянул на своего верного стража. — Сколько им нужно времени? — спросил Андрей. — Возможно, к утру они будут здесь. Лекарь навис над столом, на котором была расстелена карта, и смотрел на деревню, расположенную ниже по течению от Палицы. Он размышлял, что они могли бы отправить туда несколько человек, если отряд не придёт через несколько дней. Король утвердительно покивал и попросил принести ему еду.***
Максу пришлось идти пешком после того, как его лошадь рухнула посреди дороги. Котохиме, ехавшая впереди, сурово хмыкнула, когда увидела впереди обломки деревни. Зелень, выросшая на поле перед деревней, переплеталась с обугленными, не сгнившими до конца растениями, тут и там торчали острые ветки облезлых кустов. Группа въехала в небольшое скопление каменных руин, рядом с домами валялись обломки загонов, где-то виднелись остатки мебели, покрытые копотью кувшины и прочие предметы быта. А в центре деревушки валялись осколки мозаики шикарного фонтана. — Огонь уничтожил практически всё… — произнёс Лодиель. Он представлял, как горько было тем, кто выжил и потерял свой кров, родных, работу. Эринкийцев не жаловали на земле калородов, и он редко видел их, но если и видел, то исхудавших и больных, только единицам удавалось зарекомендовать себя хотя бы на должность уборщика. — Ткань Урамиллы должна быть под домом ткача, — сказал Макс, — Лекарь говорил, что нужно свернуть направо от фонтана, если выйти на него по главной дороге. — Значит, идём туда, — ответила Котохиме. Отряд остановился около руин маленького домика, по полу которого валялись кучи мелких дощечек и самое главное — ломаное веретено. Макс подошёл к люку в углу комнаты и потянул его кольцо на себя. Открылся вход в подвал, где хранилась разная ткань бывших хозяев дома, парень спустился вниз, пытаясь рассмотреть комнату, кромешная тьма в ней уходила далеко вглубь. На миг у него пронеслась мысль, что слишком легко они настигли своей цели, и, как назло, сверху тут же послышался крик, лязг металла и хруст костей. Макс попятился в темноту, осознавая, что в этой битве он будет только лишним, как вдруг его ударили чем-то тяжёлым по голове, в глазах тут же потемнело и, упав навзничь, он потерял сознание. Котохиме ловко увернулась и воткнула шпагу в мягкую кожу на шее мародёра — одного из устроивших засаду. Он тут же начал плеваться кровью и, пытаясь вымолить у своего бога спасения, упал на землю. Лодиель и Мурад оттачивали своё мастерство, им было по-настоящему страшно, даже не столько от процесса, сколько от того, что сейчас в их руках их же жизни. Лодиель взмахнул мечом так, как однажды показывал ему учитель, и вдруг парню стало не по себе, когда он увидел лезвие, что прошло через хрящи, отделяя кисть от тела. Лодя оступился, сбил с толку друга и чуть не подверг их огромной опасности. Обоих парней спасла Котохиме: она сделала выпад, проткнула шпагой упругий живот и пнула кряхтящего врага. Тот упал на прутья, торчавшие из основания дома, и, цепляясь за остатки жизни в своём теле, заревел. Мурад мог умереть, пока наблюдал за этим зрелищем: мародёр поднял над головой меч, собираясь вогнать в его череп лезвие. Вот только Лодиель заметил это и, закричав, ударил мечом по рукам врага, затем по животу и попытался разрубить плечо, но смог зацепить только кость и разрубить сухожилия. Он уже замахнулся в очередной раз на лежащего врага, когда Мурад обнял его и закричал: — Успокойся! — он положил голову на его плечо, — всё хорошо… хорошо! Лодиель выронил меч и, закрыв глаза, тяжело вздохнул. А мародёр, упавший на пол, истекал кровью и корчился от боли. Протерев лезвие меча тканью, Котохиме спустилась вниз, чтобы привести Макса в чувство, Мурад и Лодя, пожелав ей удачи и взяв факел, направились в темноту. Они вышли в прямоугольную комнату с несколькими дверьми, самой большой их которых была центральная стена. Они единогласно решили рассмотреть здесь каждый угол, ведь было прекрасно ясно, что ткань Урамиллы им так просто не достанется: они натыкались на небольшие склады плотной ткани, кожи, вычищенные дочиста, заселённые толстыми крысами. В скором времени к ним присоединились Макс и Котохиме, парни поделились с ними всем, что видели, и продолжили искать полной компанией. Они обыскали все восемь комнат, но не нашли ни выдвижных плит, ни отстающих кирпичиков, ни записочек. Уставшие, они сидели на составленных в углу бочках и думали, где же она может быть. Неужели в этом доме её нет вообще? Макс встал, стал бродить туда-сюда, открыл дверь вычищенной комнаты и увидел, что в проёме есть щель с рычажком. Он взял факел у Лоди и осветил им это место, переключил рычаг, после чего послышалось несколько щелчков, и кусок центральной стены с грохотом сдвинулся назад. — Как ты нашёл его? — с удивлением спросил Мурад. Котохиме с интересом наблюдала за происходящим. Она подошла ко второй закрытой двери и открыла её, кусок стены сдвинулся на несколько сантиметров в сторону, но стоило девушке закрыть дверь, как кусок стены вернулся в исходное положение. — Нужно оставить все восемь дверей открытыми, — произнесла она. В три захода парни принесли необходимое количество камней и постепенно открывали каждую дверь. С каждым разом проём становился больше и больше, а сил у ребят прибавлялось, каждому хотелось увидеть, что находится внутри. Котохиме первая бросилась к проёму, когда все двери были открыты. Там, за стеной, была маленькая пустая комната, только свежий воздух дул из-под люка. Макс тут же опустился и начал разглядывать пол, поднял несколько плиток и, радостно крича о том, что нашёл, вытащил маленький закрытый сундучок. Он попытался открыть его, но не смог, и теперь им нужен был ключ. Мурад тяжело вздохнул, когда услышал, что без ключа не обойтись, и, попросив у Макса этот сундучок, пошёл с ним наружу. Следом поспевали и остальные. Выйдя на свет, Мурад достал из мешочка на поясе два острых инструмента и, поставив сундучок на кирпичи, начал ковырять в замке. Вскоре послышался щелчок и его крышка приподнялась. Парень откинул её и с облегчением вздохнул: полупрозрачная, сплетённая из белых и жёлтых нитей ткань блестела внутри сундучка. Казалось, что она светилась, своим оттенком копировала луну. — Это она? — спросил Макс, разглядывая её. Котохиме взяла её в руки, и тут же обратно упало ещё несколько лоскутков. На ощупь ткань была как шёлк, такая же тягучая и облегающая. Девушка молча засунула ткань в свою сумку. — Разве можно? — удивился Макс. — Королю нужен лишь небольшой кусочек. Остальное мы можем оставить себе.***
Алисия прогуливалась по городу с корзинкой в руках. Она ходила по маленьким лавкам и магазинчикам, разглядывая свежие булочки, молочные продукты, которые сейчас были особенно популярны, плетёные корзинки, вязаные игрушки и прочие интересные вещички. Особенно девочка засмотрелась на сшитую маленькой девочкой куклу, которая была посажена рядом с теми, что сшил мастер — отец девочки. Оторвать взгляд от товаров заставил только подошедший сзади человек в капюшоне. Своим внезапным появлением он напугал её, да ещё и слова, которые он начал говорить, показались ей странными. Ключевым из них было слово «минна», что в переводе с эринкийского означало «принцесса». Девочка насторожилась, но последовала за ним. Мужчина направился в переулок и, когда они скрылись за тенью дома, обернулся к Алисии: — Минна, ри ватта, — сказал он и улыбнулся улыбнулся, — нам нужна ваша помощь! Алисия с осторожностью наблюдала за ним, но внутреннее чутье подсказывало, что нужно расслабиться. Поэтому, вздохнув, она легко улыбнулась и сказала: — Давайте будем говорить на калордском. Один мой друг сказал, что не стоит показывать остальным свой эринкийский. — Простите, вы правы. Я обязан показать вам кое-что! — кивнув, сказал он. И он бросился куда-то дальше, время от времени оборачиваясь, чтобы убедиться, что принцесса идёт следом. — Это здесь, — он остановился около канализационной решётки, исхудавшими пальцами указывая на неё, — простите, что заставляю вас идти туда. Алисия молча кивнула в ответ. Мужчина поднял скрипящую решётку и спустился вниз, а потом подал руку девочке и сказал: — Осторожно, моя принцесса, тут может быть скользко. Он провёл её вдоль коридоров: стены здесь были склизкими, а воздух пропитался чем-то затхлым. Девочка осторожно следовала за мужчиной и морщила нос, разглядывая растущий на стенах мох. Они вышли в маленький коридорчик, выводящий их на большую площадку, мужчина на миг остановился, сказав на эринкийском о том, что сейчас принцесса всё увидит, и, вздохнув, пошёл вперёд. Они вышли в освещённую факелами комнату, где по углам сидели люди — самые настоящие эринкийцы, их было около тридцати человек, если не больше, все они выглядели крайне плохо: от них пахло, на телах гноились болячки, кровоточили струпья, одежда была до ужаса изношенной и рваной. Алисия встала на месте, будто окоченевшая, и смотрела на все происходящее. Она сразу стала перебирать заклинания, которые знала, и пыталась рассчитать, сможет ли помочь всем за раз. Мужчина, приведший её сюда, вышел на середину комнаты и, повернувшись к ней лицом, снял капюшон. — Натте эрин хава, минна. Девочка рассматривала встающих людей, крайне заинтересованных в её появлении. — Утон ватэ. Девочка сняла капюшон после его просьбы, глаза некоторых людей с любопытством засветились, когда они увидели её острые уши и розовые волосы. — Тэ миэ валатери, минна, — сказал пожилой человек, вставший неподалёку. — Ва Кура. Кура — так звали мужчину, приведшего сюда Алисию. Он спросил, сможет ли она найти своим людям кров, сможет ли дать им добрую жизнь прямо сейчас. Девочка впала в ступор, ведь она сама жила в чужом доме. Она боялась обидеть их, потерять их веру, надежду на лучшее. Поэтому она предложила им то, что было ей под силу — подлечить их раны. Она надеялась, что они поймут, что то, о чём они просят, ей не под силу.***
— Смотри! — воскликнул Мурад, когда увидел вдали знамёна Красного королевства, — они там! Небольшая компания ускоренно направилась в сторону палаток. Теперь Макс сидел на лошади Лодиеля, который, в свою очередь, бежал неподалёку от Мурада. Все испытали прилив сил, до отдыха оставались считанные минуты. Даже лошади были измотаны от долгой дороги не меньше, чем их наездники. — Я думал, вы задержитесь, — сказал Дракарис, который всё это время наблюдал за их приближением. На улицу вышел король, когда услышал приезжих, он потёр ладони и, спрятав их в карманы, улыбнулся. — Круто, ты рад нам, — ответил Лодиель, пытаясь привести дыхание в порядок. — Рад, конечно, — Дракарис хлопнул по плечу парня так, что он чуть не сломался. — Воды-ы! — воскликнул Мурад, кряхтя от радости. Макс молча слез с лошади, которую тут же перехватил конюший, подошёл к ответственному за провиант и вернулся к товарищам с кувшином чистой воды. Они напились досыта, и Мурад уже хотел идти отчитываться королю вместе с Максом и Котохиме, когда Лодиель остановил его и попросил поставить палатку. — Я сам схожу с ними, — он почесал затылок, — не умею ставить палатку… Мурад хмыкнул, кивнул и пошёл к повозке. Поставив небольшую палатку, он раскинул на земле спальные мешки и сел на один из них, разглядывая покрытые тонким слоем снега ворсинки травы. Он принёс в палатку несколько сухих палок и одно полено, открыл клапан вверху палатки и развёл небольшой костерок. Чуть позже в палатку вошёл Лодиель, и, разглядывая пламя, напряжённо выдохнул. После недолгой паузы Мурад спросил, улыбаясь уголком рта: — И что вы решили? Лодиель растерянно хмурился. Он сел рядом с Мурадом и, задумавшись, сказал: — Мы выйдем завтра утром. Котохиме, я, ты, король, Дракарис и ещё несколько человек… — А Макс? — Точно, Лекарь ещё… — он взглянул на Мурада. — Макс останется здесь, вместе с остальной стражей. — Понятно. — Король сказал, что сегодня днём они видели нескольких людей около замка. Думаю, это мародёры, но всё-таки нам надо быть осторожными. — Мы побьём любого, кого хочешь, — Мурад, улыбнувшись, пихнул друга в бок. — Да-а, ты прав, — Лодя закинул руку на его плечо и, улыбнувшись, застыл, смотря в его глаза. — Что-то не так? — едва шевеля губами, спросил Мурад. — Хм, а на поле боя ты выглядел храбрее, — парень задористо улыбнулся. Дракарис вышел на улицу, когда совсем стемнело, небосвод был усыпан сотнями сияющих звёзд. Он задумался над тем, чем может заниматься в это время Алисия, не сожгла ли она дом, пока его нет? Он улыбнулся, когда одна из звёзд сверкнула особенно ярко. Да, с домом всё хорошо. — Тебя там ждут? — рядом с ним встал Андрей, он тоже решил подышать свежим воздухом перед сном. — Нет, ваше величество, — рослый мужчина взглянул на короля. — А мне показалось, что да, — хмыкнув, ответил король. Вокруг лагеря ходили патрульные, подкидывая дрова в костерки. Огонь оберегал покой короля и его подданных.***
Алисия особенно долго работала над старичком со сломанной рукой. Он валялся в грязных тряпках и практически не шевелился, рана не была свежей, поэтому заживить её было особенно сложно. Он долго бормотал что-то себе под нос и успокоился только тогда, когда смог подняться на ноги. Он выпрямился, посмотрел в глаза ребёнка и сказал: — Спасибо. Мы пойдём за тобой, если ты сможешь привести нас к благу. Позади Алисии стояло несколько человек, они с интересом наблюдали за её магией и сразу же закивали, когда старик сказал об этом. Его звали Урран, он был главным мозгом этого сборища и принимал основные решения, касающейся их передвижения. — Но я… — Мы будто крысы воруем еду, медикаменты, ищем тряпки в мусорных корзинах на улице. Местные не дают нам работу, отбирают еду, хорошую одежду, а стража не защищает нас, она может только насмехаться над нашим бессилием. И только смерть может быть хуже такой судьбы. Девочка кивнула, повернулась к людям лицом и увидела в их глазах отчаяние. — Мы будем бесконечно благодарны и останемся в долгу на всю оставшуюся жизнь, если ты подаришь нам шанс на лучшее существование, минна. Алисия слушала и думала, что не в её силах им помочь, она не могла давать обещаний. Но всё же она кивнула и сказала, что однажды вернётся с хорошими новостями, а до тех пор будет иногда посещать их и помогать тем, чем может. И какая каракатица тянула её за язык? Девочка вышла из подвала, злясь на себя, она быстрыми шагами направилась домой, чтобы выговориться Алкаре, которая сторожила дом, пока хозяйки нет.***
Король Андрей поднялся перед восходом, ему так и не удалось сомкнуть глаз за всю прошедшую ночь. Он читал свиток, когда его пригласили на завтрак. Он вышел на улицу под треск жарящегося мяса, кутаясь в тёплые одежды, люди, только завидев его, кланялись и приветливо улыбались. Он сел в их кругу и, слушая шутки и улыбаясь, ел вместе со всеми. Он решил для себя, что пора налаживать контакт с подданными, что слух о том, что король открыт для общения, станет помехой сложившемуся мнению о том, что он деспот. Они отправились в дорогу, когда солнце было почти в зените. Андрей видел по людям, что они взволнованы, и старался не показывать своего страха. Руины, оставшиеся от деревни, не вызывали у короля никаких эмоций. Он помнил, насколько величественным был королевский замок, и находил отголоски восторга в душе, разглядывая его обломки. Покосившийся металлический забор, покрытый засохшим плющом, не преградил им дорогу. Дракарис шёл вперёд, изучая следы и звук, доносящийся из-под замка. Тяжёлую энергию, доносившуюся из королевской лаборатории, могли ощущать лишь маги, обыкновенные люди только слышали её, как какой-то шум из-под земли. — Стойте, — прозвучал голос Дракариса, когда они оказались около плитки, выложенной по всей территории замка. Покрытие, заросшее мхом, было чёрным от копоти и напоминало скукожившийся уголь. Где-то подал голос ворон, Дракарис сел, разглядывая поверхность, покрытую инеем, и махнул рукой, отправляя воинов в разведку. Они пошли вперёд, проскользнули в замок и, выждав несколько минут, оставшиеся люди пошли следом. На удивление первый этаж замка сохранился особенно хорошо. Отряд бродил по круглой закоптившейся комнате, рассматривая кружевные отпечатки вынесенных вещей. Только король прошёл напрямую к остаткам камина и нажал на надломленный кирпич, служивший кнопкой, открывающей подземные тоннели. Андрей был здесь уже не в первый раз, и это действо не вызывало у него никаких эмоций. — Ортус, Эдель, Винстон, Уилл, — произнёс король, первым спускаясь вниз, — вы останетесь следить за проходом. — Есть! С королём поравнялся Дракарис, он держал в руках факел, освещающий дорогу, выложенную коричневым кирпичом. Он был здесь впервые, но это место казалось ему очень знакомым. Он остановился, когда увидел дверь, которая скрывала за собой пустую маленькую комнату, и только маленькая решётка пропускала внутрь дневной свет. Страж инстинктивно сглотнул, ведь в голове всплыла картина того, как его запирали здесь за непослушание. Король смотрел на его лицо, но не мог видеть эмоций. Дракарис слишком хорошо научился скрывать настоящего себя. Они вышли в огромную комнату, где стояла давящая на уши тишина. Андрею всего лишь на миг показалось, что пол в этой комнате сделан из стекла, а под ними находится глубочайшая яма, когда ему резко пришлось попятиться назад, ведь факелы в руках стражи погасли из-за поднявшегося ветра, а с потолка комнаты посыпался песок, и, сотрясая стены, вверх полетел поток раскалённой магмы. Никто не остался на месте, все испугались за свою жизнь. Магма ударилась в пол комнаты и стала нагревать его, а люди, убежав на безопасное расстояние, с опаской наблюдали за происходящим. — Это опасно, — сказал Лекарь, распуская нити на воротнике. Он не был одет в броню, но всем телом ощущал поднявшуюся температуру. Вместе с магмой людям открылся и проход в правом углу комнаты, король долго смотрел на пол, переливающийся цветами от красного до жёлтого. Вперёд выступил единственный в их группе маг — Даниэль, юный эринкиец, в совершенстве владеющий магией крови и изучающий природу демонической силы. Из десятилетней пыли, собравшейся в стенах замка, он создал толстый мост, возвышающийся над полом. И никто не желал терять времени, все тут же ринулись переходить через него. Это было по-настоящему страшно, Винстон даже сначала отказался идти, но, получив оплеуху от Дракариса, тут же сделал это. В коридоре висели факелы, и люди, шедшие впереди, зажигали их. Они вышли в маленькую комнату, посреди которой стоял небольшой алтарь с четырьмя пьедесталами, в другом конце которой стояла квадратная дверь, покрытая резьбой с эринкийскими символами. Небольшой проход в ней был открыт, и группа без труда прошла в следующую комнату, которая ничем не отличалась от предыдущей — лишь символами, светящимися на двери. Так они миновали и вторую комнату и оказались около последней — ключевой двери. Все ингредиенты были с собой, осталось лишь разложить их по пяти пьедесталам и прочитать заклинание. Лекарь уже открыл небольших размеров книжку и протягивал её Андрею. На пожелтевших от времени страницах был нарисован точно такой же алтарь, Андрей изучил рисунки, потом взял из рук Лекаря свёрток, на котором они запечатлели все свои мысли, связанные с последней дверью, и стал раскладывать предметы на свои места: он вылил кровь бурвала из бутылька в небольшой чёрный кубок справа, высыпал из пакетика ногти чистокровного калорода на пьедестал слева, затем прошёл к тому, что стоял ближе к резной двери, и высыпал на него камни Нагайи, напоминавшие светящиеся перепелиные яйца. Он немного помедлил, прежде чем опустить на стоявший вне алтаря пьедестал ткань Урамиллы. Андрей взглядом пробежался по всем пьедесталам и, повернувшись к страже, положил на пьедестал переливающуюся ткань. Рисунки, расчерченные на волшебном камне, тут же начали наполняться оранжевым светом. Тонкие линии выползали из-под пьедесталов и, соединяя огромный рисунок, с хлопками сливались воедино. Восемь линий срослось в четыре, затем в две и втекли в одну маленькую дорожку, ползущую под толстую дверь. Древние рисунки на ней мгновенно загорелись, в некоторых местах они трещали и щёлкали, а свет излучали такой, что слепило глаза. Через несколько секунд всё стихло, яркие краски растворились в воздухе, в комнате повисло ожидание. Андрей понял, что время пришло, он передал книгу с заклинанием Даниэлю и отступил. Паренёк выступил вперёд, положил на пол книгу, украдкой глядя на текст. Он выпрямился и распростёр руки, бубня себе под нос заклинание. Всё ярче и ярче с каждым словом становились настенные рисунки. На лице Даниэля виделось напряжение, он жмурился, стараясь не терять концентрацию. Всё замерли, с тихим интересом глядя на его трясущиеся руки, казалось, что невидимые гири опустились на них и тянули его к земле. Неожиданно, издавая громкий скрип, тяжёлые плиты начали опускаться вниз. Король Андрей с восхищением наблюдал за происходящим, его нутро ликовало. Ещё чуть-чуть, и он окажется у заветных знаний. — Не торопитесь радоваться, — стирая пот со лба, произнёс Даниэль. — Почему это? — Андрей нахмурился, но тут же всё понял, увидев за пеленой пыли полупрозрачную голубую стену. Она переливалась, будто вода, пряча внутри себя заветный клад. — Мне не под силу снять такой мощный барьер. — Кому же под силу? — Андрей мгновенно разгневался. — Тому, кто его поставил… Либо магистрам Белого королевства, Ваше Величество, — произнёс молодой человек. — Или равным им по силе. Возможно, помимо заклинания для снятия барьера понадобятся ещё какие-то элементы. Андрей посмотрел на Лекаря, а тот кивнул, ответно глядя на правителя.***
За окном громко каркнула ворона. Алисия, до этого размешивающая в чугунке куриное мясо вперемешку с ячменём, воскликнула: — Отец! — отодвинув шторы, она выглянула в окно, но никого не обнаружила. Не торопясь, девочка вернулась к печи, попробовала готовящуюся кашу, поморщилась и насыпала туда горсть соли. В отдельной сковороде жарился лук, ей казалось, что с ним каша выйдет в разы вкуснее. — Опять спишь? — она улыбнулась, когда увидела свернувшуюся калачиком Алкару на диване. Алисия села в кресло и взяла с тумбочки книгу этикета, написанную на калородском. Чтение давалось ей тяжело, смысл некоторых слов она понимала, только следуя логике описания. На чтение одной страницы у неё уходило чуть больше часа. Время шло, Алисия уже начинала засыпать, вчитываясь в слова, как вдруг в дверь постучали. Девочка подскочила и побежала открывать, она долго рассматривала человека, стоявшего снаружи, прежде чем сказать ему хоть слово. — Ты впустишь меня? — спросил мужчина. — А… — она отошла назад, рассматривая его уставшее лицо, — ты быст… ты сражался? — С парой монстров, — Дракарис кивнул и бросил в угол тяжёлую сумку. Девочке показалось, что за эти несколько дней он стал ещё больше, шире и сильнее. — Ты голоден? — Алисия спрятала за уши выпавшие из шишки пряди и спрятала руки за спиной. — Конечно, — он заметил её движение и спросил: — тебя что-то беспокоит? — Нет, — она помотала головой и, развернувшись, побежала на кухню, — еда как раз готова! Мужчина пристально наблюдал за ней и не мог не отметить, что она ведёт себя довольно странно: не смотрит ему в глаза, тихо говорит и смущается. И когда догадки начали приходить в голову, то он постарался как можно скорее от них избавиться. — Я вижу, Алисия, — сказал он, сев за стол. Алисия пришла с двумя тарелками, одну поставила ему, другую себе, и тоже села. Алкара, спрыгнула с дивана и улеглась около её ног. — Алисия, — тихо сказал он. Девочка тут же подняла ясно-голубые глаза и встретилась с его взглядом, её щеки были покрыты лёгким румянцем. Чувства, которые она испытывала, так приятно грели внутри. Она боялась признаться себе, что мужчина действительно ей нравится, и постоянно находила отговорки для того, чтобы не думать об этом. — Как каша? — спросила она. — Пересолила. Влюбилась? — Нет, — она быстро замотала головой, шишка из волос распалась, и частично спрятала раскрасневшееся лицо, — нет, это точно нет… Он откинулся на спинку стула и, сощурив глаза, стал вглядываться в неё. А девочка даже не могла лишний раз пошевелиться, когда ощущала на себе его заинтересованный взгляд. — Почему ты так ведёшь себя, что-то сломала? — Нет… — Говори, не тяни. Я не понимаю тебя. — В общем… я хочу попросить тебя научить меня драться. — Для чего это тебе? — он в удивлении поднял брови. — Я читала книгу эринкийского этикета, где был параграф о поведении принцессы в обществе. Там говорилось, что настоящая принцесса не должна уметь драться или владеть какими-то боевыми искусствами… И я поняла, что ничего не умею… То есть, ну… — Успокойся, — вдруг сказал Дракарис. — Объясни всё по порядку, не торопись, у нас полно времени. — В общем, я спасла эринкийца, над которым Лекарь собирался издеваться, — сказала она, бегая взглядом по стенам. — А в конце, перед тем, как попрощаться, он назвал меня минной. Дракарис, сощурившись, слушал её. — В переводе с эринкийского это означает «принцесса». Сначала я значению этому не придала, но потом, вот буквально вчера, он подошёл ко мне на улице и отвёл в канализацию, где было ещё больше эринкийцев! — Да, они живут там, — кивая, сказал Дракарис. — В общем, они признали меня. Просили кров и лучшую жизнь… а я сама живу у тебя, что могу им предложить? А они так хотели этого… — Ты не сможешь спасти всех, даже если очень захочешь этого, дитя. Сейчас тебе стоит думать в первую очередь о своей жизни, учиться всему, что идёт под руку, потому что меня могут убить в любой момент, и тогда дом перейдёт обратно к королю. Понимаешь? — Не надо так говорить… — Тем не менее, это так. Тебе придётся искать новый дом, а хуже — присоединиться к своим товарищам. Алисия, переваривая информацию, взглянула на него. Ей очень хотелось обнять его, но стеснение не позволяло сделать этого. Поэтому она продолжила, снова уставившись на Алкару: — В общем, я хотела попросить тебя научить меня драться. Ведь меня никто не защитит, когда я буду одна. — Ты маг, Алисия, поэтому думаю, что тебе лучше углубиться в изучение какого-нибудь огня. Если ты и вправду эринкийская минна, то для тебя это не будет чем-то сверхсложным.